Триггер разума. Сыщик. Глава 4. Марсель

Марсель.

        Блистер, в котором Дугин летел из Кронштадта, приближался к Марселю. Сверкнуло на солнце зеркало Лионского залива, и открылась панорама города-порта. Пилот связался с местной авиа-диспетчерской службой, запросил "зеленый коридор", и вскоре на навигационной панели замелькали координаты вектора, согласно которому им надлежало входить в воздушное пространство города. Компьютер воздушного аппарата обработал полученные координаты и сообщил, что произошел захват начальной точки вектора. Это означало, что автопилот со своей задачей справляется, и Стеблин, пилот блистера, слегка расслабился. Аппарат устремился по крутой траектории к земле, и красная пульсирующая линия их маршрута поползла параллельно зеленой заданного вектора, который одним концом упирался в назначенную точку на карте города. Пилот уменьшил масштаб изображения, и на экране крупным планом появился фрагмент изображения части городских кварталов.
        - Обратите внимание, - обратился он к Дугину, - вот эта светлая замкнутая линия и есть периметр госпиталя. Вход расположен вот здесь, в восточной части, а мы приземлимся в этой точке - за строениями плавательного бассейна. Вам нужно будет пройти метров триста, двигаясь точно на север. Не заблудитесь? - с легкой иронией спросил он.
        - Я постараюсь. - В тон ему ответил Виктор.
Блистер, тем временем, нырнул в промежуток между корпусом бассейна и высокой ажурной оградой, и опустился на бетонные плиты.
        - Прибыли на место, - известил Дугина пилот. - Каковы мои дальнейшие инструкции?
        - Я собираюсь пробыть здесь около двух-трех часов, а затем продолжим путь. Вы будете находиться здесь?
        - Нет, в таких местах мне разрешается оставаться только несколько минут. После вашего ухода я перебазируюсь на специальную служебную площадку, тут, неподалеку. А вы, когда закончите свои дела, можете вызвать меня по шестому служебному каналу либо в это же место, либо в любое другое по вашему усмотрению. Постарайтесь выбрать такое же глухое, тихое место.
        - Добро! Ну, я пошел.
        - И еще один момент: машина остается в режиме невидимости, и когда вы будете пересекать поляризационное поле, почувствуете несильный электростатический разряд. Впрочем, мне, например, его действие даже нравится.
        - Надеюсь, что мне понравится тоже. Скажите, а как я увижу ваш аппарат, когда придется снова в него садиться?
        - А, ну это просто: я сам к вам подойду.
        - Понятно. До встречи.
        Держась одной рукой за поручень, он спустился на землю, и слегка собравшись, зашагал в направлении арочного проема в ограде бассейна, держа курс на север, к госпиталю. Сделав  три шага от блистера, он ощутил, как волосяной покров кожи слегка зашевелился, а прическа вся вздыбилась, запахло озоном. Спустя несколько шагов все пришло в норму, и он повернул голову вполоборота и посмотрел на то место, где должен был находиться летательный аппарат. Как он не старался, увидеть ничего не удалось, только несколько сухих листьев закрутились легким вихрем, поднятым взлетающим блистером.
        - Здорово, - подумал он, - что у нас на службе такая техника. Хорошо бы, чтобы результаты работы ей соответствовали. Ничего, нагоним, - пообещал он неизвестно кому, и решительно зашагал вперед. Было два часа дня, и щедрое средиземноморское солнце ощутимо пригревало спину, и ничего здесь не напоминало сентябрьскую погоду Балтики. Через десять минут показался вход в госпиталь - монументальное сооружение, напоминающее уменьшенную копию триумфальной арки. Он окинул взглядом прилегающую территорию и попытался определить, кто из немногочисленных посетителей или прохожих может быть причастным к группе прикрытия. Его внимание привлек только один мужчина, который уж очень внимательно читал какой-то журнал, расположившись на скамейке напротив входа. Впрочем, он мог и не иметь никакого отношения к сопровождению, хотя один элемент в его поведению показался Дугину подозрительным: когда он проходил мимо, тот не обратил на него никакого внимания, и даже демонстративно отвернулся в сторону. Виктор подошел к стойке дежурного администратора, предъявил свой жетон и изложил цель визита. Дежурная выдала ему пластиковую карточку посетителя, на которой была нанесена схема расположения корпусов, и рассказала, как пройти к медицинскому блоку, где находился на лечении Траубэ, инженер-геолог с Марса. Сидящий рядом с дежурной помощник предложил проводить его к месту, но Дугин отказался, сославшись на подробную и понятную схему. Затем он прошел на территорию госпиталя, и согласно схеме, зашагал по розовой аллее, которая была вся перекрыта лозой вьющегося винограда. Отдавая должное прекрасной погоде, большая часть пациентов, вероятно, прогуливалась по зеленым туннелям аллей, и особенно многолюдно было на центральной площади, вокруг фонтана. Впрочем, так было не везде: часть территории своеобразного парка, в глубине которого находилось нужное ему здание, отделялось высокой ажурной  оградой с дежурным у входа, и была безлюдной. Дежурный вставил карточку Виктора в считывающее устройство, затем распахнул калитку и пропустил его внутрь. Оперативник поднялся на дугообразное крыльцо и вошел в здание. Проход в просторный холл перегораживала пластиковая кафедра, за которой восседали двое охранников. Виктор протянул одному из них карточку посетителя. Тот принял ее и вставил в приемное устройство.
