Причины поражений РККА в первый период войны

На эту тему написаны сотни, если не тысячи статей за те 79 лет, что прошли с нападения Германии на Советский Союз.  Решил и я немного написать на эту тему, прослушав многочисленные лекции известных историков, в том числе знатоков Второй мировой войны.

В первые годы войны наши поражения объяснялись вероломным нападением на нашу страну Германии, разорвавшей пакт о ненападении. И, по сути дела, такое мнение существовало в отечественной историографии до смерти Сталина. Известно, что сам вождь написал книгу «Великая Отечественная война», которой руководствовались историки, не допущенные до секретных документов, как партийных, как и военных.

После смерти Сталина Никита Хрущев, который захватил власть в СССР, обыграв в подковерной борьбе Берию и Маленкова, пошел на сотрудничество с западными странами.  Я уже писал, что одним из условий такого сотрудничества (кстати, Запад обманул Хрущева), было низвержение Сталина как вождя мирового пролетариата.   Обвинить Сталина в построении великой державы, одержавшей победу над войсками почти всех стран западной Европы, Хрущев не мог.  Тогда и был сделал упор на репрессии 30-х годов и поражения Красной Армии в начальный период войны.  Хрущев в этом стал обвинять Сталина и никого более. Про репрессии я уже писал, кто был виноват в этом. Поговорим о начальном периоде войны. Здесь много чего нагорожено за долгие годы борьбы с нашей страной и советским периодом в истории и на Западе, и у нас.

Сталин, как известно, до мая 1941 года не занимал никакой государственный пост в СССР, был просто секретарем правящей партии – ВКП(б). И лишь в мае стал председателем Совета народных комиссаров, т.е. правительства. Он  не командовал войсками, это должны были делать нарком обороны Тимошенко и начальник Генерального штаба Жуков, которые допустили серьезные просчеты в чисто военных вопросах.  Но Жукову, «маршалу Победы», не хотелось говорить о своих ошибках, вот он и подыграл Хрущеву, заявив, что Сталин не давал военным привести войска в боевую готовность.  Он знал, что еще долгие годы архивы РККА будут секретными,  и он ничем не рискует.  Но Хрущев и его обыграл, мастер был интриг, отправил с поста министра обороны в отставку.

Обвиняли Сталина  в том, что он не реагировал на предупреждения разведчиков, что война начнется 22 июня.  Но ныне известно, что точной даты нападения немцев на СССР никто не дал, и она не могла стать известной, потому что Гитлер не раз переносил дату нападения.  Но что война вот-вот начнется, знало руководство страны и военное командование. На границе сосредоточились огромные силы вермахта, но вот их расположение наша разведка установить не смогла.  Поэтому Генштаб считал,  что основной удар немцы нанесут на Украине, а они больше войск сосредоточили в Польше против  Белорусского военного округа.

Учитывая близость войны, Сталин через директивы Генштаба  обязывал войска приграничных  военных округов занять боевые позиции на границе еще 16 июня 1941 года,  но большинство командующих округами эту директиву  проигнорировали. Вообще наши командующие округами те еще дисциплинированные вояки.  Из них никто не остался на вершине военной пирамиды до конца войны. Павлов был расстрелян, Кирпонос  погиб при выходе из окружения, другие переведены командовать внутренними округами или вообще уволены из армии.

Особо отличился в неисполнительности Павлов. Он вообще не занимался своим Белорусским военным округом.  В крепости Бресте находились все расквартированные там дивизии, хотя им место было на позициях у границы.  Самолеты округа вместо рассредоточения по аэродромам  кучковались на нескольких, к тому же из самолетов был убран боезапас и слито топливо.  Якобы поступили  такие указания из Москвы, из штаба ВВС.  За это поплатился своей головой командующий ВВС Рычагов и другие военные начальники в авиации.

Но даже если бы все командующие были исполнительные и сделали все, что предписывали директивы Генштаба,  отразить нападение немцев наша армия  не смогла бы.  Наши дивизии были меньшими по составу,  но главное – наши солдаты и офицеры, да и командующие не имели опыта реальной современной маневренной войны и просто не умели воевать.  А этому их был должен учить не Сталин, согласитесь, а отцы-командиры на всех уровнях.

