Моршинский маньяк

Человек – не вечный двигатель, и иногда ему нужно подлечиться. Вот поэтому известный писатель районного масштаба Емельян Страдиваркин и приехал в Моршин на пару недель. Водички попить, воздухом подышать, ванны попринимать. Место прекрасное – предгорье Карпат, вокруг лес, отдыхай и наслаждайся. Поселился писатель в пансионате, побывал у врача, тот ему написал сколько воды и когда пить, какие ванны принимать, какие анализы досдать и началась спокойная курортная жизнь. Только был у писателя Страдиваркина один повод для беспокойства. У него был договор с издательством о том, что он пишет каждые три месяца по детективной повести, и срок сдачи очередного творения был не за горами, а как назло не было никаких идей. Да, и какие могут быть новые и свежие идеи после восьми лет сотрудничества и двадцати семи повестей? И писатель Страдиваркин очень рассчитывал на то, что новое место что-то ему подскажет. В Моршине он уже бывал, но это было давно, десять лет назад, тогда Страдиваркин еще не писал детективы, а был никому не известным поэтом, строчившим исключительно поэмы о неразделенной любви. А затем Страдиваркин заключил договор с издательством, переквалифицировался и постепенно заработал себе имя в определенных достаточно широких, но узконаправленных литературных кругах. В большинстве детективов, вышедших из-под пера Страдиваркина действовал придуманный им гениальный сыщик Ираклий Потеряйко, умный, напористый, но при этом немного чудаковатый. Потеряйко раскрывал все преступления своим излюбленным методом – созданием хаоса, из которого  в какой-то момент выплывала личность преступника.
Итак, писатель Страдиваркин приступил к процессу своего оздоровления и не откладывая в долгий ящик тут же стал усиленно думать над сюжетом нового детектива. Сначала нужно было придумать само преступление, а потом додумать улики, которые могли бы привести к его раскрытию, или, наоборот, навести на ложный след. Итак, вот он Моршин, вот тут парк, здесь всегда много людей, а вот поодаль уже лес, и там людей мало. В лесу проложена тропа для скандинавской ходьбы, и как-то раз молодая женщина (а может не молодая, но это додумаем потом) пошла по этой тропе и не вернулась. Почему? А потому что на нее напал моршинский маньяк! И заголовок – «Скандинавская трагедия на моршинской тропе». Или «Увидеть Моршин и умереть». Или «Маньяк убивает на пустой желудок». Страдиваркин посмаковал сюжет и названия, но недолго, и вскоре приуныл. «Все это очень банально, – подумал он. – Все это уже было. Что такого нового можно придумать в маньяке? Что он нападал только на женщин, страдающих гастритом? А у меня уже восемь повестей с маньяками. Нет, маньяк не пойдет, надо придумывать что-то другое».
Страдиваркин приуныл, но недолго. Нужно искать, какая-то идея обязательно придет в голову. Он пошел в бювет попить водички. «Так вот он бювет, –  анализировал обстановку писатель. – Круглый павильон, а внутри автоматы для разлива воды. Все автоматизировано. Поднес свой чип, подставил кружку и получи порцию воды. Автоматизировано… Идея! А что, если какой-то злоумышленник-хакер вмешался в компьютерную систему. И человек попил водички и упал, так ему автомат выдал концентрацию в двадцать раз превышающую норму. Так, уже теплее. Начало повести может быть таким: «Ничто не предвещало мягким июньским утром того, что в бювете, где всегда много людей, произойдет трагедия». А название, например, такое – «Последний глоток». Или «Фатальная водичка с солоноватым вкусом». А Потеряйко при раскрытии преступления покажет свои знания в новых технологиях. Так, а вообще  может быть такое на самом деле? Можно ли запрограммировать так чип?.. Эх, вряд  ли эти автоматы подключены к интернету. И какая должна быть концентрация, чтобы человек упал замертво? Конечно, если бы ему налили цианистый калий, то все было бы правдоподобно, но ведь цианистый калий – это супербанально, это уже было все тысячу раз, эти подонки – писатели-детективщики эту тему пропахали вдоль и поперек, так что честному талантливому писателю уже ничего не осталось». Страдиваркин снова погрузился в поиски идеи.
Кроме вредителей – собратьев по перу, ему еще очень сильно мешало то, что все люди в Моршине, которых он встречал, были милыми и добрыми. И такими вежливыми. И спасибо скажут и доброго дня пожелают. И врач такая добрая, хорошая, и персонал в пансионате все просьбы выполняет. И продавцы такие вежливые – чего изволите. Все это хорошо, но Страдиваркину это мешало настроиться на нужный лад, ведь ему надо было писать о человеческой подлости, о человеческом преступлении, а не о милых и добрых людях.
