Кровь Антареса. 4 часть

Летняяя ночь, легкий бриз, теплый песок под ногами... Все это придумано Богом для того, чтобы разбавить полную грязи и пороков жизнь приятными красками. Но только не сегодня. Не для Фрэнка. Рубашка прилипла к потному телу, песок уже проник в ботинки, доставляя весьма неприятные ощущения. Но он не останавливался.

- И не забудьте, офицер, - крикнул мужчина сзади. - Я запомнил Вашу фамилию!

Фрэнк не обернулся. Еще каких-то три десятка ярдов и они дойдут до машины. Ладонь левой руки сдавливала горячую щеку.

- Мы не можем просто так уйти. - Взволнованный голос Мартина раздражал больше, чем кровоточащая щека.

- И вы еще ответите за то, что выгуливаете тут собаку! - Добавил сзади женский голос.

Мартин развернулся и вежливым тоном учителя произнес:

- Мэм, мы не выгуливаем. Это служебный пес. Он помогает нам найти преступника. Ради Вашей безопасности...

- Офицер Торес, - окликнул Фрэнк.

Он тоже остановился, стараясь не смотреть на пару напыщенных идиотов.

- Да-да, конечно, - промямлил Мартин и поплелся за коллегой.

- Сколько раз я буду повторять? - Рука затекла и Фрэнк зажал рану на щеке ладонью правой руки. Неудобно, но потерпеть можно. - Это Хэйвен вэлли. Тут ты не блюститель порядка. Тут ты обычный лакей. Прислуга.

- Да, но они утром... - Не унимался Мартин.

- Если закроешь рот, то уже через десять минут они забудут твое имя, - перебил его Фрэнк. - А к утру, если повезет, вообще забудут про нас. Или же им лень будет марать бумагу из-за двух кусков дерьма в форме.

- А что делать с рапортом? Этот тип напал на полицейского при исполнении...

Никсон, служебный доберман, заметил кота возле яблони у забора участка слева и громко залаял.

- Заткни ему рот, - прошипел Фрэнк. - Не хватало еще, чтобы кто-нибудь из них проснулся от этого лая.

День не задался с самого утра. Сначала они вдвоем следили за идиотами, которые с криками в костюмах свиней и с плакатами в руках обступили участок художника. Потом сопровождали важных шишек к их домам... Потом патрулировали с этим вонючим псом, который царапает сиденье и слюнявит стекла машины... А теперь этот вызов и обход домов. Не самое лучшее занятие ночью в этом районе.

После безуспешных попыток утихомирить пса, Мартин одел ему кожаный намордник. Тупое животное продолжало издавать звуки, но теперь они больше напоминали глухой кашель старика с раком горла. Все лучше, чем звонкий будильник, который сулит неприятности.

Они подошли к служебной машине. Фрэнк отнял ладонь от щеки и выругался. Теперь обе ладони в крови и нормально открыть дверь машины не получится. И этого идиота просить Фрэнк не будет - пусть лучше угомонит пса. Зажимая рану левой рукой, он скользкими от крови пальцами надавил на ручку двери. Салон автомобиля обдал Фрэнка прохладой кондиционера и слабой вонью собачьей шерсти.

- Что ты ищешь? - Спросил напарник сзади. - Тебе помочь?

- Не нужно! - Каждое слово словно иглой пронзало рассеченную щеку.

Фрэнк Коулман проклинал эту ночь. Чем он прогневил Бога? Он ведь думал, что тупее этой черной никчемной собаки нет существа в этом мире. Что, скажите пожалуйста, он может искать в машине, когда у него из щеки хлещет кровь? Чертов пес хоть след нашел и к калитке напротив привел. А что сделал офицер Мартин Торес за всю ночь? Ел чипсы, пил кофе и задавал идиотские вопросы!

Передние сиденья, перчаточный ящик... Фрэнк обошел машину и открыл багажник. И тут нет... Он заметил, что собака заткнулась. Хоть что-то хорошее этой ночью.

- Где аптечка? - Днем Фрэнк видел ее. И если он ее не брал, то это сделал Мартин.

- Аптечка? - Переспросил напарник.

Фрэнк сжал кулаки и заскрипел зубами. Мартин - новичок. Они вдвоем патрулируют уже три недели. Мартин всегда был идиотом, но сегодня побил все рекорды. Но нужно сохранять спокойствие. Еще два с половиной месяца и заслуженный отдых.

- Да, Мартин, - процедил он сквозь зубы. - Аптечка. Где она?

- На заднем сиденье, - спокойно ответил напарник.

Фрэнку стоило больших усилий не хлопнуть со всей силы багажником.

- Мартин. - Рана была небольшой, но Фрэнк уже не уберег ворот рубашки от темно-красного пятна. - Какого черта аптечка там оказалась?

- Ты же сам сказал, - напарник был смущен. Впервые за три недели. - Чтобы я починил заднее сиденье.

Собака, в безуспешных попытках достать толпу идиотов днем, порвала когтями сиденье под собой.

- И чем аптечка тебе помогла? - Сложно себя сдерживать в подобных условиях. По крайней мере, Фрэнку Коулману. - Ты "вылечил" сиденье?

Мартин отвлекся от собаки.

- Там же есть скотч. Хороший, армированный.

- Чтобы делать шины при переломах! - Впервые за три недели у этого идиота включились мозги, но начали работать они в обратную сторону. - Ты забыл, что это за район?

Мартин непонимающе вглядывался в глаза Фрэнку.

- Ты не человек, ты часть обстановки. Прислуга. - Сколько нужно повторять, чтобы до него дошло? - Если на твоих глазах какой-нибудь ребенок упадет и расшибет коленку, ты обязан будешь обработать рану и отвести его домой.

Мартин покорно молчал, словно провинившийся студент.

- Ведь если его богатые родители узнают, что их чадо потеряло хоть одну драгоценную каплю крови из-за твоего бездействия, тебе долго еще будет сниться этот ребенок. Вспомни Джорджа.

