Голая правда

Виктор Матюк

Голая правда

Ничего в жизни не достаётся без труда, только голая правда мне нужна,
Коль всеобщего одобрения достигнет она, тогда людская молва
Её пропустит через каменные жернова, перекрутит слова,
Коль в этом будет нужда! Голая правда многим людям не нужна,
В её словах путается мысль, в этот злосчастный миг останавливается жизнь!
Чистым сердцем в народную мудрость впиваюсь, осознать сполна свой грех пытаюсь,
И часто в нём сомневаюсь, осторожность не бывает лишней,  нам внушает Всевышний
Праведно жить, страстно и нежно любить, и соблюдать меру во всём,
При удобном случае прослыть мудрецом, чтобы потом не сожалеть ни о чём!
Быть может, я заблуждался по глупости, или из-за собственной тупости в позу встал,
Когда синюю птицу за хвост поймал, не в самом лучшем виде перед публикой предстал,
Весь, как студень дрожал, и доверия никому не внушал! Слова, прожив свой век,
Они переходят на уличный сленг, заново нарождаются и даже не пытаются
Вернуться назад, их не повернёшь вспять! Они словно белый птицы, роняют смысл по крупицам,
Приоткрывают едва видимые границы перед блудницами, молодыми и статными девицами,
Те с полупьяными лицами позируют с голыми ягодицами на огромном панно,
Что не мною написано, но всё равно его терпит око, оно тоже во власти порока!
Что оно может сказать в свою защиту, неужто вынуждено выдумать новую небылицу
И открыто заявить, что за любовь надо платить за страсть и шик! Стараясь быть кратким,
Становлюсь непонятным, нет преступления, есть только сомнение в том,
Что ты идешь прямиком вместе с домашним скотом, вас гонят скопом хлыстом
По речным перекатам и мешают пернатым, нищим и богатым достойно жить,
И втайне грех творить! Голая правда овладевает смутным предметом,
Сильнее тот, кто первый и в кого крепче нервы! Он бросает перлы в толпу,
Склоняет её к греху, его дела у страны на слуху, по одному и тому же закону
Бог враждующим словам воздаст,  а зависть, исчезнувшую с глаз,
Первым предаст с помощью нескольких угловатых фраз статный Парнас!
Чтобы жить, умерь свою прыть и попытайся быть самим собою,
Тогда и ты будешь говорить, не выходя из общего строя,
Не будешь слыть изгоем! Не хмурь бровей, показывая собственную дурь,
Не смеши людей, в любое время суток сохраняй рассудок от народных прибауток!
Жизнь одна, другой не будет никогда, от вина гибнет красота, безмолвствуют уста,
Но не всегда, в иные времена даже я жил бы не худо, не страдал бы от недугов,
Избегая пороков, был бы ближе к Богу! Надо в корень зреть, чтобы протрезветь!
С какой стороны на будничную жизнь посмотреть? Уж потом ей дифирамбы петь!
Своим письмом, а писем целый том, он спрятан под огромным зонтом,
Радую себя стихом, внезапно наступает облом, когда стужа за открытым настежь окном!
В тумане густом пыль стоит столбом, несуразица поджидает за ближним углом,
Растрачено много слов, ещё больше исписано листков!
Быт - не нов, что-то осталось из прошлых основ,
Смутное представление от давнишних снов  тревожит взор,
И тут же масса тревог валит с обеих ног и тащит мигом в острог
Мужа холостого, немощного и больного, наивного и простого,
Как Божество, но сознание его тонкой нитью привязано к значимому событию!
Изредка проскальзывает мысль, как бы свой чёлн в бурных водах бытия не утопить,
Продлить бы жизнь на краткий миг, но перед этим как-то упорядочить собственную жизнь!
Не торопись, отоспись, есть смысл не сказать ни слова и засмеяться снова над всем,
 Что намедни здесь произошло, ситуация выглядела наивно и смешно,
Но так природа хотела! Почему? Не наше дело! Слюна летит из зева,
Пена вылетает изо рта, прежняя любовь исчезла без следа,
Ушла, как в песок талая вода! Среда обитания, особенности питания
Изменяют процесс познания, трудно жить по уму, уподобившись безумцу,
По происхождению своему ты – не ровня никому, даже богатство и то,
Не изменило ничего! Ты же подобен простаку, он у толпы на слуху,
Когда-нибудь разумом будет постигнута всевышняя суть,
Свершится праведный суд, и ты вступишь на смертную тропу,
Сбросишь с уст узду, коротка жизненная тропа, безвозвратно уходя года бытия,
А ты постоянно останавливаешься у степного ручья,
Чтобы ранним утром послушать напев соловья!
Неудержимо летит время, поздно всходит проросшее семя,
Не ту уже годы, да и настроение совсем не то, на тебе старое демисезонное пальто,
Его не купит никто, в сплошных дырах оно! Ты же сам пытаешься возвращаться к прожитым дням,
Прыгаешь по трухлявым пням и завидуешь молодым пацанам! Час увлекает день,
Тебе сдвинуться с места лень, в голову лезет разная хрень, годы бегут,
Дни что-то похищают и искажают суть земного бытия, только стезя моя,
Что пролегла вблизи степного ручья, после проливного дождя охраняет меня
От дыма, пепла и огня! Посредственных строк мне вовек не простят ни люди, ни боги,
Они в своих запросах строги и на диво жестоки, я в шоке от происходящего,
Прошлого и настоящего, сколько пережито мороки мужем одиноким
Из-за одного шиза, которому давно уже закрыли визу на выезд заграницу,
Мелькают женские лица, баб вереницы подходят к убийце,  с виду – юнца,
Его лицо покрыла сажа и цветочная пыльца! Его родня строит дома вблизи Кремля,
Под ним его деда в землю зарыли, вспоминалась быль, её покрыла придорожная пыль
И лишила немощную плоть мощи и сил: две гитарные струны на отрогах седой старины
Как-то жалобно завыли, а гитаристы вперемежку со свистом,
Подражая популярным артистам, матерно крыли всех и вся,
Непрочной осталась лишь степная стезя, пролегающая вблизи ручья!
На скамье подсудимых мог оказаться я – безвинно виноватый, не женатый,
Холостой, чьи мысли бежали от суеты мирской вразнобой с ритмом сердца,
Пот капал с лица, наземь падала крупная слеза, добавилась печаль к заботам,
Жизнь затрещала по швам, какой кошмар, никто не верит исчерпывающим словам,
Они то бледнеют, то краснеют, ты же был упорен и твёрд, чувствовал дружеский локоть,
Он тебе помог избавиться от лишних тревог, но печален был последний итог!
