Приключения Жеки из коммуналки

    Ребята, прежде чем прочитать о приключениях Жеки – мальчика из коммунальной квартиры, я хочу сначала познакомить его с вами, т. е. нарисовать его портрет. Хотя, нужно ли? Это такой же светлоголовый, голубоглазый пацан, как многие из вас. И, наверное, такой же озорник. Наверняка и вы можете вспомнить свои детские приключения, от которых у ваших мам и пап волосы вставали дыбом, а вы сами удивлялись потом, как до этого могли додуматься.
  Так вот, мальчик этот жил в одном из коммунальных домов, где были длинные коридоры с многочисленными дверьми для «малосемейных» с утомленными мамашами и вечно голодными папашами и сотней ребятней, носившейся с конца коридора в конец. Среди них как раз и найдете вы нашего героя Женьку или как его прозвали друзья – Жека.
  Что бы не случилось в этом доме, все были уверены – дело рук Жеки. Зато, если он попадал ненадолго в чужую семью, ну, например, обменяться вкладышами от жвачек с соседским мальчишкой, то он превращался в самого скромного человека.  На любой вопрос хозяйки он, потупившись, отвечал: «Как хочите».
- Ты будешь с нами есть?
- Как хочите...
- А чаю налить?
- Как хочите...
- Нет, ты говори «да» или «нет».
- Как хочите...
Зато дома донимает отца:
- Папка, пошли велосипед ремонтировать.
- Сейчас, посплю пять минут, - бурчит отец, ложась на диван.
- Подожди, не спи, - кричит Жека, беря с телевизора часы и
засекая время. - Все, теперь можешь спать...
Через минуту сын толкает отца в бок. Отец открывает мутные глаза:
- Чего?
- Минута прошла, через четыре ты у меня будешь бегать...

  Скоро Жека пойдет в школу, а пока лето было, он выращивал в банке лягушку. Она жила у него уже две недели, молча глядя на Жеку тоскливыми глазами через стекло и все больше худея. Рядом с нею лежала морковь, трава и  засохшие корки хлеба. Но лягушка ничего не ела, только скребла банку маленькими зелеными пальцами.
  Но дружба мальчика с лягушкой оборвалась, когда к ним зашла на минутку соседка по комнате тетя Марта.
- Ой, что это у тебя? – воскликнула она, заглянув в банку, - Зачем она тебе?
- Она маленьких принесет и у меня их скоро будет намного больше.
- С чего ты взял?
- Когда я ее увидел в пруду, на ней сидела другая лягушка.
- Ой, да что ты понимаешь в этом?! Насмотрелись в телевизоре всякой эротики.
- Я знаю что такое эротика, - гордо заявил Жека,  – это голая бабца.
Тетя Марта, смутившись, все же посоветовала ее лучше выпустить на волю, так как она и маленьких может не принести и сама закрыть глаза навеки.
  Жека послушался тетю Марту и отнес ее на болото. Он очень гордился тем, что спас ей жизнь.
 
Жека часто болел ангиной и его мама решила перед школой повести его на операцию, чтобы потом, кроме уроков еще не мучиться с гландами.
  Ему обьяснили, что операция не больно делается, зато потом он будет здоровее всех. И он пошел в операционную с улыбкой на лице. Глядя на его улыбку, его мама тоже была спокойна. Но уже через минуту из операционной доносился пронзительный крик. Постепенно крик становился все тише, пока не стих совсем.
  Вынесли Жеку из операционной на руках в полном молчании. А через неделю его выписали домой с гипсовой повязкой на шее.
- Это что, так гланды сейчас вырывают? – с ужасом глядели на него соседки.
- Да нет, - отмахивалась его мать, - во время операции так орал и вырывался, что шею себе свернул.
  Через месяц страховая кампания выделила Женьке большие деньги за неожиданный случай в медицинской практике, чем Жека был очень доволен.

