Гримасы рыночной любви. Закономерная агония

Закономерная агония
Вскоре после ухода Раечки агентство Конюхова решила оставить и вторая Светлана. Я думал, что наш крутой босс будет её уговаривать, пообещает повысить зарплату, но он этого не сделал и только стал поливать Свету грязью, хотя лично мне, как человек, она нравилась. Она была тихой, исполнительной, часто оставалась после работы допоздна. Жора часто пользовался её безотказностью. Я так работать не хотел. Меня не вдохновляли его сплошной авантюризм и ничем не оправданный оптимизм. Я понимал, что он хочет на нашем горбу сделать себе авторитет и пролезть правдами и неправдами в депутаты. Уход Светланы означал начало заката агентства, его закономерную агонию. В полную силу работать было некому.
Андрею тоже не нравились задержки с зарплатой. Кроме того, он уставал на основной работе. И ради чего мучиться, если слышишь в ответ только, что надо немного подождать? Наше агентство медленно умирало, и мы все это видели. Я даже как-то сказал Андрею, что агония будет продолжительной, но контора  Жоры умрёт в один день.
Наивная Светлана тоже рассчитывала получить зарплату за последний месяц, но у Жоры всегда были какие-то отговорки. Мы отчётливо видели, как его деньги таяли: надо было платить за аренду офиса, коммунальные услуги, интернет, канцелярские принадлежности, выдавать нам, наконец, зарплату. Прибыль была минимальной. Жора продолжал нам вешать лапшу на уши. Некоторое время я ему верил и сочувствовал, и даже имел глупость занять энную сумму денег. Это только меня и удерживало в агентстве, иначе я бы тоже сбежал с тонущего корабля. Жора же, как и раньше, обманывал всех и вся, ничуть не смущаясь и не краснея.
Светлана перешла в другое рекламное агентство. Восьмого марта она с цветами в руках и со своим новым начальником приехала к нам в офис после работы на его машине за обещанной зарплатой. Жору это взорвало. Он готов был её разорвать, поэтому раздул большой скандал. Обвинил Светлану в том, что она была пьяна (подумаешь, выпила в честь праздника после работы бокал шампанского!) и, самое главное (о, дикий ужас!), посмела к нему самому лучшему боссу города обратиться на «ты». Выпустив пар, зарплату он Свете снова не выдал. Зато на другой день позвонил новому начальнику и вызвал его к себе в офис чуть ли не на ковёр:
– Вы урезоньте свою сотрудницу! Она вела себя вызывающе!
И дальше всё в том же духе. Разговор двух боссов превратился в монолог одного актёра. Жора был возмущён! Он требовал наказать Светлану! Она вела себя неподобающим образом! Неслыханно дерзко! А зарплату он выдаст. Как и положено, через две недели. Но прошёл месяц, а зарплату Света так и не увидела. Она написала жалобу в инспекцию по труду, но там выбить из Жоры деньги так и не смогли, потому что Света не была оформлена официально.
Едва утих скандал со Светланой, как пришла женщина из одного магазина и стала требовать у «самого лучшего босса» одолженные у неё 2000 грн. Из другого магазина потребовали 1200 грн. Вскоре пришли муж с женой. Оказалось, что четыре стола, за которыми мы сидели уже несколько месяцев, взяты в …кредит под честное благородное слово, который до сих пор не погашен! Жора ничуть не смущался и продолжал цинично врать, так что женщина, не выдержав, заметила, чтобы он написал антирекламу о себе, самом «порядочном» человеке. И тут я горько пожалел, что занял этому «кристально чистому» боссу деньги. Скорее всего, плакали они, причём, вместе со мной. Так и хочется вспомнить, Остапа Бендера с Коробейниковым, который потребовал от него деньги за ордера на мебель.             
«– Голуба, – пропел Остап, – ей-богу, клянусь честью покойного батюшки (почему не здоровьем? – от авт.). Рад душой, но нету, забыл взять с текущего счёта.
Старик задрожал и вытянул вперед хилую свою лапку, желая задержать ночного посетителя.
– Тише, дурак, – сказал Остап грозно, – говорят тебе русским языком – завтра, значит завтра. Ну, пока! Пишите письма!» http://ostaplands.narod.ru/12-11.html