Ознакомившись с данными, он сказал:
        - Сейчас вы с моим коллегой поднимитесь на седьмой этаж, и там вы будете представлены лечащему врачу Траубэ. Он сегодня находится на месте, и вам, похоже, повезло.
        - Спасибо! Без везения в нашей работе никак нельзя, - ответил Дугин, и направился со своим сопровождающим к лифту. На седьмом этаже они зашли в кабинет к врачу, где сопровождавший его охранник и оставил на попечении симпатичной молодой  женщины.
        - Я вас слушаю, - проворковала глубоким контральто врач. - Присаживайтесь пожалуйста, - плавно повела она рукой в сторону низкого столика с двумя стоящим возле него кресел, предназначенных, по-видимому, для симпатичных молодых посетителей. Виктор занял одно из кресел, поставил кейс у ног, а красавица уселась напротив, эффектно забросив ногу на ногу. Такой наглой атаки он не испытывал уже давно, но быстро собрался и решил все ее атаки попросту игнорировать.
        - Меня интересует один из ваших пациентов, некто Траубэ, - спокойным деловым голосом произнес он, неспешно окидывая скучным взглядом все доступные ему прелести собеседницы.
        - Ах этот! - Неожиданно жестко ответила она, и приняла менее агрессивную позу. - Что то в последнее время вокруг него наблюдается таинственное оживление, и я начинаю догадываться, какие органы вы представляете. - Последнюю фразу она произнесла спокойно, и от раздражения не осталось и следа.
        - Я следователь Агентства Безопасности Виктор Дугин, и расследую обстоятельства происшествия, которые, возможно, и стали причиной его болезни. Надеюсь, что с вашей помощью мне удастся разобраться в этом деле. Расскажите о нем.
        - Сомневаюсь, что смогу вам помочь. Дело в том, что пациент доставлен с Марса и поступил к нам в клинику месяц тому назад с диагнозом "маниакально-депрессивный психоз", сопровождаемый навязчивыми видениями. Обследование в нашей клинике не выявили симптомов этого, или какого либо похожего заболевания, так что Траубэ, по нашему мнению, абсолютно здоров, и находиться ему здесь совершенно незачем.
        - Почему же, в таком случае, он здесь находится?
        - Поверьте, не по медицинским показаниям, как я понимаю. Как его лечащий врач, я сделала заключение о его выздоровлении и подала документы на выписку в администрацию госпиталя. С этого момента прошла уже неделя, но никаких указаний я не получила. Мало того, вчера поступило распоряжение об ужесточении режима доступа к нему, и теперь он содержится в укрепленной палате, и его охраняют двое вооруженных людей. Может быть, вы мне расскажете, что происходит? - Последние слова она произнесла почти шепотом, округлив симпатичные глазки.
        - То есть, Траубэ абсолютно здоров, и я могу с ним поговорить? - спросил Дугин, проигнорировав вопрос собеседницы.
        - Разумеется, можете. - Она поднялась с кресла, подошла к двери и продолжила, - прошу следовать за мной. Выйдя в коридор, они прошли мимо ряда палат до конца и повернули направо, где в тупике находилась единственная дверь с номером семь. Рядом с дверью располагался небольшой столик, за которым коротали время двое охранников, сражаясь в электронные шахматы. Они на время оставили свое занятие и поднялись навстречу подошедшим. Переводя взгляд с врача на оперативника, один из них сказал:
        - Посторонним доступ в палату запрещен, за исключением обслуживающего персонала и врачей.