Страдиваркин пошел в лечебный корпус принимать ванны. Милая сестричка окликнула его и пригласила его пройти в свою ванну. Даже раньше назначенного срока. Ну прицепиться не было решительно ни к чему. Писатель зашел в ванное отделение. Оно было сделано, как все ванные отделения. Ванны были отгорожены друг от друга перегородками. А у сестрички был один общий проход, по которому она ходила и наблюдала за отдыхающими, добавляла водички, наливала ароматные жидкости и т.п. «Так, а что из всего этого можно выжать, – начал думать Страдиваркин, как-только устроился в своей ванне. – Надо засечь время, как часто появляется сестра… Вот она появилась через тридцать секунд, вот через минуту. Ходит взад-вперед между ваннами, что-то подливает. Мало времени. Вскочить, подбежать к соседней ванне, совершить преступление, и вернуться незамеченным явно не получится. У нее общий коридор, она все видит. А что если перебросить отраву через перегородку? И что это за отрава такая? И еще нужно попасть в соседнюю ванну, и чтобы отрава подействовала бы немедленно. Нет, это все чушь… А что если подменить емкость, из которой сестра подливает ароматизаторы? Когда это можно сделать? Ночью. «Неизвестный бесшумно крался по коридору и при очень бледном отсвечивающим лунном свете нашел нужную бутылку». И что? Даже если ему это удастся, то пострадает первый случайный посетитель. А что если цель преступника – посеять хаос. И тогда прозорливый Потеряйко применит свою систему антихаоса и сразу догадается, что преступник-маньяк не имел целью убить конкретного человека, а просто совершил безадресную подлость. Или это был не маньяк, а агент с иностранного курорта, которому поставили задачу посеять панику в Моршине? Международная схватка курортов!.. Нет, это чушь, курортов и так мало, зачем им воевать, тем более на международной арене? Что-то тут все не то, не то, – продолжал думать Страдиваркин, и тут его осенило. – Эврика! А что я все время концентрируюсь на убийстве? А что если начать с пропажи человека? Зашел человек в ванну, улегся, сестра налила воду, добавила трав, ушла, а через минуту, проходя мимо, обнаружила, что пациента нет. Она подумала, что он ушел, но в предбаннике висели его вещи, а голым в вестибюль никто не выходил, там сидит много людей. Название: «Человек, которого не было». Или «Мокрые тапки – за шаг от разгадки». Так-так, интересно, а почему же человека в ванне не стало? Все-таки убийство, или он выскочил непостижимым образом. Или растворился в ванне? За минуту? Должно было хоть что-то остаться, хоть вода грязная. Или ванна разверзлась и под ней оказался вход в противоположный мир? Стоп, это уже мистика, а я писатель-детективщик, мой Потеряйко не будет заниматься потусторонними силами. Эх если бы придумать объяснение, было бы круто». 
Но объяснение не придумывалось,  и Страдиваркин снова приуныл. «Что ж это такое, – думал он. – Уже скоро лечение мое заканчивается, а еще не начал писать. Я даже еще ничего не придумал! Какой ужас! Надо что-то делать, что-то делать, что-то предпринимать нестандартное».
От мыслей, что новая детективная повесть может быть не написана в срок, у Страдиваркина начались помутнения в голове и желудке. И казалось, даже лечение не облегчает пищеварение. Страдиваркину было ясно, что нужно действовать, как-то изменить ситуацию, выкинуть что-то нестандартное, и тогда к нему придет та самая, гениальная долгожданная спасительная свежая идея детективной повести.
«Нужно создать хаос», – решил Страдиваркин и приступил к реализации своего плана. Поздно вечером он вышел на тропу для скандинавской ходьбы, одетый во все темное. Для того, чтобы его не заметила дежурная пансионата, он вылез на улицу через балкон со второго этажа. На тропе он спрятался за большой елью и стал ждать своего часа. Наконец, он увидел одинокую запоздавшую отдыхающую, которая шла по тропе и размахивала палками. Палки – это не шутка, поэтому следовало быть осторожным. Страдиваркин громко закричал, изображая нечеловеческий крик, какой бывает в фильмах ужасов, три раза взмахнул руками, с помощью куртки изображая крылья, так чтобы в лунном свете можно было бы подумать, что это какое-то чудище, а не человек, после чего быстро побежал назад через кусты, опасаясь быть пойманным или, не желая получить этими скандинавскими палками по спине, в том случае если запоздавшая спортсменка его не испугается. В номер Страдиваркин также залез через балкон, стараясь не шуметь, дабы не привлечь к себе внимание в том числе тех, кто жил на первом этаже. Уже в номере Страдиваркин отдышался, переживая свое вечернее приключение. Ему определенно нравилось это чувство победоносного адреналина.  «Надо выкинуть еще что-то», – подумал он.
На следующий день он прислушивался к разговорам в бювете, столовой, в лечебном корпусе, не говорят ли о вчерашнем происшествии. Но люди, казалось, об этом не знали. «Очевидно, та спортсменка была закомплексованной, и побежала в номер от пережитого ужаса, так ни с кем не поделившись», – подумал Страдиваркин.