Сталина обвиняют в том, что он заблаговременно не провел мобилизации. Видимо, не знают, что объявление мобилизации равносильно объявлению войны.  И тогда Германия могла обвинить нашу страну в агрессивности. А этого было нельзя допустить. Ведь в США был принят закон, разрешающий правительству  этой страны оказывать помощь только подвергшемуся агрессии государству.  И Сталин всему правдами и неправдами хотел отсрочить начало войны, ведь наша армия была в процессе реорганизации.  Но, тем не менее, в войска стали поступать резервисты под видом военных сборов.

На 22 июня 1941 года общая численность вермахта составляла 7 234 000 человек. В Сухопутных силах имелось 200 дивизии, среди них 43 пехотных, в том числе 21 укомплектованная не полностью, — на западной границе. На востоке находилось 55 корпусов — 157 дивизий. Здесь же находились и части СС, которые с конца 1939 стали называться «Ваффен-СС» (войска СС), а также словацкий корпус и венгерский корпус, финские и румынские Вооружённые силы, не считая добровольческих формирований Испании, Португалии, Франции, стран Бенилюкса, Скандинавии и т. д. Эти войска имели возможность нанесения мощного первого удара.

Всего в вооружённые силы Германии за период с 1 июня 1939 по 30 апреля 1945 года были призваны 17 893 200 человек. Из них 2 млн отозвали обратно в промышленность в 1939 и 1940 годах, но в 1941 и 1942 годах часть из них призвали обратно.

На момент нападения на СССР численность Вермахта составляла: 3 800 000 человек в сухопутных войсках, 1 680 000 в люфтваффе, 404 000 в Кригсмарине, 150 000 в Ваффен-СС и 1 200 000 в резервной армии. Вермахт имел общую численность 7 234 000 военнослужащих на июнь 1941 года (Прим. – Красная армия – 5,4 миллиона по всей территории СССР – А.Щ.).  Для операции Барбаросса Германия направила 3 300 000 чел. из сухопутных войск, 150 000 из Ваффен-СС и приблизительно 250 000 из Люфтваффе.

Специфика принятого советским командованием метода войны во многом стала неожиданной для немецкого командования. Уже с первых дней войны на Востоке стало ясно, что «это будет совсем другая война» и, как выразился будущий фельдмаршал Клюге: «боец Красной Армии показал себя сразу прекрасным воином и, без сомнения, в будущем он станет первоклассным солдатом».

С самого начала боевых действий германские военачальники применили тактику быстрого удара собранными в единый кулак соединениями танков, пехоты и артиллерии, действующими в тесном взаимодействии с фронтовой авиацией. Эта тактика, в разработку которой внесли большой вклад Манштейн и Гудериан, представляла собой революционный шаг в военном искусстве. Её использование позволяло быстро и неожиданно для противника в двух направлениях вклиниться в его оборону, затем сомкнуть клещи и в образовавшемся котле дать возможность наступающим следом частям довершить уничтожение оставшегося почти без снабжения противника. Такой приём был крайне рискованным, поскольку при быстрой реакции противника незащищённость флангов наступающих могла бы привести к их сокрушительному разгрому. Поэтому авторы идеи «бронированного кулака» в её осуществлении неуклонно придерживались принципа «Безопасность танковых соединений определяется скоростью их передвижения».

Успешность ведения боевых действий германской армии была основана на хорошо отработанном взаимодействии между родами войск при решении тактических задач, для решения которых было достаточно компетенции их руководителей. Тактика молниеносной войны («блицкрига») требовала чёткой дисциплины и исполнительности от всех командиров и солдат, точной работы штабов и согласованных действий всех принимающих участие в наступлении родов войск. Для этого требовалось иметь идеально работающую систему оперативной связи, поэтому в немецкой армии была широко распространена достаточно надёжная радиосвязь. Тем не менее, немцы пользовались и посыльными, которые доставляли документы на мотоциклах и даже на велосипедах.

В тактическом отношении германские войска превосходили своих противников, и в том случае, если подразделения сохраняли в основном свой личный состав, технику, вооружение и не имели недостатка в боезапасе, они успешно вели боевые действия даже при соотношении сил 1 : 5. По мере приближения к концу войны на Восточном фронте их качественное превосходство снижалось, но всё равно в тактическом отношении, по мнению германских военачальников, Красная армия всегда уступала.