        - Я сотрудник Агентства, - сказал Виктор и предъявил им служебный жетон. Они расступились, и посетители вошли в палату.
Единственный пациент седьмой палаты сидел в низком кресле спиной к двери, и любовался открывавшимся из окна видом.
        - Господин Траубэ, к вам посетитель, - громко позвала врач. Кресло с сидящим в нем человеком повернулось вокруг своей оси, и худой, рыжеволосый человек молча уставился на них.
        - К вам посетитель, следователь Дугин. - Кивок в знак того, что он слышит.
        - Ну вы тут пообщайтесь, а я вернусь к себе. Если понадоблюсь - вот кнопка вызова,  - снова плавный взмах куда то в сторону стенной панели, и, хлопнув на прощание огромными ресницами, она покинула помещение. Мужчины проводили ее взглядами, и одновременно повернули их друг на друга. Траубэ кивнул на второе кресло и повернулся в ту же сторону. Когда Дугин занял свое место, он теперь смог хорошо разглядеть лицо собеседника, бывшее до того времени в тени падающего из окна света. Особенно его поразил даже не взгляд, а, скорее, выражение глаз: глухая тоска и безнадежность царили в них. Виктора чуть не передернуло от холодного равнодушия, льющегося оттуда. Чтобы сотворить такое с человеком, должны были произойти события отнюдь не ординарные. Через что же он прошел? Итак, что мне известно о происшествиях, участником которых был этот человек:

        Двое марсианских геологов проводили разведочные буровые работы в ста километров от базового лагеря. Один из них погибает от хищного зверя, которого они, в тайне от всех, содержали возможно в вездеходе? Странно, что эксперты нигде не обнаружили следов содержания этого животного. Скорее всего, они его где то прятали за пределами лагеря, а когда выезжали на полевые работы, то забирали его с собой. Дальше следует непонятное: -  Траубэ уничтожает часть останков погибшего напарника и убитого им зверя, закрывается в вездеходе, включает сигнал "SOS", и теряет сознание, или симулирует потерю. Во всяком случае, прибывшим спасателям пришлось лазерным резаком вскрывать кабину машины. Если он хотел уничтожить следы трагедии, почему сделал это столь небрежно? Мог ведь все подчистить и закопать все материальные следы и сказать спасателям и полиции, что напарник ушел осмотреть окрестности, благо буровая-автомат не нуждалась в непрерывном обслуживании, и больше он его не видел. Мог ведь этот, Салливан кажется, провалиться в какую то трещину, или попасть в зыбучие пески? Мог! Вполне достоверное событие, которое могло быть положено в основу вывода следствия. Так нет же! Траубэ рассказывает душераздирающую историю о том, что его напарник, по неизвестной причине, вдруг взрывается, вернее лопается как воздушный шарик. Непонятно! Так может он действительно страдает навязчивыми видениями, которые вызываются особыми факторами, присущими только Марсу? Может! Что то уж больно много получается вариантов этих "может". Хорошо бы выяснить, что произошло на самом деле.
        Собеседник Дугина, очевидно, не собирался нарушать молчание, и продолжал молча сидеть и безучастно смотреть перед собой. Пришлось Виктору брать инициативу на себя.
        - Я следователь Агентства Безопасности Дугин. - Снова кивок в знак согласия.
        - Вы намерены отвечать на мои вопросы?
        - Да, конечно,  хотя смысла в этом не вижу, - хрипло произнес Траубэ. - Простите, я неделю ни с кем не говорил, - продолжил он и прочистил горло покашливая.
        - Смысл ответов на мои вопросы может заключаться хотя бы в том, что они могут изменить ваше нынешнее положение. Не думаю, чтобы оно вам нравилось.
        - В этом вы правы. Однако я уже отвечал на все вопросы другого следователя, который был здесь неделю тому назад.
        - Тот следователь, э-э-э, получил другую работу, а это дело поручено мне.

        - Понятно. Спрашивайте.
        - Расскажите, что произошло с вашим напарником в тот злополучный день на Марсе?
Траубэ уронил голову на грудь, и из подлобья  посмотрел на Дугина. Затем тяжело вздохнул и начал свой рассказ.
