Как встать на плечи гигантов?

- Вот, Владька, посмотри, что я сделал!
Валька протянул мыльницу. Да, обычную мыльницу тех времен из гофрированной пластмассы, с крышкой. В боку этого тривиального изделия промышленности широкого потребления блестела металлическая пупочка, а в крышке было продырявлено несколько отверстий.
- Что это?
Валька достал из кармана медный провод, скрутил конец и воткнул в эту металлическую пупочку:
- На, послушай!
Владька приложил коробочку к уху: там что-то шуршало и потрескивало.
- Подожди, повернуть надо!
Из коробочки послышался вполне явственный, хотя и тихий голос известного диктора:
- Московское время…
- Смотри: это детекторный радиоприемник, там внутри полупроводник который ловит радиоволны. Батарейки не нужно, поэтому так тихо.
           Валька был на класс старше и у него уже началась физика, хотя и только механика, но этого было достаточно для гордости.
- Это мне брат посоветовал сделать!
            Приемник, да еще без батареек и электрических проводов – это же чудо! Сразу возник вопрос, а почему партизаны не применяли это чудо? Во всех книжках и фильмах про войну рассказывалось про всякие проблемы с батареями для рации: то отсыреют, то пуля попадет, то вообще разрядятся – беда. Всякие военные истории были весьма близки в те времена. Хотя и война уже и кончилась двенадцать лет назад, но следы войны были еще болезненными ранами в памяти людей. Еще ковыляли-подпрыгивали одноногие ветераны на костылях и сдавленное дыхание героев сопровождалось позвякиванием боевых наград. Еще были места в Ленинграде, где кучи осыпавшихся кипичей напоминали о бомбежках, еще не все треснувшие стекла в окнах были заменены, еще мальчишки бегали смотреть, как ставят заплаты на побитые осколками колонны Исаакиевского Собора. Поэтому и возникла первейшая ассоциация – а как партизаны? Что, тогда еще не знали про эти замечательные полупроводники?
            Владик был мальчик книжный – отец работал начальником номер семнадцать в Публичной библиотеке. Почему – семнадцать? Да потому, что абонемент, билет на получение книг был номер семнадцать. Вот, Владик и решил, что номера от директора номер один и даются, а у отца – семнадцать, значит и начальник номер семнадцать. Владька и попросил отца принести книги по радиотехнике, чтобы разобраться с этими полупроводниками. Что это значит, «полупроводник»? Проводит ток наполовину? А где другая половина? Что, застревает где-нибудь? Надо разобраться! Где-то Владик вычитал, что на вопрос, заданный Исааку Ньютону о том, как ему удалось сделать столько замечательных открытий в Натурфилософии и Астрологии, Мэтр ответил:
- Все очень просто – я встал на плечи гигантов.
             Отец принес несколько книг, но они не показались Владику достаточно интересными и, заполучив у матери пятьдесят копеек, он направился в книжный магазин. И, только в магазине «Старая техническая книга» нашлось что-то по вкусу и понятию школьника средних классов. Это было «Введение в радиотехнику». Книга была толстой и увесистой. Владик любил толстые книги – с ними долбше не надо было расставаться, особенно, если книга интересная. Как, например, «Таинственный остров» или «Десять тысяч лье под водой». Часто бывало, что Владик не удовлетворялся историей, рассказанной автором, и продолжал книгу, сочиняя новые повороты сюжета. Наиболее активно сочинительство происходило вечером, когда Владик ложился спать: в тишине под одеялом хорошо виделись картины новых приключений любимых героев. Иногда утром, а то и ночью вставал, записывал что-нибудь для памяти.