Раздался выстрел, похожий на хлопок, пуля пронзила навылет противоборствующий лоб,
Расширился один зрачок, из дула пистолета пошёл дымок, всему – своё время,
Всему – свой срок! не для того я живу, чтобы пить и есть,  а потом песни петь,
А чтоб любовь была сильна, она – моя госпожа! Она точно так же как и я ходит по лезвию ножа,
Ша, братва! Ничто не сохнет легче горьких слёз, взгляд упёрся в песчаный плёс,
На нём чумацкий воз, он соль в Нижний Новгород вёз, обоз остался позади,
Небось, увяз в непролазной грязи, как не суди, как не ряди, но голая правда,
Как и обнажённая баба без одной груди вызывает приятное ощущение, глядя сзади, 
Но сзади ампутированную грудь прикрывают черные пряди длинных волос,
Без доли фальши им приходится тянуть свою лямку дальше,
Чем становлюсь старше, редко вспоминаю о счастье,
Мне бы встать пораньше, выглядеть бы помоложе, 
И не жить в Вологде или в Караганде, уж лучше в голоде и холоде,
Только бы спать в собственном дворе на мягкой и широкой тахте!
Причудится что-то мне, что не придумаешь даже в красочном  сне!
Мелькнула серая тень в грязном окне, появился мираж на треснувшей стене,
Промедление опасно, то мгновение неприятно, как и дырявое пальто,
Смахивающее на решето! Лучше поздно, чем никогда осознать,
Что жизнь надо принимать такой, как есть и не отвечать на месть!
Стоп! Наш исход, как пуля в лоб, если в бок, тогда пусть злятся другие господа,
Ещё не факт, что божий раб преодолел мерзкий страх, присел на асфальт,
Выдержал антракт, смахнул с ресниц слезу, и тут же сразу дал маху,
Не поверил Зодиакальному знаку, грохнулся с размаху на скамью подсудимых,
Истинных, а не мнимых, оставил впроголодь семью, да и сам оказался за семью замками,
Теперь хоть маши руками, раздвигай грехи локтями, хоть притопывай ногами дома и в храме,
Всё равно тебе не суждено ходить в новом драповом пальто! Тебе выдадут тюремный бушлат,
Чтобы вместе весело шагать по просторам, по просторам, и песни запевать лучше хором,
Лучше хором, даже находясь за высоким тюремным забором! Здесь главенствует зло,
Коль погибнуть не суждено, будешь жить, ненавидеть и любить, а потом соизволишь забыть
Обо всех пристрастиях земного бытия, но в миг очередного куража
Сможешь правду заглянуть в бесстыжие глаза, пусть она грехами обременена,
Но в чём её вина, господа? Я ей – не судья, по пустырям петляет моя тропа,
Хожу по ней с утра до позднего вечера, так было вчера, так есть и сегодня,
На всё воля Господняя! Голая правда без тени лжи способна преодолеть неприятельские рубежи,
Она отдыхала во ржи, там с ней не было ни одной живой души, вдали шумели зелёные камыши,
Над полем носились стаями молоденькие стрижи, они летали вдоль межи, было видно издали,
Как они сметали гнус со своего пути, и сами избегали странной западни, была боль в груди,
Мне же как-то не с руки правду осуждать за то, что она не стучит, как долото про одно и то,
Что было, но уже давно прошло! Выжило всем невзгодам давно!
Опалилось одно её белоснежное крыло! Не грешно делать всё,
Что законом не запрещено! Нельзя доверять мечу решать твою судьбу,
Жизнь стоит на кону, ничто не способно возникнуть из ничего,
Только помощь свыше твой дальнейший путь детально опишет!
Нет ни конца, ни предела пространству, можно долго  стоять на промозглом ветру,
Прогибая спину и оттягивать свою кончину,  находя вескую причину в сути бытия,
Хотя не совершенны ни ты, ни я! Только природа, спустя многие годы, дарит свободу,
В угоду богу сбрасывает узы с народа, чтобы он был силой духа вновь порабощён!
Засорился кармический канал, себя мне жаль, очи накрыла серая вуаль из фактов и событий,
В сутолоке мирских перипетий, мечтаний и событий
Лично ты  изредка впадаешь в объятья темноты,
Тебе дали не видны, исчезает высокая цель,
Она упала в русскую купель и теперь смотрит через замочную щель,
 Кто и как навешивает всех собак на уличных забияк? Вот так – иначе никак!
Грустный взгляд опять упирается в Охотный ряд! Ему есть, что людям сказать,
Но уста дерзко молчат, а что они могут сказать? Только вслед уходящим летам прокричать,
Бывают трудные минуты, когда душа не может устоять от смуты, фу ты, уста сомкнуты,
На них наброшен8ы железные путы, брошены наземь любовные атрибуты,
Ты же подходишь к ним ближе и склоняешься пониже, повернувшись к ним спиной,
Пытаешься тряхнуть стариной, но мгновенно сгибаешься под сумраком ночи
И видишь воочию вместо слов лишь многоточие! Там средоточие мыслей людских,
Оперевшись спиной на них, ты в этот миг думаешь о промашках чужих,
Тихо катишься вниз, тебя не спасет даже скользкий карниз, ты на нём повис
И провалился на дно, где холодно, мерзко и темно!
После того, как тело расслабят тяжкие удары, люди старые,
Оставшись наедине, предаются тоске, а молодые, кажись, не впервые
Пытаются вблизи увидеть пороки родные, представ перед стихией,
Гонят годы грозовые взашей, уж лучше погибнуть среди безмолвных степей,
Чем лишиться должности своей и оказаться в толпе падших людей,
Просящих милостыню у богачей! Подобное радуется подобному,
Судя по всему, нет дела никому, почему одному - всё, другому – ничего?
Каждому – своё! Ё- моё! Не завидует никто! Что?
Что слышал, видать и ты в подмастерья не вышел!
Это вызов судьбы, это её ответ на мольбы многоголосой толпы!
Судьба стоит на часах у входа, её охраняют мраморные боги,
Льдом покрыты горные отроги, слова разделены на слоги,
На одном месте топчутся разбитые до крови ноги,
Стезю мою освещает месяц двурогий! Размышление – счастья враг,
Грешнику лучше так - пусть уляжется в душе бардак,
Как – никак буду новым встречам рад, уже сделан шаг навстречу,
Но кому? Человеку одному, присевшему по дури на иглу,
Теперь он стоит на промозглом ветру, стыдно самому перед всеми,
Не время и не час пытаться осуждать всех нас! Есть время про запас!
