Курица

       Это была ничем не выдающаяся, серая в крапинку курица, обычно она подходила сзади, заглядывала из под руки в мою пионерскую газету, склоняла голову набок и больно била клювом по пуговице на рукаве. Я подсаживал ее на колено и не верил в такое простодушие – ведь пуговица стальная. С выбитой надписью «Мосштамп». В другое время курица безошибочно находила меня в укрытии столь надежном, что никто другой не был в силах сделать.

       Правила той игры были известны только мне. Сначала следует хорошенько укрыться, чтобы ни одна собака ничего не заметила, особенно Виктор, для чего я зарывался в сено на солнечной стороне за стогом, затихал на четверть часа и внимательно смотрел на все, что попадалось – ворона ли, кошка или пастух, ведущий под узду лошадь. Я искал странности в их поведении, пытался выявить какую-либо фальш, непоследовательность или несогласованнось в мелочах, как в плохом кино. Мне нравилось развивать фантазию о том, что все разом – и люди, и птицы, и собаки – в большом тотальном против меня заговоре, валяют дурака исключительно для поддержания иллюзии всамделишности вокруг происходящего, что есть другая реальность, от меня тщательно скрываемая.

       Если осторожная сорока села неподалеку и не видит меня – хорошо, но если она застрекотала, а кот, сидящий на воротах к ней спиной и ухом не повел – это уже прокол и сбой. Теперь с того кота, слабого в Системе звена, я не спускал глаз, пока его не загоняли домой, способом, впрочем, не вызывающим сомнений. Виктор пробегал мимо, помахивая хвостом, и ничего не замечал, что на деле можно считать профессиональным исполнением своей роли, а вот курица прямиком шла ко мне и, прохаживаясь вокруг, с любопытством вытягивала шею. Такое поведение рушило Систему в самом основании и я искал объяснений, изначальных причин связи событий.

      Хотя вполне можно допустить, что птица знает о моих догадках или, будучи Посланником, хочет помочь мне вывести Большой Обман на чистую воду, но почему она, а не тот, кто хотя бы не клюет железных пуговиц?