Курить - здоровью вредить!

          Мой отец в сорок втором году подвиг совершил. Он в войну был в партизанах: в октябре сорок первого только семнадцать исполнилось, в армию не взяли. А в отряд – вполне сгодился.

          Батя, к слову, стрелять уже неплохо умел, даже на охоту ходил. Первое время, месяц-полтора, на операции все же не брали, потом уже и в боях участвовал. И поскольку стрелял хорошо, то после серьезного, как сейчас бы сказали, тренинга, попал  в отделение снайперов. Тогда их так не называли, только задачи имели особые.

          В том числе довелось ему и «покуковать», притом довольно успешно. Эта часть его биографии не связана с предсказанием кому-либо, сколько суждено жить. Совсем наоборот.

          В феврале-марте второго года войны он, периодически сменяясь, с такими же хлопцами из отряда, сидел по несколько часов на дереве с винтовкой да высматривал, не появится ли в пределах видимости и, соответственно, прицельного выстрела, силуэт в немецкой форме.

          Происходило это на краю так называемых «Витебских ворот». Был такой своего рода разрыв в линии фронта, почти  сорок верст шириной, в малопроходимой местности на севере Белоруссии. 

          Около года по этим «воротам» шла подпитка партизанского движения, пока осенью того же сорок второго фашисты их не прихлопнули. Но обошлось им это недешево.

          И мой отец, по его словам, пяток вояк гитлеровских успокоил. «Укукошил», так сказать. Потому что снайперов на деревьях называли «кукушками».

         Они, пацаны-партизаны, считали особым шиком махоркой подымить. А если крупно повезет, то и папироской. И перед выходом на боевое задание их, понятно, обыскивали, чтобы демаскирующие штучки изъять. 

         Так особо ушлые, и папа в их числе, додумались прятать махорку со спичками в штанах, прямо на причинном месте.

          Вот в тот день, когда подвиг состоялся, мой герой тоже на свою сосну высоченную с махорочкой в штанах и залез.

          Сидел-сидел (там у них было оборудовано что-то вроде «гнезда»), осмотрелся хорошо. Ничего, никого. Час, другой, еще, еще – никого. И решил-таки покурить.

          Но «враг не дремлет!» – не пустые слова! У немцев тоже свои «кукушки» имелись, только не юнцы зеленые, а опытные егеря. И дымок над кроной зоркому глазу далеко заметен. Так что уже на третьей-четвертой затяжке юный партизан на практике осознал вред курения.

          Рассказывал: как оглоблей шарахнуло, и – кувырком. На счастье, под деревом был здоровенный сугроб, и он упал на обратный склон, пропал из виду стрелявшего егеря. Пулю поймал в левое бедро, навылет.

          Лопухам везет: кость не перебило, крупные артерии тоже. Да к тому же и смена на подходе была. Подползли скрытно, утащили к своим. Спасли.

          И махорку дружок из штанов выкинул, папка-то без сознания был.

          А иначе, если бы командир узнал, что из-за цигарки подстрелили «героя» – расстрел!

          После ранения долго выкарабкивался, конечно. Но молодость свое взяла... Только хромота осталась надолго – рубцом жилы стянуло, в сорок пятом две операции пришлось перенести. 

          Ну а подвиг-то в чем, спросите? А в том, что с тех пор и на всю оставшуюся жизнь курить бросил!

          Умели на войне агитировать за ЗОЖ! Что – свои, что – враги…