Кыргызия

Повторюсь. Читая мои биографические очерки, я предупреждаю, что это малосвязанные воспоминания о моей жизни и тех впечатлениях, которые остались в памяти. Это просто «болтовня» с незнакомцем в вагоне поезда, мчащегося через пространство и  время длиной в жизнь.

В мае 2004 года я дал согласие на работу в Кыргызии. Приглашали меня на работу директором хлопкового завода, но к моему приезду директора уже назначили. Поэтому, определяться с должностью пришлось по ходу работы.

В Бишкек мы прилетели ночью. А уже утром наша делегация в составе хозяина и Президента компании - Якименко Виктора Андреевича, нового директора хлопковой корпорации - Солдатова Николая, меня и ещё двух человек вылетела в Ош. На небе не было ни тучки. Мы летели над хребтом Таласский Алатау и Ферганским хребтом. Было 16 июня, но на северных склонах гор лежал снег. Пролетая над Токтогульским водохранилищем и рекой Нарын, можно было видеть, какой синей была в них вода. Когда подлетали к Ош вокруг была равнина, на которой виднелись небольшие (с самолёта) холмы. Приехали на хлопковый завод. Нас уже встречали. Естественно, с традиционным восточным приветствием. Были фрукты, дыни, фисташки, арахис, изюм и т.п. Хозяин решил нам устроить экскурсию по городу.

Первым делом мы поехали на Сулейман-гору, или просто Сулейманку. Эта гора примечательна тем, что здесь нарождалась древняя цивилизация. По словам жителей Оша, трёхкратное восхождение на неё было равно тому, как если бы вы побывали в Мекке. Мы посетили музей, прокатились на волшебной горке, исцеляющей от всех болезней, даже побывал в узкой пещере пророка Магомеда, в которой тот молился и где окаменел тот Коран, который был у него. Посмотрели и то, как текут слёзы из горы. Город распростёрся вокруг горы, и с неё можно было видеть и городские мечети, и наш хлопковый завод, и Памир. Кстати, нам повезло. Горы было видно не каждый день.

После ужина и рыбалки, которые нам устроил Виктор Андреевич на берегу озёр, в которых корпорация выращивала карпов, мы определились, что делать на следующий  день. Я получил задание познакомиться с работой хлопкового завода в с. Сакалды, а также провести аудит и экономический анализ его работы. Уже на следующий день меня отвезли в это село. Ехали мы через Узген и Жалалабат. Завод находился даже не в селе, а недалеко от села. Наша корпорация построила его на территории автомобильного гаража. Несмотря на то, что Кыргызия расположена на высоте 700 и больше метров, летним днём находиться на территории было жарковато. Поэтому я большей частью времени находился в помещении. Ночь была кошмарная. Меня постоянно кусали какие-то мелкие жучки. Найти их было невозможно, сколько я их не искал. Зато утром был весь искусанный, как после нападения роя комаров. Но это не главное.

Как вы понимаете, я понятия не имел, как работает хлопковый завод. Да, он и не работал. Работали люди в бухгалтерии, директор и сторожа. Для меня сделали экскурсию в закрытый и неработающий цех. Как я понял, производство хлопка было аналогично производству сахара. Тот же сезонный характер работы. Работа начинается в сентябре, и заканчивается в феврале-марте. В зависимости от количества принятого хлопка. На сахзаводе сахарную свеклу складывают в бурты, а на хлопковом заводе коробочки с хлопком в бунты. В общем, всё было не трудно понять. Разобрался с работой джинов, линтеров и других агрегатов. Сложно было другое: как вспомнить правила и методику проведения экономического анализа предприятия? В местной библиотеке я нашел только древний учебник по экономике. Хорошо, что Валерия смогла передать мне украинскую книжку. В общем, вспоминая то, что когда-то учил, спрашивая то, что знают заводские бухгалтера я стал собирать материал.

