Полёт

Блудливый поезд, по заведённой кем-то дурацкой привычке, опаздывал на два часа. Сашка Шорников коротал оставшееся до прибытия время в заиндевевшем тамбуре, нервно куря одну сигарету за другой. План поездки, тщательно разработанный и утверждённый на высшем уровне, летел к чёрту.
- Ума не приложу, как быть! - мучился он. - Решил собраться с мыслями... ни одна мысль на собрание не пришла!
- Ничего, успокойся... - лениво процедил, разделяющий с ним пагубную привычку Юрка Звягин.
Экспедитор и по совместительству штатный балагур в их молодой торгово-посреднической фирме.
- Если «крендель» нас не дождётся, найдём фирмачей сами! - успокоил он товарища.
- Ага, так они под ноги и бросаются...
«Кренделем» обзывался знакомый Юрки, некоренной житель славного града Киев.
- Тебе-то легко говорить, - подумал Саша. - Денежки пропадают не твои...
Подумал, но благоразумно не сказал... Он являлся одним из отцов основателей и сильно переживал, если что-то не срасталось и терялись не заработанные деньги.
- Сформулировать мысль может и дурак, только по-дурацки… - незаметно усмехнулся он.
После окончания университета Сашка быстро смекнул, что в начале девяностых, эти самые денежки просто валяются под ногами.
- Нужно только нагнуться и поднять! - приказал он себе.
Один раз, почувствовав их силу и возможности, предоставляемые количеством и наличием, Шорников заразился вирусом добывания денег на всю оставшуюся жизнь. За окном убитого временем и людьми вагона, собранного в исчезнувшем государстве восточных немцев, пролетали унылые пейзажи.
- Холодина, какая! - поёжился теплолюбивый Юрка. - Украина стала какая-то неласковая...
- И не говори!
Сашка кивнул, не переставая думать о своём:
- Люди точно сошли с ума! - вспоминал он. - Вся страна охвачена денежной лихорадкой, а началось всё после развала СССР... Профессора шли торговать на рынок, вчерашние школьники открывали свои фирмы.
- О чём задумался? - спросил его напарник.
- Помнишь, у кого год назад были возможности, брали кредиты в государственных банках? Тут же покупали на все деньги доллары... Инфляция достигала ста процентов в день. Когда подходило время гасить кредит, продавали немного валюты, на остатке неплохо жили.
- Конечно, помню!
Советский рубль сменили украинские купоны, счёт на которые вскоре пошёл на миллионы. Шорников много раз выписывал чеки с девятью нулями, и каждый раз по несколько раз пересчитывал их. Магическим образом при соединении нули, вопреки правилам математики, давали вполне ощутимые материальные блага в виде одежды, еды, квартир и машин.
- Жить можно! - радовался он.
Заводы, остатки некогда могучей промышленности работали себе в убыток, производя и продавая товары по неуспевающим за базаром ценам. Сашка расплачивался с производителями бартером, не подтверждёнными деньгами на счёте чеками и вездесущими взятками.
- Вот время было! - Звягин развивал потерянную собеседником тему. - Всё просто улетало...
- Как на ковре-самолёте!
Чем только не торговала их фирма!.. Пылесосы и утюги харьковские... Кофемолки и вафельницы днепропетровские... Миксера запорожские и воздухоочистители сумские привозились и продавались десятками тысяч.
- Время было золотое. - Шорников кивнул головой.
Каждая минута блестела надеждой получения навара, прибыли, бабла…
Но заводы, израсходовав запасы прочности, останавливались. Директора начинали продавать не изделия, а сырьё. Сначала остатки цветных металлов, потом оборудование на металлолом.
- Срочно требовались новые идеи... - почесал он затылок.
В независимой ныне столице появились фирмы, торгующие заграничным ширпотребом и бытовой техникой. Нашлись нужные люди, подсказали, свели. На стрелку с новыми предложениями и ехали бизнесмены.
- А тут такое западло! - выругался товарищ.
Поезд зараза как назло опаздывал. Как тут не нервничать и не курить?
- Как же ты их найдешь, если у нас только примерный адрес есть? - удивился Сашка. - «Крендель», поди, на свой процент рассчитывает, и точку не сдал.
