Жертва

Влад не помнил, как дошел до метро. Машину он бросил прямо там, возле роддома. И брел по улице как в тумане, смотря под ноги невидящими глазами. Мысли путались в голове, отказываясь складываться в единую цепочку. Голос главврача звучал в ушах с переменной громкостью, иногда почти шепотом, а временами оглушительно громко, буквально раздирая барабанные перепонки. Тяжелая преэклампсия... неслыханное ранее, но такое страшное слово.

Мысль о предстоящем выборе была невыносима. Принять решение фактически значило одобрить убийство. Ему четко дали понять, что в силах врачей либо спасти жену, либо ребенка. Счет уже пошел на минуты. А он не смог. Не выдержал. Сбежал. И теперь шел с бутылкой водки в пакете, скрученный в узел страхом и болью. Напиться до беспамятства. Это казалось  лучшей идеей на данный момент.

Спустившись в ночное метро, Влад в ожидании электропоезда облокотился на стену, прикрыв глаза. Вихрь в голове унес его далеко от реальности. Как вдруг чей-то скрипучий голос выдернул его из этого транса. Открыв глаза, он увидел возле себя даму явной цыганской наружности.

- Эй, парень. Дай сто рублей, а я тебе погадаю.

- Спасибо, не нужно.

- Да не жлобься. Я же вижу, что ты весь в печали. Что тебе эти гроши? Такому молодому, да красивому. Я тебе все-все по руке расскажу. Все будешь знать.

- На, держи  пятьсот. Только прошу, уйди отсюда.

Цыганка взяла деньги и сунула их сумочку на поясе. Однако никуда не ушла, а продолжила стоять рядом и смотреть на Влада.

- Ну чего тебе еще то надо? У меня с собой больше ни копейки наличных.

- Я же вижу. Помочь тебе надо. Дай руку, я тебе по ней много могу рассказать, хоть ты и не веришь, а вдруг пригодится.

Цыганка буквально вцепилась в руку Влада, и тот уступил, протянув ей руку. Та начала вглядываться в линии на ладони, бормоча что-то под нос, и водить по ним пальцем. И вдруг резко вскинула вверх свои глаза, вглядываясь в лицо Влада.

- Как же так...бедный ты мой...как тебя так...за что...

- И что? Это все, что ты мне можешь сказать? Да иди ты к черту, ведьма старая!

Влад выдернул руку и зашагал прочь по платформе. И вдруг в спину ему раздались слова. Голос цыганки звучал как-то иначе, более гортанно и певуче.

- Ты можешь спасти их. Одна жизнь в обмен на две. Ты поймешь. У тебя лишь один путь. Сделай это.

Резко обернувшись, он увидел только пустую платформу, цыганка будто в воздухе растворилась.

Влад не помнил, как добрался домой. В памяти были только какие-то клочки. Вот он выходит из метро. Вот идет через детскую площадку во дворе дома. Открывает дверь. Сидит на кухне, наливая водку в стакан.

Очнулся он посреди комнаты. В руках держал фотографию жены. В голове проносились последние месяцы. То, как с Настей радовалась этой беремнности, выбирали имя. Как выйдут втроем с дочерью из роддома. Как будут их поздравлять родственники и друзья. Мечтали гулять с коляской по парку. Вспоминал, как скорая увезла Настю в больницу. Как она, почерневшая от горя, тихо рыдала в подушку, не зная, что он видит это...

Он закурил, открыв окно. Смотрел с высоты десятого этажа на ночной город. Думал о том, что не суждено девочке по имени Алиса сказать первое слово. Сделать первый шаг. И тут в голове зазвучали странные слова цыганки: "Ты можешь спасти...Одна жизнь... обмен...Ты поймешь. СДЕЛАЙ ЭТО!"

Влад встал на подоконник. Теперь он знал, что должен сделать. "Я могу спасти их...я должен". С этой мыслью Влад шагнул вперед, шагнул в пустоту оконного проема...

В это время у Насти  простимулировали роды. Несмотря на прогнозы, врачам удалось спасти жизнь и ей, и ребенку. Когда ей показали малышку, Настя улыбнулась потрескавшимися губами и прошептала: " Позвоните мужу, он должен знать, что с нами обеими все...все хорошо..."