Поминки

Все столики кафе были сдвинуты в середину зала. Получился один длинный стол. Гости, сняв верхнюю одежду и вымыв руки, рассаживались вокруг него. Переговаривались вполголоса, со скорбными лицами. Шаркали придвигаемые стулья, слышался тихий перезвон приборов. Пахло свежей сдобой.
Евгений Михайлович несколько раз стукнул ножом о фужер и поднялся. Стало совсем тихо; все взгляды устремились на него. Он оглядел присутствующих, и сказал:
- У всех налито? – Подождал, когда закончат разливать, и продолжил: - Что ж, сегодня мы тут с вами собрались, чтобы проводить, как говорится, в последний путь Надежду Фёдоровну. Она была замечательным добрейшим человеком. Помянем. Земля ей – пухом. – И Евгений Михайлович, не чокаясь, запрокинул голову, и ловко отправил в распахнутый рот пятьдесят граммов водки. Затем крякнул, сел на своё место и вилкой потянулся за грибочком.
Гости, опустошив свои рюмки, принялись обильно закусывать. Тут же налили по второй. Поднялся Фёдор Тимофеевич:
- Отрадно видеть за этим столом не только лица родственников почившей Надежды Фёдоровны, но и многих её друзей и знакомых. Помянем. Покойся с миром! – Фёдор Тимофеевич залихватски влил в себя порцию водки.
Приборы вразнобой стучали по тарелкам. Третий спич снова взял Евгений Михайлович. Он поднял налитую до краёв рюмку, и, вставая, немного расплескал на скатерть.
- Дорогие друзья!  - Евгений Михайлович языком пытался вытолкать не вполне прожёванный холодец, засевший между зубами и щекой. Мясные волокна увязли в зубах, и он несколько раз цикнул, в надежде вытащить их оттуда. – Горько осознавать, что Надежды Фёдоровны, этого чистого, отзывчивого, прекрасного человека больше нет с нами. Царствие ей небесное! – И с размаху выпил.
После этого он двумя пальцами стянул с блюда кусок ветчины и, на ходу работая челюстями, приблизился к раскрасневшемуся Фёдору Тимофеевичу.
- Фёдор Тимофеевич, пойдем, перекурим.
За ними вышли на крыльцо ещё несколько курящих. Гости, утолив первый голод, не спеша ковырялись в своих тарелках. От выпитого некоторым стало жарко, и они сняли свои свитера, пиджаки и кофты. Однако несколько соседок и подруг покойной оставались за столом в шапках.
Подали фирменный пирог с капустой.
Курильщики вернулись, налили ещё и выпили. Гомон в зале стал громче, смелее. За столом стали происходить некоторые рокировки. Гости менялись местами, образовывая группки по интересам. Тут и там наливалась водка. И всем, положительно всем понравился фирменный пирог.
Кто-то спросил, почему гуляем без музыки.

Света вернулась из университета немного позже обычного. Не заезжая домой, отправилась в отцовское кафе. Батя просил помочь: были заказаны поминки на тридцать человек. Она зашла со служебного входа, переоделась и включилась в кухонную суету.
Через перегородку слышалось необычное, как для поминок, оживление в зале. Света зашла в зал. Из чьего-то смартфона, включенного на полную громкость пела Лобода. БОльшая часть скорбящих весело танцевала. Кто не танцевал – те целовались.
Света побежала на кухню и открыла свой заветный шкафчик. Там было пусто. Испечённый ею накануне вечером для своих друзей пирог с гашишем исчез.