Усадьба мечты

   Вы держали когда-нибудь в руках большие тяжёлые новые глянцевые журналы, вкусно пахнущие свежей типографской краской, с шикарными дизайнерскими фотографиями: одежды, текстиля,  украшений, интерьеров, архитектуры? Вот именно с них всё и началось…

   В то лето, в начале июня, стояла невыносимо жаркая погода. Оставаться на лето в душной столице меня не прельщало. Со своим очень хорошим знакомым, весьма творческой личностью, мы отправились в поисках съёма на лето жилья со всеми удобствами, свободным распорядком. Где-нибудь в лесу с целебным воздухом. Рядом с водоёмом для купания, загара и красивых пейзажей для зарисовок и фотографий. С приятной возможностью приобретать свежие натуральные продукты, готовить пищу на воздухе, на огне. А также писать восхитительные пейзажи, портреты колоритных личностей, встреченных в пути.

   Подъезжая к небольшому полустаночку, окружённому пронизанной солнечными лучами берёзовой рощей, за которой просматривался большой красивый пруд и белоснежная старинная усадьба. Не сговариваясь похватали вещи. Выскочили на перрон в последнюю секунду стоянки поезда. Он быстро набрал скорость и скрылся за изгибом сосновой полосы леса.

   Хотя лето было в самом начале полуденное солнце чувствительно припекало. Мы поспешили укрыться в маленьком белом кирпичном здании станции, названия которой, даже не удосужились прочитать.

   В зале ожидания на двенадцать светло-жёлтых лакированных деревянных кресел стояла приятная прохлада, полумрак и ничем не нарушаемая тишина. Постояв несколько секунд, пока привыкнут глаза, двинулись к единственному окошку. Звук шагов звонко отдавался от стен и потолков.

   Подойдя, мы опешили: сухенький седовласый старичок, судя по фуражке, лежащей на кушетке, обтянутой коричневым дермантином, смотритель станции - пил САМОГОН! Наливал его из огромной зеленоватой бутыли с длинным узким горлышком, стоящей на столе. Стол, покрытый тряпицей, привлекал натюрмортной художественностью и аппетитными запахами. Половинка круглой свежеиспечёной буханки неровно порезанного хлеба приятно щекотала ноздри ржаным ароматом. Старик, словно не замечая нас, замахнул полстакана горячительного напитка. Шумно втянул воздух уткнувшись ноздрями в свежий хлебушек. Взял двумя пальцами тонко порезанное пластиками сало. Свернул в широкое белоснежное колечко, с розовыми мясными прожилками. Сунул в рот. Замер, зажмурившись от удовольствия. Открыв глаза, ловко подхватил толстый стебель зелёного лука, длиной с хороший веник. Смачный хруст нарушил тишину. Взял в одну руку отварное яйцо. В другую - краснющий запашистый помидор, размером с хороший мужской кулак.  Снова замер, смотря в нашу сторону, но как бы сквозь нас. Медленно прожевав, прищурился словно разглядывая кого-то в тумане. Секунда-другая и он смотрел уже точно на нас.

- Здравствуйте...-начали мы неуверенно.

- Извините, у вас тут, случайно, нет какого-нибудь коттеджа, расположенного в лесной зоне, где можно снять жильё на лето?

   Старичок икнул, медленно дожевал надкушенное яйцо. Посмотрел куда-то в угол своей комнаты. Снова перевёл на нас выцветшие голубые глаза. Радостно улыбнулся.

- Приехали значитс?! Здравия желаем!

- Мы хотели бы снять жильё.

- Ну, ну… Туда идите и махнул опять куда-то в сторону угла.

