Трудные дороги бизнеса

Повторюсь. Читая мои биографические очерки, я предупреждаю, что это малосвязанные воспоминания о моей жизни и тех впечатлениях, которые остались в памяти. Это просто «болтовня» с незнакомцем в вагоне поезда, мчащегося через пространство и  время длиной в жизнь.

Итак, наступил 1994 год. Я видел, что все мои усилия, по проектированию НАСК, не приносят успехов. А тут Анатолий Соколянский, работавший у меня в отделе ведущим инженером, предложил перейти на работу в ООО «КАНТ». Встретился с директором. Договорились об оплате. Что будет входить в круг моих обязанностей, я не понимал, а  хозяин предприятия сказал, что разберусь сам. Главное моё условие перехода было, чтобы в помещении никто не курил. В первый раз мне оно показалось какой-то курилкой. Вопрос был решен. Тот, кто пытался закурить, сразу штрафовался. Курить в помещении сразу отучились. Поначалу я принимался как зам. Директора по экономике. Но уже через месяц-два меня приняли как директора фирмы. Хозяин тогда занимал должность Генерального директора, им был Подберезский Федор Михайлович. Он был предприимчивым, справедливым, но крепким хозяйственником. При нём фирма занималась сельскохозяйственной авиацией, строительством, производством памятников, работал колбасный цех и участок в отделе главного энергетика на «Балцеме». Но все же, основным была оптовая торговля. Фирма вела интенсивную торговлю с Россией и Белоруссией поставляя продукцию на Харьковские тепловые сети и строительные тресты в Харькове.

Первым моим заданием было привести из Балаклеи шифер для строительства гаражного кооператива на Салтовке. Надо было выписать, привести и разгрузить его. При разгрузке произошел конфликт. Рабочие меня не знали, а время уже было в конце рабочего дня. Вот они и решили «отложить разгрузку на завтра».  Пришлось звонить Подберезскому и только его вмешательство позволило освободить машину. Такого больше со мной не было. В дальнейшем я сам принимал решения, и рабочие уже не могли диктовать свои условия.

1 апреля 1994 года мы «влетели». 30 марта Мы отправили в Беларусь 10 вагонов - хопров с цементом по цене в белорусских рублях. А Лукашенко 1 апреля 1994 года «обесценил» белорусский рубль в 10 раз. Так, как предоплаты не было, то мы потеряли в цене 9 вагонов из 10. Да и оплату за этот «один вагон» мы получили в виде одной сумки белорусских часов, которую продавали больше года. Получился скандал с участком на «Балцеме». Нам пришлось разделиться.

Придя на фирму, я предложил заняться продажей электробритв. Благо, я был выходцем из завода Электроаппаратуры (ХЗЭА). Я хорошо знал директора завода А.П.Шеха и начальника сбытового подразделения. В то время мы открыли в Белгороде своё предприятие ОАО «Контур-ЛТД». Директором его был работник нашей фирмы. Чтобы проверить новую схему работы я придумал, чтобы моя фирма ООО «КАНТ» заключила с ХЗЭА договор на поставку в Белгород несколько тысяч электробритв. Т.е. два украинских предприятия заключили между собой внешнеэкономический договор. Мы обзвонили больше десятка областных баз культтоваров в России и договорились поставить их в Брянск и Ростов–на-Дону. Поставку я решил провести сам. Было столько приключений, что хватит не на один роман. Началось с того, что в ГАЗ-3307,  который мы уже оформили в таможне, пробила прокладка головки блока. Машина была бортовая, и кузов накрывал только брезент. А время это было довольно дождливое. Поменяли прокладку и 13 мая, в пятницу выехали в Россию. Как мы проходили милицейские посты при въездах в областные центры, думаю, вы догадались. Хорошо, что кое-какие деньги ген.директор дал. До Брянска доехали. На обратном пути ночевали в Фатеже у своих родных, тети Веры. Когда ехали через Воронеж, заехал к своим родным Сохиным Борису и Инне.

В Богучаре случилась беда. В машине сломался коленвал. Пришлось становиться на ремонт. Там есть филиал ГАЗа. Я договорился с директором, и за три дня мы поменяли коленвал, и обкатали двигатель. За ремонт пришлось рассчитываться электробритвами, так как денег не хватало. В общем, выехали в Ростов. По дороге водитель «не туда» покрутил зажигание. В общем, еле доехали. Ну, а в Ростове нас обворовали. Мы получили в Брянске, в оплату электробритв, мохеровые шарфы. Вот, половину их и украли. Я не заметил воровства, и об этом узнал уже на заводе, куда привёз товар по бартеру.

Всё это было не выгодно. Ни нам, ни заводу. Всю прибыль съедала дорога. Посоветовавшись с руководством завода, мы приняли решение о заключении прямого договора между ХЗЭА и ОАО «Контур-ЛТД». Завод сделал нам 10% скидку, и мы стали представителем завода в России. Два года мы развозили электробритвы по оптовым базам и центральным универмагам. Первый год было всё нормально. Вместе с директором завода А.П.Шехом мы встречались с главой администрации Белгорода и хотели открыть заводской магазин. Но меркантильные интересы белгородских чиновников, не согласившихся выделить нужное помещение на ул. Богдана Хмельницкого, привели к тому, что мы отказались от этой затеи. Мы оплачивали по счетам завода различные комплектующие, пигменты, нити, пластмассу и т.п. Хорошо, что в России можно было оплачивать за третье лицо. Ситуация изменилась в 1996 году. Россия ввела НДС на поставку украинских товаров. Кроме того, резко снизилось качество поставляемых электробритв. Возврат был уже не 2-3%, а 20-25%. Приходилось практически контрабандой возить через границу эти бритвы на гарантийный ремонт. А порядки на границе всё ужесточались. В общем, мы передали заводу остатки бракованных бритв и на этом наше сотрудничество с заводом завершилось.

В 1994-1997 годах мы активно занимались торговлей запасными частями к автомобилям и тракторам. Провели крупные поставки на Витебский мотороремонтный завод. Помогли ХЗТД рассчитаться с белорусскими поставщиками за станки для перевооружения завода. Мы поставляли дизели СМД для колхозников в Белгородской области и двигатели ГАЗ и Уфимского завода для украинских покупателей. В 1996 году мы договорились с Пивненковским сахарным комбинатом и целые год занимались хранением сахара на харьковских складах. Всего мы хранили больше 1500 тонн сахара, отпуская его по требованию завода. 

С 1996 года мы начали работу с крымскими предприятиями. Работали с санаторием «Горный», с КСП «Нива», «Гвардейское» и другими фирмами. Мы поставляли запчасти к тракторам и лесоматериалы.

По просьбе сына я открыл для него своё частное предприятие НПЧП «Система». Мы выбрали упрощенную систему налогообложения с уплатой 6% оборота и получили свидетельство плотильщика НДС. Сын тогда уже учился на менеджера в ХАИ, и это дало возможность почувствовать себя руководителем. Года полтора он с друзьями пытался заняться каким-то бизнесом. Через 2 года сын бросил фирму, поставив её на паузу.

Переломным стал 1997 год. С 1 июля украинские власти ввели такое понятие, как «первое событие». Теперь налоговой было все равно: получил ты деньги за товары и услуги, или нет. Теперь предприятия должны были платить налоги сразу, даже если они не получили деньги. Теперь нельзя было выплатить зарплату без уплаты ЕСВ. А до этого мы выплачивали зарплату, положив платёжки на «н»-кассу. Я думаю, что 1997 год был последний, когда предприятие ещё могло работать и развиваться.