        - Понимаете, в чем дело. Когда я предыдущим следователям описывал происшедшее тогда с Салливаном, моим напарником, то кроме раздражения и иронии в их глазах я больше ничего не видел. Они мне не поверили совершенно, и относились к моему рассказу как к фантазии, откровенной лжи, и наконец - как к бреду сумасшедшего. Последнее, очевидно, сочли наиболее близким к истине, потому то меня здесь и содержат. Более того, мне подсказывали более приемлемые версии происшедшего как для правосудия, так и для меня лично. Но что делать, если все о чем я рассказывал,  я видел собственными глазами, и все это вы знаете из протоколов предыдущих допросов. Ничего нового я вам сообщить не смогу.
        - Давайте, не будем торопиться, и не будем вспоминать, о чем вы говорили моим предшественникам. Особенность человеческой памяти состоит в том, что некоторые детали давних событий вспоминаются, как бы всплывают в памяти, только спустя какой то промежуток времени. Иногда это происходит через многие годы. Поэтому я прошу вас: опишите мне те события так, как будто вы их видите сейчас. Ни в коем случае не вспоминайте, что об этом вы говорили раньше. Постарайтесь.
        - Хорошо, я попробую. С какого момента начинать?
        - Начните с того момента, когда вам надоело ждать вашего напарника к обеду, и вы вышли из палатки, чтобы его позвать.
        - Да, да, - тихо произнес геолог. - Он в последние дни стал меня доставать: то пропадал где-то несколько дней, теперь вот снова куда то запропастился. - Взгляд Траубэ как будто заволокло пеленой, и он сейчас находился там, на Марсе. - Я отбросил полог палатки и вышел наружу. Несколько секунд постоял, пока зрение не адаптировалось к яркому дневному свету, и посмотрел в сторону буровой. Салливана я нигде не увидел, и направился к вездеходу, полагая, что он дрыхнет в кабине. Сделав всего пару шагов, я увидел его: - лоб Траубэ покрылся обильной испариной, толи от волнения, то ли он снова был в жаркой марсианской пустыне.
         - Он полз к палатке метрах в семи от меня, - продолжал геолог. - Лицо его было зарыто в песок, и он загребал руками, как будто плыл. Я  закричал и бросился к нему. Салливан приподнял голову и посмотрел на меня каким то нечеловеческим взглядом. Потом он вытянул ко мне руку, которая была какой-то странной, и ... Потом все кончилось. Тело Салливана вдруг мгновенно раздулось каким-то розовым шаром и этот шар тут же лопнул, как какой-то перезревший фрукт. Я, продолжая бежать к нему, споткнулся о какой то камень, и чуть с головой не нырнул в эту кровавую лужу. Это было ужасно!

         Траубэ тяжело дышал, и лицо его было мокрым от пота. Дугин быстро вскочил, налил в стакан воды и подал его геологу. Тот схватил его и осушил в два глотка, словно и на самом деле побывав в жаркой Марсианской пустыне.
        - Успокойтесь. Все это уже давно прошло, и мы с вами находимся на Земле.  - Тот немного перевел дух, и сказал, что все в порядке.
        - Ну вот так то оно лучше. У меня к вам осталось всего пара вопросов. Продолжим?
        - Задавайте свои вопросы.
        - Вы сказали, что Салливан посмотрел на вас "нечеловеческим взглядом". Что в его взгляде было нечеловеческим? Можете вспомнить какую-нибудь подробность.
        - Мне запомнились его глаза, вернее, сами зрачки. Они были звериными.
        - Как они выглядели?
        - Ну, они были такие продолговатые, похожие на вертикальные щели, как у кошек.
        - Как у кошек, говорите. Ну хорошо. И еще вам показалась необычной его рука. В чем это выражалось?
        - Понимаете, мне сначала показалось, что его рука то ли обгорела, то ли была вымазана в чем то черном.
        - Может быть, он был в перчатках. Есть ведь такие рабочие перчатки.
        - У нас они тоже были, но только ярко-оранжевого цвета. И потом, на перчатках не бывает когтей, таких огромных острых когтей.
        - Вы успели рассмотреть, что когти были острыми?
        - Да поймите вы наконец, что это была не рука в перчатке, а звериная лапа с когтями. Я ее потом нашел недалеко от того места, и бросил туда, где минуту назад находился Салливан.
        - Зачем вы это сделали? Я имею ввиду, бросили туда.
        - Я тогда считал, что это часть тела моего напарника.
        - А сейчас вы так не считаете?
        - И сейчас так считаю, как бы дико это не звучало.
        - Ну хорошо. Я читал в отчете, что вот эта звериная лапа была завернута в кусок рубахи Салливана. Вы что же, хотели спрятать ее?
