До неба - рукой подать 6

YI.
       Сам Тур Хейердал необыкновенно интересен как личность, как человек живой, незашоренный никакими пустыми и извращенными догмами. Когда его путешествие на плоту «Кон-тики», закончилось на атолле Рароиа, он и его друзья попали в общество полинезийцев и прожили там около месяца. Их новые друзья оказались замечательными людьми, веселыми и добрыми, незамутненными от общения с какими-то либо христианскими проповедниками. Представляете, они столетиями жили в общении с природой, и они не были ни каннибалами, ни бандитами, у них не было злобного бога, и они не знали кто такой Иегова. И они не были каннибалами, и не бандитами. Они были добрыми и веселыми людьми. Потом пришло время расставания:

       «Наше прощание с Рароиа было более чем грустным, все кто мог двигаться были уже на молу; они играли и пели наши любимые мелодии, когда судовая шлюпка уносила нас на «Тамару».

       Огромный Тупухое возвышался в центре, держа за руку маленького Хаумата (Хаумата – мальчик, которого путешественники спасли от смерти, вылечив гнойный абсцесс на голове). Хаумата плакал, слезы текли и по щекам могучего вождя. У всех стоявших на молу были слезы на глазах, но они продолжали петь и играть ещё долго-долго после того, как шум бурунов, заглушил для нас все остальные звуки.

       Эти чистые сердцем люди, которые стояли на молу и пели, теряли шестерых людей, а мы, безмолвно стоявшие на борту «Тамары», пока, мол, не скрылся за пальмами, а пальмы не исчезли в океане, теряли 127 друзей. В ушах у нас продолжала звенеть прихотливая мелодия:

       «…пусть у нас будут одни и те же воспоминания, чтобы мы всегда могли быть вместе – даже тогда, когда вы уедете в далекую страну. Добрый день».

       * * *
       У Деда был бронированный Мерседес с водителем, мы ездили с этим водителем за моими деньгами для Деда в банк, где лежали мои деньги.

       Говорить о времени бессмысленно, не зная, кто пал его жертвой.В этом городе или в другом, не имеет никакого значения, ведь небо над всеми одно - летом, и совсем другое - осенью, когда желтые листья напрасно льнут к мокрому асфальту. Да и можно ли понять все это: эту причинность и, казалось, ненужную и опасную связь настоящего и прошлого, эту игру солнечных лучей на глади озера, когда в глубине все так теряет свою экспрессивность.

       Время триедино и мы знакомы с ним, поскольку существуем, ты и я, взглянув в окно, увидим, в сущности, одно: неувядающую любовь, опасность и завершенность статуй. Если говорить об ипостасях, то будущее - время, тысячекратно ускоренное, в нем все сливается в одно упоительное цветовое пятно, а настоящее пляшет и кривляется. В прошлом время настолько замедляется, что мы успеваем рассмотреть самых великих.

       * * *
       Иногда я спрашивал Вику: «Ты меня хоть чуть-чуть любишь? Она мне отвечала: «Я с тобой уже три года, конечно, люблю, балбес».

       «…пусть у нас будут одни и те же воспоминания, чтобы мы всегда могли быть вместе…»

Music: Deep Forest – Sweet Lullaby
https://youtu.be/ATmBOnMJJkE?si=_tM4lVm8T2pHeulN