   За большой резной деревянной дверью, с другой стороны вокзала, нам открылась полукругом площадка, вымощенная серым плоским неровным камнем . Дальше шла простая пыльная лесная дорога. Вещами мы свою поездку не перегружали, поэтому с удовольствием двинулись в пеший путь. По дороге попалось небольшое село. Всего-то домов шестнадцать-восемнадцать. Подошли к колодцу умыться. Жара давила всё сильнее. Хотелось прилечь где-нибудь под шелест берёзок и не шевелиться. Странным казалось то, что, не смотря на полуденный зной, все сельчане сидели на лавочках возле своих домов и, словно наспех, пили самогон.
 
- С ума они посходили что ли? – обратилась я к своему спутнику.

- Нет, барышня, это они из у-у-унтиресу, - раздалось заплетающимся языком у меня за спиной.

   Оглянувшись, увидела мужчину средних лет. Коренастого, плотного телосложения. С давно не стриженной шевелюрой золотисто-русых кучерявых густых волос. Одной рукой он поглаживал окладистую порыжевшую местами, видимо от табака, бороду и усы. Другой же рукой крепко держал початую бутылку самогона. Мне стало не по себе. Мой спутник тоже напрягся.

- Здравствуйте! Может подскажете, где снять на лето жильё? Может коттедж какой в лесочке? Да, почему у вас с утра пораньше все пьют? Праздник какой?

- Так без выпивки ничего не видно будет! А в усадьбе жисть во какая! Он оттопырил вверх большой палец на руке - интересная! Канешно для нас это праздник! Зачем вам какой-то КО-ТЭ-ЖЭ.

   Он недоумённо приподнял густые вьющиеся брови домиком. Чудом удержав равновесие махнул рукой.

- Вон же усадьба! Идите туда!

   Поблагодарив мужичка, через пол часа мы уже были на крыльце самого настоящего старинного достаточно большого двухэтажного помещичьего дома.

   Со времён постройки прошло более полутора веков. Белоснежная побелка со штукатуркой во многих местах отлетела, обнажив старинный красный кирпич. Вокруг ни души. Только птицы поют заливистыми голосами в берёзовой роще. Нежит сладкий медовый запах цветущих плодовых деревьев. Солнечные зайчики, скачут на поверхности манящего свежестью пруда. Волнами от тёплого ветра гнётся трава - только это и напоминает о жизненности пространства.

   Мы поднялись на широкое, словно раскрытый веер, крыльцо. Преодолев тяжёлую потемневшую деревянную резную дверь очутились в просторном высоком холле. Прошли по первому этажу. Никого. В комнатах пусто. Окна хоть и целы, но весьма пыльны. По углам затянуты паутиной, где - свежей, а где - свисающей грязными клочьями. В ярких лучах света над истёртыми полами словно в завораживающем медленном танце кружились пылинки. Следы от кроссовок чётко отпечатывались геометрическими узорами на всём нашем пути. Похоже здесь очень давно никого не было.

- Да, уж-ж-ж! – протянула я разочарованно.

   Мой спутник молча кивнул, подтверждая своё согласие об увиденном.  Потом махнул рукой в сторону лестницы, приглашая подняться на второй этаж.

   Та же картина, что и на первом этаже – гулкая, от наших шагов, пустота. Мы уже повернулись уходить, как в дальнем углу со скрипом, словно от дуновения ветра, открылась дверь.

- Заглянем?

   Не ожидая ответа, я решительно ускорила шаг.

   В помещении, в углу, слева от окна, стоял большой художественно-окованный тёмным железом старинный сундук.  По правой стене - диван. Сбоку совершенно неожиданно современный холодильник. Перед ним большой белый прямоугольный стол. На диване в длинном шёлковом расписанном золотыми лилиями тёмно-вишнёвом халате сидел грузный мужчина средних лет. Меня удивили его бакенбарды.

- Ну, вот и славненько! Я уже вас заждался, -обратился он ко мне.

   На столе зазвонил проводной телефон.

- Да, они уже здесь! – коротко ответил незнакомец и повесил трубку.

- Вы хотели пожить в этом доме? – продолжил снова, обращаясь почему-то ко мне.

- Да. Но, тут даже мебели нет!

