2. Ода моей бабушке Вадон-Скуфати Жанне Евгеньевне

               Эпизод из бабушкиной юности.

   Моя бабушка была последним, шестнадцатым, ребёнком в большой и дружной французской семье Эжена (Евгения)Вадона и его обаятельной супруги Каролины Вадон (Каролины Кулон в девичестве). Когда бабушке  исполнилось 17 лет, детей в доме родителей оставалось только двое - она и её сестра Поль в возрасте 27 лет. Сестра бабушки была тоже девушкой всесторонне развитой, получившей хорошее образование,
тоже бесконечно доброй, но, к сожалению, менее обаятельной наружности и к тому же на 10 лет старше Жанны.

   Ко времени, о котором я веду речь, старшие дети уже встретили  свою любовь и жили со своими избранницами (избранниками) самостоятельными семьями.
   На балах, на которых присутствовали сёстры Жанна и Поль (обязательно с родителями), у Жанны никогда не было ни одного свободного танца. Лёгкая, почти воздушная, изящная, одетая с большим вкусом, раскрасневшаяся,сияющая очаровательной доброй улыбкой Жанна пленяла всех, даже самых строгих, а порой и завистливых, матрон своей светлой юностью и таким наивно-чистым обаянием, что невозможно было не одарить её в ответ тёплой улыбкой восторга и восхищения.

   Старшая же сестра - увы! - пользовалась намного более скромным успехом в обществе, не взирая на её личностные достоинства. Однако это не отражалось на отношениях сестёр. Между ними не было ни малейшей тени соперничества или зависти. Они искренне и самозабвенно любили друг друга, делились самыми сокровенными
чаяниями и надеждами.

   Однажды на исходе лета после завтрака девушки уселись у окна одна с книгой, другая с рукоделием. Вдруг послышался топот копыт и к парадному входу лихо подкатила коляска графа N. Из неё вышел молодой граф, вхожий в дом, в белоснежном, отлично сидевшем на нём, костюме с букетом в руках и направился к парадной входной двери.

   Сёстры отложили свои занятия, засуетились, ожидая появления горничной, которая должна была, как обычно, прийти с сообщением о прибытии гостей (или гостя) и, по распоряжению maman, помочь им одеться.
Но время шло, а горничная всё не являлась...

   Девушки оставались в недоумении и терялись в догадках. Как вдруг парадная дверь внизу хлопнула. Сёстры опрометью бросились к окну. Они увидели вышедшего графа, который не спеша сел в экипаж, и лошади тронулись.
Спрашивать у матери объяснения было не принято, она всегда сама сообщала им то, что находила нужным.

   И лишь в самом конце дня перед уходом ко сну Жанну вдруг пригласили к maman. Мать усадила дочь рядом, ласково обняла её плечи, взглянула непонятно грустным взглядом и сказала:
   "Прости меня, дитя моё. Я перед тобой очень виновата. Но иначе поступить я не могла. Надеюсь, что, повзрослев, ты меня поймёшь и простишь...

   И лишь перед замужеством Жанны maman открыла дочери смысл слов, сказанных ею ранее. Оказывается, граф приезжал просить руки Жанны. Но получил отказ. Мать объяснила, что его предложение - большая честь для дочери и её родителей. Но   принять предложение родители не могут. Они не вправе выдать замуж Жанну, младшую, пока остаётся незамужней Поль, старшая...

   Бабушка никогда не обмолвилась и словом о своём отношении к подобному решению её судьбы мамой. Ни тени упрёка, ни слова обиды...

                Продолжение следует.