Сегодня целый день у тети Марты вываливалось все из рук. Она была занята мыслями о том, что рассказал ей Жека, вытаращив от ужаса глаза. Вчера его родители весь вечер гуляли с соседями напротив: тетей Ириной и дядей Гришей – отмечали день рождение Жеки. Детей выгнали в коридор, а когда пришло время им ложиться спать, уложили их в кровать, а сами ушли к дяде Грише догуливать.
  Утром мать Жеки подняла крик - обчистили ее стол на общей кухне. Она, ругаясь, мыла стол, чтобы занести в комнату. Потом, успокоившись, сделала вывод: ладно, теперь будет где Женьке делать уроки, когда он пойдет в школу.
  А к вечеру новое событие. Жека объявил всем, что обворовали дядю Гришу и тетю Иру.
- Что же украли у них? – тетя Марта даже побледнела.
- Два колеса от Москвича, шесть женских пуховиков и пять пар сапог.
- Петро-о, - тетя Марта позвала мужа, - ты слышишь, что Женька говорит? Шторы с дверей снимают, мясо с окон срезают, теперь уже в комнаты забираются. Ужас! Одним словом – «общежитие».
Петро промычал что-то, не отрываясь от газеты, а тетя Марта начала расследование. Чем больше она выспрашивала у Жеки, чем больше собиралось улик, тем больше запутывалась тетя Марта в своих догадках.
  Через два дня пригласила тетя Марта Жеку на чай:
- А скажи-ка, молодой человек, что-то не видно милиции, не заявляли что ли?...
- Что вы, приходили и сказали, что колеса искать будут, а пуховики нет.
Не выдержав больше жгучих мучений, тетя Марта отправилась к заведущей коммуналки поделиться своими сомнениями:
- Вы слыхали новость, тридцать седьмую обворовали, а на утро у женькиной матери стол обчистили?
- Так говорите, эти две комнаты вместе накануне гуляли?
- Да, так..
- И вам не ясно кто это сделал?
Тетя Марта недоуменно глядела на заведующую.
- А разве может быть так, что в общей кухне один только стол обворовали?
- Значит...
- Да! Имейте в виду, я не первый год работаю с жильцами, все их повадки знаю.
- И как это я сразу не догадалась?...
- Ты представляешь, - развела руками перед мужем тетя Марта, - оказывается это Женькиных родителей рук дело. Вместе пили, потом ключ подобрали. А утром, чтобы отвести от себя подозрение, всем объявили, что их стол обчистили... Ну и дела!

Вечером забежал Жека:
- Вы слыхали, тетя Ира с дядей Гришей разводятся.
- Почему?
- Не знаю, тетя Ира сказала моей маме, чтобы ему ключ не давали, а если сам войдет, чтобы в милицию звонили.
- Что у них там творится?

Тетя Марта, взяв корыто, пошла в моечную простирнуть свитер мужа. Там под краном плескался Григорий, фыркая от удовольствия.
- А ты чего здесь делаешь? – не выдержала тетя Марта.
Григорий непонимающе вытаращил глаза.
- Ты же с женой разошелся. Она велела Женькиной матери тебе ключ не давать и в милицию звонить.
Григорий удивленно молчал, а тетя Марта не унималась:
- Милиция нашла, кто ваши вещи украл?
- Да откуда это вы все взяли?
- Женька вон нам каждый день рассказывает...
- Нашли кого слушать! Он напридумывает! Это тещу мою ее сын обворовал, да пропил. Жена боится, что он и к нам заявится...
- Фу-у, - села на табуретку тетя Марта, - а я думала уже: не завести ли мне собаку или сигнализацию поставить. Хотя и воровать у меня нечего, но у каждого что-нибудь найдется...

  Через неделю, как пошел Жека в школу, к его родителям приехал дядя из совхоза на своей машине. Вот здорово было бы Женьке прокатиться с ним, и он терся возле дяди все время, пока тот  сидел за столом.
- Ну что, друг, как дела?
- Нормально, а ты покатаешь меня на своей машине?
- Вот как первую двойку заработаешь в школе, так и покатаю, - засмеялся дядя.

На следующий день Жека шел из школы довольный, не одну, а две двойки получил. Но дядя уже уехал,а мама на целый день в угол поставила, чтобы думал.
  Жека думал много, но назавтра он снова получил двойку, и он решил что-то предпринять. Перед школой он крепко натер в дневнике графу для оценок парафином, но учительница все же нашла место написать, что приглашается мама в школу для переговоров. На этот раз Жека получил наказание – неделю не гулять на улице. Жека сидел неделю дома и думал.