- О, не переживайте! Это легко поправимо, - многозначительно улыбнулся незнакомец.

   Он достал шампанское из ведёрка со льдом. Налил два бокала.  Подавая мне искристый золотистый напиток с прыгающими пузырьками, подошёл и слегка наклонившись в мою сторону прошептал:"Всё, что вам необходимо найдёте в сундуке!"

- Молодой человек, - обратился он к моему спутнику,- в ногах правды нет. Присаживайтесь. Вы же с дороги!

   Подошла к сундуку. Открыла легко крышку. Аккуратными стопочками, пахнущие свежей типографской краской, лежали новенькие большие толстенькие глянцевые журналы. Взяла первые три. Сложила два журнала на дивно чистый подоконник. Открыла первый. Устроен он был весьма оригинально. Страницы разделены на квадраты: сантиметров десять на десять. С одной стороны, качественно отпечатанная картинка, с широким диапазоном цветов, красиво убранной комнаты. С другой – описание содержимого картинки вплоть до размеров, состава материалов из чего сделано и страна происхождения с названием производителя. Каждый квадратик отделён от другого красивой перфорацией для лёгкого отрыва, как в марках.

   Незнакомец, спросив позволения, закурил трубку. От неожиданно крепкого табака в горле запершило.

- Вы не против? Я открою окно?

   Он молча кивнул. Душистый ветер с разморенных зноем лужаек неожиданно сильно пахнул мне в лицо. Я невольно слегка разжала пальцы и тяжёлый журнал начал падать. Я попыталась снова сжав пальцы удержать его. Но, с приятным легким потрескиванием угловая картинка прилипнув к большому пальцу оторвалась, а сам журнал с мягким стуком упал на пол.

- Извините! Я не …

   Повернувшись застыла от изумления. Стол, диван, холодильник, мужчина, мой спутник – исчезли!

   Посмотрела на сундук. Он, как и прежде спокойно стоял на своём месте. Что-то изменилось. Я очень чувствительна к грязи. Поэтому в пыльных местах всегда дышала потихоньку. А сейчас мне так легко и хорошо дышится! Снова оглядевшись, поняла, что комната так же убрана, как и на оторванной картинке. Вокруг чистота и всё новое, словно ремонт только, что завершён. Красивые гобелены в виде картин во всю стену с изображением старинного приморского городка в солнечный летний день. Вымощенная улица в цветах: на окнах, около дверей, спускалась через арку к морю. Белоснежный потолок с лепниной. Паника от происходящего сменилась любопытством. Те, два журнала, что положила на подоконник, невредимо расположились на светлом лакированном паркете.

- Красота-то какая! Как же тут хорошо!

- Неужели надо просто оторвать картинку?

   Схватив журнал пробежала по всему дому, полетели растворяясь в воздухе понравившиеся картинки. Вот огромная зала с большим открытым камином, с персидским овальным ковром нежного персикового цвета с розами. С яркими цветочными узорами на больших квадратных плитках пола, покрытых глазурью.

   Вот спальня для меня на втором этаже с балконом, увешанном нисподающими водопадами листьев всех оттенков зеленого с бело-розово-персикового цвета пышными бутонами, распускающимися прямо на глазах. С белоснежной огромной постелью со множеством кружев и оборок. Балдахин из нежнейшей едва розовой кисеи. Льняные шторы с экзотическими цветами в постельных тонах. Колышущаяся от легкого ветерка невесомая белоснежная тюль, с вышитыми белыми шёлком мелкими полевыми цветочками.

   Далее принялась за выбор посуды, вазочек, фарфоровых статуэток, подсвечников, люстр, полочек, подушечек.  Накидочек: на стулья, кресла, диваны. Ковриков, словом всего того, что создаёт неповторимость и узнаваемость на уровне ощущения гармонии души и блаженства тела в твоём доме.

   Он стал самым уютным местом на земле. Тот мир, из которого я пришла, показался серым, безвкусным и грубым!