Джордж Краут был одним из лучших полицейских, которых знал Фрэнк. Их обоих тогда разжаловали в патрульные после того ограбления. А когда Ренверский мясник сбежал, полиция Эпплтона выделила больше патрульных для охраны Хэйвен вэлли. Джордж отказался покинуть свой пост и отвезти какого-то богача с диареей в больницу. Бедолага сам не умел водить, да и жена его отказалась его отвезти, а вызвать скорую ему было стыдно. На следующий день капитан уволил Джорджа. А ведь ему оставалось полтора года до пенсии.

Мартин молчал. Фрэнк развернулся и распахнул заднюю дверь... И от досады ударил по машине кулаком.

- Скажи мне, Мартин. - Он старался говорить как можно спокойнее. - Где мы обычно держим аптечку?

- На переднем сиденье, - пролепетал сзади Мартин голосом нашкодившего школьника.

- Почему же ты оставил ее на заднем?

Фрэнк развернулся, стараясь успокоиться.

- Вдруг Ник снова порвет сиденье. - Мартин усердно рассматривал гравий под ногами. - Ничего ведь страшного не произошло.

Фрэнк обернулся, подобрал раскрытую аптечку и швырнул ее к ногам напарника.

- Выбрось все, что испортил этот пес.

Правильнее было бы сказать: "Выбрось все", ведь животное от скуки либо разгрызло, либо обслюнявило все содержимое. Мартин сгреб в охапку бесформенные пакеты, а Фрэнк закинул пустую аптечку в багажник и закрыл машину. Он переходил улицу, его напарник в это время на противоположной стороне открыл крышку мусорного бака и старался уместить рваные упаковки поверх черных полиэтиленовых мешков. Фрэнк вспомнил "мусорщика" которого они видели.

- Тоже о нем думаешь? - Мартин перехватил его взгляд. Напарник старался отвлечь Фрэнка от мыслей про аптечку, но лучше бы он держал язык за зубами.

- Это был не Мясник, - недовольно пробурчал Фрэнк. "Мусорщик", как назвал этого мужчину Фрэнк, не прятался, они хорошо рассмотрели его лицо.

- Но мы ведь не знаем, ищем мы Мясника или нет.

Впервые за все это время Мартин сказал что-то умное. Фрэнк вынужден был это признать. Со всей этой истерией вокруг сбежавшего убийцы они даже не подумали о том, что могут разыскивать тут кого-то другого.

- У него был ключ от калитки, - единственный аргумент, который был у Фрэнка.

- Но Ник привел именно сюда, - не унимался напарник.

И тут он был прав. Чертов пес и правда взял след. И от особняка напротив привел их именно к калитке имения художника. Они бы уже проверили особняк Серхио Антареса, но услышали стоны той пары на пляже...

- Идем? - Мартин смотрел на странный особняк, который располагался на возвышении. Первый этаж излучал белый свет, словно отгоняя от себя ночную тьму.

Никсон что-то учуял на земле и увлеченно принюхивался к гравию. Они втроем направились к калитке. Пес снова тянул их, следуя за одним лишь ему различимым запахом. Этот запах... Этот след... Он ведь тянется от угнанной машины.

Небольшая калитка словно была сплетена из металлического прута. Витиеватые узоры в восточном стиле, золотые и красные, изображали странную фигуру, обьятую пламенем. С левой стороны в золотом обрамлении находилась конструкция с динамиком, нажав на кнопку под которой Фрэнк стал ждать ответа. Динамик щелкнул и из него прозвучало:

- Слушаю.

Хозяин дома не спит, что уже наводит на подозрения. Или же это не хозяин дома, а тот "мусорщик"... Не то что Фрэнку было жаль богача. Просто не хотелось бы скандалов ближайшие месяцы. Он уйдет на пенсию - и сгори хоть весь город. Эти проблемы уже будут лежать на других плечах.

- Мистер Антарес. Прошу прощения за то, что тревожим Вас в столь поздний час. - Сколько раз он еще вынужден будет извиняться перед богачами этой ночью? - Это полиция. Офицеры Коулман и Торес. Вы не могли бы нас впустить?

- Что-то случилось?

В голосе недовольство. Плохой знак. Как бы не вляпаться в третий скандал за ночь.

- Сэр, мы обнаружили угнанную машину в домовладении напротив. - Почему он должен оправдываться? - Мы считаем, что Вам может угрожать опасность. Мы хотели бы осмотреть Ваш дом. С Вашего позволения.

Фрэнку хотелось сплюнуть от омерзения. В доме этого толстосума может прятаться вор или убийца. Нормальный человек не станет раздумывать, пустить ли полицейских, которые могут спасти его богатую задницу.

В конце концов раздался щелчок - калитка открыта. Фрэнк с Мартином зашли, закрыли калитку и направились вверх по выложенной полированным камнем тропинке. Пес также что-то вынюхивал на каменной поверхности. Особняк своим светом неплохо освещал участок. Возле дома и на террасе никого нет. Остается сам дом, в который заходят лишь самые влиятельные и богатые люди города. И то только по приглашению самого художника.

- Странный тип, - ни с того ни с сего промямлил Мартин.

- Что?

От неожиданности Фрэнк остановился и обернулся. Никсон уткнулся в его ботинок и, после некоторой паузы, начал обнюхивать штанину.

- Ну, этот... Антарес, - смутился напарник. И сразу же добавил, - это же не фамилия. Это псевдоним.

- И что? - Фрэнк даже не задумывался об этом. Какая вообще разница?

- Это же звезда.

- Что "звезда"? - Переспросил Фрэнк, сильнее надавливая ладонью на щеку. Черт бы побрал этого идиота.

- Антарес - это звезда. Вон там. - Мартин указал рукой куда-то в небо над морем. - Вон она, оранжевая. Видишь?

- Вижу, - просто сказал Фрэнк.

Действительно, Мартин указывал на какую-то мелкую звезду, которых сверху сотни. Особняк находился на возвышении и даже не доходя до верха открывался удивительный вид на окрестности, море и небо.

- Это самая яркая звезда в самом ярком созвездии, - тихо проговорил Мартин. - Но мы не видим ее истинную суть.

