Глава XVII

Плеть с противным свистом рассекала воздух, а после крик, сорвавшийся с губ, пронзил небеса.

      Боль жалила его тело. Теплая кровь стекала по бледной коже юноши, пачкая некогда чистую одежду. Прикушенная от боли губа пульсировала слишком сильно, чтобы Асет мог что-то сказать, но он говорил, с ненавистью наблюдая как мальчишка исчезает среди толпы собравшихся на рынке людей. И Асет знал, благодаря кому он оказался в таком положении.

Помпеи. Треугольный форум, двумя часами ранее.



      Время, проведенное на плантациях, прошло очень быстро. Две недели показались мимолетным видением. Асет даже сгорел на плечах, руках и спине, зато многому научился благодаря Гаю, которому, как оказалось, уже не впервой собирать виноград. По возвращении домой всё вернулось в обычную колею: стирка, уборка, готовка. Оставалось все меньше времени на встречу с Гаем, но даже те моменты, что они проводили вместе, тот вёл себя странно.

      — О чём думаешь? — в последнее время Гай всё чаще уходил в себя. Он постоянно думал о чем-то.

      — Что? Прости, просто... Ты не думал, что жизнь может быть иной? — вопрос, который перс задавал себе постоянно.

      — Конечно думал, жизнь в рабстве — далеко не то, о чём я мечтаю. Но сбежать сейчас значит погибнуть. Без денег, без навыков. Я много лет жил на улице и шанс выжить у меня явно больше, чем у тебя. Но господин очень влиятелен, и без должной осторожности меня быстро схватят. Так что если и бежать, то не сейчас, — последнее Асет прошептал так, чтобы лишь Гай мог его слышать. Или же Асет стал чаще замечать изменение в поведении друга

      — А я бы смог выжить, — перс лишь ухмыльнулся, запустив руку в шевелюру подростка, ничего не ответив на это

      Спустя пару месяцев обитатели дома начали подготовку к приезду господина Тибурия.

      — Грустно, что господин так задержался, но у нас появилось больше времени на подготовку к его приезду… Да дайте же пройти! — людей на базаре оказалось больше, чем Асет себе представлял. Благородные господа и дамы в дорогих нарядах и с тяжелыми ношами рабы, на руках которых еще виднелись следы кандалов: по всей видимости, немногим повезло жить в таких условиях, как обитатели дома господина Лорея. Асет как никто другой понимал этих несчастных.

      Рождённый свободным, он был рабом на римской земле. И все эти прогулки до базара, — лишь иллюзия свободы. Просыпаясь каждую ночь, он с ужасом вспоминал те дни на корабле, когда был прикован общей цепью к остальным рабам. Стёртые в кровь руки и ноги... Больше всего на свете Асет боялся вновь оказаться на том судне.

      — Вам не стоит останавливаться. Асет? — но перс не мог сконцентрироваться на том, что говорил Гай, и совсем упустил тот момент, когда юноша, крепко схватив того за руку, вывел из толпы, отведя в сторону, подальше от шума базара.

      — Вы совсем бледный, — в такие моменты сын Акбэра проклинал всё на свете. —Может, вам вернуться домой? Я и сам тут справлюсь. Да, сам... — последние три дня перса не отпускало странное чувство касательно его друга. Но Асет никак не мог понять, что не так.

      —Не стоит, это только моя проблема. И если я не научусь с этим жить, то дальше станет только хуже, — но что это, разочарование блеснуло в глазах Гая? Или ему показалось, что тот расстроен нежеланием Асета возвращаться?

      Практически все время, что они провели на рынке, Гай тараторил невнятные вещи, в то время как Асет искал продукты по списку, составленному Бенигнусо. Господин Лорей прибывал из Баи уже завтра, с опозданием на месяц, и для каждого обитателя дома Тибурия это стало вторым шансом, чтобы как следует подготовиться.

      —Осталось найти специи... — Асет бегло осматривал рыночные ряды в поисках необходимого, но ничего похожего найти не мог.