        - Если бы я хотел ее спрятать, то не стал бы бросать в кучу, а спрятал бы. И потом, я ни во что ее не заворачивал. Если посмотреть на нее внимательнее, то можно увидеть, что на ней кусок рукава рубашки, манжета которой туго застегнута на запястье, вот как у меня самого. Эта лапа совсем недавно была рукой Салливана, вы это понимаете?
        - Согласитесь, что это звучит несколько необычно?
        - Еще бы не согласиться. Но в том что произошло, ведь нет ничего невозможного, я имею ввиду эти всякие изменения Салливана. У меня было время все хорошенько обмозговать, и я готов вам изложить свою версию происшествия.
        - Ну что же, расскажите, как, по вашему, все происходило.
        - Салливан был неплохим парнем, исполнительным, работящим и все такое. Однако у него был один существенный недостаток: он был не дурак выпить! Правда, надо сказать, что при этом он ни разу не подводил меня, и в любом состоянии являлся к началу работы вовремя. Но последний его загул отличался от предыдущих: - он где-то пропадал почти трое суток, тем самым чуть не сорвал нам график.  Мне он рассказал, что в баре к нему за столик, якобы, подсели два каких-то типа, и предложили выпить. Салливан, парень компанейский, не отказался, и в результате отрубился на трое суток, и очнулся где то на пустыре с пустыми карманами. Так вот, я предполагаю, что ему могли налить какой то дряни, которая вызывает у людей всякие изменения их органов. Либо они подсыпали ему снотворное, увезли куда то, и там уже напичкали все той же дрянью. Думаю, что примерно так все и было.
        - А какой смысл им было так делать? Насколько мне известно, больших денег у него с собой не было. И потом, они могли ведь ограничиться только снотворным, а подобная канцерогенная  дрянь не в каждой лавке продается. Зачем им было, по сути, уничтожать его?
        - Ну, они могли не знать, что карманы Салливана пусты. А что касается убийства, то у них был прямой мотив: - концы в воду!
        - Ваша версия ничуть не лучше других. И потом, не кажется ли вам, что способ убийства они выбрали не самый простой?
Траубэ поежился в кресле, что то беззвучно прошептал, наконец ответил.
        - Возможно, что моя версия не без изъянов. Возможно!  Но, по крайней мере, она объясняет, откуда на месте происшествия могли появиться останки животного.
        - Что ж, я приму к сведению и вашу версию.  Скажите, не описывал ли ваш напарник тех двух, что подсели к нему в баре? Важна любая мелочь, любая примета.
        - Вы знаете, мне было противно разбираться в его пьяных похождениях, и вопросов я ему не задавал. Он сказал только, что это были "два каких то чудика, все в черном".  Я ему на это сказал, что в барах шатается много всяких аферистов и жуликов, так что не удивительно то, что произошло с ним в тот день. Он ответил, один из них разлил выпивку и себе и ему, и выпили они вместе. Этим он хотел сказать, что  был осторожен, но вы же понимаете, что при определенной сноровке можно подсыпать что-то и незаметно. Вот и все, что он сказал о них.
        - Да, негусто. Ну ладно. Придется работать с тем материалом, который есть в наличии.  На этом можно считать наш разговор законченным. У вас ко мне есть вопросы?
Траубэ немного подумал, и сказал.
        - По существу моего дела вопросов нет. Мне кажется, что рассказав сегодня вам все детали происшествия, я, тем самым, отодвинул время моего освобождения.
        - Кто знает. Если что-нибудь вспомните, свяжитесь со мной через вашего врача. До встречи.

        Дугин поднялся и вышел из палаты. Охранники зорко несли службу, стоя по обеим сторонам двери. Не испытывая особого желания снова увидеть врача Траубэ, он решил, тем не менее, попрощаться с ней, соблюдая элементарные нормы этикета. Он заглянул в кабинет и увидел, что она работала за терминалом, изящно изогнувшись и сидя боком на стуле, как некогда дамы восседали в седлах для верховой езды. Виктору пришла в голову неожиданная мысль, что пытливый ум в комплексе с такими внешними данными, сочетание не самое гармоничное. Любознательность, а может просто преданность своей работе, не оставляют ей времени на личную жизнь, поэтому она инстиктивно использует по максимуму любой малейший шанс близости с представителе другого пола. Как завернул, черт возьми! Может он просто ей понравился.
        - Простите, что отрываю вас от работы,-  тепло улыбаясь произнес Дугин. - Я закончил беседу с вашим пациентом, и по делам службы вынужден срочно покинуть ваше учреждение.