Но все течет, все изменяется. Пока Жека размышлял, как ему дальше жить, его родители получили вызов в Германию. Начались сборы. Жека к этой суете относился равнодушно. Ему представлялась Германия соседним городом, как совхоз, где живет дядя. Там наверняка такие же скучные школы с вредными учителями и бесконечными правилами правописания. Но Жека не хотел забивать себе голову дурными мыслями и убегал во двор с друзьями прыгать через заборы, играя в войнушки и забираться на деревья, скрываясь от преследователей.
Он придумал одну игру, которая была по его мнению увлекательная. Он с ребятами забрался на пятый этаж и там в холле, накакал на газету и сбросил вниз. Было здорово смотреть, как бумажный парашют шлепнулся на землю и разлетелся чудным феерверком. Остальные ребята побоялись сделать то же самое.
Он в отместку за это, часто стучал в двери к жителям общежития и убегал, когда дверь открывалась, оставляя самых маленьких ребят, которые готовы расплакаться, стоя у дверей.
- Опять этот Женька проказничает... Ну мы его...
Как-то раз он прибежал к тете Марте и пожаловался на зуб, который шатается. Она попросила открыть рот и потихоньку потрогать – шатается или нет. По крайней мере так она сказала Жеке. Он открыл рот, она тронула пальцем зуб и толкнула его к языку. Он не успел испугаться, как зуб оказался на языке. Жека в панике схватился за голову и исчез. Позже он приходил к тете Марте, когда зубы у него шатались. Он уже не боялся.

  В Германию летели самолетом. Впервые в жизни Жека видел землю с высоты птичьего полета. Ныряя в белое облако, он успевал заметить на куске земной поверхности ровные, будто вычерченные линейкой, прямоугольники засеянных полей и изрезанные дорогами очертания городов и поселков. Там внизу живут люди, сидят за партами и в кино, а они летят как перелетные птицы в дальние теплые края. Зачем?
Мама сказала - за новой жизнью. «Рыба ищет, где глубже, а человек, где лучше». Откуда она знает, где лучше? Не может никак простить, что получив посылку от родственников из Германии, они нашли в ней вместо пуловера для Жеки и четырех коробок конфет старый почтовский бокал с засохшим клеем внутри, булыжник весом в триста грамм и одной коробки конфет, вероятно для смягчения удара. Физического или морального? Для обоих! Позже родственники присылали вещи партиями. В одной посылке обувь на левую ногу, в другой на правую.