Сильной стороной германского армейского командования была традиция, согласно которой генералитет и старшие офицеры стремились находиться в войсках, непосредственно принимающих участие в боевых операциях. Это позволяло им лично составлять представление о происходящем, принимать адекватные обстановке решения и следить за исполнением своих распоряжений. Кроме того, это благоприятно сказывалось на моральном состоянии войск, которые постоянно чувствовали, что командующие с ними и в курсе их положения. Существующие технические средства связи, главным образом радио, устанавливаемые в штабной технике, позволяли начальникам постоянно контролировать ситуацию. Кроме того, в их распоряжение предоставлялся легкомоторный самолёт «Шторьх».

Немецкие войска неоднократно проявляли чрезвычайную стойкость в обороне (котлы в Демянске, Сталинграде), сражаясь до полного истощения как физического, так и материального. Пользуясь слабостью советской авиации и ПВО и недостатками в планировании их применения в первый период войны, им удалось обеспечить снабжение по воздуху окружённой Демянской группировки вплоть до её деблокирования.

Главная ставка на возможную победу противника делалась Германией именно на скоротечный победоносный блицкриг, затяжная война на истощение становилась большой проблемой для экономики Германии, несмотря на то, что темпы экономических мощностей и производство всех видов вооружений к концу войны только возрастали (пик их был  в 1944 году).  Несмотря на созданные Германией самые совершённые типы вооружений в сравнении со своими противниками ( в стрелковом оружии, в танках,  в военно-морских технологиях (особенно в подводном флоте),  в авиации (в том числе и реактивной), так и заканчивая совершенно революционным военным ракетостроением, воевать с сильными армиями союзников они не могли.

По мнению военного историка Алексея Исаева, в 1941 году вермахт был на вершине своего могущества, и это действительно была сама сильная армия мира на тот период. И далее Исаев дает пояснения, почему он так считает.

После поражения в Первой мировой войне немцы жаждали реванша, и,  будучи воинственной нацией, много думали о причинах поражения. В отличие от французов, которые в той войне перенапряглись и хотели побыстрее её забыть, отдохнуть, отсидеться за линией Мажино. Французская  военная мысль, убаюканная победой, закостенела, к тому же на состояние её армии сказалась Великая депрессия конца 20-х и начала 30-х годов. 

Пока рейхсвер был связан по рукам и ногам условиями Версальского договора, немецкие  генералы думали  о стратегии и тактике будущей  войны, и, по образному выражению Исаева, таким «мечом-кладенцом», родившемуся в головах немецких полководцев, стала тактика массированных ударов танковыми дивизиями и корпусами, что в купе с широким использованием авиации в местах прорывов и породила стратегию молниеносной войны – блицкрига.

Немцы раньше всех начали реорганизацию своей армии по обеспечению её всеми средствами для ведения маневренной войны, и немало в этом преуспели.  Помимо крупных танковых соединений, которые могли действовать в отрыве от основных сил,  упор был сделан на уничтожение врага на максимально доступной дистанции.  Имея развитую промышленность, Германия на поток поставила производство пушек и гаубиц  крупных калибров. В отличие от Красной Армии, где были преимущественно средние калибры, немцы широко использовали гаубицы калибром 210 мм, которые засыпали наши окопы  огромным количеством снарядов. 

Кроме этого, после кратковременных победоносных военных компаний против Польши, Франции и стран Бенилюкса, а также сделанного подарка в лице Чехословакии,  в вермахте оказалось огромное количество военных трофеев, которые были использованы в начальный период войны с СССР.

Немцы поставили в строй штурмовые орудия, в которых лобовую броню в 50 мм не могли пробить основные пушки нашей противотанковой артиллерии калибром 45 мм.  Самоходки, следующие за пехотой,  вели непрерывный огонь, не позволяя обороняющимся высунуться из окопа.  Танки немцев не должны были вести бои с танками противника, для противотанковой обороны у них была артиллерия, в том числе противотанковые ружья и пушки калибром 28-мм с подкалиберными снарядами, пробивающими броню легких советских танков, которые преимущественно были в РККА.  Немецкие танки использовались для быстрых прорывов, обходивших узлы сопротивления, для захвата территории и внесения паники в  ряды обороняющихся.

Пехоту на поле боя доставляли бронетранспортеры,  орудия крупных калибров тянули мощные быстроходные тягачи. В Красной Армии такие орудия таскали обычные колхозные тракторы, обладающие небольшой скоростью. И до конца войны быстроходных тягачей в нашей армии так и не появилось. Как не появилось и самолетов-разведчиков и корректировщиков огня артиллерии типа немецкой  Фокке-Вульф 189, которые наши солдаты называли  «Рама».