Истина сокрыта глубоко, видит око, что множество пороков стоят у порога,
Ветер и пурга заметают фразы и слова, кругом пошла голова, а людская молва на помине легка!
О да! Господа, мне совсем не туда, где плещется о прибрежные скалы студёная вода,
Душа требует тепла! Она бы могла согреться у костра, но где дрова? Дров нет,
Гаснет свет на небосклоне, мёрзнут ладони, в диком поле ржут кони,
Природа питает душу и плоть, а мозг пытается их надвое расколоть, сделан глубокий вдох,
В душе остался ледок, грешник до костей промок, он бы мог застать грех врасплох,
Но не подсказал ему никто, что и как? Лиц, не касаясь, мои строфы только пороки громят,
Им нельзя пятиться вспять, им трудно жить со мной и тяжело без меня,
Не хватает ни страсти, ни  огня!  Себя не щадя, слышу крик, вылетающий из груди:
« на полную гашетку жми, полной грудью дыши, грабь, хватай, копи и владей,
Меньше обращай внимание на завистливых людей! Гони досужие мысли от себя,
 У тебя жизнь одна, другой не будет никогда!» мне сдаётся, что всем людям трудно живётся,
Как мы жили, и как живём? Каким был дом и каким он стал? Час осознания настал,
Разум своё одеяние истрепал, я же часами стою под городскими часами,
Любую женскую стать ищу глазами, она растаяла в сизом тумане!
Восхищаюсь древностью, живу современностью, воедино слившись с местностью,
Сельские окрестности могут вместиться в мужской горсти,
Но сможешь ли ты их, как память детства в будущее унести!
Когда покорюсь судьбе, сяду в троллейбус марки «Б»,
Увижу грядущее во сне, потом оно исчезнет в дымке нежной,
Где-то  выше или ниже площади Манежной! Сбросив груз мирских оков,
Попрошу государственных мудаков: не трогать всех, кого любил
И не ходить мимо дедовских могил! Хочу ходить невесомо,
И жить вблизи от отчего дома! Бедное сердце молчи,
Нет больше мочи чувствовать боль в груди среди ночи
И наблюдать воочию, как государственные служители грабят страну,
Меня и мою семью! Жить всем тяжко, если душа нараспашку,
От пота истлела исподняя рубашка, ты здесь не человек, а букашка!
Раннею весною я моральный облик свой толпе открою,
То заплачу, то завою, то беду отведу рукою, пусть за спиною грехи теснятся,
Я же не стану вновь повторяться, пусть враги злятся, не стану с ними пререкаться!
Мгновенья сменяют друг друга, точно так же, как снегопад и вьюга,
Надеждами живу, верю жизненному опыту,  но живу согласно возрасту!
Не теряю время попусту, топчу травы рано поутру, мало сплю, едва дремлю,
Изредка даже храплю, пусть кони топчут жнивье, а завистники порочат имя моё,
Я всё равно навострю своё писчее перо, дабы оно выглядело, как золотое руно!
Позвольте мне остаться в своём заблуждении, к неизвестному нет влечения,
Пусть лицо бороздят морщины, буде причина у стареющего мужчины
Уйти от бытовой рутины и не так быстро увядать, и себе славу снискать!
Пусть я – хам, зануда, деспот, мучитель, скряга и тупица наяву, а не на бумаге,
У грешника хватит отваги, чтобы дописать последние строки из таинственной саги
И любви и страсти, отметая все напасти на многотрудном пути, мне бы при свете свечи
 Истину найти! Чтобы понять свои недостатки, в семье должны произойти неполадки,
Но перед этим ты должен на законном основании жениться,
Чтобы жена смогла на тебя с такими словами ополчиться!
Спустя порядочное время оно начнёт ценить твоё семя!
Словам подобает скрашивать зло, по душе и мне ораторское ремесло,
Душу всю ночь на мелкие части рвало, ей не нравилось цензорское ярмо на устах,
Моё жнивьё чертополохом ещё не поросло, оно уверенность в себе обрело,
Вспотело чело, его зло на сокровенное чувство мимоходом затронуло,
И поехало и пошло сикось-накось, чуть не лопнула нравственная ось,
Вот и пришлось идти вразнос, от чужих ударов спасая пах, голову и нос!
Пусть воюют люди другие, пока одни набивают деньгами карманы тугие,
Мы вспомним годы лихие, когда лошади гнедые ходили в атаки боевые!
В жизни всякое случается, времена иногда омрачаются, когда счастье на полпути кончается,
Вот тогда плоть и душа вспоминают былые времена! Без размолвок не бывает семьи,
В семейной эпопее разные главенствуют идеи, они напоминают петлю на шее,
Сбросить нельзя, потеряешь поводыря, кто тогда поведёт тебя по начертанному пути?
Из-за зигзагов судьбы не проехать, ни пройти, собьешься с пути, и не сможешь веру обрести!
Все живут грешно, ночь, любовь и вино не пробуждают скромных желаний,
Ночь прогоняет стыдливость, а любовь и вино – возбуждают пытливость
И чтобы ближе к утру не случилось, на всё – божья милость! 
Ночь скрывает недостатки, поцелуи сладки, коль они проводятся украдкой,
Женщина становится загадкой только тогда, когда она себя ещё не отдала
На растерзание страстей, чем страсть сильней, тем поцелуй ценней,
Он освобождает душу от пут и цепей! Уже давно в душе моей
О себе оставили память ****и всех мастей, одна давала дяде,
Другая - не против дать и спереди, и сзади, только бы купаться в шоколаде!
Они сидят напротив и не против сладкое чувство вновь испытать, в нужную позу сразу встать,
 И лишь опосля улечься в скрипучую кровать, чтобы спокойно и по душам поболтать!
Женщин надо уважать, хотя есть некоторое наслаждение в слезах,
Страсть продолжает по окрестностям блуждать и о себе вечером напоминать!
От безделья разрушается ленивое тело, портится в озере без движения,
Без искушения стареет плоть, если ею распоряжаться неумело!
Посреди непосильных трудов ты не замечал нависших облаков,
Не слышал шелеста листвы, не замечал наступивших холодов,
Тебя опьяняла любовь, это она разгорячила кровь, с её слов ты понял одно,
Что тебе любимым быть не суждено! Всё может ослабить время, только не печаль,
Может со временем рассосаться семейный скандал, ты же не свадебный генерал,
 Чтобы тебя на путь истины наставлял местный криминал!