- Что? - Лучше бы этот "напарник" держал рот на замке.

- Там не одна, там две звезды. За первой мы не видим вторую.

Конспирология не входила в перечень обсуждаемых этой ночью тем. Зря он остановился. Фрэнк развернулся и снова зашагал к особняку.

- Мартин, - спокойно произнес он. - Зачем ты пошел в полицию?

- Ловить преступников, - Мартин говорил спокойнее. Видимо, догадки закончились.

Чтобы "ловить преступников", не напрашиваются в Хэйвен вэлли. Это Фрэнка сюда направил капитан, потому что знал, что именно тут, чувствуя себя куском дерьма, Фрэнк "наиболее приятно" проведет последний год до пенсии. Остальным же нужно попотеть, чтобы патрулировать эти улицы. Авось кто-то из толстосумов возьмет к себе охранником или водителем. А молодежь, вроде этого идиота, надеется подцепить такую же молоденькую идиотку с богатыми родителями. Фрэнк не стал отвечать. Он просто продолжил идти к особняку странной формы, первый этаж которого излучал белый свет, словно в морге.

- Ник. - Снова Мартин со своей собакой. - Ник, ты чего?

Фрэнк остановился и обернулся. Пес стоял, упираясь всеми лапами о плиту. Мартин тянул поводок, но безрезультатно. Широко раскрытые глаза Никсона смотрели на особняк. Фрэнк постарался определить, куда смотрит это животное, но не нашел ничего необычного. Мартин дернул сильнее. Пес едва слышно заскулил.

- Что случилось, мальчик? - Мартин подошел к псу и погладил. - Все в порядке.

Никсон замолчал, наклонил голову. Резко посмотрел вверх на полицейского и несколько раз вильнул обрубком хвоста.

Мартин потрепал ему холку, снова погладил и произнес:

- Все в порядке, идем.

Мартин потянул поводок, Никсон послушался. Он шел медленно, неуверенно. Уши прижаты, обрубок хвоста опущен, насколько возможно. Пес шел, не сводя взгляда с особняка.

Фрэнк продолжил идти. Никсон мог учуять сок, которым щедро полили активисты плиты под ногами. Или же наркотики. Кто знает, на что натаскан этот пес?

Стеклянная дверь отворилась. В проходе их встречал хозяин дома. На нем было надето черное кимоно с вышитым длинным драконом. Голова мифического зверя покоилась на конце одного рукава, хвост - на другом рукаве. Мужчина стоял, продев большой палец левой руки в широкий черно-красный пояс. Правой рукой он опирался на трость, покрытую самоцветами. Прилизанные волосы, аромат мятно-розовой туалетной воды. Глаза не красные, не щурятся. Он словно не спал и готовился к посещению ночных гостей. Подозрительно. Если бы Фрэнк не рассмотрел лицо "мусорщика", он заподозрил бы, что перед ними тот, кого они ищут. - Сэр. Прошу прощения за беспокойство...

Фрэнка прервало резкое рычание под ногами. От неожиданности он даже отпрыгнул в сторону. Никсон, увидевший хозяина дома, словно сошел с ума. Пригнувшись, он лаял и рычал, вовсю скаля зубы. При этом он медленно пятился назад. Мартин постарался его утихомирить, но сразу же передумал, когда пес огрызнулся, клацнув пастью. Он лишь держал поводок, не давая собаке уйти. Чертова ночь! Не хватало еще одного скандала.

- Уберите собаку, - спокойно произнес Антарес. Он не сводил глаз с Никсона. На лице его читалось презрение.

- Конечно, конечно. - Пора прекращать конфликт. - Офицер Торес, уведите пса!

Мартин спешно засеменил назад. Никсон тоже, не замолкая и не оборачиваясь. Он пятился, забрызгивая слюной дорогую плитку под лапами. Фрэнк надеялся, что Антарес не предъявит счет департаменту полиции "за испорченное имущество", как уже было не раз с патрульными в этом районе.

- Еще раз извините.

Он искренне просил прощения. Фрэнк как никто другой был заинтересован провести ближайшие месяцы без скандалов и промахов.

- Не люблю собак.- Последнее слово Антарес произнес с отвращением, словно говорил о червях.

- Я тоже, - сказал Фрэнк. Он надеялся сгладить конфликт. По опыту работы он знал, что нужно продемонстрировать общие черты с собеседником. Это не раз помогало во время допросов. К тому же, он и правда уже ненавидел именно этого пса. - Еще раз прошу...

- Вы ранены? - Перебил Антарес.

- Нет, просто рассек кожу. - Рука уже начала неметь. Ее бы опустить. - Просто глубокая царапина. Надеюсь, кровь скоро остановится.

- Подождите минуту.

Антарес развернулся и зашел в дом. За стеклянной стеной был виден коридор. На стене рамки с грамотами, на тумбах различные фигурки. Серхио Антарес открыл дверцу в одной из тумб и достал что-то. Вернулся к Фрэнку. В одной руке его был носовой платок, в другой - бутылка бренди. Он откупорил бутылку и плеснул спиртное на платок.

-  Вот, прижмите, - протянул он платок Фрэнку.

Внизу прекратился лай Никсона. Хоть бы Мартину хватило ума не запереть пса в машине. Иначе сиденье к утру можно будет выкинуть. Фрэнк принял платок и прижал к щеке. Рана защипала, но это к лучшему. В нос прокрался приятный запах алкоголя с древесным и медовым оттенками. Сейчас не помешал бы бокал спиртного. Фрэнк глубоко вдохнул, наслаждаясь ароматом.

- Спасибо. - Платок подействовал как успокоительное.

- Друг мой, - произнес Антарес. - Позвольте полюбопытствовать. Как Вы поранились? Насколько мне известно, тут спокойный район.

В голосе ни раздражения, ни скуки. В этом районе можно быть благодарным уже хотя бы за это.

- Сэр, я еще раз прошу прощения за беспокойство, - спохватился Фрэнк. - Нам поступил вызов. Ваш сосед, мистер Арин...

- Том, - вставил Антарес. - Он уехал на уикенд.