Высокая моторизация коснулась лишь передовых частей. Использовали все трофейные автомобили, танкетки, танки, захваченные в оккупированных странах Европы. В документальных фильмах видны различные бронетранспортеры, большей частью на гусеничном ходу, обладающие высокой проходимостью.  Мотоциклы тоже получили очень широкое применение в вермахте. А вот войска  второго эшелона и тыловые части снабжения передвигались в основном на своих двоих или на лошадях.  На первом этапе это были лошади-тяжеловесы типа першеронов, которые тащили за собой подрессоренные повозки на резиновом ходу.  Но грязь российских дорог, а потом и морозы, поставили крест на немецких лошадях и их телегах. В распутицу лучше нашей телеги с узкими колесами, которые режут грязь, и нашей неприхотливой лошади, не оказалось.  А на колеса немецких телег на широких шинах налипало столько грязи, что их никакие лошади не могли сдвинуть с места.  Першероны зимой должны отдыхать в теплых конюшнях,  а такой возможности наши войска им не давали. Вспомните Зою Космодемьянскую, которая подожгла конюшню, за что была  повешена немцами.

Еще одним важным преимуществом вермахта перед противниками был опыт солдат и офицеров,  как Первой мировой войны, так и компаний против Польши и Франции.  Особенно это сказалось в первых боях на Восточном фронте. Ветераны этих компаний в период между военными компаниями в Польше и во Франции, а затем перед нападением на нашу страну,  учили молодое поколение, передавали свои знания.  К тому же новобранцы практически поголовно пришли в войска, пройдя школу гитлерюгенда, умели метко стрелять, знали  стрелковое оружие и боевую технику. Опытный солдат знает  многое – и как преодолеть рубеж артиллерийской оборонительной линии, минное поле, как укрываться от снарядов противника во время артиллерийской подготовки. Всё это знали и умели немецкие солдаты перед началом боевых действий 22 июня 1941 года.  Поэтому немецкие генералы не испытывали сомнений, начиная войну с СССР, что через 5-6 недель, максимум трех месяцев, еще до осенней распутицы и зимних холодов,  враг будет разбит, и зимовать они будут в теплых квартирах.

Несколько слов о генералах вермахта, как их охарактеризовал Исаев. По его мнению, далеко не все генералы и офицеры знали, как вести маневренную войну с широким использованием бронетехники и авиации. Наиболее подготовленными к ней были, по мнению Исаева, Манштейн, Гудериан, которые были пионерами в ведении такой войны, а также Готт, фон Клейст, Модель, неплохо руководил войсками группы армий «Центр» фон Бок, которому подчинялись две танковые группы. А вот Рейхенау, Лейб, Клюге, Рунштедт, Холит зачастую не знали, как правильно использовать танковые войска.  Кейтель и Гальдер были больше политиками, им проходилось лавировать между генералами вермахта и высшим руководством рейха.

Как на солнце есть пятна, так  были и в вермахте недостатки. По мнению Исаева таковыми являются недостаточное внимание снайпингу, т.е. использованию снайперов в действующей армии. В этом отношении они серьезно уступали Красной Армии, в которую вливались «ворошиловские стрелки», приходившие подготовку на «гражданке».  И в начале войны вермахт не имел достаточного количества стрелкового оружия, в частности, винтовок.  Автоматы, которые часто показывают в кинохронике, предназначались для ближнего боя,  а из винтовки врага можно было поразить на дистанциях до 500 метров.

И, тем не менее, немецкая армия вступила в войну, имею существенное преимущество в живой силе и технике.  Но с первых же дней немцы столкнулись с нашим солдатом, которые разительно отличался от поляков, французов, англичан и других европейцев.  Наши солдаты и офицеры, большинство генералов бились изо всех сил, до последнего патрона, «не щадя живота своего».  Именно бои 1941 года, неудачные со стратегической точки зрения, привели к тому, что вышколенные немецкие солдаты оказались или в сырой земле, или в госпиталях, или в плену. Им на смену приходили менее подготовленные солдаты, и чем дольше продолжалась война, тем это было все более заметно.  Немецкий солдат 1943 года заметно уступал солдату начала войны, но был примерно равен по ратному мастерству солдату Красной Армии. А с 1944 года наш солдат уже превосходил немецкого.  Сказывался опыт боев, лучшая обучаемость нашего солдата,  а вот у немцев и подготовка стала хуже, и моральный настрой, да и здоровье было не очень крепкое. Тотальная мобилизация привела в окопы немецких запасников,  хворых, которым место в глубоком тылу, а их погнали затыкать дыры в действующих частях на передовой.