- Не сдал зараза!
Юрка щелчком послал окурок в последний полёт через разбитое окно тамбура и как всегда жизнерадостно произнёс:
- Найдём!
- Тяжело будет...
- Поспрашиваем и найдём, - он никогда не терял оптимизма. - Ещё и «кренделю» отстёгивать не надо будет.
- Заманчиво...
Шорников покивал головой, приветствуя перспективу не платить, но сомнения остались.
- Может, и найдём, только, сколько времени угробим... - короткая жизнь бизнесмена научила его, что из всех возможных вариантов выпадает наихудший. - Успеем ли потом на поезд домой?
- Успокойся!
Звягин снова закурил и непробиваемый по жизни весело сообщил:
- Полетим самолётом!
- Как это?
- У меня кум как раз сегодня в рейсе, - крепко затянувшись харьковским «Мальборо». - В случае чего подскочим в Жуляны. Улетим...
- Тогда нормально!
Сашка знал кума своего лучшего работника. Тот служил командиром экипажа самолёта умирающего «Аэрофлота». Отличался бесшабашным характером, не совсем свойственным летунам.
- Уже лучше... - на сердце немного полегчало, но неизвестность с «кренделем» всё равно томила. - Вот я недавно читал, что на Западе появились такие телефоны, которые можно носить с собой и звонить, откуда хочешь.
- Не может быть!
Шорников даже закрыл глаза, представляя сказочную способность звонка с информацией о задержке, и выдохнул:
- Красота!
- Да ты гонишь, - не поверил Юрка. - Быть такого не может, это же какой провод нужно иметь?
- «Балда» ты! - Сашка снисходительно посмотрел на напарника. - Он беспроводной, работает как радиостанция.
Звягин ошеломлённо покачал головой и с восхищением свойственным бывшему совку произнёс:
- До чего только загнивающие капиталисты не додумаются!
- Не говори!
- Ну, пока до нас докатит, старость настанет. Да и стоить будет немеряно...
- Это, как водится.
Собеседник согласился с последним утверждением авторитетного эксперта.
Докурив, пошли собираться на выход. Показался славный Киев, не отец, но и не мать городов русских.
- Приехали! - заметил Шорников.
Пока добирались до района Осокорки, где по разведывательным данным скрывалась от братвы искомая торговая фирма, замёрзли, как цуцики. «Крендель», конечно, их не дождался. На местного таксиста, знающего всё на свете бизнесмены денег пожалели. Обращение к редким прохожим ни к чему не приводили.
- Да где же эти фирмачи спрятались, - причитал нервный Юрка. - «Крыши» у них, что ли нет...
- Или чересчур крутая.
Аборигены шарахались от вопроса, где найти фирму, торгующую заграничным шмотьём, как Россия от социализма. Бесполезные поиски продолжались несколько часов. Окончательно замёрзнув, а на улице декабрь и минус восемнадцать, Александр дал команду выдвигаться в аэропорт Жуляны.
- Чего шататься без толку... - буркнул он зло.
Немного согревшись в автобусе, ползущем до конечной точки целую вечность, братья по несчастью решили согреться основательней. В зачуханной забегаловке рядом с так называемым аэропортом, перекусили прошлогодними сухими бутербродами, и выпили палёного «Распутина». Жить сразу стало веселее...
- Как бы нам не разминуться с кумом, - выпитое спиртное не смогло изгнать из головы Саши вечные сомнения, - Может, пойдём?
- Не бзди! - Юрка наоборот, набрался оптимизма. - Он перед полётом обязательно заскочит дёрнуть сотку.
Точно, минут через пять нарисовался весёлый кум.
- Привет акулам капитализма! - он не просто так числился кумом Юрке. Был такой же шухарной и громогласный. - Дёрнули и полетели... Кстати самолёт не нужен?
- Ты шутишь?!
- У нас один списывают. Можно купить по дешёвке...
- Спасибо, не надо! - Саша вежливо отказался от заманчивой перспективы обрести крылья.
Выпив законные сто грамм, командир повёл собутыльников на посадку. Перед стойкой регистрации бывшей и системой безопасности одновременно, выдал им по фирменному галстуку.