- Да, - поправился Фрэнк. - Мистер Том Арин. Он разрешил погостить у себя своему знакомому, мистеру Сонезе.

- Один из его "карточных друзей"? - Кивнул Антарес. – Да. Кажется, я его знаю.

- Мистер Сонезе приехал ночью домой к мистеру Арину, - продолжил Фрэнк, - и обнаружил у него во дворе машину... Не совсем подходящую... - Сложно было подобрать необходимые слова, общаясь с богачом. - Вкусам мистера Арина.

- Недостаточно дорогую? - Усмехнулся Серхио Антарес. - Друг мой, говорите, как есть.

Сзади подошел Мартин и молча встал за плечом Фрэнка.

- Кто-то проник на территорию домовладения мистера Арина, - подвел итог Фрэнк. - С учетом бегства из тюрьмы Рэнли Кравица...

- Вы о Ренверском мяснике? - Перебил Антарес с заинтересованностью в голосе.

- Да. Есть основания полагать, что именно он угнал эту машину и приехал сюда. Некоторые свидетели видели его в этом районе.

- Тут в каждом доме сигнализация, прислуга... - Улыбка на лице Антареса была слишком уж беспечной. - Да и патруль постоянный. Вы же не думаете...

- Это достаточно легкий, пусть и рискованный, способ получить деньги, а потом исчезнуть, - перебил Фрэнк. - Хотя Вы правы, сэр. Я на его месте тоже выбрал бы другой район. Но все же...

- И что требуется от меня? - Ни капли обеспокоенности. Вот такая беспечность и приводит к смерти от ножа грабителя.

- Сэр, можем ли мы осмотреть Ваш дом? Я понимаю, у нас нет ордера. Но обстоятельства... Вы должны понять.

- Конечно же, друзья, - Антарес весело развел руки. Голова дракона на его рукаве смотрела в направлении моря. - Но с одним условием. Вернее, с двумя.

Фрэнк молча ждал. Хорошо уже, что этот "мистер Антарес" не закатил скандал, как тот пьяный идиот, "мистер Сонезе". Условия так условия. Чертовы богачи.

- Конечно, сэр.

Мартину хватило ума промолчать.

- Первое, - для этого чудака обыск был развлечением. И вероятность того, что в его доме может прятаться убийца, совсем его не пугает. - В моем доме нельзя фотографировать и снимать.

- Конечно же, - произнес Фрэнк.

- Не беспокойтесь, сэр - отозвался за плечом Мартин.

- И второе, - Антарес потер руки и посмотрел Фрэнку в глаза. - Пусть осмотр проводит этот юноша. Я же хочу в это время насладиться Вашим обществом, офицер. К тому же мы так и не нашли для Вас пластырь.

Фрэнку хотелось бы просто делать свое дело, а не трепаться с этим странным типом. Но мысль о том, что в отчете капитану он напишет, что в особняк Серхио Антареса они не попали из-за того, что лично он, Фрэнк Коулман... Нет, лучше не давать еще одного повода спустить на себя всех собак.

- Конечно же, сэр. - И, обернувшись к Мартину, - офицер Торес осмотрит Ваш особняк.

- Прекрасно! - Богач был слишком уж весел. Даже подозрительно весел.

Опыт Фрэнка подсказывал, что хозяин особняка может находиться под действием наркотика. Для этого района кокаин и марихуана - дело привычное и патрульные закрывают глаза на подобные вещи. Тут. Для остальных же районов города законы работают как и положено.

- Проходите, друзья мои!

Серхио Антарес сделал шаг в сторону, позволяя полицейским войти. Внутри особняка царила приятная прохлада. Фрэнк почувствовал в воздухе ароматы розы и мяты. Не сравнить с патрульной машиной, где уже все пропахло псом. Но был в доме еще один слабый, едва уловимый аромат - кровь, страх, страдания. Атмосфера убийства. Нет, не реальный запах. Разве что крови. Но все остальное... Фрэнк не мог ошибиться, он ощущал это на подсознательном уровне. Профессиональная черта, выработанная долгими годами службы детективом. Когда посетишь сотни мест преступления, научишься распознавать такие вещи довольно легко и быстро. На всякий случай лучше не расслабляться. Стеклянная дверь за их спинами закрылась. Высокий коридор, опоясывающий весь дом, служил только одной цели - потешить самолюбие хозяина. На стенах сплошные грамоты, а также вырезанные газетные и журнальные статьи в рамках под стеклом. Все посвящены выставкам и приемам Антареса, интервью с ним или же просто статьи о нем. На тумбах и столиках - различные наградные фигур
ки. Деревянные, стеклянные, металлические... Мартин пошел по коридору и вскоре исчез за поворотом.

- Вы так и не сказали, - произнес Антарес, - как поранились.

- Прошу прощения, сэр.

Они стояли. В зал за аркой в стене не заходили. Видимо, ожидали Мартина.

- После общения с мистером Сонезе у нас вышел... не совсем приятный инцидент с сыном мистера Манчини.

- "Сладкие дольки Манчини"? - Улыбнувшись, произнес хозяин особняка. - Лоуренс ведет себя как хозяин этого района. Да и всего города. Но сын его... Как там его зовут? Фред?

- Фредерик Манчини, - кивнул Фрэнк.

- Он любит пляж, - размышлял Антарес. Ему не был интересен ответ Фрэнка. Этот пижон хотел лично поучаствовать в ответе, словно они играли в какую-то игру-головоломку. - Очередная девица или пальба по банкам?

- "Пальба"? - Переспросил Фрэнк. - Ночью?

- Да. Они никому не мешают. У них глушители на пистолетах... Или на револьверах, мне отсюда плохо видно.

- Мистер Манчини был с девушкой, - продолжил Фрэнк. - Он очень рассердился, увидев нас.

Художник по-новому посмотрел на щеку Фрэнка, словно впервые увидев свой платок.

- Так это Фред? Изумительно! Но как?.. Чем?..

- Кулаком. - По непонятной причине говорить стало стыдно. - У него на пальце золотой перстень... Ну вот и...