            Так вот, со второго чтения этой замечательной радиотехнической книжки прояснялась физическая сущность распространения, приема и передачи радиоволн. Владик узнал,что детекторные приемники неспособны принимать слабые сигналы, что длинные волны, которые воспринимают эти замечательные устройства генерируются, излучаются только очень большими антеннами, что для военной радиосвязи нужно работать на волнах «среднего», а то и «короткого» диапазона длин волн. И еще много чего Владик узнал из этой замечательной книги. Потом он узнал, что есть такой журнал «Радио», и что в этом журнале есть схемы разных замечательных устройств. Также он узнал, что разные детали радиоэлектрических устройств имеют свои обозначения и, поэтому, каждый обученный этим значкам человек может понять, что в схеме нарисовано. Самым важным оказалось описание методов усиления радиосигналов? Оказывается, если к переменному сигналу добавить постоянный, то такой увеличенный сигнал можно легче понять и перевести в звук, например.               Вдохновленный первыми громкоговорящими успехами, Влад гордо заявил своему брату, который уже институт заканчивал, что знает теперь радиотехнику процентов на восемьдесят…пять. Братец ехидно улыбнулся, взял карандаш и поставил на листе бумаги точку:
- Смотри, пока твои знания определяются точкой, а все белое поле – поле незнаемого, ты думаешь, что все знаешь. Длина границы с незнаемым стремится к нулю! По мере увеличения твоих знаний, удлиняется и граница с неизвестным. Так и помрешь лет через сто и скажешь: «Я знаю, что я нечего не хнаю!»
             Владик перевел себя в режим жесточайшей экономии и за счет нерастраченных на мороженое и кино, средств, приобрел в магазине «Радио» разные «шалабушки». Через месяц родился первый батарейный, на электронных лампах, радиоприемник. И он работал! Правда, для питания разных электродов, сеток и катодов в этих лампах требовались разные токи-напряжения и, соответственно, разные батареи, которые Владик вечно путал, что приводило к перегоранию ламп. Но приемник работал и давал «Голос Америки», «Немецкую волну» и прочие запрещенные станции «из-за бугра». Пионер Владилен «вражеской пропаганде» не поддавался, даже когда и приводились всякие примеры плохой советской жизни – всему можно было найти объяснение и оправдание. Особое недоумение вызывали разговоры об одних и тех же событиях, но по разному. Англичане говорили одно, немцы – совеем другое. Удивление вызывало то, что «Пионерская правда» писала третье – это понятно. Но почему «вражеские голоса» не могут между собой договориться? Тогда и проявилась мысль о том, что этих «правд» может быть множество, и у каждого – своя, а найти истину – это надо потрудиться.
             В девятом классе началась настояшая физика, да и с препрдователем повезлдо. В тридцатой школе было не принято употреблять слово «учитель», нет, только «преподаватель». Слово «урок» еще использовали, но больше – «Занятие» - по взрослому. Школа действительно была особой – на первом этаже стояла ЭВМ БЭСМ1 – чудо огдашнего времени середины шестидесятых годов. И, хотя, это фантастическое чудовище сбрасывало свеченеи ламп на полнакала и работало не более двух-трех часов в неделю – остальное время – ремонт, учащиеся были преисполнены гордостью за советскую науку. Никто, конечно, знать-не знал, что на «диком западе» была уже техника и покруче, уже забылись гонения на генетиков, кибернетиков и прочих «проституток дикого запада», но машина иногда работала! И многие длинные вычисления, которые на механическом «Феликсе» делались неделями, на этом монстре выполнялись за минуты. Правда не очень учитывали, что ввод программы занимал часы, что ошибки оператора блокировали работу многократно, но…
              Так вот, чудеса в школе не ограничивались только волшебным гудением машины, которое вызывало вибрацию всего здания школы, но действами на уроках, пардон, занятиях, физики. Учащиеся соучаствовали в приготовлении демонстрационных и учебных лабораторных работ и наиболее активные преисполнялись гордостью за свою сообразительность, когда преподаватель Толь Толич говорил на занятии, что этот прибор сделан при участии ваших одноклассников: Юры Деревицкого, Влада Месеняшина, Игоря Коточигина и др… Однажды даже ролик про ребят был показан по Ленинградскому телевидению. Так Влад впервые был произведен в телезвезды.