  Наступила новая жизнь. Жека думал, что Германия – это один сплошной город с домами налепленными один на другой до самого неба и копошащимися в них людьми, как муравейник в лесу. Оказалось строений не так уж много и дом выше  четвертого этажа редкое даже явление. Пышущая здоровьем растительность с блестящими сочными листьями густо насажена между домами, создавая микрозаросли живой природы с беседками для отдыха людей. Встречались дома с маленьким болотцем во дворе, кваканьем лягушек и маленьким клочком зарослей камыша. Это, по-видимому, кусочек незабываемой романтики...
  Сморкаться и плеваться на землю нельзя. Для этого у каждого в кармане дешевые пакетики одноразовых мягких, как папиросная бумага, салфеток. Банки и упаковки бросать тоже нельзя. Для этого на каждом углу имеются урны с тремя отверстиями. У каждого отверстия наклеен значок, указывающий его назначение: сборник металлических отходов, бумажных или пластики. Ничего нельзя...
  Жека удивлялся, отыскивая взглядом стайки мальчишек, играющих в войнушки или девчонок в ситцевых платьях, скачущих в классики. Нет нигде ни пацанов, ни девчат. Одни только старушки с седыми круглыми головами, как одуванчики, тащили перед или за собой тележки с продуктами. И автомобили различной конфигурации. Кругом и навалом. Не видно юных лиц. Страна стариков – одуванчиков. Жеке стало обидно. Уж лучше бы он дома ел недозрелые ранетки на диких кустарниках и цветы акаций, растил лягушку в банке...
Очень скоро Жеку отправили в школу. Он сидел, сжавшись, в углу класса и незаметно наблюдал за одноклассниками. Это были плотные рыжие немцы, темноглазые свободолюбивые турки, чернокожие люди Шри-Ланка и еще несколько различных мастей. На уроках все говорили на немецком, на переменах делились по национальному признаку и разговаривали на своем родном. Девчонки все имели своих другов и очень этим гордились.
Девчонки и мальчишки курили и предлагали Женьке. Без этого здесь нельзя, а то не примут. Учитель математики, направляя свой указательный палец с длиным ухоженным, пропитанный витаминами, ногтем в грудь Жеки, спрашивал:
- Ты сегодня понял новую тему? Твой вид мне говорит, что тебе на все наплевать.
     Жеке не хотелось жить, в то время,  как его родители носились в поисках обустройства новой жизни: мебель, одежда, еда, электроника. Им объяснили соотечественники, живущие здесь уже несколько лет и имеющие опыт адаптации, что сначала лучше брать подержанное, бывшее в употреблении. Старое стоит копейки, а функционирует не хуже нового. За новым не угонишься. Новое каждый день. А они еще старого не видели, не пробовали.
  Отец мотался с другом по шпермюлям, организованными местной администрацией два раза в месяц на площадках, куда население сбрасывало ненужные им вещи. Жека тоже любил здесь лазить. Он находил клетки для птиц, коробочки с почтовыми марками или значками, велосипеды и даже музыкальные центры. Попадались коробки с русскими пластинками. Русских много едут. Берут с собой кусочек старой жизни. Но потом перестраиваются и выбрасывают что не гоже.
  Дома подвал заполнялся отцом всяким хламом: креслами, телевизорами, коврами. Мать еженедельно проводила ревизию и конфискацию.
  Больше всего новой жизни радовалась мама:
- Это такое счастье – стиральная машина. Не надо рук мочить и даже можно в это время в магазин сходить. Если бы можно было посчитать мегалитры воды, которые я перетаскала там. А продукты?! Вы только посмотрите, каждая упаковочка имеет маленькое приспособление, с помощью которого легко его открыть. Не то что «там», ломали себе зубы и пальцы.
Отец, с удовольствием дегустируя многочисленные сорта немецкого пива, все же чуть менее пылко хвалил Запад:
- Представляешь, нам российским не разрешают устанавливать тарелки для приема русского телевидения. Я спрашиваю у этого разрешителя: - «Как так, на домах полно тарелок, почему другим можно?»
- Это тарелки итальянских, турецких, китайских семей. Им можно, - говорит, - потому что это – иностранцы. А вы записали себя в документах как немцы, правильно? Извольте смотреть передачи на немецком.

    Каждый день в почтовый ящик бросают бесплатные каталоги и рекламки. Мама Жеки выбрасывает их и злится, что квартиру захламляют ненужной  бумагой. Жека любит рассматривать яркие рекламки. В них есть все: от таблеток из натуральных экстрактов, бижутерии из золота, мебели до автомобилей новой марки и современной военной техники. Жека часами рассматривал цветной каталог с книгами на немецком языке и удивлялся, что сытый обеспеченный Запад интересуется парапсихологией, аномальными явлениями, экстрассенсорикой и прочими феноменальными явлениями. Он думал, что это удел бедных, в ожидании чуда.
  Однажды он раскрыл разноцветный конверт, в котором нашел оригинальную копию – чек со всеми электронными прожилками, печатью и подписями заведующих банком с незаполненной строчкой для фамилиии, на 10 000 ДМ и приложенным письмом: «Если вы будете участвовать в наших лотто, то можете выиграть такой чек на сумму 10 000 ДМ, обладателем которого станете вы!»
  Жека скуки ради, не долго думая внес в незаполненную строку фамилию тети Марты, наклеил марку на конверт и отправил в Союз.
Тетя Марта, получив послание и отойдя от шока, стала действовать, пока не объявили новую инфляцию. И вообще, медлить нельзя. В Германии вероятно деньги сыплются с неба, раз сделали такой подарок. Её муж уговорил взять в банк с собой дочь с зятем. У них старенький москвич. Не понесешь же чемоданчик с купюрами через весь город.
  По дороге все меж собой переругались. Тетя Марта мечтала купить себе дом в развитом поселке на берегу озера. Петро рассчитывал на новую модель «жигулей». Дочь с зятем  требовали свою долю, причитавшую им по закону, как наследство.
  К банку подъехали все нервные и злые. Тетя Марта просунула в окошечко паспорт и чек. Полукругом ее обступили родные люди. На всякий случай. От постороннего глаза.
- Нельзя ли деньги выдать в долларах по курсу? - заискивающим тоном попросила тетя Марта девушку, сидящую по ту сторону.
  Девушка убежала к шефу консультироваться и вернулась с постным лицом, протягивая назад бумаги:
- Нет у нас таких денег. Поезжайте в столицу в центральный банк.
  Назад ехали молча, прибитые бесчувственным отношением чиновников к простому люду. В столицу наметили ехать через неделю. За эту неделю тетя Марта заказала переговоры с женькиной матерью, чтобы спросить, нельзя ли вместо чека прислать наличные?
Мать Жеки сначала долго молчала, сдвинутая новостью, но сообразив, сказала:
- Это все Женькины игры. Да у нас в наличке и тысячи не найдется, а то мыла бы я полы в доме престарелых, а мой бы мотался по шпермюлям.
- Так тут же настоящие печати и росписи, - все еще не хотела верить тетя Марта обломившемуся счастью.
- Да реклама все это. Цветные картинки.

