Следы на песке

Маленький Юми ценил возможность побыть одному. Конечно же, он любил свою семью – но три сестрёнки бывали слишком шумными, старший брат постоянно его задирал, мама была занята хлопотами по хозяйству, и успешно загружала ими всех, кто оказывался рядом. Отец появлялся редко – в основном, чтобы принести чего-нибудь вкусного, раздать ценные указания и решить конфликты, нередко с помощью подзатыльника.  К тому же, дома всё время что-то достраивалось и перестраивалось. Сегодня  есть перегородка между спальнями, а завтра её не будет, потому, что мама захотела перепланировку. Хаос, сплошной хаос – и ни минуточки покоя! И Юми уходил бродить, только так он мог насладиться тишиной, только так ему никто не мешал.  Уйдя подальше от дома, он делал всё, что захочется! А хотелось Юми разных вещей. Смотреть, как шевелятся волны горячего песка, гоняться за шустрыми ящерицами, искать всякие интересные вещи. В одну из прогулок он нашёл выбеленный солнцем и ветрами настоящий череп! Какая жалость, что его нельзя было принести домой. Как сказала бы мама – от него никакого толка. Юми положил череп под приметный колючий куст, и ещё несколько дней приходил с ним играть. А потом случился сильный ветер, и череп оказался надёжно погребённым под толщей золотистого песка.  Но Юми не расстроился, в пустыне всегда так: если что-то потерял, значит, скоро найдёшь что-то другое.
Этот день начался для Юми, как и многие другие. Он проснулся и позавтракал, немножко помог маме по хозяйству, увернулся от наскоков брата,  поиграл с сестрёнками и сбежал, когда они стали спорить, кто из них красивее. Юми быстро и легко нёсся по обжигающе горячему песку, пока ещё бесцельно, просто наслаждаясь свободой. И вдруг увидел, как вдали колышутся огромные силуэты. Они приближались – едва заметно, и неотвратимо. Юми не доводилось видеть ничего подобного. Он затаился в зарослях кустарника, вжавшись в песок – здесь, в редкой тени, почти прохладный. Он ждал, ждал и ждал, настороженно и едва дыша, чтобы ничем себя не выдать. Но воздух пустыни оказался обманчив, и силуэты растворились в зыбком мареве.  Юми, всё ещё под впечатлением от несостоявшейся встречи, побрёл домой.
Дома царил переполох – как обычно. И Юми не сразу понял, что на этот раз у переполоха есть серьёзная причина.
- Мы должны переехать. Иначе неизвестно, чем это закончится! Здесь нельзя оставаться, ни тебе, ни детям. Завтра же отправлюсь искать новое жильё!
Отец расхаживал по залу в крайнем волнении.
Мама бегала туда-сюда, пытаясь определить, что в первую очередь брать с собой. Сёстры упрямились и ревели, не желая покидать дом. И только брат насуплено стоял в углу, за что-то наказанный. Юми хотел было рассказать про силуэты – но понял, что сейчас его никто не услышит. Отец, между тем, повернулся к нему и грозно сверкнул глазами.
- А ты заканчивай свои прогулки! Это опасно.
Юми виновато кивнул, и всё-таки решился спросить.
- Почему мы должны уходить?
Мать всхлипнула и попыталась обнять всех сестрёнок разом. Отец помолчал, обвёл семейство тяжёлым взглядом.
- Я видел следы.  Я знал, что однажды этот день настанет, и вот, сегодня… я их увидел.
Юми не понял, что плохого в следах. Их оставляют и ящерицы, и змеи. Даже у него, Юми, есть след – правда, едва заметный. Но все родные так перепугались, будто сбылся их худший кошмар. Юми решил, что, наверное, они знают больше, и поэтому – правы.
На следующий день отец присмотрел новый дом.
А Юми, никого не спросив, выбежал последний раз погулять по любимым местам.
Песчаные дюны были такими высокими, что с них можно было кататься, как с горки. Кувырком спускаясь с одной, он налетел на гремучую змею, и успел испугаться  – но та лишь зашипела и уползла. Из двух встреченных ящериц поймать получилось только одну –  порадовавшись победе, Юми её отпустил. Потом он забежал проверить любимые заросли кустарника – и замер в восхищении. На одной из сухих колючих ветвей за ночь распустились мелкие жёлтые цветы, с необыкновенно сладким ароматом. Юми прилёг отдохнуть и, разомлев, не заметил, как небо затянуло тучами.
Ветер – резкий, обжигающий, бросил в него горсть песка, смял нежные лепестки хрупких цветов.  Юми вскочил – и тут же упал, сбитый с ног. Песчинки кололи глаза, забивались в нос и горло, мешая дышать. Юми отполз в сторону – задыхаясь, почти ослепнув. Вокруг бушевала песчаная буря – безжалостная, яростная. Но Юми не сдавался, потому что знал – если остановится, уже не сможет встать. Он полз, полз из последних сил, как змея, всем телом вжимаясь в землю. Полз, сам не зная, куда. Всё тело болело, ужасно хотелось пить.  Ему хотелось свернуться в клубочек и не шевелиться больше, но Юми знал, буря закончится. Ещё немного – и закончится.
Когда ветер стих и песок улёгся волнами, стемнело. Юми приоткрыл воспалённые глаза – но не понял, где он. В пустыне было тихо, в тёмной глубине неба остро сверкали звёзды. Юми подумал – а есть ли бури там, наверху, среди этих блестящих кружочков? И провалился в сон.
Когда он снова открыл глаза, уже светило солнце. Утреннее, ласковое, оно согрело Юми, придало ему сил. Кое-как он поднялся с песка. И первое, что увидел прямо перед собой – следы. И колышущиеся силуэты – теперь совсем рядом. В нос ударил крепкий запах шерсти, уши уловили гортанные и резкие звуки. Юми хотел повернуться и бежать, но был слишком слаб. Он снова свернулся клубочком, надеясь, что они его не заметят.
- Папа! Папа, смотри, фенек! Ой, он раненый!
Маленькая девочка с длинными чёрными косами, перевитыми лентами, упала на колени в песок. Подняла зверька, бережно завернула его в край накидки и умоляюще посмотрела на отца – горбоносого, смуглого.
- Папа! Папа, я его оставлю? Я его вылечу!
Верблюд переступил с ноги на ногу, фыркнул недовольно. Погонщик потрепал его по шее и посмотрел на дочь.
- Хорошо. Но, когда он поправится, отпусти его. У него наверняка здесь семья.
Девочка осторожно погладила зверька по большому уху, перехватила поудобнее.
- Всё хорошо, всё будет хорошо! Пойдём домой.
Отец кивнул, хлопнул верблюда по шее и пошёл дальше. А малышка со всех ног побежала туда, где виднелись разноцветные палатки, оставляя за собой на песке узкую цепочку следов.