- Одевайте! - приказным тоном велел оробевшим от наглости путешественникам. - Ты Саня будешь вторым пилотом, а ты Юрец, радистом. Благо никого из них сегодня нет, загуляли хлопцы.
- У вас всегда так?
- Часто… - кум помотал крупной головой, то ли вспоминая, почему загуляли, то ли одобряя загул.
Прошли контроль без проблем, фирменной верхней одежды экипажу не полагалось, хватило галстуков. В кабине самолёта разместились согласно штатного расписания. Кресло Сашка получил рядом с креслом первого пилота.
- С Богом, - кум, несмотря на характер, был опытным пилотом и понимал, что к чему. - Полетели...
- Главное приземлиться! - буркнул Шорников.
- Не сглазь
Пилот доказал свой профессионализм просто и наглядно. Лихо и смело подняв самолёт по заснеженной полосе. Штурвал бился в его руках как припадочный, все неровности и ямы взлётной полосы отображались на его лице обильными каплями пота.
- Плохо слушается... - сообщил он экипажу.
Матерясь сквозь сжатые зубы, кум оторвал отяжелевшее ото льда тело ЯК-40 от земли и положил на нужный курс.
- Всё теперь до посадки можно расслабиться, - он снова стал самим собой, включив автопилот. - Саша одевай наушники и слушай диспетчеров, а мы с Юрцом сыграем.
- Как скажешь...
Кум вывалился из кресла первого пилота и уселся с Юркой играть в карты. Шорников с интересом слушал переговоры диспетчера, изучал работу приборов самолёта. Больше всего его поразило, что форточки кабины такие же и зарываются так же, как в его первой машине «ЗАЗ-968».
- И тарахтит также... - подумал он с ужасом.
Который назывался нежно и по праву «жужиком»... Потом разглядывание приборов ему надоело. Остальной экипаж азартно резался в подкидного дурака. Кум заметил перемену в настроении Саши и без долгих объяснений нажал кнопку отмены автопилота.
- Порули там сам, - он хотел ещё поиграть, - кто-то должен слушать Землю.
- А что делать?
- Следи за высотомером!
- Ну, ты даёшь...
Сашка с ужасом уставился на плавающею горизонтальную стрелку прибора, который начал отсчитывать падающие метры. Потянув штурвал на себя, новообращённый пилот выровнял курс.
- Отлично, - хмыкнул командир ободрительно. - Держись в этом коридоре.
- Чокнуться можно! - выдохнул он.
Лететь сразу стало интереснее. Через некоторое время в наушниках настойчиво начали вызывать, какой-то борт номер 9657. Санька не обращал на это внимания, сосредоточившись на ощущении собственной значимости.
- Борт 9657... - в который раз раздался в ушах окрик. - Немедленно занять эшелон четырёх тысяч!
Наконец сообразив, что обращаются к ним, он сообщил об этом командиру. Кум метнулся к штурвалу, резко рванул его от себя и выругался:
- Твою мать!
- В чём дело? - поинтересовался Юрка.
- Могли столкнуться с магистральным авиалайнером, - пояснил пилот.
Самолет, жалобно скрипнув ревматическим телом, резко ушёл вниз.
- Всё карты отставить, посадка скоро... - велел он.
- Слава Богу! - обрадовался Шорников.
В пределах прямой видимости из их кабины серебряной стрелой промелькнул иностранный лайнер. Саше стало плохо от мысли, что помедли он ещё чуток, и столкновение стало бы неизбежным:
- Так и погибнуть можно!
Поклявшийся про себя больше не играть в лётчика, он снял наушники, перейдя в категорию пассажира. Наконец-то всё плохое закончилось. Не тут-то было...
- Что же за день сегодня такой? - в сердцах выругался через пару минут командир воздушного судна. - Шасси не выходит...
- Чёрт возьми! - простонал Юрка.
Он с силой ударил рукой по панели приборов, на которой не хотела зажигаться лампочка, сигнализирующая о выходе шасси. В течение нескольких минут командир применял все известные только ему методы увещевания забастовавшей машины. Вплоть до нежного поглаживания пластика и настоятельных просьб образумится.