  Женьке, чтоб делал меньше глупостей и не впадал в ностальгическую депрессию, купили электронную игровую приставку «Плейстейшен» и к нему несколько игр. Сразу нашлись друзья по обмену играми и раскодировке ходов. И потекла у Жеки электронная жизнь в четырех герметизированных стенах. Вот где все пацаны. В электронном мире. Их мозги, мысли, идеи и знания скопились вокруг одной точки, которая тычется в глухие стены, ища выхода, набирая ограниченной энергии в специальном ящике, который еще надо найти, перескакивая через искусственные преграды и падая вниз, разбиваясь в лепешку, иногда успевая охнуть. Женьке, после долгого сидения, иногда хотелось разбить об стенку не только голову, но и этот плейстейшен, от которого сохнут мозги.
- Читал бы лучше книги, - следила мать за сыном, - с ними ты побываешь в Америке с Робинзоном Крузо, с Колумбом в Индии, на Северном полюсе в экспедиции капитана Татаринова. Они тебя научат жить, закалят твою волю и душу. И кем ты только собираешься стать? – сокрушалась мать.
- А что нужно делать? Все уже есть. Картошку и то машина чистит. Даже скучно.               
- Ну да, ты соскучился по вшивым бродячим собакам, по грязным лужам на дорогах, по гнилым яблокам на диких деревьях.
- Да, я соскучился. Я хочу домой.
- Ты что-то не понимаешь, сынок, - тревожно заглядывала мать в глаза сыну, - Ты пойми одно: здесь есть все, поэтому наверное и скучно. Но здесь человек – свободный и стоит только  пальцем пошевелить, он может добиться всего: славы, исполнения желаний, денег.
- Мне ничего этого не нужно. Мне нужна другая свобода. Там я мог жечь костер, где хочу. В совхозе скакать на лошади, мчаться на дядином мотоцикле без всяких прав...
- Да, там была другая свобода. Там что бы не натворил, не надо отвечать. Соорудил в лесу костер, лес сгорел. Никто не виноват. Разворовали – списали. Обманули, избили – простили, забыли. Здесь же за свою свободу надо отвечать, имея при этом разрешение – шайн, ловишь ли ты рыбу, водишь автомобиль или занимаешься спортом. А разве плохо? Человек защищен от посягательства других и от себя тоже.
- Ты так все красиво говоришь, а жить все-равно скучно.
- Скучно, когда нечего делать, а ты найди себе интересное дело. Вот посмотри, наш сосед Гюнтер все свободное время проводит за моделированием. Он строит полутораметровые модели кораблей, соблюдая масштаб. И тратит огромные деньги на дерево, детали и моторчики. Он строит их два-три года и тратит при этом до 15 тыс немецких марок. Потом участвует в выставках и не всегда удается их продать. А наша знакомая тетя Света скупает на базарах фарфоровые статуэтки, иногда реставрирует. У нее дома музей фарфоровых скульптур.
- Все это требует денег.
- Они окупаются моральным удовлетворением, самоутверждением и гордостью за себя. Ищи себя, стучись в дверь и тебе откроют.
  Жека снова долго думал, как дальше жить и пошел в спортстудию овладевать боевым искусством ниндзюцу. Скоро он получил медали на спортивных состязаниях и появился портрет его в журнале, на котором светилось моральное удовлетворение.