А теперь о подготовке государства под названием Советский Союз  к войне. Сталин знал о предстоящей войне еще до прихода Гитлера к власти, прочитав его «Майн Кампф». Именно поэтому он пошел на ускоренную коллективизацию и индустриализацию, культурную революцию.  Это позволило создать промышленность, в том числе военную, которая стала выпускать оборонную продукцию, без которой «войну моторов», как назвали Вторую мировую, не выиграть.  Был воспитан советский человек,  «не щадя живота своего», отстаивавший свою Родину, где у каждого были равные возможности  для образования и карьерного роста.  Именно воспитанная при советской власти молодежь и сломала хребет фашистской Германии.

Создав тяжелую промышленность за годы двух первых пятилеток, Сталин смог начать производство своего вооружения и боеприпасов, начал перевооружение армии, которое должно было завершиться в 1942 году.   К началу  войны с Германией был достигнут примерный паритет по оборонному потенциалу – 14% от мирового (Германия – 14,3% по данным историка Андрея Фурсова).

Одновременно Сталин стремился создать антигитлеровскую коалицию вместе с Англией и Францией, но, поняв в 1939 году, что у Чемберлена и Деладье другие планы, пошел на заключение договора о ненападении с Германией, чтобы не остаться один на один со всем миром.  Заключение договора, который позже назвали «пакт Молотова-Риббентропа, позволило сломать планы Запада спровоцировать войну между СССР и Германией уже в 1939 году, отодвинуть границу на запад и освободить западные земли Украины и Белоруссии, не переходя так называемой «линии Керзона», которая была установлена для границы СССР и Польши.  Но поляки в результате войны 1920-1921 года  захватили территории восточнее этой линии, с преимущественным проживанием украинцев и белорусов.  К тому же был добавлен  и мобилизационный потенциал не только этих регионов, но и прибалтийских стран, вошедших в состав Советского Союза.

В 1939 году в Советском Союзе была введена всеобщая воинская обязанность,  что позволило поставить под ружье большие контингенты населения.  С тех пор армия стала расти численно, с 1,9 млн в 1939 году выросла до 5,4 млн к началу войны с Германией.  Увеличился набор в военные училища, которые стали готовить командные кадры.  Но вот подготовить к современной войне ни солдат, ни офицеров страна не успела. Не умел воевать по новым принципам и генералитет, и это стало одной из причин поражений в первый период войны.

Одновременно стали составляться планы по перемещению оборонных заводов из западных регионов страны, которые могут быть оккупированы в начальный период, на восток, в Сибирь, Среднюю Азию  и на Урал, где их не могли достать бомбардировки. Без такого плана в первые месяцы войны перевезти на восток более 1200 заводов вместе с 10 миллионами квалифицированных кадров и их семей было бы невозможно. А там, куда должны были прибыть оборудование оборонных заводов, стали строиться площадки, с подведенными  к ним коммуникациями (автодороги, железнодорожные пути, линии  электроснабжения).

У Сталина был  огромный горизонт планирования. Уже  22 июня во второй половине дня, когда с фронтов стали поступать тревожные сведения, он провел два совещания. Об этом свидетельствует историк Алексей Исаев.  На первом он дал указание призвать в армию сразу 14 возрастов призывников, что привело к формированию сотни новых дивизий, которые сказали свое слово во второй половине войны. А на втором совещании дал указание о перемещении на восток оборонных  заводов.  Контроль за этим перемещением он возложил на Лаврентия Берию и его НКВД.  И эта работа была выполнена. Конечно, не без отдельных сбоев, но в целом вполне организовано.

Питерский историк Елена Прудникова, которая занималась этим вопросом, говорит, что на  начальном периоде войны армия сделала все возможное – задержала врага, сражаясь до последнего патрона на рубежах обороны и в окружении, и этим  дали возможность переместить оборонку на восток, где и был начат коваться меч Победы.  В равной мере в победе над врагом участвовал и фронт, и тыл.