Он решил действовать иначе. Уже глубокой ночью, часа в три, он снова вылез через балкон и пошел в Моршинский парк. Людей не было. Он немного прошелся по боковым дорожкам, делая вид, что прогуливается и дышит воздухом. Никто не появлялся. Убедившись в своем полном одиночестве, он начал переворачивать урны. Он даже попробовал перевернуть скамейку, но она была намертво закопана в землю. Пришлось ограничиться урнами. Зато Страдиваркин отыгрался на другом – он подошел к схеме лесных троп, предназначенной для туристов, и заранее припасенным фломастером написал на нем неприличное слово. «Это не останется незамеченным, завтра будут разговоры» – с этой согревающей мыслью Страдиваркин вернулся к себе в номер тем же путем, которым он оттуда вышел – через балкон.
Страдиваркин проспал завтрак, но, тем не менее, был в хорошем настроении. Из номера он решил выйти только к обеду. Его немного смущала мысль, что придется смотреть в глаза добрым, хорошим моршинцам, которым он так незаслуженно напакостил. Но идти  пить водичку и потом обедать все равно было нужно. Страдиваркин прошел через холл, и заметил, как администратор пристально взглянула на него. «С чего бы это она, – подумал Страдиваркин. – Видимо, мне показалось». Конечно, он так тихо вылез ночью, что никто заметить его не мог. В бювете Страдиваркин прислушивался к разговорам. Он услышал обрывок фразы: «кому это понадобилось». «Точно, говорят о ночном происшествии», – удовлетворенно подумал писатель и стал ждать развития событий, появления того самого хаоса, который помог бы ему в придумывании сюжета нового романа. Но ожидания Страдиваркина о воцарении хаоса были напрасны: в Моршине по-прежнему текла умеренная курортная жизнь, а моршинцы были по-прежнему все также вежливы с курортниками.
И тут Страдиваркину на глаза попалась афиша: завтра в Моршине должен был состояться концерт известного еще с советских времен вокально-инструментального ансамбля «Зажгись, песня». Отдыхающие в Моршине активно раскупали билеты прямо возле бювета, при этом никого не смущало, что легендарный фронтмен, солист, основатель этого ансамбля, умер еще десять лет назад, а из других его участников на сцене уже тоже никого нет, да и сам ансамбль распался, как говорят, еще двадцать лет назад. Но, тем не менее, в Моршине намечался аншлаг. Всем известные хиты ансамбля привлекали доверчивых граждан. Страдиваркин понял, что это шанс устроить мировой шухер, посеять хаос и найти сюжет  для романа. Он решил в самом начале концерта позвонить в мэрию города и сказать, что зал Дома Культуры, где должен был проходить концерт, заминирован. Но как позвонить, с какого телефона? Его же сразу вычислят. А известный детективный писатель не может быть пойман просто так. Тут надо что-то придумать. Может отправить e-mail на электронный адрес мэрии? Зайти с ноутбука анонимно в специально созданный адрес? Могут все равно вычислить. Кроме того, даже если отправить, то могут не прочитать, сейчас же выходные, да и вообще – обратят ли внимание? Нет, тут нужно что-то другое. Страдиваркин напряженно думал, и даже радовался сам себе, какой он умный и прозорливый, что сам заранее догадывается, какие ловушки придется обойти. Думал, он думал, и не придумал ничего лучшего, чем подбросить записку. И сделал он это за обедом в главной столовой курорта, подбросив записку в хлебницу, откуда отдыхающие брали хлеб и булочки. Работница столовой пришла с новыми нарезанными кусочками хлеба и увидела записку, на которой были нарисованы череп и кости, а внутри зловещее предупреждение.
Но Страдиваркина быстро поймали. Он допустил грубейшую ошибку. Записка была написана на фирменной бумаге санатория, в котором он остановился, а так как санаторий этот работал только летом, и сейчас, в начале июня людей в нем было немного, полиция быстро установила автора записки. Обошли все комнаты, где проживают люди, и в номере Стардиваркина нашли фирменный блокнотик с вырванной страницей, и в нем на следующей странице, как водится, остались следы от шариковой ручки, и можно было на свет прочитать всю записку. Банальнейшая вещь, и детективному писателю Страдиваркину было очень стыдно, что он так легко попался. Огласка сделанной им глупости была ему гораздо неприятной чем возможный срок за ложное сообщение о минировании.
Но для Страдиваркина закончилось все более или менее благополучно. Сердобольные, милейшие жители Моршина вошли в положение писателя и взяли его на поруки. А местный сторож дед Марьян рассказал ему даже вечером в КПЗ историю, из которой потом получилась приличная детективная повесть. Так что в Моршин Страдиваркин точно ездил не зря.