- Ничего не помогает... - выдохся обречённо пилот.
Мысли о вероятности смерти, никогда ранее не посещавшие его молодую голову вихрем пронеслись в окоченевшем от ужаса мозгу Шорникова.
- Как же так! - удивлённо думал он. - Я сейчас погибну, а остальные продолжат жить, как ни в чём, ни бывало. Так же будут ходить на работу, есть, пить, смеяться... Жена выйдет замуж за другого. Дочь будет называть его папой. Компаньон переоформит фирму на себя, и все будут довольны, что не станет Сашки Шорникова...
Ему захотелось плакать от несправедливости происходящего. Это происходит не с ним! Такого не может быть. Он должен жить, чтобы доказать всем вокруг, что он главный в этом мире:
- Вместе со мной наверняка исчезнет город, раскинувшийся внизу, люди, не подозревающие о надвигающейся трагедии. Сама Земля и целая вселенная.
Саша застонал и впервые обратился с мольбой к Богу, прося не допустить подобного беспредела. Командир между тем развил бурную деятельность. Он вёл переговоры с землёй, прося экстренную посадку. Его голос почти не выдавал экстремальности ситуации:
- Ничего, сейчас покружим, сожжём топливо.
- Для чего? - спросил Саша.
- Чтобы не взорваться!
- Долго кружить?
- Жалко заправились под завязку, - казалось, подобное не было для него чем-то необычным. - Сядем на брюхо, хорошо, что на полосе полно снега...
- Этого добра у нас навалом! - мрачно заявил Юрка.
Следующий час прошёл для Шорникова как во сне. Самолёт кружил над спящим городом и по огням улиц он узнавал пролетающие родные места. Отчаянье постепенно сменялось равнодушием. Сашка пару раз выходил в салон, где пассажиры, понявшие неординарность происходящего, лечились от стресса проверенным народным методом.
- От судьбы не уйдёшь! - усмехнулся он.
У кого-то нашлись в багаже бутылки с водкой и передаваемые по кругу, выступали коллективным наркозом. Паники не было. Народ, спаянный годами борьбы за выживание пил и ждал. В конце, набравшись для храбрости, даже запел...
- Ой, мороз, мороз! - тихо плачущая стюардесса выводила первым голосом. - Не морозь меня...
Когда показатели горючего стали на ноль, командир сделал последний заход. Перекрестившись, он без сомнений направил самолёт на аварийную посадку. Огни посадочной полосы приближались с неотвратимостью судьбы...
- Была, не была! - он перекрестился на всякий случай.
Когда отсутствующие колёса должны были коснуться бетона, Саша весь сжался, закрыл глаза, ожидая смертельного удара. Одно мгновение отделяло жизнь от смерти. Вот сейчас инерция движения многотонной птицы превратит кинетическую энергию в тепловую. Удар разорвёт хрупкое единство человека и самолёта, превращая жизни в груды обломков.
- Вот осталось немного, уже… - сжался Шорников.
Ничего не произошло и самолёт мягко спружинив на резиновых упругих ногах, резво покатил к аэровокзалу.
- Техники хреновы, - прохрипев, белый от волнения, пилот. - Шасси вышло... просто лампочка индикатора перегорела. Козлы!
- Согласен! - хором согласились члены экипажа.
Шорников, сходя с трапа, удивлённо смотрел на машины скорой помощи, пожарных и не думал о недавнем происшествии. Он сожалел о том, что поездка завершилась ничем. О том, что на следующей неделе ему предстоит опять ехать.
- Ну, их к чёрту, эти самолёты! - решил он, добираясь общественным транспортом домой. - Пусть поезда и опаздывают, поеду всё-таки на них...
Сашка шёл по холодной и равнодушной улице и нёс в закоченевших руках бессмертный киевский торт и решил:
- И бизнес этот туда же!
Ветер и снег выгоняли последние минуты уходящего дня. Всего лишь одного в череде бессмысленных в своей беспощадности и предопределённости.
- Ещё одно мгновение и придёт завтра, - подумал он радостно, - которое могло не наступить никогда...