- Коридор чистый - перебил Мартин сзади. Впервые за этот день Фрэнк был рад его компании.

- Друзья мои! - Антарес  указал ладонью на арку. - Добро пожаловать в обитель моего гения!

Друзья, как же! Любой неправильный чих, жест - и ты сразу же позвонишь капитану! Все вы в этом районе одинаковые. Художник зашел в зал первым. Фрэнк, ступив на стеклянный пол, остановился. Мартин, сзади, тоже. Это был не зал. Это целая картинная галерея. И она изобиловала кровью. Это не краска на картинах. Фрэнк повидал достаточно крови, разной степени "свежести". И этот больной ублюдок еще гордится своим материалом для живописи, упоминая о нем в каждом интервью. Но ни одна статья, как оказалось, не могла передать ощущений от лицезрения всех этих картин. Яркий свет до боли резал глаза, голова слегка кружилась,  картины смешивались в сплошное кровавое месиво. На фоне этого красного калейдоскопа не видно было, что расположено на полу или на потолке. Стены держали зрителя, временами сбавляя скорость вращения и пронзая Фрэнка взглядами орды Антаресов.

- Это кровь? - Прозвучал голос напарника сзади.

Идиотский вопрос. Он ведь сам читал статью об Антаресе сегодня во время патрулирования.

- Конечно. - В голосе художника неприкрытая гордость. - Свиная. По большей части. Я добавляю в нее немного своей. - Вид у Антареса был такой, словно он сообщал секрет превращения песка в золото. - Каждый творец оставляет в своих творениях частицу себя!

Каждый житель этого района свихнулся по-своему. Кто-то забивает свой гараж десятками автомобилей, а кто-то мешает свою кровь со свиной, чтобы после рисовать картины.

- Друзья! Я думаю, что офицер... - Он посмотрел на Мартина, вспоминая его фамилию.

- Торес, - подсказал напарник.

- Офицер Торес может начать осмотр.

Фрэнк кивнул Мартину. Тот развернулся и направился к правой из двух полукруглых лестниц, ведущих на второй этаж.

- Нам с Вами, друг мой, - Антарес положил ладонь на плечо Фрэнка, - тоже нужно наверх.

Фрэнк кивнул и они отправились к левой лестнице, ведущей на узкую смотровую площадку, заменившую в особняке второй этаж. Ему было интересно, что же художник может ему продемонстрировать. Разве мог он удивить чем-либо, после зала с кровавыми стенами? Тем не менее напряжение усилилось - ощущение места преступления никуда не исчезло. Вокруг кровь. Лучший способ спрятать что-либо - положить на самом видном месте. Никто не проверит картины на ДНК. Даже если захочет. Ведь Антарес не продает картины, какие бы деньги ему не предлагали. Но это кровь. А куда девать трупы? Стоп... Это уже слишком. Сегодняшняя смена слишком уж долгая и тяжелая... Кого этот пижон может убить? И зачем ему вообще кого-то убивать? Иногда уровень подозрительности бывшего детектива слишком уж зашкаливает. Видимо, ему и правда пора на пенсию...  Они подошли к лестнице. Кровавые картины на стене изображали лишь одного человека - Серхио Антареса. Только в разных ролях и обстановке. Казалось, Антаресы пристально смотрят на Фрэнка. Жуткое ощущение.
Он остановился, разглядывая одну из картин: Серхио Антарес за рулем старомодного самолета смотрит вверх на зрителя, сбрасывая при этом бомбы на печально известный японский город. Жизнерадостная улыбка сильно контрастировала с грибовидным взрывом далеко внизу. А кровь придавала полотну какую-то дьявольскую, мрачную нотку. Пилот словно насмехался над Фрэнком, демонстрируя безнаказанность своего поступка.

- "Антарес" - это ведь не настоящая фамилия? - Фрэнк не знал, почему в памяти возникли слова Мартина.

- Вы тоже интересуетесь звездами? - удивленно воскликнул художник.

- Ну-у... - протянул Фрэнк.

Он не знал, что ответить. Если "да", то он не сможет показать ни одной звезды, даже этого самого Антареса. Если же "нет", то на кой черт он спросил?

- Видите ли, тот бедолага, которым я был раньше, умер. - Печально произнес Антарес. - И на его месте загорелась новая звезда. Яркая, заметная.

Печаль как рукой сняло. Ей Богу этот богач "под кокаином". Фрэнку нечего было сказать и он просто зашагал вверх по ступеням. Ступеням, сработанным из толстого стекла, под которым ярко светили лампы. Кровь на полотнах кружила голову, и Фрэнк посмотрел на потолок. Высоко вверху на изогнутой темной поверхности красовались сотни ламп различной яркости. Художник и правда помешан на звездах - он даже внутри дома соорудил себе кусок неба. Неудивительно, что он выбрал подобный псевдоним. А Мартин - просто идиот.

Они поднялись наверх. Второго этажа, как такового, не было. Было лишь несколько дверей, ведущие в комнаты хозяина особняка, к которым подойти можно было по узкой смотровой площадке, протянувшейся овалом вдоль всей стены. Площадка была огорожена перилами, инкрустированными блестящими самоцветами. Тут открывался отличный вид. Сотни картин были повсюду – внизу, вверху, по бокам, сзади… Лишь несколько коричневых дверей вдоль площадки, словно гробы, выделялись в этом кровавом царстве. Художник открыл одну из дверей и Фрэнк увидел умывальник в виде морской раковины, которую держали две русалки. Над умывальником висело зеркало в золотой оправе.

- Мой любезный друг, тут Вы можете смыть кровь, - протянул ладонь Антарес.

