Роман Заххок, Роман о жизни. Роман, о моей жизни

   Долго не мог себя заставить читать «Заххок»! Что-то держало... Ведь война прошла через наш кишлак (совхоз Куйбышева). Я как офицер, был во многих ситуациях.
И вот я все же открыл роман. И все! Не мог оторваться.  В каждой главе вижу себя, своих родственников, свою жизнь, свою войну ту. Невероятные переклички. Мою сестру тоже зовут Зарина. И командир отряда Файзали  пытался ухаживать за ней, в мирное время, когда она ещё училась в нашей, общей школе.
Невероятно больно!
Невероятно пронзительно!
Невероятно жизненно. Читать невозможно, оторваться не могу! Читаю сквозь слёзы. Читаю сквозь боль, что похоронил давно, но слышу в каждом слове даже запах тех дней…  Буря эмоций.
Нижайший поклон Автору, Владимиру Николаевичу.
       


           Вы когда-нибудь стояли в колоколе, когда по нему бьют? Когда малиновым звоном, срывает все заплатки, что так неумело ставишь на душу, чтобы забыть, отгородиться от боли прошлой. Когда прошлое, вскрывая все дамбы, перемычки, все года, что вроде бы и отдаляют, примиряют с тем, что было, вдруг врывается в эту жизнь и палящей лавой проходит по-настоящему, выжигая все наносное, оставляя лишь пепел воспоминаний и обожжённые камни непреложной Истины того что было с нами. Вызывая слезы. Слезы потерь, слезы о несбывшихся надеждах, слезы очищения от вины перед теми, кто не смог, кого не сберег, кто остался за чертой… Слезы благодарности… Автору… За то, что смог! За то, что смог рассказать, то что ты чувствовал, что ты пережил и что не мог, не имел возможности сказать.
       Вот такое чувство, — будто стою в колоколе, а по нему бьют, и звук этот проникает в самые сокровенные глубины,  — возникло  у меня, когда прочитал «Заххок». Что сказать о книге? Под каждым словом, говорю – да! Да, это огромный труд! Да – невероятно! Невероятно, что не таджик, так смог рассказать о таджиках. Так прочувствовать весь пласт отношений между таджиками, отношений между мужчиной и женщиной в Таджикистане, отношений таджиков к нижнему миру(быта) и миру недоступному для понимания не посвященных. Проникнуть туда, куда не только чужих, но и своих-то не всегда пускают. И главное, увидеть те мелкие штришки, нюансы и последствия, казалось бы незаметные, но такие важные в обычной жизни таджиков.
     И так утонченно толковать суфийские притчи. Я бы сказал:  создать из грубого мира начала войны, и тонкого мира переосмысления мудрости прошлых поколений, еще один трактат, в котором не может быть единого толкования и каждый видит свой истинный путь. Не хочу спойлеров, но не могу не сказать о значимых для меня вещах.
       С моей точки зрения, в книге нет главных героев, как нет в Жизни главного и второстепенного. Любое действие в книге главное, и любой герой не несет всей ответственности за свои действия и действия других. Каждый не осознает в полной мере, что прошлое уже уходит, а будущее еще не пришло. И только настоящее есть мерило правильности, или не правоты действий.
        Так случилось, что с некоторыми из реальных героев приходилось сидеть за одним дастарханом, с некоторыми учиться в одной школе, а некоторые становились легендами, делая то, чего не сделать в тех условиях было нельзя. Но главное не в этом, главное в том, что, общаясь с книгой, я видел:  все участники действия – живые. Всех их я знаю лично. Со многими я общался, а остальные узнаваемы. Узнаваемы в мелочах, в несколько грубоватых шутках, в желаниях, в ошибках, в почитании старших, в страхе перед будущим, и в полной уверенности непогрешимости мудрости предков.
        Но есть несколько персонажей, о которых скажу отдельно.
Вера!
Где-то к концу романа задумался, а почему собственно – Вера?
И кто такая - Вера?
И Что такое Вера, в контексте именно этого произведения?
Вера - как символ христианской добродетели?
Или же Вера - как субстантивированная форма праиндоевропейского прилагательного weros - истинный, правдивый?
Опять же, может это такой посыл к вечному проникновению и смешению культур, цивилизаций на территории Таджикистана?
 Или же Вера – единственный кстати персонаж, что говорит на русском языке и не понимает таджикского - символ чужака? Чужака,  говорящего на языке межнационального общения в СССР. Языке, при помощи которого, в этот мир, мир в котором соседствуют и общинные, и феодальные, и ценности соцреализма, привносятся ценности непонятные местному населению? Непонятные и непринятые? И 70 лет социализма, что символизирует Вера в единственном числе, ничто, даже не тень рисового зернышка, для тех традиций, что издавна приняты на этой земле? И плоды этого соседства, Андрей и Зарина, есть только кривые плоды? Этакие символические перетаджики и недорусские?
            Андрей и Зарина (и я) 
Кто они такие?
Да,  они живут в таджикской действительности. Знают язык, традиции, устои и многие мелочи, что не понятны и до конца не приняты их матерью. Но и с молоком матери они впитали в себя другую культуру. Культуру условно западной цивилизации, со всеми плюсами и минусами. И они, вобрав этот сплав, не могут вписаться в ту действительность. Они царапаются, ломаются, и ломают окружающих, но все равно не могут быть окончательно приняты, или отвергнуты теми, кто живет теми законами, что существовали задолго до расцвета западной идеологии.
И все эти вроде бы мелочи, сплетаясь в тугой ком противоречий и неразрешимости ситуации, в конечном итоге приводят к трагедии.