Нет – нет, меня ты в свои сети не заманишь, глаза затуманишь,
Душу ранишь, лишний раз обманешь, и нажмёшь на одну из сердечных клавиш,
Отзовется ли она? Только после двух стаканов креплёного вина!
Бедная душа повержена везде, даже в родительском гнезде,
Всякое может случиться в бытовой кутерьме, не будет закуски на столе,
Или кляксы останутся на белоснежном исписанном мелким почерком листе!
Пусть свет горит в окне, где нас встречают и терпеливо ждут,
И не изнашивается от употребления обручальное кольцо,
А бабы обещают, но не дают, кровью даётся каждый дебют,
Пулями пробита хилая грудь, ты лежишь в пожухлой траве,
Больно и страшно тебе, родственники в Тамбове, в Львове и Воркуте,
И камень на душе, прошлое выжжено огнём, ты вынуждено делаешь ход конём,
А потом смотришь на быстротечное время и понимаешь, что все твои сокровенные творения
Когда-то исчезнут, как краткое мгновение в огне стихии, канут в Лету заботы мирские,
Зачем было реку делать из неприметного ручья
И не слушать песню рано повзрослевшего соловья?
Брось пустые слова, твоя голова седа, как полынь – трава,
К своим обязанностям нельзя относиться спустя рукава!
Каков хозяин, таков и слуга! Два сапога – одна пара,
Оба с Приморского бульвара, там у них своя хибара,
Час убегает, но жизнь не замирает, она попутный ветер догоняет,
На пятки ему наседает и от любопытства сгорает! Ей бы узнать,
Как своё будущее угадать? Солнце светит всем, и создаёт тень – не всем,
 А зачем? Одним нужна жара, а другим – чтобы дождь лил, как из ведра,
И чтобы тропа не раскисала никогда! К сожалению, судьба, минуя нас, вершит дела,
Эта истина стара, как жбан креплёного вина, только что убранный вблизи стола!
Мир ломает комедию, мы же ломимся в переднюю, играя роль последнюю,
 Как бестолковые непоседы, ворвавшиеся в дом к своему соседу,
Не сообщив заранее своего визита содержание! Всякий ошибается,
Но признаться в этом стесняется!  Не забывается такое никогда,
Пусть отвергается тлен и суета, темнота мы, темнота!
Кто поверит нам на слово? Спроси любого, кто привык жить грешно,
Он объяснит бестолково, что нет выхода иного, как утверждать,
Что нет в душе ничего святого, лишь боязнь сказать лишнее слово,
Чтобы за свои слова не отвечать! Враг порока не похож ни на кого,
Вот почему он вызывает у толпы ненависть и зло, кто из них одобрит того,
Кто не похож на него? Никто! То-то и оно! Всё, что на ум взбрело, на бумагу легло,
Старая любовь и вражда не забываются никогда, коль в словах одна вода,
Суть бытия такова, что не будет житья тому, кто живёт по уму и всегда подбирает слова
 Для выражения дум и чувств, я тоже изредка лечусь с помощью собственных губ,
Горжусь, когда удаётся блеснуть, стремглав хилую грудь покидает тоска и грусть,
В голову лезет всякая чушь, пусть жизнь не лишена причуд, будто рабских уз,
К этой теме ещё вернусь неоднократно, неужто не понятно, что найти нужное слово нелегко!
Холод легко в душе тает, где почва сияет, там же, где природа увядает, разум истину не постигает!
Легковерие до добра не доведет, каждый грешник повод найдёт сорвать запретный плод,
Трудно достигнуть небесных высот, легче всего взойти на эшафот, чтоб, набрав воды в рот,
Отдаться в руки палачу, чем бросить камень в чужой огород, коль захочу свою стезю пройду
 Без грехопадения, оставлю при себе мирские ощущения, чащу молчу, чем говорю,
Небо копчу и молитвы возношу Христу! Иногда приходится брать быка за рога,
Дабы поправить свои дела, и ускользнуть из-под высокого женского каблука!
Всегда и везде предо мной досужие мысли о мирском бытии встают стеной,
И захлёстывают разум высокой волной, отходит ложь глухая, чувствуется дыхание мая,
Его ласковый свет стареющий взор уловил и тотчас о домашних передрягах забыл!
Думал когда-то я, что долгое раздумье не для меня, спасти себя от дурмана такого?
Размерено и твёрдо иду под дождём, душа горит полыхающим огнём,
Из неё доходит крик и стон, перед глазами тихий водоём, нет никого на нём,
Только я и моя тоска, её глубина даже вблизи никому не видна! Судьбу уважаю,
 С мыслями о ней засыпаю, мучаюсь и страдаю, едва ли изгоем себя не считаю,
С кем хотите я поспорю, что вскоре в общем хоре голосов толпа услышит окрик мой,
Он сольётся с набегающей волной, и Амур неугомонный, страстью окрылённый,
Блеснёт в лучах яркого света, и сразу застынет в ожидании ответа от молодой Джульетты,
Она по сезону одета. На берегу стоит золотая карета, над головой безоблачное небо,
А у ног плещется ласковое море, по всем народным приметам
Там должно быть два или три буфета! Легко отобедав, не выдал бесу ни одного секрета,
Его песня спета на рассвете, теперь до скончания века
Моральный калека будет оплачивать урон материальный Джульетте!
Преходяще всё на белом свете! За нравственным судом далеко ходить не надо,
Он рядом, за глубоким и тёмным оврагом, туда добираться надо шагом по речным перекатам,
По глубоким оврагам, и выжить назло врагам, огромным корягам нет счёта, идёт охота на волков,
Они почему-то все без зубов, небось, их заела нужда, денег нет ни фига,
Да и цена на драгметаллы высока! Душа жаждет того, что было и прошло,
От шума и гама и душераздирающего крика у стен православного храма.
Даже обезьяна оглохнет,  и молодое дерево от корня усохнет!
Где сладко, там и горько, положение шатко, за ним слежу украдкой,
Освещаю стезю старой церковной лампадкой, далее всё опишу по порядку!
Здесь когда-то были драки с матом и без мата, жизнь опасностями чревата,
Душа же не переносит чужого диктата особенно из уст молодого кастрата!