Фрэнк с сожалением вернул платок, в последний раз вдохнув запах бренди. Смывая кровь он заметил, что рана не такая уж и большая, хотя шрам все же останется. Вокруг разорванной кожи темнел неровный синяк, а воротник безнадежно испорчен кровью. Тем не менее прохладная вода словно смыла невзгоды прошедшего дня. Он принял от художника бумажное полотенце, промокнул лицо. Здесь же, в узком резном шкафчике, нашелся медицинский пластырь. Это не совсем соответствовало данному району. От местных помощи  и сострадания ждать не приходится. Люди тут не смотрят на тебя свысока. Нет. Для них ты ничто. Пыль, которую они топчут своей дорогой обувью. А если ты попытаешься как-нибудь выразить недовольство, они тебя просто сотрут. Не сами. Побрезгуют. Найдут лакеев. Таких как мэр, губернатор, начальник полиции... Прилепив пластырь, Фрэнк заметил в зеркало, как хозяин особняка поднес платок к лицу, принюхался к нему и... дотронулся до него языком, словно пробуя на вкус. Антарес перехватил его взгляд.

- Не обращайте внимания, - усмехнулся он. - Просто профессиональная привычка. Заинтересовала Ваша кровь.

Идиотизм! На чем, интересно, будет помешан хозяин следующего особняка?

- А теперь, - воскликнул художник, - приглашаю ознакомиться с моим творчеством!

Голос радостный, почти возбужденный. Они вышли из ванной комнаты и направились вниз по лестнице. Антарес-пилот на картине приветственно улыбался Фрэнку. Десяток других Антаресов также были не прочь одарить безупречной улыбкой нового гостя.

- Это прозвучит странно, - произнес, не сбавляя ход, Антарес, скользя взглядом по стене, - но я стараюсь изображать не себя.

Это действительно странно, если учесть, что у тех немногих персонажей на картинах, которые не являлись Антаресами, были пустые лица.

- Вы абсолютно правы!

Фрэнк обнаружил, что художник остановился и внимательно рассматривает его лицо.

- Я? - Фрэнк не понимал. - Но я ничего не...

- Это видно по Вашему взгляду, - засмеялся Антарес. - Везде изображен я. Но я просто стараюсь изобразить на бумаге лучшие воспоминания или мечты людей. Я просто делаю это в своей манере.

Фрэнку было неинтересно, на чем помешан этот богач. Пусть рисует хоть собственным дерьмом... На полу под ногами блестели несколько капель крови.

- Браво! - Воскликнул художник. - Вот что значит - иметь дело с опытным детективом.

- Но откуда Вы?.. - Начал было Фрэнк, но Антарес его перебил.

- Вы - истинный детектив. - Набалдашник трости, выполненный в виде мужской головы с волосами, собранными в конский хвост, легко постучал по груди Фрэнка в районе сердца. - Я легко определяю собеседника.

Антарес бросил на пол платок и концом трости надавил на него, стирая кровь.

- Прошу прощения. - Улыбка художника немного раздражала. В любом другом районе никто не позволил бы себе стирать кровь с пола прямо на глазах у полицейского. - Я немного испачкал пол. Видите ли, я сотворил новую картину!

В центре зала и правда стоял холст на подставке, накрытый атласным полотном золотого цвета.

- Желаете полюбопытствовать? - Глаза художника горели, словно Фрэнк был единственным, ради кого была нарисована эта картина.

Тем не менее Фрэнк ответил:

- Да, конечно, сэр. Спасибо.

Они подошли к холсту. Неподалеку находился пустой пьедестал, на котором лежал железный меч. Странно. Другие пьедесталы в зале заняты статуями.

- Не обращайте внимания, - перехватил его взгляд Антарес. -  Тут находилось прекраснейшее творение.

Антарес мечтательно закрыл глаза

- Но сегодня один из... посетителей, - художник подбирал подходящие слова, - его... испортил.

Несколько секунд они рассматривали пьедестал, думая каждый о своем.

- Ну что же, - радостно воскликнул Антарес. - Приступим!

Он развернулся, сделал шаг к блестящему золотом атласу и изящным жестом обнажил холст. У Фрэнка закололо сердце. На картине, написанной кровью, безумно довольный Антарес бежал прямо на Фрэнка. Идеальная прическа не была испорчена ветром или потом. За его плечами виднелись два рюкзака. Позади него высилось здание банка, у которого стояли полицейские машины и люди в соответствующей униформе. С пистолетами в руках и пустыми лицами. Алая и синяя краски окрасили лампы маячков на крышах автомобилей. Рубашки копов были голубыми. Вывеска со словами "БАНК" светилась в ночи желтым цветом и больше подходила для какой-нибудь забегаловки, а не для банка. Больше красок на картине не было. Лишь кровь. Фрэнк отошел на шаг, стараясь не смотреть на картину. Они стояли в центре зала. Со всех сторон на стенах кровь. Сотни Антаресов смотрят на него, надменно скалясь. Голова шла кругом. Казалось, даже из зеркал за ним кто-то наблюдает. Видимо, Фрэнк отступил еще на один или два шага, так как он споткнулся о пьедестал и едва не упал.

- С Вами все в порядке? - Голос художника прорезал в его сознании дыру.

Антарес с рюкзаком на картине не сводил глаз с Фрэнка.

- Д-да. Прошу прощения. Сказывается напряженный день.

Фрэнк сделал два шага к картине и присмотрелся. На лямках рюкзаков изображены человеческие черепа. Снизу свисает небольшой брелок в виде бумажного доллара. Как он и ожидал. Ему показалось, что улыбка нарисованного вора расплылась еще шире. В улыбке читалась надменность и безнаказанность. Он словно специально прибежал на этот холст, чтобы напомнить Фрэнку.

- Друг мой! - От неожиданности Фрэнк едва не подскочил. - Я начинаю беспокоиться за Вас.

- Нет-нет. - Он отвернулся от картины. - Просто вспомнил один случай.

Слишком уж хорошая осведомленность у этого художника. Можно подумать, что это он тогда...

- Дружище! - От пристального взгляда Антареса Фрэнку стало неловко. - Не откажите в любезности рассказать об этом прелюбопытнейшем событии.

Фрэнк не хотел ни рассказывать, ни вспоминать. Но, положа руку на сердце, Антарес помог ему с раной. А мог ведь даже в дом не пустить. Да и скандалов не устраивал. А это для Хэйвен вэлли редкость. Он развернулся и еще раз окинул взглядом полотно.