   Далее взялась за надворные постройки: конюшня, погреба, сараи для утвари, каретница. За прудом появилось поселение с кузницей, мельницей, плотницкой, ткацкой и прочими ремесленными делами.

   За домом разместила парк с розариями, красиво цветущими кустарниками с садом с плодовыми деревьями, дальше шли огороды. Самое удивительное было то, что, не смотря на июнь, все цвело и плодоносило одновременно! Испачкавшись в сладком соке клубники, наевшись груш, я вернулась в дом с полной решимостью вымыться, переодеться в чистое, покушать, выспаться. Хорошенько отдохнуть.

   Зашла в комнату, идущую из спальни, захватив соответствующий журнал. Квадратики с нежным треском полетели один за другим, растворяясь в воздухе. Моему радостному взору предстала шикарная белоснежная на витиеватых толстых ножках чугунная ванна. Нежно-салатовая вуаль с вышитыми золотыми завитушками слегка колыхалась волнами от лёгкого приятного сквознячка на большом окне выходящем в сад. Вечерело. Понежившись в ванне, ополоснулась из большого лимонного цвета керамического кувшина с мелкими синими цветочками. Завернувшись в большое пушистое кораллового цвета полотенце, с вышитыми золотыми морскими звёздами по краям.  Прошла по мягкой ковровой дорожке цвета весенней листвы к огромному зеркалу в пол. Зеркало, украшенное белой лепкой с позолотой, приятно удивило чистотой и глубиной отражения. Это точно была я, но какая-то особенно красивая: золотистые русые волосы волнами спадали до плеч, безупречная кожа, сверкающие глаза, яркие чётко очерченные губы, брови. Длинные с лёгким изгибом ресницы. Глаза насыщенного изумрудного зелёного цвета с дымчато-серо-голубым ободком. Одним словом – хороша!

   В дело пошёл журнал с одеждой. Ворох одежды лежал на постели, банкетках, креслах, расположенных в спальне. Надев кружевную тонкую белоснежную сорочку. Халат тёмно-фиолетового цвета с вышитыми золотыми пчёлками, с длинными разрезными от локтя рукавами. Скинув тёмно-зелёные бархатные домашние туфли, расшитые золотыми завитушками на небольшом каблучке с загнутым носиком украшенные голубым сапфиром, разбежалась по мягкому ковру и, распластавшись в воздухе как птица, спиной запрыгнула на кровать, утопая в перине. В животе заурчало, напоминая о том, что пора покушать.

   Быстро пролистав подходящий журнал с едой, красиво сервированными большими и маленькими столами, выбрала походящий: стейк, приготовленный на огне, овощи гриль, сыр рикотта, мелкие багетики с чесночно-сливочной пропиткой, профитроли с заварным кремом и бутылку белого итальянского сухого вина с грушами. Еда придала сил.

   Задумалась. Неуютно. Вечереет. Дом пустой. Людей не хватает. Перелистав стопку журналов, лежащих на кровати нашла подходящий: фото, профессия, черты характера. Квадратики полетели словно осенние листья в сильный порыв ветра.

- Надо! Надо! Надо! Да! Конечно! Пусть будет! Не помешает! Как без них! А почему бы и нет!

   Так и домашние животные не помешают! И снова полетели, растворяясь в воздухе квадратики.Рука замерла над картинкой со страусами.

- Да, ладно! Они же интересные. Пусть будут! – уговорила сама себя, отрывая очередную картинку.

   Тишина за окном исчезла. Ржали лошади. Звенели железные инструменты. Где-то вдалеке пилили, рубили дрова, кудахтали куры, мычали коровы возвращаясь на вечернюю дойку с полей.

   В дверь постучали.

- Барышня, чай прикажете подавать?
   
   Девушка в тёмно-синем платье, с белым фартучком полукругом с оборочками, простыми кружевами по вороту и манжетам, с накрахмаленной белой наколкой вокруг уложенной кольцом косы, спрятав руки за спину смотрела в пол.