Возрос спрос на навоз, его запах бьёт в нос, от назойливых просьб доморощенных баб
Даже анахорет духом бы вконец ослаб, он построил к небу виртуальный мост,
Не целовал двадцать лет женщин взасос, переходил реки страсти вброд,
Чтоб не расшибить себе покатый лоб! Жители городских трущоб пережили ни один потоп,
Их беспокоил озноб, они валились с ног, отдыхали до утра, а чуть свет, чуть заря 
Вновь поднимали якоря! Им терять время зря никак нельзя! Судьба каждый год,
Выпяти вперёд огромный живот, берёт народ в бесспорный оборот,  чтоб не дай бог
Никто не угодил в очередной переплёт! К чему лишние слова? Потеря не велика,
Когда твой совет дороже золота, а уста продолжают из нескольких слов и фраз
Что-то приятное сочинять, им бы упущенное наверстать, но, как и когда?
Когда судьба соблаговолит иные мысли родить, и простит грехи былые,
Впишет слова другие в строки пустые, пусть догорают восковые свечи,
Ещё не вечер, дует промозглый северный ветер в хилую грудь,
Он искажает суть земного бытия, страстная струя, едва коснувшись высокого чела,
Прихрамывая в сторону, отошла, уперев взгляд в остриё авторского пера,
Попыталась вновь встать у руля! Пот капает с высокого чела, в состояние не стояния придя,
Крича и едва не вопия, грешная душа истратила всё до последнего копия на блажь от вранья!
Голого раздеть невозможно, на перепутье дорожном не всё так безнадёжно, как кажется,
Узелок развяжется и тогда окажется, что символ гласности может оказаться в опасности!
Не заставляю себя ждать беду, от опасности бегу, но засыпаю на ходу,
Судьба затеяла такую чехарду, что никак не перегрызу её мощную узду!
Душу гложут сомнения, чужие мнения подсчитывают, особо не вникая в суть,
Объявляют и результатов не ждут, ничего не взвешивают, а скорым шагом идут,
Пытаясь наглым образом захватить вражеский редут! Добиваться почестей стыдно, 
Края бесстыдства не видно, вот и горюешь неисцелимо, взираешь на страсть горделиво
Во время морского прилива, пусть истина живёт в произведениях
И остаётся в будущих поколениях! Умирать преждевременно не сильно хочется,
Но судьба на одном месте топчется, вот-вот сама скорчится от старости
И ежедневной усталости! Как много дел считалось невозможными;
А пути постижения истины ложными, в минуты тревожные только безбожники, 
Актёры и художники не уходят от всенародной молвы, нет худа без добра,
Сирень ещё не отцвела, болезням нет числа, страсть до конца не умерла,
Невдалеке её стезя пролегла, её никак нельзя взять напрокат, нужен талант,
Чтобы всеми богатствами сразу обладать! Нам жизнь дана взаймы, мы – не умны,
Порочны наши действия и сны, сердце не чуждо новизны, доживает до тризны без укоризны,
В дальнейшей жизни беды отчизны преломляются через трёхгранную призму,
Разум вспоминает весомые афоризмы, на их фоне потеют твои ладони,
По форме и содержанию твоя особь не достойна подражания,
Презентации и заседания не вызывают в душе всеобщего ликования!
Слова любви и признания, пылкие лобзания не предвидишь заранее,
Тень непонимания пролегает по едва заметной меже, ты же застал на узкой стезе,
Где всё, кто с неё уже сошёл, к одному и тому же выводу давно пришёл,
Что судьба, как стекло, блестя, разбивается, она, как и Фортуна на суд легка,
Одно дала, другое тут же забрала и к другому ушла, не затронув ни сердца, ни чела!
Ложь ни к лицу, повидавшему немало в этом мире мудрецу, дай высказаться ему,
Чтобы услышать правду всю, а не пустую болтовню, посему надо доверять уму!
Неисповедимы Господние пути, счастье легче найти, чем сохранить семью и быт!
Правда ущербна и недоразумений полна, когда тлен и суета сковывают уста,
Пытаюсь жить согласно заповедям Христа, грешу лишь иногда, то есть изредка,
Когда вполголоса говорит страсти искорка, и по воле ветерка дрожит моя строка,
Что сказывается на толщине старенького кошелька,
Из истрепавшегося черновика скопом вылетают слова,
Их поступь - тверда, цель – высока, дрожит слегка верхняя губа!
Душа в пятки зашла, увидев старого ямщика, поговорила с ним вполголоса,
А потом дала ему пинка под зад, он долго будет современницу вспоминать
И наземь горькие слёзы ронять! Сколько можно думать о репутации,
Пребывая в состоянии прострации, ведь талант не умножается,
Ему общаться с Музой запрещается! Лук ломается от напряжения, 
Дух – от расслабления, от всех обид спасение – в забвении!
Из сострадания и высокой любви мы бы могли баб любить,
И с ними спать за деревянные рубли, плакали денежки мои,
Занимаем чужие – отдаём свои! Меньше желаний – меньше нужды!
Чувствует нутро, что крайне уберечь то, что нравится другим,
Мы тоже за ценой не постоим, мир прогнил насквозь,
В скамейке торчит ржавый гвоздь, он ведёт себя, как демагог,
С виду – строг, а наяву – суёт свой нос в картофельную ботву!
Коль зол, терпи во имя любви, коль зов страсти велик, люби,
И на помощь никого не зови, в случае чего – звони,
Мгновение лови, услышав женские шаги на мостовой,
Коль женщина интересуется твоей судьбой, а не игрой воображения,
Вот-вот грядёт светопреставление, нет хуже наказания, чем раскаяние в миг расставания,
Кто духом твёрд, как гвоздь – не знает колебания! Притихла Московия,
Она, будто повторный брак – предмет злословия, бог – всем нам судья, но не я!
Найти бы отдушину, ведь ты побуждаешь душу к худшему, снося обиду,
Что  сказать инвалиду, жалующемуся на Фемиду? Прогнуть надобно спину
И в момент единый прочитать молитву вместо икоса, упомянув небеса,
И новую жизнь начать с чистого листа, не причиняя окружающим людям зла!
Чужим милее наше, а чужое – нам! Мы идём по дедовским следам, верим пророческим снам,
Слушает крик и гам, предъявляет весомый аргумент самим себе, потворствуя року и судьбе!
Всякое может  статься на жизненной тропе, иной раз не веришь ни людям, ни себе,
Коль грех вовне, а желание – извне, бог весть, что есть в седой голове?
