Новый год 4

      Поездка в  Бакуриани.


   Встретить Новый год в Бакуриани предложила мама. Было мне тогда шестнадцать лет - учился я неважно, но  крепко преуспел в спорте. Вот  и  решили  родители свозить меня  на горный курорт.
Бакуриани казался им  цивилизованным местом - по книгам. Туда еще с царских времен  таскались  столичные аристократы и  присутствовал дух престижности и благородства.
   Отправились мы на Кавказ числа двадцать пятого, с расчетом после Бакуриани посмотреть и загадочное Тбилисо.
    Первое сильное впечатление - Боржоми - там была    предусмотрена пересадка  на допотопную зубчатую дорогу в Бакуриани. Пока ждали поезда,  прошлись  вдоль ручья к бювету. Домишки по набережным были нарядные, разноцветные, прямо заграница. Попили настоящего боржома из кранов с сероводородом -  много не вошло. Теплое и вонючее пойло. А некоторым прямо в струю по пять стаканов - значит приспичило. Было тепло и весело - летали попугаи и дети катались на осликах.
    Маленький паровозик Кукушка потащил по узкой колее  три  деревянных  сидячих вагона -  человек по пятнадцать максимум . Пассажиров не было - был  с нами в вагоне только один странный  бухгалтер из Гори,который решил перед пенсией стать тренером по горным лыжам. Диплома  у него не было - был только учебник по слалому.  Спрашивал нас  - по чьей рекомендации мы здесь будем устраиваться.  Когда выяснилось, что мы просто дикие туристы  - сразу отсел.
Через три часа скрипучей езды между скал и обрывов, выбрались на платформу    Бакуриани.   Было тепло и пасмурно. Вокруг стояли заснеженные  горы .  Курорт   был  вольготно разбросан по  обширной котловине.   Почему поезд пустой -выяснилось сразу - на площади стояло много такси - народ из Гори и Тбилиси приезжал сюда  с привычным  шиком.


   Чувствовалась высота - под две тысячи метров.  Первое впечатление неважное  - глухая деревня - какой там  престижный курорт - посреди вокзальной площади   резвились пара жирных хряков в грязной луже.  Никакой  организованной  информации на вокзале не было . Предложили искать приют по домам. Огляделись и пошли с чемоданами  искать ночлег поприличней. В центре местечка - сельские хибары с огромными сараями.  Сбоку ближе к горам пристроились особняки и   многоэтажные турбазы. На склоне горы прятались в  хвое деревьев   несколько  настоящих вилл. Одна из них принадлежала Мжеванадзе - первому секретарю Грузии.
Нас сразу  приняли на пару ночей  на турбазу то ли Динамо,  то ли Спартака - были свободные номера перед приездом сборной Грузии по слалому. Номер оказался приличный, в холле работал   прокат  инвентаря. Был в Бакуриани и  небольшой  магазин  спортинвентаря.  Продавались   свободно  заграничная  горная снасть - нам  не по карману.  Когда папа начал снимать нас с мамой в  очереди, продавец вырвал у него камеру из рук.  Я обратил внимание на интересную семейку - мама покупала десятилетнему сыну новые слаломные лыжи - когда ей не хватил -сын вытащил пухлый бумажник с сотнями рублей. В Москве такого воспитания школьников точно не было. Купить австрийские лыжи за пятьсот рублей мы понятно не могли - это  как двойной бюджет нашей поездки на Кавказ.Но  мама купила нам стильные плавки из местного лавсана - черные в белую  полоску. Пользовал их лет двадцать  - только резинку менял - прочные, удобные, красивые - да и сохли на пляже за пять минут.
   
   Обращало внимание, что всюду работают обязательно мужики - на кассе, на рецепшене, в ресторане - сплошь официанты. Хлеб был исключительно - караваи на два кило и больше. Видел из окна столовой,как привезли хлеб из пекарни - пока разгружали кузов,водитель выдернул из кабины пяток караваев и оглянувшись куда- то попер.
    Я прихватил с обой обычные беговые лыжи. На  подъемник мы так и не добрались, был приличный склон рядом гостиницей и дальше мы не ходили . Обычно с утра подмораживало, и склон становился обледенелым, а к обеду развозило , но ночью сыпал снег. Поэтому катались обычно утром - по снежку. Было много солнца  и чувствовалась влажность.
      Перед Новым год  мы переселились к хибару к осетинам -народ был просто бедным,  много детей и мало места. Сам осетин хозяин работал спасателем - вызывали даже ночью.


   Новый год  встретили на заваленной снегом улице, сразу  пошла сумасшедшая стрельба со всех сторон. И наш хозяин начал шмалять из двухстволки в небо.
На  даче Мжеванадзе устроили минут на двадцать красочный фейерверк. Ракеты взлетали выше гор.
 Через пару дней мы отправились в Тбилиси. В разгар зимы - температура была выше двадцати - по центральной Руставели фланировали грузинки  в дорогих норковых шубах. Над городом гордо возвышалась Мать Грузии. В автобусе я сделал замечание пьяному парню с расстегнутой ширинкой - он приставал к двум  студенткам с медицинскими учебниками . Парень пересел ко мне и стал жаловаться на то,что ему бедному осетину здесь нечего ловить. Хоть и взяли в медвуз - но однокурсники его игнорируют. Ясно было, что национальный вопрос тут крепко перекашивал.
На вокзале нам посоветовали устроиться не в  фешенебельной "Сакартвелло", а на турбазе "Ваке" , ближе к окраине . Турбаза была новая, просторная, но совершенно пустая - рядом  раскинулось огромное кладбище, массивные мраморные склепы выстроились вдоль засаженными кипарисами аллей. Мы разговорились с  пожилой грузинкой, ухаживавшей за  памятником сыну. Он нелепо погиб в университете, упав на лестнице во время перерыва.

   На Руставели к нам приклеился невзрачный человечек - представился переводчиком с сербского и чешского - видно спроса на его услуги были не так востребованы. Он дня три водил нас по центру города - с кемто даже знакомил, представляя нас друзьями из Москвы. На улицах ездило много американских размашистых авто с низкой посадкой. Попадался и европейский автопром.
Обращала внимание привычка   грузин  обниматься и целоваться. В ресторане Сакартвело нам прислали бутылку Цинандали на стол - как гостям города. Переводчик с чешского подсказал что полагается ответить парой бутылок. Папа посмеялся и угощать местных завсегдатаев не стал.
   За соседним столом помню отлично сидели два пожилых грузина лет по шестидесяти с гаком.  Между ними возвышались бутылок десять Цинандали или Цоликаури - не помню. Пустые бутылки убирать видимо было там не принято.
Я не поленился - посмотрел площадь Ленина,  где отчаянный товарищ Камо устроил самое крупное ограбление царского банка, оставив поле себя гору трупов. Потом  поднялся к Матери Грузии на фуникулере - сзади был небольшой уютный ботанический сад. Под памятником были вырублены длинные бетонные убежища. Идешь и  гулкие шаги  резонируют со всех сторон.

    Когда спускался к площади Ленина - домов за пять мне под ноги свалился двугривенный. Я посмотрел наверх - с балкона третьего этажа на меня смотрел недобро грузин лет сорока с усами по сталински. Хорошо не плюнул .
 
  Папа потащил нас в старинные серные бани - этот памятник архитектуры сильно впечатлял. Естественный свет из окошек сверху, благовонный пар - бородатые банщики на каменных столах устраивают фейерический массаж клиентов.  Говорили, что у них бывают смешанные дни помывки  для своих. Не знаю -не видел.  Помылись
досыта и назад в заснеженную столицу.