- Да, милая, завари-ка мне хорошего индийского чайку-с, как-то вдруг вырвалось у меня от удивления.

   Одно дело предметы, а тут вот они живые люди! Даже захотелось подойти и потрогать.

   Во время отдыха после чаепития в гостиной, зашла другая горничная.

- Барышня, постель готова для отдыха.

   Безмятежно уснув, утопая в перине со множеством разных по размеру и форме подушек на гусином пуху, проснулась только в седьмом часу вечера.

- Неплохо бы ещё украшений и праздничной одежды добавить. Снова полетели с лёгким треском отрываемые квадратики.

   В дверь тихонько постучали.

- Войдите.

- Барышня, одеваться изволите?

- Да, милая, помоги мне!

   И мысленно добавила.

- Сама-то я точно не смогу всё это надеть.

   Снова постучали.

- Войдите.

   Зашла другая горничная неся поднос с маслами для волос, всевозможными расчёсками и щёточками, щипцами. Девушка быстро управилась с моими волосами и подала достаточно большое овальное зеркало в серебряной оправе с весомой ручкой украшенной выпуклыми вензелями и цветами похожими на ромашки.

- Вам нравится?

- Да, замечательно. Благодарю!

   Девушка зарделась от проявленного внимания и похвалы её стараний. Присела с лёгким поклоном и закрыла за собой дверь.

- Чем же мне заняться? – озвучила свои мысли.

   Горничная приводившая постель в порядок удивлённо посмотрела на меня.

- У вас же сегодня приём! Всё общество будет. Неужели забыли? Всё готово! Ждём гостей с минуты на минуту. Да, - она отвела глаза в сторону, - Баковицкий говорят вернулся из-за границы!

- Я вам больше не нужна?

- Пока всё!

  Она разгладила последнюю складку на постели и бесшумно исчезла за дверью.
Сказать, что меня это объявление озадачило – ничего не сказать.

- Ко мне едут гости, а я их совсем не знаю! Что будет?

- Так гости, надо придумать чем их занять.

   Кинулась к сундуку: не то, не то, не то…. Вот, наконец-то, развлечения: факир и фокусник Рафаэль Индубов, охотничьи борзые в подарок, факельщики, театр Афанасьева, фейерверки. Хватит, пожалуй, для одного вечера.

   А, вот и журнал со светским обществом: помещик такой-то, советник с женой и дочерями, аптекарь, главный судья, исследователь-натуралист, художник, офицеры … А, вот и Баковицкий – весьма не дурён, да ещё и на коне.   И опять полетели один за другим квадратики.

- Едут! Едут! Гости едут!- где-то звонким чистым голоском прокричала горничная.

   При полном параде: в шёлковом платье с пышной юбкой в пол, цвета жёлтой чайной розы, золотистых атласных туфельках на небольшом каблучке,сверкающем ожерелье я вышла на крыльцо.

   Гости подъезжали в каретах, двуколках. Офицеры гарцевали на конях, сверкая эполетами, лихо соскакивая на ходу. Взбегали на крыльцо припадая к моей уже изнемогшей от чужих поцелуев руке, которую я незаметно пыталась вытереть батистовым платочком с вышитыми незабудками.

- Многовато я их на поотрывала, - пронеслось в голове.

   Стемнело. Гости поднялись в зал. Кто-то уже играл на рояле. Чей-то тонкий высокий девический голос пел романс о неразделённой любви.
Вдруг меня кто-то тихонько окликнул.

- Ксения Андреевна! Что же вы меня не встречаете?

   Рядом оказался невысокий молодой человек, в элегантном костюме серого цвета для верховой езды. Смешливые карие глаза блестели в полумраке страстью и нежностью одновременно. Я и слова не успела сказать, как очутилась в его крепких объятьях, прижатая жарким поцелуем к стене дома в кустах цветущей сирени.