Кто меньше хочет, тот в меньшем нуждается, тихо и скромно своим делом занимается,
Деньги его не возбуждают, и не насыщают, желание богатым быть  и на широкую ногу жить
Быстро умирает, лишь женский взгляд тебя в ночи ласкает! Нахожусь под впечатлением
Власти времени, она достойна уважения! Обычный мужик, почти старик,
Жить по законам разума не привык, он – бездомный паломник, у него трясётся кадык,
Он – не полковник и даже не сержант, он был неоднократно женат, надо полагать,
Что его бывших баб нельзя ни в чём упрекать, он сам во всем виноват, нервы шалят,
Но он – не раб желудка и сна, ему помощница по дому нужна, чтобы хозяйственна была
И к тому же ещё статна и умна! Все, что в душе зарождается, когда-то испепеляется,
Что-то умножается, что-то оскудевает, когда плоть в долгом сомнении пребывает!
Это означает одно: жить весело и грешно – не запретишь, поговоришь, пожуришь,
Глянешь на однобокую жизнь и простишь все, окромя себя! Скажешь победно: «Ура! Во бля!
А на хрена мне такая сумятица в голове нужна?» Дела важнее слов, из-за безумных козлов
По всей округе слышен звон оков, никто не готов с ними расстаться и как мужчина состояться!
 Братцы, мужики, наши прапрадеды все отдавали для победы, они жили будто непоседы,
Переживали беды и ненастья, но им не хватало полнокровного счастья!
Лиса меняет шкуру, но нрав, от долгих мытарств устав, на одно колено припав,
Услышал звуки очаровательной скрипки, без улыбки не обошлось,
Вот и пришлось, вот и пришлось пронзить себя сомнением насквозь,
Неутешителен прогноз, былые речи ушли, как вода в песок,
Едва ноги волокли по непролазной грязи, вокруг бытие на части рвалось,
А грешная плоть валилась с ног! Её и в хвост и в гриву имели в виду,
Она не захотели идти у судьбы на поводу, мир жесток, но сладок его плод!
На предстоящую Пасху сниму с лица шутовскую маску, грехов под завязку,
Я душу им навстречу распахну, разукрашу быт сочными красками,
Пообщаюсь с порочными людьми, пусть они яйца свои разрисуют
Нежным и страстным поцелуем! Всуе бытия грешная судьба лихо танцует
 На вражеской амбразуре, она немыслимо тоскует, когда не  на месте душа!
Воистину бытовую сцену исправлю непременно, буду жить неприметно
 И любить беззаветно не лису, а жену, пусть прошлое и скрыто в пепле,
Мысль уносится в глубокое ущелье, там вензель и ветер разукрасят судный вечер
Красками такими, что исчезнет унынье, исчезнут серые миражи на треснувшей стене,
Волосы дыбом встанут на голове, истина во мне, а страсть приходит извне!
В состоянии подпития петляет по округе скользкая стезя земного жития,
Вертится подвыпивший мир вокруг оси, он прекрасен вблизи,
То ускорится, то притормозит, то усмехнётся, то пальцем пригрозит,
Попытается сюрприз преподнести. Боже упаси, раньше времени выпустить шасси!
Безвестность впереди! Стою по уши в пыли и слышу чей-то разговор,
Зачем выслушивать мне вздор, когда душа без одежды
Теряет все надежды на благоприятный исход,
Мысли водят праздничный хоровод, веселится округа,
Слышится мат и ругань даже в часы досуга, но нет прежнего испуга!
Я полон сил, жизнь моя вольна, есть жена, и есть кувшин терпкого вина!
Кто везде, тот нигде, в горе и беде ты в своём коконе влачишь свой удел,
Счастлив, что жив и цел, но маешься без дел, неизбежное, желанное и мятежное,
Высокопарное и напыщенное существует само по себе, распятое на кресте!
Трудно рок понять, нельзя чего-то избежать, остаётся предполагать, надеяться и долго ждать,
Куда идти, в какую сторону шагать, чтобы обрести и не потерять, сделан первый шаг туда,
 Где во все века лежали столетние снега, докучали холода,
А тоска на помине была легка, как и грозовые облака!
Не торопись осуждать судьбу и жизнь, их не ценят за длину,
А за содержание, осуждается склонность к пьянкам и вину,
Все долги небесам верну, прежнюю линию гну, плачу и стону,
Но жизнь долга, если она чувств полна, как чаша благодатного вина!
Нет лёгких путей в жизни людей, их попутный ветер гонит взашей,
Словно дикарей в направлении путеводной звезды, до нужды рукой подать,
Жизнь надо принимать такой, как есть! Никто не уверен в завтрашнем дне, так кажется мне,
Чем больше нам дано, тем больше мы желаем, когда в состоянии прострации пребываем!
Наши прадеды многое свершили, но не завершили то, что было построено и изобретено,
А потом рухнуло само на глубокое и тёмное дно и уже давно! Язык правды прост,
Только прохвост её отягощает и унижает множеством просьб, исчёрканный холст
Был слишком толст, чтобы на нём писать натюрморт, рок выбросил его за борт
Плывущего по волнам бытия вновь отстроенного корабля, земля не видна, в кармане ни рубля,
Поспешность мешает, а плоть сама ничего не решает, она обещает как-то измениться,
Но может вдрызг напиться, не бывает великого ума без примеси безумия,
Шальная голова путает досужие мысли и слова, вынуто из памяти досье,
Наведены справки,  за щекой монпансье, два пишем  - один в уме, на носу - пенсне,
Козырная карта спрятана в рукаве, ничего не изменилось на лице,
Его испещрили глубокие морщины – их две, невдалеке молодые работницы прилавка
Ругаются с подзаборной шавкой, она едва уносит ноги без оглядки,
Оборачиваясь украдкой, ложится посреди зелёной травки  невдалеке от угаснувшего костра,
Голь на выдумку мудра, но не вольна её душа! Без справки ты – козявка,
Лик твой будет бледен, если ты – немощен и беден! Кто робко просит, напросится на отказ,
Можно с помощью нескольких фраз можно ввести женщину в экстаз,
Она будет стонать, и благоухать, пока ты будешь её вынуждать на четвереньки встать!
Вот и мы во мраке тьмы зашли в тупик, изнутри послышался звериный рык,
Встрепенулся старик, риск велик, стих спокоен и тих, как степной родник,
А мужик росточком не велик, малость лысоват, я же не стану на кофейной гуще гадать, что и как?
Мне трудно предугадать, когда же он начнёт рычать  на стройных и статных баб?
Перед глазами мельтешение матерных слов: сколько рабов, столько врагов,
Вывод не нов, я без слов,  что всепоглощающая любовь не жалует степенных мужиков!
