За Черной Пустошью глава 6

 
  В харчевню, где на вывеске два розовых поросенка чокались кружками с шапкой густой пены, Леонид Георгиевич зашел поужинать. В кармане пиджака позвякивала целая пригоршня мелких монет, среди которых он обнаружил даже две серебряных. В зале было темновато, на полу, засыпанном мокрыми опилками, валялись объедки, камин подымливал, а в углу галдела пьяная компания, но ароматный запах жарящегося на вертеле кабана заставил Леонида Георгиевича смириться с грязью и шумом.
 
  - Господин комедиант, рад видеть вас у себя! - подскочил розовощекий толстяк, похоже было, что поросят на вывеске рисовали именно с него. - Изволите поужинать?
 
  - Пожалуй, - согласился Леонид Георгиевич.
 
  - Тогда вот этот стол у окна. Здесь потише, и никто не побеспокоит. Сегодня у нас печеное мясо с тушеной капустой, пирог с грибами, перепелиными яйцами и зеленью, и отличное красное вино. Прикажете подавать?
 
  - Подавай, - Леонид Георгиевич, изображая небрежность, бросил пригоршню монет на стол. - Отсчитай сразу, и себя не забудь, но чтобы вино было не прокисшим.
 
  Хозяин с пониманием кивнул, аккуратно взял две серебряные монетки и убежал.
 
  Леонид Георгиевич облегченно вздохнул, в курсах местной валюты он ничего не смыслил, но в этом он еще успеет разобраться, однако роль бродячего артиста начинала ему нравиться, и жизнь в чужом мире показалась уже не такой дикой и страшной.
 
  Вино Леониду Георгиевичу пришлось по вкусу. Он потянулся к глиняному кувшину и налил себе еще стакан. Рубиновая струя играла и пенилась, чувствовалось, что это не суррогат из порошка, разбавленный смесью воды и спирта. Леонид Георгиевич пригубил немного и посмаковал:
 
  - Недурно, совсем недурно.
 
  А может, черт с ним, с прошлым? Здесь не так уж и плохо. Ходи по городам и селам, балагань и зарабатывай деньги. Потом можно купить домик у моря, лодку с парусом, Ратну пригласить, глядишь, она согласится жить вместе с ним. Ну, и что с того, что она колдунья? Ничего плохого она ему не сделала, наоборот, приняла в доме, накормила, разрешила переночевать. Хорошая девушка Ратна, в его мире таких, наверное, и нет. Днем они бы ходили купаться и загорать, а вечером жарили на углях шашлыки или рыбу. Он бы садик с виноградом развел, погреб выкопал, и там стояли бы бочки с вином своего урожая...
 
  - Вы не будете возражать, господин артист, если я устроюсь за вашим столом?
 
  Леонид Георгиевич поднял глаза и сразу понял, кто перед ним. Худое бледное лицо, длинный вислый нос, седые волосы с остатками рыжины, поблекшие голубые глаза, а рядом, на скамейке, большой ящик из резного красного дерева с крышкой на двух бронзовых замочках.
 
  - Вы Кукловод?
 
  Прежде чем ответить, тот покачал вверх-вниз своим длинным носом, вздохнул грустно, как лошадь в стойле, и подтвердил:
 
  - Да, уважаемый, я - Кукловод. Вот и довелось нам свидеться, ведь вы меня искали?
 
  - Мне кажется, что вы меня тоже искали.
 
  Кукловод загадочно улыбнулся:
 
  - Можно сказать, у нас обоюдный интерес друг к другу. Как вы меня узнали?
 
  - Я видел вас во сне.
 
  - Что за сон, расскажите подробнее?
 
  - Я помню, что там была торговка корзинами, вы давали представление на рыночной площади, слепой украл у торговки колбасу, а вы заплатили за него. Потом торговку убили.
 