- Да тут и рассказывать нечего. - Произнес Фрэнк. Ему показалось, что при этих словах глаза "кровавого Антареса" немного сощурились, а улыбка стала какой-то... натянутой. - В прошлом году ограбили банк. Местный.

- Для такого города это не должно быть редкостью, - промурлыкал сзади художник.

Фрэнк развернулся.

- Да, я понимаю. Яблоки, фабрики... - Ни слова о рюкзаках. По крайней мере, пока. - Грабителей было трое - по записям камер наблюдения. И один из них сбежал. И банк потерял круглую сумму денег.

- Так вот же он! - Антарес указывал пальцем на картину, весело смеясь своей шутке. - Хватайте его!

- Упустив одного из грабителей... С деньгами, - Фрэнку было не до шуток. - Нас с напарником чуть не уволили.

- И именно поэтому Вы, друг мой, теперь патрулируете улицы, - заключил художник, успокоившись.

Зачем Фрэнк рассказал это? Хотелось провалиться сквозь этот стеклянный светящийся пол.

- Сегодня ночью, - постарался он сменить тему. - После Вашего приема, мы с офицером Торесом видели, как один мужчина зашел в Вашу калитку. Вы точно не заметили ничего подозрительного?

- Если честно, ничего. - Антарес потер подбородок, словно философы на древних скульптурах. - А как он зашел? Что он делал?

- Положил мешок с мусором в урну и зашел.

- Я говорю о калитке. Там же сложнейшая система безопасности.

- Он открыл картой.

- Значит, - пожал плечами Антарес. - Это кто-то из уборщиков. У всей прислуги свои карты.

- Уборщики ушли немного раньше, - не унимался Фрэнк. Он и сам уже понимал, что тот тип - из обслуги. Но он хотел увести разговор от обсуждения собственных неудач. - Мы их видели.

- Значит, один из них ушел позже, - улыбнулся художник. - Я не обратил на это внимания. Сегодня ночью меня посетил... посетило... вдохновение.

Антарес снова рассмеялся, по одному ему известным причинам.

- И я доволен своей работой. - Он с любовью посмотрел на свое изображение. - Она уже затронула Ваше сердце. Именно это я считаю успехом.

Его сердце "затронули" два красных рюкзака с черепами на лямках и брелоком в виде купюры. У грабителей было шесть таких рюкзаков. И одна сволочь сумела удрать с двумя из них.

- Все чисто, - прозвучал сзади голос Мартина. - Осталось только помещение под лестницей, за двустворчатой дверью. Она закрыта на ключ.

Фрэнк облегченно вздохнул. Ему было неловко стоять перед этим богачом.

- Сэр, - завершил напарник. - Мне нужно, чтобы Вы открыли ее.

- Мой милый друг! - Антарес подошел к Мартину и по-приятельски похлопал по плечу. - Это моя мастерская. Ее двери открыты только для меня.

- Прошу прощения, сэр... - Замялся Мартин. - Но я должен...

- Ни в коем случае.

Улыбка не сходила с лица художника, хотя глаза немного сузились. Он не пустит, понял Фрэнк. И он имеет законное право. И, учитывая особенности Хэйвен вэлли, лучше не настаивать. Иначе сообщит капитану. Или еще выше. Приплетет угрозу нарушения авторских прав. А это уже пахнет еще одним выговором.

- Простите моего напарника, сэр, - вмешался Фрэнк. - Он молодой и неопытный. Мы пойдем.

Он не повторит ошибки Джорджа. Антарес развернулся к Фрэнку и торжественно накрыл его ладонь своими двумя.

- Благодарю Вас! - В этом свете его зубы блестели перламутром. - Творческому человеку нежелательно показывать свои секреты раньше положенного времени.

Наплевать на секреты. Никаких скандалов ближайшие месяцы. Фрэнк не хотел закончить регулировщиком на дороге. Или в подвале архива. Дайте ему спокойно уйти на пенсию и проверяйте хоть все подвалы в этом районе. Без него.

Удивительно, но Мартину хватило ума заткнуться. Они развернулись к арке, ведущей в коридор, и Фрэнк замер на месте. На стене, среди других Антаресов, он увидел картину, в честь которой сюда днем и приехало столько знати.

- Друг мой! Что с Вами?

Изображенный на холсте Антарес стоял посреди комнаты со зловещей улыбкой. На стенах и мебели кровавые разводы. В руке он сжимал рукоятку ножа, с лезвия которого капала кровь. Капала на мертвое тело безликой женщины у его ног. Позади, на кровати, два безликих детские тела.

- П-прошу прощения... - Выдавил из себя Фрэнк. - Господин Антарес...

- Можно просто "Серхио". - Вставил художник.

- Если Вы не против, еще один вопрос.

Он не мог просто уйти. Несмотря на все свое желание. Нельзя уволить или разжаловать детектива. Им перестаешь быть лишь на том свете. Хотя и это не доказано.

- Естественно. - На лице и в голосе лишь веселье и заинтересованность. Ни намека на тревогу или подозрительность.

Мартин послушно стоял сзади, словно студент.

- Откуда Вы узнали про нож?

- Что Вы имеете в виду?

- Нож, - повторил Фрэнк, не сводя взгляда с картины. - Охотничий. С рукояткой из оленьего рога. С тремя фазаньими перьями.

Хоть его и перевели в патруль, Фрэнк был в курсе всех громких проишествий города, которыми занимался убойный отдел. Друзья достаточно подробно описали дело Мясника.

- На картине с ограблением Вы не просто изобразили рюкзаки с деньгами. - Ва-банк. Профессиональная привычка. Фрэнк пристально вглядывался в лицо Антареса, надеясь увидеть реакцию. Испуг, досада, растерянность... - Это те самые рюкзаки, которые были у грабителей городского банка в прошлом году. Но подробностей ни о рюкзаках, ни о ноже полиция журналистам не сообщала.

Слишком уж много знает этот художник.

- Я ценю Вашу искренность. - Никакого волнения. Лишь удовлетворение и... Восторг? Словно Фрэнк разгадал секретный ингредиент какого-то блюда. - И благодарен Вам за нее.

