Письмо

Письмо было заклеено в конверт, брошено в сумку, но, пересаживаясь из автобуса в троллейбус по дороге в университет, я забывала бросить его в почтовый ящик, который находился рядом с остановкой. Так было несколько дней, примерно на 6 день я наконец-то его опустила в ящик! А на следующий (или через день) получили известие: дедушка умер!
Он не дождался письма!
Моя тетя, которая ухаживала за ним, рассказывала, что он каждый день по нескольку раз за день спрашивал: не пришло ли от нас письмо? Он очень его ждал! И не дождался. Письмо пришло уже после похорон.
Дедушка чувствовал, что умирает, но нам не говорила тетя. Уже после рассказала. За несколько дней до смерти у него в комнате случился пожар. Дедушка с войны курил и бросить не смог. Курил он, нагнувшись над печкой-растопкой, которая тут же в комнате. Сигарета неудачно упала и загорелся коврик. Дыма было много.
Дедушка до последнего сам ходил, лежачим он не был. Но с каждым днем это было все труднее, больше лежал, вставал только в туалет.
И в один из последних дней говорит, что чувствует, что скоро умрет.
-Та ну! Какое умирать, ты ж ходишь еще сам, бодрячком держишься.
А он отвечал:
-Вот оказывается как люди умирают…
А потом за несколько дней до смерти он стал видеть разных людей, которые толпятся за окном.
-Почему столько народу к нам во двор пришло?
-Да нет там никого.
Он умер ноябрьским днем, за пару дней до моего дня рождения. Помню нашу последнюю встречу.
Он лежит на кровати, мы заходим, дедушка радуется, садится на кровати и плачет:
- Как мне вас жалко!
И мы его обнимаем, обнимаем!....
“Так писем не ждут, так ждут письма...” - вспоминается цветаевское.
В детстве как только научилась писать, то писали с сестрой открытки и письма бабушке и дедушке. “ОЛR” – так я подписывалась, путая букву “я”. И фамилию писала дедушкину. Свою фамилию не люблю, Денис – одно из нелюбимых имён, наравне с Максимом и Павликом. Обязательная приписка о том, чтоб кормили котиков. Писали письма наверное чуть ли не каждую неделю все школьные годы. Потом бабушка заболела, умерла и мы продолжали писать дедушке. А потом после смерти дедушки дядя все сжег, вместе со многими письмами, которые приходили дедушке и бабушке, и фронтовые туда же ушли, письма маме и мамы к ним.
Я помню, что часть писем лежала в печной грубке, в комнате у дедушки в ногах кровати. Эту печку ни разу не растапливали, а топили ту, что была в кухне. В грубке лежала обычно недавно пришедшая корреспонденция.
А старые письма, открытки, фотографии хранились в мешке для картошки в другой комнате, которую мы называли «холодной», потому что она не отапливалась, зимой там никто не жил, а стояла консервация. В детстве я доставала оттуда открытки и рассматривала картинки.
Из всего архива осталась только стопочка открыток дедушкиных фронтовиков, несколько маминых открыток, письма от дедушкиных сестер и мои всего два письма дедушке студенческих лет. Моего последнего письма дедушке не сохранилось.
И чудом сохранилась дедушкина общая тетрадь, где он писал черновик письма в газету «Правда», защищая ветеранов, у которых отнимали «ветеранские пайки».  Мы ее случайно нашли в гараже, а гараж к тому времени был посещен ворами и многое вынесли, что смогли унести. Эта тетрадка лежала в металлическом ящичке.
Были такие продуктовые пайки, ежемесячно выдавались ветеранам ВОВ. Стандартный набор: крупа, банка зеленого горошка, банка сгущенки, шоколадная плитка, конфеты-трюфеля «Нива», на этикетке репродукция карины Шишкина «Золотая рожь». Свой паек бабушка отдавала нам, помню вкус и конфет, и сгущенки.
Помимо пайка сколько было посылок от бабушки и дедушки. Фанерный ящик закрывался крышкой, забивались гвозди, вокруг ящика веревка, и сверху сургучная печать! Открываешь ломиком и….столько счастья!
Отец вспоминал, что когда он был маленький, то его бабушка, которая жила в соседнем селе, передавала часто посылку с яйцами: в ящик на сыпались семечки, а в семечки - яйца, чтоб не разбились. И так много лет.
Во сне частый сюжет сна, будто я подхожу к дедушкиному ящику, а там несколько газеток и письма, иногда столько, что в руках не помещается. Так же и городской почтовый ящик снится, и тоже много писем: сгребаешь их в охапку. Лифт уже открылся, а я все никак не соберу из ящика все газеты и конверты…