Дух стужи

Бегу.

Ноги проваливаются в сугробы, дышать становится все тяжелее – но сбавлять темп категорически нельзя. Расстегнул шубу, прочь шапку и варежки. Но и это не сильно помогло.

Ясный свет полной луны освещает лес. Дороги все не видать, я давно потерял всякие ориентиры и просто надеюсь на то, что боги не бросят меня и чудо выведет меня из этого места.

Но в сей час в глуши лесной нет власти у других богов, кроме Карачуна и приспешников стужи.

И вот я бегу, спасти шкуру свою хочу. Сбросили меня спящего с обоза, решили откупиться от зимних духов человеческой жертвой, чтоб точно остальным до деревни невредимыми добраться. И очнулся я от леденящего кровь воя где-то невдалеке. Показалось мне, что впереди на дороге силуэт старика виднеется. Я метнулся в сторону от тракта и помчал что было мочи. Уже позже пришло осознание, что потерять из виду дорогу в темном зимнем лесу смерти подобно. Но страх гнал меня все дальше.

Силы начали покидать меня. Я уже не бежал, а еле плелся, завязая в снегу. Впереди показалась небольшая поляна, в центре которой стояла разлапистая ель. На припорошенных снегом ветвях были подвешены какие-то предметы, часть ветвей была обмотана какими-то веревками.

Мне было уже не страшно. Я просто пошел в сторону странного дерева. Оказалось, что ель украшали кишки и внутренности жертвенного животного. Несмотря на сильную стужу, они были еще теплые, как и кровь, размазанная по стволу дерева. На одной из нижних ветвей висела голова козла с большими рогами. Но странно – никаких следов на снегу, кроме моих собственных, не было.

Я сел под ель и обхватил голову руками. Тело начало остывать, руки без варежек сильно пощипывало, да и голова без шапки мерзла. Еще немного, и под этим жертвенным деревом появится человеческое подношение духам зимы.

Мысли угасали. Закрыть глаза – верно замерзнуть насмерть. Но просто так сдаваться не хотелось. Вскочив на ноги, я начал плясать неистовый танец вокруг ели. Я как будто помутился рассудком, крутился, визжал и подвывал, а после схватил с ветки одно из жутких подношений и жадно впился в него зубами.

Удивительно, но кусок мяса все еще не замерз. Во рту растекалось приятное тепло и чувствовался железный привкус крови. Как дикий зверь, я вгрызался в плоть. Один, второй, третий кусок – я не мог остановиться.

Насытившись, наконец, я утерся рукавом своей шубы и обернулся. Рядом с деревом стоял огромный волк и пристально смотрел на меня. Ни тени страха, ни капли сомнений – я встал перед ним, расстегнул шубу и ответил ему таким же прямым взглядом. Волк с секунду помедлил и бросился на меня.
___
Я – зверь. Я – дух стужи. Я – не человек.

Мои движения стали легки и быстры, я молниеносно преодолеваю огромные расстояния даже по глубокому снегу. Вместо шубы на мне волчья шкура, а на руках огромные звериные когти. Глаза мои теперь видят одинаково остро что днем, что ночью. И видят не только мир людей, но и мир духов.

Своим дуновением я могу наслать страшную метель на деревню, а ударом могучей руки валю огромные деревья. Я стал лютым зимним духом на службе у самого Карачуна.

И первым делом наведался я в свою деревню. Завьюжило, запорошило, снег стеной – ни зги не видно. А затем ударил в тех краях сильный мороз. Мало кто жив остался после моего возвращения. А уж из тех, кто в обозу в ту ночь по лесу ехал – так вообще никого.

Затем по другим селам да городам прошелся. Где меня задабривали хорошо, елки мясом да кишками украшали, не лютовал мороз. А там, где не почитали зимних духов, угощения не оставляли – жди беды. Ударят заморозки, разыграется вьюга, дороги заметет.

Очаг горячий да жизнь по совести спасти могут от напастей, которые я насылаю. И уважение к темному времени и зимним стражам.

Но недолго царство стужи длится. Весна приходит, день прибавляется, солнце пригревает. И ухожу я в чащи глухие, в берлоги темные спать до следующей зимы.

А кто сон мой потревожить посмеет – тому несдобровать. Обернется сам получеловеком - полудухом, и будет со мной зимней стуже служить. Посему незачем лезть глубоко в чащобы лесные да берлоги глубокие.