 Что меня поразило, так это люди, которые меня окружали. С таким вниманием и такой заботой я ещё никогда не сталкивался. Они готовы были делиться со мной последним. Вспоминаю, как одна из бухгалтеров принесла мне передачу, чтобы я не оставался голодным. В ней была лепёшка из серой муки и пара огурчиков. Это было до боли приятно. Люди делились тем, что у них было. А я знал, что зарплаты в Кыргызии были очень низкие (тогда порядка 1700 сом, что составляло порядка 200 гривен). Если я проходил мимо заводской охраны, то меня обязательно приглашали выпить с ними чай. Да, и в дальнейшем, и кыргызы, и таджики, и узбеки с которыми я работал, оказывали мне всестороннюю помощь и поддержку.

Через месяц я составил документ и передал его в Москву. Якименко, на мой взгляд, остался доволен моей работой. Меня перевели в Ош, где я должен был заняться разработкой уставных и других документов для регистрации ОсОО Хлопковая корпорация «Лиматекс» (CCL). В течение месяца мы зарегистрировали эту CCL. Теперь корпорация размещалась в Жалалабате. В составе  корпорации было головной предприятие, которое мы только начинали строить и три хлопковых завода: в Сакалдах, в Оше и Баткене. В это время мне удалось вызвать в Кыргызию и свою будущую супругу, Валерию. Она стала экологом корпорации. А мне должность так и не определили. Я был, то зам. генерального директора по общим вопросам, то начальником снабжения, то непонятно кем: декларантом, экспедитором, человеком, которого посылают по разным, непонятным делам.

До октября мы с Валерией жили в Оше. Каждое воскресенье мы купались в реке Акбура, которая разделяла Ош пополам. Ездили в горы Памира, где загорали и купались в горных речках. Вечером можно было зайти в ресторан, которых в Оше было несколько десятков. Прекрасные мясные блюда всегда были в меню. Особенно нам нравилось мясо по-казахски. Часто мы посещали местный парк.  Но, в октябре поступила команда перебираться в Жалалабат.

Здесь в мои обязанности входило снабжение строительства цеха различными стройматериалами. Я доставал железные балки, арматуру, цемент, рубероид, мраморную крошку и др. Занимался приёмкой и оформлением станков для цеха, которые нам отправляли из России.

Бывал в семьях людей, которые работали в корпорации. В каждой семье кыргызов или узбеков было минимум двое детей у молодых, и по пять и более у старших. Для них работа в корпорации была большая честь. Количество денег, которое они получали за свою работу, их мало волновало. Главное – они работали. А супруга и дети ждали их дома. Замечу, что и работники бухгалтерии в Сакалдах говорили, что они чувствуют себя богатеями. И это несмотря на то, что они получали мизерную зарплату. Летом большая часть их зарплаты уходила на оплату семян хлопка, удобрения, вспашку поля и полив. Они чувствовали себя богатеями, потому, что могли нанимать узбеков, стоящих и просящих работу на границе с Кыргызией. Ведь у каждого жителя Кыргызии было в собственности по пять га земли, и каждый гектар осенью давал за сданный хлопок до 1000 долларов. Ну, а тем, кому не хватило земли в долине, имели пастбища в горах, или фруктовые сады, или рисовые поля. Если у кыргыза не было денег, он брал овцу и нёс на базар. В общем, ему хватало на жизнь.

Раз в месяц к нам в Кыргызию прилетал Якименко В.А., хозяин CCL. Работники заводов толпой становились к нему в очередь, докладывая о своих бедах и просьбах. Он пользовался непререкаемым авторитетом. Всегда собиралось и руководство заводов. Всегда был и ужин в ресторане "Панорама" в Жалалабате. На его террасе, в семерках заходящего солнца, было интересно смотреть, как зажигаются городские огни.

Отмечу ещё колоссальный уровень коррупции в стране. Помню, когда я не дал денег таможеннику, тот не поленился и приехал за ними ко мне на ж/д станцию. Я уже молчу, что надо было постоянно платить таксу начальнику железнодорожной станции. А когда мне поручили освободить импорт от уплаты НДС, то в Кабмине попросили, чуть ли не 15% от стоимости ввозимых станков. Естественно, Якименко сказал: Нет! И всё оборудование мы завозили, как положено. Поэтому, не удивительно, что в бедной стране вокруг городов росли такие привычные в Украине коттеджные посёлки из домов прокуроров, чиновников, судей и прочей «элиты».

В декабре я улетел из Кыргызии, оставив Валерию и своего ещё не родившегося сына. Были срочные дела в Харькове.