  - Так все и было на самом деле. Мои куклы решили, что имеют право на свой суд. Что поделаешь, они свободны во всем! Я боюсь, что когда-нибудь не я буду дергать их за ниточки, а, наоборот, они меня. Ну, ладно, об этом мы поговорим в другой раз. Давайте лучше о вас.
 
  - Хорошо, - согласился Леонид Георгиевич. - Хотите вина? Очень хорошее вино.
 
  - Не откажусь от глотка. Эй, хозяин, принеси стакан и чего-нибудь перекусить!
 
  Хозяин принес пустой стакан и жареный цыплячий бок с лапшой. Леонид Георгиевич налил вина себе и Кукловоду:
 
  - Ваше здоровье! У нас принято выпить за знакомство.
 
  - У нас тоже. Тем более что я был знаком с несколькими людьми из вашего мира.
 
  Леонид Георгиевич почувствовал, как быстро забилось сердце в предчувствии огромной удачи.
 
  - Почему был?
 
  - Потому что я помог им отправиться обратно.
 
  - Это правда, вы не шутите?
 
  - Могу поклясться чем угодно. Да и зачем мне вас обманывать? Люди попали в беду, а я им помог. Разве вы не поступили бы так же на моем месте?.. В кувшине осталось еще что-нибудь? Нет? Хозяин, еще вина, такого же хорошего!
 
  - А ну, пошел отсюда, паршивец! - вместо ответа заорал хозяин. - Я же предупреждал тебя, чтобы ты здесь не появлялся, уши оторву!
 
  Леонид Георгиевич и Кукловод обернулись и увидели у входа оборванного мальчика лет семи. Он умоляюще смотрел голодными глазами на посетителей, но никто, кроме хозяина, не обращал на него внимания.
 
  - Замолчи, харчевник! - рявкнул Кукловод так, что закрыли рот все, кто сидел в зале. - Мальчонка хочет есть - и это не преступление! Накорми его, а счет предъявишь мне. А если накормишь плохо, я не заплачу вообще.
 
  - Я рад, что познакомился с вами, - сказал Леонид Георгиевич. - Вы благородный человек.
 
  - Чего там. Просто я стараюсь уравновесить зло добром в нашем мире, в меру моих слабых сил, конечно... Так вот. Я помог им отправиться обратно, что вовсе не так сложно, как может показаться. Для этого нужно только одно.
 
  - Говорите же, что нужно?
 
  - Для этого нужно только ваше огромное желание, и это все.
 
  Леонид Георгиевич вскочил:
 
  - Так чего же ждать? Отправляйте меня скорее, я так этого хочу!
 
  Кукловод засмеялся:
 
  - Что, прямо здесь, на глазах у всех? Вы хотите, чтобы меня отвели на костер? Нет, нам нужно найти безлюдное место, скоро стемнеет, так что время уже походящее. Не волнуйтесь, уважаемый комедиант, не долго вам осталось пребывать в нашем грешном мире. Я знаю один постоялый двор, там есть хорошая комната, мы ее снимем, и утром вы уже будете вспоминать обо мне с благодарностью. Хозяин, получи деньги за меня и мальчонку, мы уходим!..
 
  Часы на ратуше пробили полночь. Кукловод и Леонид Георгиевич сидели на втором этаже маленькой гостиницы, в уютной чистой комнатке, за столом друг напротив друга, между ними стояла зажженная свеча в медном подсвечнике. Пламя свечи вздрагивало и вытягивалось вверх от их дыхания.
 
  - Вам нужно перенестись в свой мир так же, как попали в этот. Для этого вы должны оказаться в театре. Мой кукольный ящик и есть этот театр.
 
  - Но как же я туда влезу? - с сомнением спросил Леонид Георгиевич.
 
  - Очень просто. Вы станете очень маленьким. Слушайте меня и представляйте то, что я вам говорю, - Кукловод встал, снял с шеи кожаный шнурок с оправленным в серебро черным граненым камнем, размером с грецкий орех. - Теперь слушайте только мои слова, подчиняйтесь им и не отводите глаз от этого магического амулета.
 