      Вера, их мать, готова на любые жертвы для блага своих детей, как она понимает их благо, но у нее все равно нет тех знаний и понятийного инструмента, чтобы достойно защитить своих детей. И вот в этих мелочах, в непонимании истин места, открывается огромная трагедия всех советских таджиков и не таджиков, проживавших в то время в Таджикистане.
               Эшон! Это потрясающий персонаж! Великий и глубоко несчастный! Олицетворяющий тончайшую связь времен, что так безжалостно рвется настоящим, войной. Поначалу ощущал какой-то диссонанс, неприятие и где-то отторжение этого лица. Это его раздражение… Раздражение не только Верой, но и раздражение теми, кто в общем понимает роль Эшона, как связующего звена между высшими силами и грубым миром, в жизни общества.
Но!
Насколько глубока трагедия личности!
Со стародавних времен, да и поныне, клановость, родовые отношения, есть основополагающая, цементирующая составляющая центральноазиатского общества.
И пришедшая власть в лице условной Веры, ничего с этим сделать не может. Ибо не понимает и не приемлет эту модель.
Но это не означает, что модель не приспособилась к новым условиям. Многие опять же условные Усмонходжаевы Эшонкуловы, Ходжанасыровы, со временем стали выдающимися учеными, исследователями, основоположниками советско-таджикской науки. То есть те рода и кланы, что в досоветские времена были хранителями Знаний, ими же и остались. Это не означает, что «советский лифт» не работал. Те из дехкан, кто хотел отринуть сковывающие их порядки и установить свои, смогли стать руководителями и несли идеи социализма в массы. С ними сидели за одним дастарханом, они принимали важные решения в социальной сфере, но все что касалось Знания тонких материй, оставалось в руках тех, кому оно передавалось из поколения в поколение. Думаю дехканин, ставший благодаря своим стараниям председателем колхоза, никогда не был равен простому Эшону, по значимости влияния на мысли и чувства людей в своем махалля.
             Показанный в романе Эшон, — несчастный человек. Отданный в детстве в семью своего дяди, известного ученного (это действительно практикуется), проживая в столице, одном из лучших образцов строительства социализма как в Таджикистане, так и в СССР, Эшон отрывается от корней, живет совсем не той жизнью которой жили его предки. Его женят на девушке из достойного рода. Этот пассаж очень тонко передает наносность советской действительности. То есть всегда, было есть и будет, при всей «свободе нравов», род, родители «настоятельно подсказывали» кого бы они не хотели видеть мужем или женой своих детей. Скажем так, если один из руководителей отдела ЦК комсомола Таджикистана, оказывал знаки внимания сотруднице аппарата этого ЦК, то мог получить в ответ: «Ну ты же знаешь, что меня за тебя не отдадут, ты не из достойной семьи», — и на этом вся «свобода»,  весь советский строй заканчивался, то есть при всем наличии атрибутики социализма, исконные Законы часто превалировали над действительностью.
        Эшон же, является одним из тех,  кто оказался как бы разорванным между прошлым и настоящим. Он был вынужден бросить привычную жизнь светского ученого и попытаться принять ответственность за Знание перед в общем-то уже не близкими по духу и воспитанию людьми. Он сетует на то, что отец не успел передать ему Слово, но он и не готов был принять это Слово. Для того чтобы быть Эшоном нужно больше чем знание Слова, нужны Знания, труд и готовность принять, пропустить через себя и дать Ответ на вопрос, нужно быть не раздавленным Знанием. Из-за этого, из-за понимания неуместности принятия звания Эшона, невозможности дать Ответ, Эшон раздражается на тех кто идет к нему за советом, но пытается найти мир в душе и не разрушить мир созданный до него.
       Даврон! Человек с детства оставшийся один. Человек,  который где-то винит себя за то, что остался жив, а все его близкие, все те,  кого он мог бы любить, —  не с ним. Человек, который защищается показным невниманием, к тем,  кто ему дорог. Человек, который выбрал для себя единственный правильный путь – быть защитником слабых, быть офицером. Человек, который защищает слабых тем, что он умеет делать профессионально – убивать себе подобных! Насколько не просто было понять мотивы его поступков, насколько сложен в понимании этот персонаж! Все его поступки не однозначны, но во всем сквозит одна мысль – искупить перед ушедшими свою вину, вину за то что остался живым. Монстр – да! Маленький несчастный мальчик – тоже, да! И даже этот жест, когда он дарит новый автомат Андрею, взамен старого, говорит о том, что Даврон не дает орудие убийства в руки возмужавшего Андрея, а пытается его защитить, защитить, как он может, чем он может на данный момент.
         Ну и в итоге. Самыми потрясающими для меня стали последние страницы романа. Когда Зарина, не приняв законы предков,  пытается лишить себя жизни именно тем способом, что испокон веку использовали молодые таджички – сжигая себя. Это ли не жест отчаяния перед тем, что никакое воспитание, никакая «новая жизнь» не в состоянии победить старые устои?!
     И Андрей, получив новый автомат, и свободу, не идет условно в Душанбе, или вообще из этого района, а идет в кишлак, и, проходя мимо кладбища, оставляет оружие, подходит к могиле отцу  для того чтобы услышать в шуме ветра ответы на свои вопросы. Попросить поддержки перед теми свершениями, что грядут. Для меня это Символ того, что Андрей пришел обратно, к своим предкам.
    Некоторые из комментаторов говорят о том, что роман не закончен, о том что концовка могла быть другой. Мне кажется, что так, как закончил Автор – гениально! Потому, что нет конца у Жизни, есть начало и окончание одних действий, которые влекут за собой другие. И мы сами вольны найти правильные для себя ответы на вопросы,  задаваемые суфийскими притчами.
     И да, Главным Героем, для меня стал – Автор! Человек, который понял, пропустил через себя столь много, что оживил всех остальных на своем полотне. Соткав из слов удивительно живой Мир, в котором нет неправильных ответов.