Антарес легко похлопал ладонью по плечу Фрэнка, развернулся с картине и посмотрел на нее с выражением любящей матери.

- Дело в том, - он обернулся и посмотрел Фрэнку прямо в глаза, - что у меня свои источники информации.

Тупица! Идиот! Только сейчас Фрэнк вспомнил, кто посещает приемы этого богача. Мэр, начальник полиции... Да и вообще вся верхушка Эпплтона. Антарес, при желании, может получить доступ к любому полицейскому архиву.

- Я... - Фрэнк запнулся. Он не знал, что сказать. Ему вдруг стало стыдно. В конце концов, этот щеголь помог ему с раной. К тому же он не истерил, как его соседи.

- Не беспокойтесь, друг мой. - Улыбка художника была чересчур широкой. - Мои картины... Мои гениальные картины, - уточнил он, - влияют на людей по-особенному.

Ничего "особенного" Фрэнк в картинах не видел. Обычная кровь на тряпках и бумаге. Но сегодняшний день сильно выбил его из равновесия. Видимо, он слишком подозрителен. И нельзя забывать о разыгравшемся воображении. Ему, например, казалось, что прямо сейчас Антарес на картине слева -тот, что с тенисной ракеткой - провожает полицейских взглядом. Грудь немного приподнимается и опускается, словно рисунок дышит. Вроде бы краем глаза Фрэнк заметил, что этот "тенисист" даже моргнул. В нос прокрался легкий аромат бренди со щеки и Фрэнк решил, что после дежурства хорошенько напьется. Он пробормотал извинения и вся троица направилась к выходу.

* * *

Кристально белый, до безумия яркий свет царил в зале. Сотни ламп разного размера, в полу, стенах, потолке и на лестнице создавали освещение, способное конкурировать с самим солнцем. На стенах висели картины. Нет, не картины. Дома. Дома его новых... Нет, не друзей. Братьев. Пловец, Летчик, Силач, Святой, Красавчик... Всех и не перечислишь. Они смотрели на него и улыбались. Они дали ему имя. "Вор". Ему нравилось это имя. Оно короткое и опасное. Словно нож в кармане. Оно не подходит для неженок. Вор стоял в центре зала. Все внимание новой семьи было обращено к нему. Одни приветственно махали ему рукой, другие отдавали честь. Кто-то просто улыбался. Семья радовалась пополнению. Но сейчас он не смотрел на братьев. Его внимание было приковано к Создателю и двум полицейским у открытой входной двери.

- Офицер Коулман, - произнес Создатель.

Один из полицейских остановился, едва переступив порог, и повернулся к Создателю.

- Вы не против, - продолжал Создатель, - если я буду называть Вас "Фрэнком".

- Конечно же нет, мистер Антарес.

- Я Вас прошу - просто "Серхио".

- Хорошо, ми... Серхио.

- Фрэнк. Я хотел бы пригласить Вас на чашку кофе после Вашего дежурства.

Создатель опирался на трость и слегка покачивался.

- Я... Я не думаю...

Коп сомневался. Или же отказывал. И кому? Самому Создателю!

- Видите ли, дружище, - Создатель положил руку на плечо копа. - Я художник. Я собираю образы людей. Ну Вы же видели.

- Я... Не совсем...

- Дружище, Вы довольно яркая личность. - Создатель воздел руки вверх и очертил ладонями вокруг лица Фрэнка прямоугольник. - Честный полицейский. Детектив. С богатым жизненным и профессиональным опытом.

- Прошу прощения, ми... Серхио, - замялся Фрэнк, - но я...

- Ну же, Фрэнк, - настаивал Создатель. - Мне это нужно для вдохновения. Вы просто обязаны согласиться. Я со своей стороны также в долгу не останусь. Вам же скоро на пенсию. Вы же хотите на пенсии отдых на жарком пляже. С молодыми девушками и пина-коладой!

- Откуда Вы?..

- По роду деятельности, - засмеялся Создатель, - я общаюсь со многими людьми. Я знаю, чего хотят полицейские, на долю которых пришлось больше, чем сидение в офисе или нудное патрулирование. Я помогу Вам реализовать мечты. Я изменю всю Вашу жизнь.

Смех Создателя снова прокатился по залу. Улыбки братьев, казалось, растянулись еще шире. Фрэнк обещал подумать и полицейские ушли. Вор снял с плечей рюкзаки и опустил на пол. Потянулся, разминая кости. Копы сзади него послушно стояли у машины. Они не будут догонять. Не посмеют. Боятся Создателя. Вор запустил большие пальцы ладоней за пояс, наблюдая за Создателем, который прогулочным шагом зашел в зал и подошел к картине. Он остановился, с теплой улыбкой рассматривая свое последнее творение. Вор выпрямился, с едва заметным вызовом глядя на своего творца. Создатель поднял правую руку и пригладил прическу. Вор также правой рукой повторил движение Создателя. Ему это нравилось. Копируя движения творца, он чувствовал себя более... Живым. Полноценным. Он так лучше чувствовал свою связь с Создателем. Тот, в свою очередь, мурлыча под нос причудливую мелодию, отвлекся от картины, достал из кармана алый платок и поднес его к лицу. Принюхался. Попробовал языком на вкус. Довольная белозубая улыбка, казалось, словно лампа, присоединилась к свету множества огней. Он еще раз окинул взглядом Вора, подмигнул ему и направился к лестнице. Братья молча, с улыбками, провожали творца. Вор посмотрел по сторонам - новый дом был идеален. Светлый, просторный. С отличной компанией. Его взгляд остановился на пустом пьедестале. Тут раньше стоял Рыцарь. Он был честным и отважным. Вор не знал его лично, но братья рассказывали о его подвигах. И сегодня Рыцарь умер. Такое тоже случается. Когда нужна помощь Создателю или его хозяину, кто-нибудь из братьев умирает. Они рассказывали. Когда-нибудь это ждет и Вора. Но не сейчас. Сейчас он с семьей. А завтра он займет свое место на одной из стен. Ближе к братьям. Вор поднял рюкзаки, закинул за спину и улыбнулся новой семье.