      — Гай, может, ты видишь? Гай?.. — странно предчувствие надвигающейся беды только усиливалась. Асет списал это на многочисленную толпу.
 
      — Гай! — он повторял его имя вновь и вновь, в панике осматриваясь по сторонам. Но мальчика нигде не было. Асет даже отошёл подальше от толпы, пытаясь найти раба, но тщетно.

      Так прошел час, потом еще час, форум оказался намного больше, чем Асет представлял себе.

      Холодный ветер уже пронизывал до костей, а солнце плавно уходило за горизонт. О возвращении домой юноша и не думал.

       Так бы и продолжалось, но Асету повезло: в какой-то момент он заметил раба среди толпы. Странно, но невольник шёл слишком быстро, словно убегая от чего-то. Или кого-то.

      — А ну стой, вор! — Асет обратил внимание на рослого мужчину с большим брюхом и грязной от падения тунике, направлявшегося в сторону убегающего и уже было замахнувшегося на подростка. Но Асет смог вовремя ухватить его руку.

      — Прекратите! — на помощь мужчине, прибыло еще двое, и взгляд у них был недобрый.

      — Так значит, вы заодно! Держите его, ребятки! — Перс хотел было крикнуть Гаю, чтобы тот бежал и привёл помощь, но поведение раба заставило усомниться в том, что произошедшее не было лишь продуманный ходом к дальнейшему действию.

      Встав с земли, Гай отряхнулся и, сделав пару шагов назад, растворился в толпе, пока жертва его воровства была занята Асетом, так не вовремя вмешавшемуся. Сын Акбэра не мог поверить в то, что происходило прямо на его глазах. Почему Гай не обратился за помощью? Почему молча ушёл в противоположном от дома направлении?!

      Плеть с противным свистом рассекала воздух, а после крик, сорвавшийся с губ, пронзил небеса.

      Боль жалила его тело. Теплая кровь стекала по бледной коже юноши, пачкая некогда чистую одежду. Прикушенная от боли губа пульсировала слишком сильно, чтобы Асет мог что-то сказать, но он говорил, с ненавистью наблюдая как мальчишка исчезает среди толпы собравшихся на рынке людей. И Асет знал, благодаря кому он оказался в таком положении.

***



      После череды ударов Асет перестал что-либо замечать вокруг: пелена боли застилала глаза, ощутимо затуманивая сознание. Как он попал домой и что рассказал палач Бенигнусу, Асет не знал. Но лицо familia rustica* было на удивление спокойным и сохранялось таким даже по прошествии нескольких часов после возвращения домой. В покрытой кровью тунике, прилипшей к телу, Асет продолжал молчать, и все вопросы со стороны зловещего Бенигнуса были проигнорированы. Предотвратить нарастающий конфликт помог Кристос — лекарь вовремя вернулся с водой для раненного и новым комплектом одежды, фактически вытолкав из лазарета римлянина.

      — Можешь не рассказывать, что случилось… Но, когда прибудет господин Лорей, ему станет интересно, почему его раб опозорен. И если выяснится, что это не твоя вина, всё станет как прежде. Но если ты виновен, — его голос прозвучал с угрозой, — то даже господин Лорей не будет благосклонен. Опозоренный раб — опозоренный господин, — перс лишь опустил глаза в пол, периодически вздрагивая от прикосновений холодных рук лекаря, наносившего мазь. Запах у неё был отвратителен, Асет мог сравнить её лишь со злованием тухлой рыбы. От такого рвота подступала к горлу. И Асет не выдержал — содержимое желудка устремилось на пол, и Кристосу пришлось срочно убирать все это.

      — Всё хорошо, всё хорошо, мой мальчик, — слёзы сами катились по щекам. Громко всхлипывая, Асет прижался к лекарю. Раб сам не ожидал такой реакции, но переполнявшая его душу обида всё же выплеснулась наружу, как бы усердно он не пытался удержать это в себе.