Сказано не в бровь, а в глаз и в пах, с помощью уродливых фраз раздор затих,
Никто никуда не спешит, тих залив, там отлив, грех почти погиб, слышен его жалобный всхлип,
Что естественно, то не постыдно, решено – будем твердить одно, делать – другое,
Было племя золотое, когда я любовниц путал с женою, нынче - всё иное,
Пришёл час усвоить, что бабы сводят мужиков с ума, ночь темна, а из открытого настежь окна
Даль небес видна! Не всем доволен ты, не удалось достигнуть творческой высоты,
К чему надежды, страхи и посты? Зачем мольба к небесам, ведь ты же сам
Плохо поклоняешься богам, что с того, что добро сменяет зло? Жить всем здесь тяжело!
Каждое зло как-то компенсируется, ведь суть жития постоянно утрируется:
Меньше денег – меньше забот, меньше страсти – меньше баб и мужиков,
Меньше успехов – меньше завистников,
Все, в конце концов, определяет душевный покой,
Пьянству бой, с кем поведёшься, от того и наберёшься,
От жены уйдёшь, назад вернёшься с опущенной головой,
Сгорбленный, голый, нищий и босой, в душе – герой,
А по большому счёту – конченый изгой! Боже, что происходит со мной?
Пьянству бой, с кем поведёшься, от того наберёшься, протрезвев,
Плоть выражает своеобразно свой гнев, устоять, против соблазна не сумев,
Опорочил высокую цель, и теперь немного поумнел, осознал, что ниже плинтуса стал,
Почти опустился на дно, но продолжаешь жить грешно! Преходяще всё,
Утраченный стыд, об этом стоит вслух говорить, назад не вернётся
И тебе ничего не остаётся, как передать его  другому полководцу,
Тебе ни к лицу указывать своему естеству, что и как, куда идти, куда шагать?
Пришло время признать, что пить вино так же вредно, как и жить бесполезно!
Можно оказать помощь себе безвозмездно, перестать жить грешно, пить беспробудно,
Но всякое излишество – порок, о нём сразу не напишешь некролог, прозвучит выстрел в бок
Из нескольких запоминающихся строк, людская молва пронзит насквозь грешную плоть,
Лоб уже взмок, рок – неистов и зол, это он нажимал на курок, но убить не смог
Таинственный и впечатляющий слог! Порок становится своим среди жителей болот,
Он вертится, как в печи колобок, душа делает глубокий вдох и молит небо не о куске хлеба, 
А чтоб  всемогущий  бог послал проливной дождь, дабы грех отмыть и о нём навсегда забыть!
Карта бита – нечем крыть! Тот, кто громоздит злодейство на злодейство, истощает своё естество,
О много сожалеет оно, но больше всего, что жило грешно! Поздно быть бережливым,
Когда растрачено всё, что было, то прошло, в Лету кануло оно и уже давно!
Жизнь похожа на казенно, коль суждено проиграть, тебе удачи не видать!
Кто сжился с бедностью, то богат! Деньгами надо управлять, но не служить им,
Будто утехам мирским! Мы за ценой не постоим, кому-то грех простим,
Возродим то, что было утрачено, пока мы откладываем жизнь, она проходит,
В иных мирах скромно бродит, то всходит, то заходит за горизонт, глотнёт наркотик,
И сразу закроет рот на амбарный замок, слышны в беспредельной тиши
Лишь звуки безвестных  рапсодий посреди чужих и бесконечных угодий!
Его благородие – случай с досады во всех неудачах обвинят дворнягу,
Если присмотреться, то окажется, что несуразица внесла в голову сумятицу,
И едва сползла с резного крыльца, жизнь на мелочи растрачивается,
Когда же назад оборачивается, ей кажется, что  никто не ощущает,
Что старость быт отягощает, по-иному не бывает! После ухода в любое время года нет ничего,
Чтобы  вновь на усопший ум заново взбрело, только холодное чело белым бело,
Ему реально тяжело под тяжестью могильного холма сохранять толику разума!
Никто не спешит уйти туда, откуда он не сможет вернуться никогда!
Бороться с промыслом неба и просить у него кусок хлеба, равносильно тому,
Что фиговым листком прикрывать свою природную наготу!
Нам уже давно не дано: делать то, что хочешь,  говорить, что думаешь,
И громко выражать собственный протест, пресекается любой жест против власти,
Тебя тут же разрывают на мелкие части! Был ты счастлив иль нет, тебе скажет только аскет,
У него вопросов к жизни нет, он – стар и сед, ему не нужен звон монет, он сам сползает в кювет!
Он видел мужей державных, мнил себя равным им, нынче он - недвижим,
Выглядит немощным и больным, его дух – непобедим! Сколько людей, столько и мнений!
Всё, то, что среди борений было рождено, воистину велико, легко рождаются авторские строки,
С умного хватит и намёка, он раньше срока осознал, что судьба жестока!
Чем становлюсь старше, вижу дальше, всё, что было сказано раньше, повторяется вновь,
Проходит лишь страстная любовь, плохой пересказ не исправишь парой сильных фраз,
Доказано не раз, что высшее право есть высшее зло!
Ничего сверх меры, тогда ты проникаешь в небесные сферы,
Допеты последние куплеты, осталось исполнить старинные сонеты,
И бросившись со скалы вместе с собой похоронить давнишние мечты
Среди кромешной тьмы! У всякого свой нрав, быть может, в чём-то я не прав,
На желание судьбы наплевав, трепеща, рубанул с плеча, и восстал из дыма и пепла,
Туманная даль мгновенно исчезла, но вера в себя лишь окрепла!
С годами мы умнеем, пашем, сеем и жнём, зарабатываем своим трудом
И в пережитом видим духовный подъём!
Было бы желание преодолеть большое расстояние,
Преуспевание дурных – соблазн для многих!
В итоге отворачиваются боги от обещаний своих,
Лично ты достиг немало в делах мирских, сам зашёл в тупик,
Почти что старик, далеко не жених, род широко открыт,
Фортуна бьёт под дых, нет помыслов иных, как учить на ошибках других!
Есть странная заповедь мудреца: всегда надеяться на Творца,
Никогда не отчаиваться и не рубить с плеча, ополчившись против греха!
Судьба у руля, в её руках два ферзя, чёрный и белый,
Их децибелы будто коварные вражеские стрелы  легко
Пронизывают плоть, но Господь защищает её от излишних забот!