  Пламя свечи отражалось в черных гранях, камень блестел, покачиваясь из стороны в сторону, и Леонид Георгиевич почувствовал, как стены комнаты постепенно исчезают, и остается только властный и настойчивый голос Кукловода.
 
  - Вы идете по бескрайней степи, кругом только степь, и ничего больше. Вы видите ковыль, волнами он перекатывается через всю степь, от края до края. Высоко в небе парит большая птица. Она расправила свои широкие крылья и парит медленно, круг за кругом, над вашей головой... Вы - эта птица. Вы парите высоко в небе, вам легко и свободно, а внизу, очень далеко внизу, идет маленький человечек, он такой крохотный, что его едва видно среди волн ковыля... Вы - этот крохотный человечек, вы так малы, что можете поместиться в моем кукольном театре, вы просто маленькая деревянная фигурка, лежащая на его дне...
 
  Леонид Георгиевич почувствовал, что с ним что-то происходит, он теряет тяжесть своего тела и становится маленьким, и таким легким, легким...
 
  "Как мне хорошо, - блаженно подумал Леонид Георгиевич. - Я уношусь обратно в свой мир и очнусь уже там, а все, что произошло, будет вспоминаться просто как сказка, добрая старая сказка. Жалко, что я больше никогда не увижу Ратну..."
 
  Леонид Георгиевич очнулся. Он лежал на широком, размером с баскетбольную площадку, возвышении, а над ним возвышался огромный, будто с экрана кинотеатра, человек и грустно улыбался. Леонид Георгиевич попытался встать, но не смог даже пошевелиться - его сковывали веревки, привязанные к запястьям и лодыжкам. Руки и ноги, все его тело стало словно чужим.
 
  - Что со мной произошло? - с трудом ворочая шершавым языком, проскрипел Леонид Георгиевич.
 
  - Ничего особенного. Вы стали деревянной куклой.
 
  - Но вы же говорили, что я попаду домой?
 
  - Говорил. Не получилось, понимаете ли. Я забыл вам сказать, что это умели делать только маги древности, эдакий секрет старых мастеров. К сожалению, этот секрет сейчас утерян, и у меня ничего не вышло.
 
  - Тогда сделайте меня снова человеком! - потребовал Леонид Георгиевич.
 
  - А зачем? Вы вчера так хорошо пели на рынке, что я подумал: вот бы мне такого артиста для моего театра! И вам хорошо: теперь не нужно заботиться ни о пище - куклы не едят, ни о крыше над головой - будете жить в этом ящике. Знайте себе только, что распевать песенки на людях, да дергайте ножками и ручками посмешнее.
 
  - Но я не хочу! Я живой человек! Отпустите меня!
 
  - Все мои куклы тоже сначала не хотели и просили их отпустить, а потом привыкли. И вы привыкнете, мой дорогой артист.
 
  - А как же сон? Ведь там ваши куклы превращались в людей, когда хотели этого?
 
  - Неужели вы еще верите каким-то глупым снам? Не ожидал от вас такого легкомыслия. Что вы, я никогда не выпускаю своих марионеток на свободу, иначе они давно разбежались бы... Не надо грустить, маленькая кукла, может быть, своей преданностью и ужимками ты растрогаешь меня, и я дам тебе свободу, лет через двадцать, чтобы ты мог спокойно сдохнуть от старости на рынке у кучи объедков.
 
  Леонид Георгиевич лежал на гостиничном столе, раздавленный и уничтоженный, его охватил такой ужас, какого он не испытывал еще никогда в жизни. Он был готов ко многому, голодать и нищенствовать, даже оказаться в тюрьме, но из тюрьмы можно убежать, а как убежать из деревянного ящика, если ты марионетка, связанная по рукам и ногам?.. Он почувствовал, что теряет рассудок, поднял лицо вверх и закричал дико и тоскливо, но вместо крика из его деревянной глотки вырвалось только сипение, как у табачной трубки, когда ее продувают от пепла.