      — Теперь подними руки, — когда юноша успокоился, он позволил нанести плотным слоем на израненные руки мазь, а затем и наложить повязки. Наконец, его одели в сухую и чистую тунику. — Готово. Сон — лучшее лекарство, и пусть Морфей подарит тебе покой.

      Накормив и напоив Асета, лекарь удалился, плотно закрыв за собой двери.

      Несмотря на нескончаемые молитвы Кристоса о скорейшем покое своего пациента, ночь для перса прошла ужасно. Тело разрывалось от боли, мазь, которая должна была её предотвратить, не помогала, а руки, которые так сильно пострадали от ударов, фактически не слушались. Даже взять плошку с водой не получалось.

***



      Утром к лежащему Асету явился Лорей. Из-за изнывающих раны ему так и не удалось уснуть. Этого момента юноша боялся и ждал одновременно. Перс знал, что господин выслушает его и примет мудрое решение, вот только тем самым сын Акбэра предаст Гая, ведь правда даже для перса была ясна не до конца.

      — Я обсудил произошедшее с достопочтенным Плутархом, — начал он спокойным и размеренным голосом, присаживаясь на табурет подле кровати Асета. — И он рассказал мне, что ты пытался помешать наказанию Гая. Что произошло после, я также извещен. И всё же мне удалось убедить торговца в твоей непричастности к краже. Но теперь я хочу знать, что случилось. С твоих слов.

      Жестом Лорей указал на самого Асета, в ожидании рассказа.

      Асет с трудом открыл красные от слёз глаза: ненависть, обида, буря негативных чувств переполняли его грудь. Который раз он доверился кому-то и который раз его предали.

      С минуту перс молча смотрел в глаза своего господина, не зная, с чего начать. Да и стоит ли... Но желание отомстить за причиненную боль взяло верх, и он выложил всё. Рассказал о том, что в тот день поведение Гая показалось ему подозрительным, он то и дело оглядывался и что-то бормотал под нос. Как он исчез в толпе и как, спустя несколько часов, Асет нашёл его, застукав за воровством. Только тогда перс не знал, что Гай задумал побег и для осуществления плана украл деньги у господина, наказавшего Асета. Парень считал, что спасает невольника от незаслуженного обвинения, а на деле...

      — В ближайшее время его найдут. А тебе некоторое время не стоит выходить за пределы сада. Завтра в моём доме будет приём. Не покидай стен этих комнат, о твоём пропитании позаботятся. На этом всё, — несмотря на спокойный голос, недовольство и злость Тибурия плескались в уставших от жизни глазах. Но относилось ли это к Асету? Раб не знал.

***



      Гай остановился, чтобы последний раз взглянуть на город с высоты, раскинувшийся у подножья Везувия. Это место успело стать для него домом. Прощаться с ним было намного тяжелее, чем он представлял себе все эти годы.

      План побега Гай придумал уже давно, оставалось лишь выждать подходящий момент и действовать. Но появился Асет и все изменилось. Раб искренне привязался к парню с глазами цвета благородного камня. Гай даже хотел остаться, но, письмо что он получил на неделе, вернуло его в реальность. Его ждут, и теперь никто не сможет его остановить.

      Дорога в Геркуланум лежала через Апеннины, и только Юпитер знал, сможет ли юноша осилить её. Пришлось изрядно потрудиться в приготовлениях, и когда обитателям дома доложили о задержке судна господина Лорея, Гай окончательно решил, что пора действовать. Взяв только самое необходимое, он украл мешочек с деньгами у торговца пряностями. Создав панику и воспользовавшись моментом, улизнул. Вот только он не хотел причинять Асету боль.

      Не найди перс раба так быстро, Гай сбежал бы по узким улочкам и больше не появлялся, но он потерял время, пробиваясь через толпу и споткнувшись о камень.

      —Однажды, ты простишь меня, мой дорой Асет, — нужно было отправляться, ведь господин немедля вышлет за ним. А пока у него есть фора, необходимо действовать. Сейчас или никогда.

      Ведь ему нельзя умирать, не сейчас.