Спасти Билли. Финал

     Много чего повидавшая в жизни Валентина, ничуть не испугалась отчетливо различимой фигуры призрака отца.
    
     Все же, немного сомневаясь в реальности события, слегка ущипнула она себя за запястье левой руки.
    
     Знакомые черты лица отца все четче стали проступать в его призрачном портрете.
      
     Что - то показывая ей рукой, фигура беззвучно открывала рот.
    
     Пытаясь прочитать по губам фразу отца, Валентина едва смогла различить три слова: пергамент, перстень и Борис.
    
     Выйдя из машины, пыталась она обнять отца, едва не упав на пол, от бесполезного жеста. Руки ее прошли насквозь фигуры, опять о чем-то просившего ее отца.
    
     Теперь уже женщина почти отчетливо слышала: «Перстень, Борис, пергамент!»
    
     Бросилась она бегом в дом, чтоб разыскать свиток.
    
     Сняв плащ Бориса с вешалки и вывернув наизнанку его карманы, не нашла Валентина в них, так нужной ей и отцу, вещи.
    
     Исчез пергамент, исчез и злополучный перстень.
    
     Бежит она в спальню к Борису спросить, где пергамент.
      
     Практически, не узнавая ее, лежащий на кровати Билли, начинающий уже хрипеть, невразумительно что-то мычит ей в ответ. «Г - г - г - оша!» – хрипит, заикаясь, Билли, показывая ей рукой на лестницу.
      
     Галчонок Гоша, любимец всей семьи, жил у них в доме пятый год. Способности его птичьего ума удивляли домочадцев.
    
     И, если для Бориса было не в диковинку, общаясь с ним, поговорить с птичкой о ее делах, то для семьи это было за счастье.
    
     Ко всему прочему, на третий год своей жизни, научился Григорий читать. Вначале, по слогам, а в дальнейшем – и, по словам, мог он уже читать замысловатые фразы.
    
     Как и все врановые, галчонок Гоша питал слабость к блестящим безделушкам.
    
     А тут, прекрасный перстень, в блеске злата, с блестящим камушком искрит! Как устоять тут, не попользовав столь интереснейший предмет?
    
     Поднял галчонок своим клювом с пола, оброненный на него Валентиной, свиток пергамента и был таков.
    
     Причем, положив перстень в укромное место под лестницей, где он организовал склад своих сокровищ, занялся он пергаментом.
    
     Попробовал он, конечно, и на вкус почти уже просохший кусок недубленой сыромятной кожи. Отдающий плесенью времен, пергамент не пришелся ему по вкусу.
    
     Это и спасло саму дальнейшую судьбу Бориса Аркадьевича, его почившего тестя, Валентины. К тому же и пропала бы окончательно возможность разыскать клады Степана Разина.
    
     Немного помучившись, клювом и своими лапками развернул Гоша свиток. Слегка поклевав полоску кожи, он начинает различать на ней слова.

     Вот, только написанные древнеславянской буквицей короткие фразы из них,  своим смыслом ему не доступны.
    
     Забегая вперед, можно отметить, что потребовалось не одну неделю поработать знакомому Валентины, профессору-лингвисту, чтоб их прочитать. Более того, ведь их еще нужно было и расшифровать.
    
                Конец первой части