- Господи! Как же я соскучился! Его гибкое молодое тело полыхало жаром.

- Не сейчас! Надо идти к гостям! – еле нашла в себе силы отпрянуть.

  Весь вечер прошёл, как в тумане. Свечи, блеск хрусталя, вёдра с шампанским, вина, безумно вкусные блюда и десерты, представление артистов. Голова шла кругом. Баковицкий всё это время показательно держался вдали, не обращая на меня никакого внимания. Шутил с молодыми барышнями, галантно танцевал с ними. Но, стоило нам встретиться глазами, как сладко щемило сердце, тело трепетало от желания близости.

   Наконец-то гости и приглашённые артисты разъехались. Куда-то запропал и Баковицкий.

- Ну, и прекрасно! А то прямо наваждение какое-то,- пронеслось в моей усталой голове.

   С радостью погрузилась в негу тёплой ванны с пеной и зажжённым канделябром, на девять свечей. Свечи ярко горели спокойным высоким пламенем, отбрасывая причудливые тени на стены. За окном цикады оглашали начало ночи. Всё это настраивало на умиротворение и гармонию, самое любимое мной состояние души. Вдруг в дверь ванной комнаты тихонько постучали.

- Кто там?

   Дверь приоткрылась. На пороге, прислонившись к косяку двери, стоял Баковицкий с двумя хрустальными фужерами в одной руке. Ведром шампанского со льдом в другой. Абсолютно голый. Улыбнулся своей неподражаемо-обезоруживающей улыбкой.

- Подвинешься?

   Он ловко скользнул на дно ванны расположив меня сверху спиной к себе. Моя голова самым естественным и удобным образом улеглась на его левое плечо. Мы пили волшебный напиток, смеялись. Болтали без умолку, словно два друга не видевшихся целую вечность. Ополоснувшись из внушительных размеров белоснежного фарфорового кувшина, перебрались на постель.

   Такой ночи любви у меня ни с кем и никогда не было. Его сильное молодое жилистое тело не знало устали. Измученные бессонной ночью, абсолютно счастливые мы задремали перед рассветом.

   Проснувшись, я с удивлением обнаружила его рядом. Раз так. Пролистав журнал с едой оторвала понравившийся квадратик. В дверь постучали.

- Барышня, ваш завтрак, - негромкий голос и удаляющиеся шаги горничной.

   Баковицкий накинул длинную белую рубашку, выскочил за дверь и заперев её на ключ,с видом официанта торжественно подвёз столик-тележку к нашей просторной кровати.

- Минутку!

   Отдёрнул шторы и распахнул окно. Он стоял насквозь просвечиваемый солнцем. Не оставалось никакого сомнения, что так спокойно расположилось между его ног. Я улыбнулась, едва сдерживая смех.

- Что?

  Молча показала рукой. Он поставив на кровать большое овальное зеркало тоже расхохотался, увидев причину моего веселья. Убрал зеркало. Одним быстрым движением скинул рубашку.

- Так лучше?

   Утренняя волна свежести взбодрила нас. Красивое мужское тело с нежным припухшим ореолом вокруг сосков. Сладко защемило сердце и горячая волна ушла в низ живота. После битвы двух разгорячённых тел в два захода, ополоснулись прохладной водой из кувшина и с аппетитом набросились на завтрак. Свежеиспечённые круассанчики приятно похрустывали. Запечённые в болгарских перцах яичницы радовали жидким желтком и кусочками хрустящего бекона, радугой перекинутого через них. Свежевыжатый апельсиновый сок растекался приятной прохладой по телу.