Быстро, приятно и безопасно жить не всем дано, в этом есть рациональное зерно,
Если оно ещё не проросло, живу, как хочу, раз не могу разверзнуть кромешную тьму,
Она непостижима уму, беру, что дают, не всегда вникая в суть происходящего,
Хочется толику желанного, но следы прошлого под убогим рубищем
Дают повод даже нищим суть твоих поступков переиначить,
И новыми вехами дальнейший путь обозначить!
Познаю себя, скорбя по упущенным моментам,
Чувствую себя стареющим диссидентом, кляня и негодуя,
Душа моя бунтует, плоть, едва скрипя, требует от тебя полыхающего огня,
Время не заставишь двигаться вспять, всех усопших крепко обнять,
Тебе дано лишь то, что небом не запрещено! Твое лицо морщинами изборождено,
Зеркало души бичует порок, его удел высок, но удел и низок и жесток!
Ложатся на бумагу жестокие слова, природа не терпит одиночества,
Послы общества и творчества совпадают у жалкого большинства,
Мне ровным счётом на них наплевать, уж лучше дрейфовать по бурным волнам,
Чем припадать к чужим сапогам, земля, даже находясь в тени,
Продолжает вращаться вокруг своей оси, её силы велики,
Мне же дано одно - в ногу со временем идти, беды сносить,
И о былых несчастьях напрочь забыть, больше делать, меньше говорить!
Довольствуюсь малым, к утру выгляжу усталым не потому, что выгляжу старым,
Клоню к одному: что посеешь, то пожнёшь, покой не здесь ты обретёшь!
Дух стремится ввысь, не торопись следовать за ним, его нимб открыт для нимф,
Работаешь, отдыхаешь или спишь, ты ни с кем несравним,  но рок – неумолим!
О времена! О нравы! Обманщики утверждают, что человек счастлив тогда, 
Когда с него, как с гуся вода, нельзя избавиться от невзгод, человеческий род
Впал в озноб, свернулся в бараний рог, и не водит хоровод, он не тот, что был когда-то,
Ему грехов маловато, уши заткнуты ватой, ходит по околотку поддатым с бутылкой водки,
Поздновато мстить за брата, жить не сладко, ты мечешься в догадках, как баба на сносях!
Что ни шаг, то крик и мат, жизнь надо принимать такой, как есть! Правда и ересь,
Истина и ложь покупаются за медный грош! Не бояться бы правды,
Не обращать бы внимания на результаты повседневной борьбы,
Заживить бы сердечные раны, не нарушая клятвы, выглянуть из-за монастырской ограды,
Чтобы через много лет кряду разгадать таинственные шарады мирского бытия!
Истина защитит саму себя! Ей не нужен я, не понимаю, почему расспросами душу донимаю?
Порядочному человеку пристало лгать, на его устах лежит молчания печать!
Полезно то, что справедливо и не грешно! В часы досуга своего мне дышится легко,
Сажусь на берёзовое бревно, пока оно окончательно не прогнило,
Отрешаюсь от всего, что было, что есть, что будет там и здесь!
Тот, кто умнее, преданно служит высокой идее, но выглядит скромнее, чем отроки те,
Что жизнь закончат на кресте! Никакая острота ума не бывает так велика,
Чтобы выжить под тяжестью женского каблука! Сгнивает береста, листья осыпаются с куста,
Человек выживает с ума, храбрым помогает не только судьба, случайность на помине легка!
Дела влекут за собой весомые слова, под ногами шуршит опавшая листва,
Перевёрнута ещё одна глаза из жизнеописания грешного бытия,
Горит полночная звезда, она не гаснет никогда, лишь уста шевелятся едва,
Язык роняет слова, а людская молва разносит их по белому свету,
Бросает в пустоту, приближая ночь к рассвету, а твою судьбу к ответу!
В шутку, не всерьёз, без криков, распрей и слёз ты проходишь по своей тропе,
Истина от тебя вдалеке, счастье в одной руке, 
А в другой – жизнь, что держится на тонком волоске!
В твоей душе все те, что от дел отошли, их тоже будни за уши трясли,
Но они свою честь смолоду берегли, и отвечали за речи свои!
К чему слова, коль  голова седа и за неё говорят поступки и дела?!
Думаю я, что закон - немой судья, нам никак нельзя жить без поводыря,
Коль нет в голове царя! Обвинение предполагает наличие преступления,
В эти мгновения земного бытия, земная материя через мытарства пройдя,
Задержалась у острия авторского пера, но не смогла проткнуть раздутые ветром паруса,
Балда-балдою доволен судьбою, что же делать изгою вечернею порою?
Продолжается битва за алтари и очаги, у вашего покорного слуги перед глазами круги,
Не помогают очки убрать розовые миражи, судьба показывает свои клыки,
 Мне же как-то не с руки извращать факты, пусть торгаши считают барыши,
Я же пишу стихи в деревенской глуши и продолжаю жить на шиши без толики лжи!
Все хотят дожить до старости, а дожив, её винят! Никто не может избежать того,
Что небом предопределено! Ничто не цветёт вечно, что прошло, того уж нет,
Грешен человек, он не застрахован от несчастий и бед! Его труд будет потомками воспет!
Наш рок одинок, он источник дрязг и склок, он судит других, и не видит промашек своих!
Страсти овладевают нами, подобно цунами, нервы – не из стали, нас боги обвенчали с грехами,
Боль наделена слезами, мы любим глазами и ценим ушами ускользающую жизнь,
Все хотят её сохранить, она же достигнув горных вершин, в миг один стремглав падает вниз!
Всего себя собрал по мелочам, сам поверил досужим речам, заново пережил все муки,
Не переиначил слухи, они ножом по сердцу резанули, и молнию в сердце метнули,
Студёные ветры сразу подули,  я им не рад, их вихри уносят мысли в Ад!
Без надежды и веры  ты – никто, твоя судьба, как решето, всё, что на ум взбрело,
Издавало тепло и потому легко на бумагу легло! Без больших потуг пройден трудный путь
Среди воспоминаний, слов любви и признаний, они состоят из тысячи заплат,
Чем богат, тому и рад!  Я беднее стократ тех, кто привык наспех безбожно и нагло врать!
Пусть помнит каждый супостат, что ни золото, ни серебро не спасёт его,
Коль грешно нутро! Надеюсь, что Господь меня  простил, а я  его правдой покорил,
Он – мой Учитель и судья, Ему одному подвластна моя жизнь, будто утлая ладья,
Беспрестанно качающаяся на высоких волнах мирского бытия!

г. Ржищев
14 марта 2020 г.
21:23