        - Жаль, что вы не можете немного задержаться, - сказала красавица, и вспыхнувшая было ее ответная улыбка стала угасать. - Возможно, я смогла бы оказаться вам полезной.
        - Очень может быть. Мои координаты у вас имеются, и если Траубэ попросит вас что-нибудь передать для меня, свяжитесь со мной. Буду очень рад снова увидеть вас. До свидания!
        - До свидания! - голос ее был слегка грустным.

        Выйдя из здания психиатрического блока, он прошел мимо охранника через дверцу в ограде, и снова зашагал по тенистой аллее. Активировав "ЭКБ", он вызвал на связь пилота.
        - Пилот Стеблин на связи.
        - Дугин Виктор. Я прошу вас ждать меня на старом месте, куда я подойду через десять минут.
        - Вас понял. Вылетаю.
        - Конец связи.
Уже подходя к бассейну, он пару минут посидел на скамейке в тени огромного каштана, пока стайка молодых людей не скрылась в здании бассейна. Потом поднялся, и пошел к точке высадки. Стеблин уже поджидал его там, неторопливо прохаживаясь в тени здания. Когда Виктор поравнялся с ним, он негромко сказал:
        - Медленно следуйте за мной, и смотрите не наткнитесь на аппарат: - он в двух метрах от купола невидимости. -  Пилот сделал два шага по направлению к стене здания, и пропал из поля зрения. Дугин направился в точку исчезновения Стеблина, снова ощутил легкий электростатический эффект, и оказался рядом с блистером.  Дверь кабины была уже распахнута, и он быстро вскочил в кабину.
        - Куда вылетаем теперь? - осведомился пилот, и аппарат стал набирать высоту.
        - Следующей точкой нашего маршрута будет город Толедо. Это в Испании, недалеко от Мадрида.
        - А, знаю. Бывал там пару раз. А что нам нужно в Толедо?
        - Полицейский участок четвертого округа. Я думаю, что там мы можем открыто приземлиться на их летном поле.
        - Понял. Через полчаса будем на месте.
Пока аппарат взлетал и выходил на свою траекторию полета, Виктор связался с агентством, и вскоре изображение Блейзера заняло свое привычное место на экране компьютерного кейса. После взаимных приветствий, Виктор конспективно изложил начальнику суть своего разговора с Траубэ. 
        - И как тебе нравится его версия? - спросил Блейзер.
        - Довольно близка к моей собственной, за исключением нескольких деталей.
        - Даже так! Надеюсь, что тебе удастся найти доказательства, подтверждающие твою версию.
        - Я тоже надеюсь. Как много бы я отдал, чтобы взглянуть на эту лапу, а еще лучше - показать ее специалистам и провести все необходимые анализы. Какие новости насчет контейнера, который уволок псевдо-Бэрнс, и кстати, как он сам?
        - Пока ничего не слышно. Я думаю, что его сразу уничтожили, так как он им без надобности.  Это я о контейнере. А что касается самого Бэрнса, то он по-прежнему находится без сознания.
        - Ничего, может проспится и все восстановится. Сон, говорят, великий лекарь.
        - Думаю, что здесь случай посложнее. Специалисты говорят, что альфа-ритмы его энцефалограммы свидетельствуют о полном разрушении личности. Так что надежда на его выздоровление, к сожалению, близка к нулю.
        - Жаль. Он бы много интересного мог рассказать. А вы получили квантовый накопитель, который я изъял в архиве? - вдруг встревожился Дугин, что наряду с контейнером, пропадет и вся информация.
        - Получил, успокойся. Он оказался не зараженным, и специалисты уже работают с ним. Сразу могу тебе сообщить, что там содержатся не только все данные микробиологических и генетических экспертиз, но и томографии всех артефактов, по которым можно рассмотреть  как внешний вид, так и их внутреннюю структуру .
        - Очень любопытно будет взглянуть на них.
        - Обязательно увидишь. Давай, заканчивай работу в Толедо и приезжай. Кстати, нашим программистам удалось почистить все сети, и они даже вышли на сервер, с которого осуществлялись хакерские атаки. Задержать исполнителя или исполнителей пока не удалось, но это вопрос времени. Надеюсь, ближайшего времени, если нас не опередят.
        - Да, хорошо бы успеть. Ну ладно. Сеанс связи заканчиваю, так как уже скоро Толедо.
        -  Удачи!