   Понеслись дни, наполненные гуляниями по берёзовым рощам и дубравам. Захотела грибов отрываешь квадратики и нет числа: белым, подберёзовикам, подосиновикам, лисичкам, опятам. Захотелось рыбалки – вот они лодочки с готовыми снастями, отборными червячками и шикарным клёвом судаков, налимов, окуней. Свежие овощи? Тут тебе бескрайние огороды с нежнейшим горошком. Свежайшей сочной молодой морковочкой, хрустящими стеблями зелёного лука, ароматнейшими нагретыми солнцем помидорками черри, баклажанами, болгарским перцем, белоснежной длинной редькой, дайконом  и всем, что душа пожелает. Ягоды поманили – оторвешь картинку и россыпи клубники, малины, смородины, черники, клюквы, морошки. Хочешь шикарно попариться: тут тебе и берёзовые, и дубовые, и липовые венички. И банька деревянная истоплена, в самый раз. А, из жара прямо в пруд голышом плавать и обратно. Конные прогулки по полям и перелескам. Всё легко и просто. Дни и ночи мелькали, как в калейдоскопе в радости, любви и блаженстве.

   Как-то проснулась ранним утром, заглянула в сундук, а в журнале только одна картинка: стол, диван, холодильник и сундук в углу. Как тогда, когда пришла в этот дом со своим спутником.

   Взяла журнал, зашла в спальню. Баковицкий спал раскинувшись на подушках. Вдруг появилось ощущение нахождения между двумя мирами. Вспомнились желания и радости того - настоящего. С привычным нежным треском решительно оторвала последнюю картинку.

   Села на диван в ночной сорочке и фиолетовом длинном халате с вышитыми золотыми пчёлками.

   Неожиданно зазвонил мой телефон, лежащий тут же на диване.

- Алло?

- Ну, слава богу! Наконец-то дозвонился! Я три недели тебе звоню, а ты молчишь!  Уже думал, что мне это всё приснилось. Слушай меня внимательно:  эта усадьба нигде не зарегистрирована! Остановочного пункта такого, сколько не искал, найти не смог! Выбирайся оттуда!

   Звук пропал. Я положила трубку.

-Что делать?

   Открыла холодильник. Достала чашку с клубникой. Сижу жую. Сознание потихоньку проясняется. Вдруг послышались чьи-то шаги.

- Здесь похоже никого нет, -раздался незнакомый молодой мужской голос.

   Толкнула дверь.

- Смотри! -обратился он к кому-то.

   Я вернулась на диван и продолжила есть клубнику.

   В проёме двери показалась парочка: высокий молодой человек и белокурая девушка. Парень энергично шагнул через порог.

- Извините! Мы хотели бы здесь снять жильё, но похоже дом не жилой?

- Отнюдь. Здесь всё есть. Проходите. Вам понравится!

   Раздался телефонный звонок.

- Дошли?

- Да, они уже здесь.

   Спутница парня подошла к столу и с аппетитом посмотрела на большую чашку с ароматной клубникой.

- Угощайтесь! – подвинула в её сторону лакомство.

- Девушка,- в ногах правды нет. Присаживайтесь. Вы же с дороги!
   
  Молодой человек не отрываясь смотрел в угол комнаты.

- Какой интересный старинный сундук! Можно посмотреть?

- Открывайте! Не стесняйтесь. Там весьма занятные журналы.

- О! Да, они новенькие, словно только из печати!

   Молодой человек открыл журнал на первой странице.

- Какие красивые интерьеры! Мой любимый хайтек! Душно. Я открою окно?

   Молча кивнула. Ворвавшийся поток воздуха выбил журнал из рук парня. Послышался знакомый приятный треск отрывающейся картинки.

   Очнулась от толчка остановившегося поезда рядом со своим спутником. За окном странно знакомый полустаночек. Мы переглянулись. Ощутив что-то тревожное в груди, одновременно выдохнули: «Нет! Поехали лучше на чёрное море.». Как гора с плеч упала. Стало легко и весело. Поезд тронулся.

   В распахнутую дверь купе увидели растерянно бредущую по коридору белокурую девушку. Она расспрашивала всех, показывая на телефон.

- Извините! Вы случайно не видели этого молодого человека?