Вершиной изобретательского творчества стало предложение по установке некоего трансформатора на потолке старой железной коробки. Тогда Толь Толич был озабочен сборкой высокочастотного генератора для какой-то демонстрации: купить что-то подробное у «Учколлекторе» было дорого и проблематично. Было решено сделать прибор самим из старого барахла, что валялось в кладовке позади кабинета физики. Сделали – и, надо-же, все работало. Второй несомненный успех был достигнут при изготовлении радиолаборатории из функциональных элементов. Приемник собирался за десять минут. Пригодились и «высоконаучные» познания из «Введения в радиотехнику» - конструкция всеволновой противошумовой антенны из пялец для вышивания (Влад подсмотрел эти нехитрые приспособления у матери) и медных лакированных проводов.
            Какова же была обида на замечательного Толь Толича, когда на выпускном экзамене Влад, отвечая по билету: «Колебания и волны» так увлекся рассказом про всякие механические, акустические колебания, про осцилляцию элементарных частиц, что просто забыл, что существуют еще и любимые радиоволны. Толь Толич проявил сверх принципиальность, которая немало попортила Владу жизнь в дальнейшем: поставил по экзамену «Три», а в аттестат «Четыре».
             Экзаменаторы Физического факультета Университета были немало удивлены, что рядовой «хорошист» в течении четырех часов отвечает на самые-самые вопросы и не сдается. Но, установка была конкретная: евреев более трех процентов не брать. Экзаменаторы трижды менялись, но Влад держался. В конце четвертого часа перед глазами поплыло и внутренний голос сказал: «все, хватит, отпустите меня!»
            Получив «от ворот поворот» Влад отправился в Политехнический институт на вечернее отделение. Все прошло в порядке, почти.
             Влад не любил сдавать экзамены. Он считал, что никто, кроме его самого не может оценить действительный уровень его знаний. Тем более, что знания вызубренные на полчаса, знания «на три З» - «Зубрил, Знал, Забыл», пустые и никчемные. Со временем Влад невзлюбил всю систему «академического» образования, считая ее пустопорожней схоластикой. К тому были в немалой степени и личные примеры.
              Выпускные школьные экзамены по математике. Школа математическая. Влад наивно предполагал. Что нестандартные, но математически строгие рассуждения должны быть поощрены. Не тут-то было! Влад разыскал в Публичной библиотеке трехтомный труд французских математиков под коллективной фамилией «Бурбаки». Этот труд объединял в себе взаимосвязанные системы выводов и доказательств всех аспектов элементарной алгебры, геометрии и тригонометрии. Причем вся система выстраивалась с помощью одного единого алгоритма. Весь путь от постулата к решению самой сложной теоремы прокладывался быстро и математически безукоризненно! Учителя школьной математики, выслушав ответы Влада, пожимали плечами и ставили недрогнувшими руками «Удовлетворительно». Волею судеб на приемном экзамене в Политехническом Владу попались те-же самые вопросы, что и в школе.      
           Влад был парень принципиальный и решил провести те-же доказательства. Реакция экзаменатора была фантастической:
- Молодой человек! Я вам ставлю безусловно «Отлично». Но, пожалуйста, расскажите, где вы взяли эту методику? И еще. Я сейчас приглашу экзаменаторов из соседней аудитории, пожалуйста, выдайте ответы еще на несколько вопросов. Очень интересно! Спасибо!
          Через несколько лет, когда Влад еже очень глубоко завяз в вакуумной технике, он собрал библиотеку из более, чем тысячи томов по всем вопросам, как основным, так и сопутствующим. Но, по мере увеличения знаний про всякие конструктивные и технологические разности, разрабатывать еще чего-то новое стало неинтересно. Ну, и так, уже изобретений с полтора десятка, и оборудования технологического разработал с десяток, и статей-докладов – так с два десятка. Почетную медаль «Изобретатель СССР» получил, что еще?