Перипетии европейской истории

После краха римской цивилизации, на фоне общего одичания, применение пыток стало обычным явлением для средневекового суда. В Риме предание огню было стандартным наказанием за отцеубийство, осквернение храма, поджог, колдовство и измену, право содержало около 60 положений, направленных против ереси.
Есть мнение что Средневековье — это что-то вроде растянувшихся на много столетий «лихих девяностых». Народ голодный и от этого злой, бандиты-феодалы никак не поделят территорию, вокруг беспредел, человеческая жизнь особо ничего не стоит. Как выразились братья Стругацкие: нормальный уровень средневекового зверства.

 Жертвы сожжения :

Жанна д’Арк — героиня Столетней войны. Попала во вражеский плен, где и начался суд над ней. Это был типично политический процесс, хотя формально Жанна была сожжена за ересь. Она утверждала, что с ней разговаривают святые и приказывают убивать врагов. Интересно, что среди многочисленных обвинений числились и такие странные по современным меркам, как ношение мужской одежды и непочтение родителей.

Жак де Моле — магистр ордена тамплиеров. Тамплиеры стали опасны для французской короны, и Филипп IV Красивый подписал указ об их аресте. Инквизиторы-обвинители в этом эпизоде выступают в качестве исполнителей воли светской власти.

Ян Гус — проповедник, один из идеологов Реформации. Выступал против коррупции католической церкви и за это поплатился. Во время процесса несколько раз получал предложение покаяться и всегда отказывался. По легенде воскликнул: «О, святая простота!» при виде старухи, подкладывающей дрова в его костер.

Этьен Доле — французский поэт и писатель. Критиковал религиозную политику властей, за что обвинен в ереси и сожжен.

Джироламо Савонарола — проповедник и правитель Флоренции. Боролся с развратом, развлечениями и светской литературой. Был настолько радикален в своих взглядах и политике, что вызвал недовольство у папского престола. Повешен с последующим сожжением тела.

Крестившиеся иудеи стали основными жертвами инквизиции в Испании.


Григорий Назианзин (объяснения в книге Иова, так. назыв. Moralia Григория Великого ): "Так гонишься за тенью и теряешь наличие".
Эту же мысль выссказал  крупнейший представитель греческой церкви VIII века Иоанн Дамаскин. В Персии при переходе от старого язычества доисторических иранцев к религии Зороастра, прежние боги, носившие имя дева, стали именоваться дьяволами, подданными губительного Аримана  —  самое имя дева стало употребляться для наименования дьявола.
Точно так же греко-римские божества, как и слово даймон, некогда обозначавшее божество, были низведены торжествовавшим папством с божественного пьедестала и их культ был запрещен, а Ермолаю Барбаро, ставшему патриархом Аквилеи, пришлось обращаться к дьяволу с просьбой разъяснить ему, что означает аристотелевский термин энтелехия.

Появились утверждения средневековых богословов (ныне превзойденных), что вся древняя премудрость, крайне разнообразная и поражающая своей пестротой, является детищем ставших дьяволами богов. Средневековые богословы вступили в конкурентную борьбу с этими дьяволами (из-за дьявольского высокомерия). При этом они утверждали, что дьяволы сильны в древней науке  и создали всю материальную культуру древности, являются удивительно ловкими мастерами, зодчими и художниками - творцами. Остаётся догадаться как силён был дух конкуренции в средние века, если уж богословы пишут об этом, понятно что не без зависти к культурным достижениям Византии оставшейся от разделённой и рухнувшей Риской империи.

Средневековые богословы (согласно анотации проф. Лозинского по поводу событий изложенных в роковой книге средневековья "Молот ведьм") утверждали что дьяволом была построена в царствование императора Адриана стена между Англией и Шотландией, что дьяволу принадлежит необыкновенная постройка моста в Шелленене (Швейцария), что это он соорудил мост через Дунай в Регенсбурге, через Рону при Авиньоне, что его искусство так велико, что он вступил в состязание с архангелом Михаилом в деле сооружения в Нормандии самой красивой церкви.

Яков Шпренгер и Генрих Инститорис считали что падший ангел и бывший римско-греческий бог преследует одну и ту же цель, обладают одними и теми же свойствами основная черта их деятельности — причинение зла, вредительства, малефициума. Мало того, из Легенд веков Виктора Гюго якобы известно, что дьявол стал спорить с самим богом, кому из них удастся  создать самую красивую в мире вещь, и соревнуясь дьявол, засучив рукава, стал в своей кузнице ковать прекраснейшую вещь, а бог из паука создал солнце.

По мнению средневековых богословов, искусство Византии и Древнего Рима это бог отошедшего прошлого - поганый, по их мнению, мертвый бог, который должен быть замещён настоящим, действительным, живущим богом.  Мало того, средневековые богословы стали утверждать что тот прошлый бог насылает засуху, неурожай, голод, чуму, мор, проказу и иные бедствия — правда, по попущению действующего в наступившем средневековье бога.

Превзойдённые боги прошлого переименовывались в злых в силу превзойдённости, так как смерть от отравления становилась практикой при дележе власти. Вину за отравления была возложена на колдунов - на тех, которые поклонялись, устаревшему неактуальному богу. Частный характер средневекового суда, где отсутствовал принцип общественного обвинения, как нельзя лучше гарантировал такой суд от преследования таких колдунов (к коим относили и математиков), которые, по научению церкви, якобы являлись отчаяннейшими преступниками, хотя своими действиями не вызывали жалоб и не подавали пострадавшим повода к обращению к суду.
Светский суд, оставляя в огромном большинстве случаев вне поля своего зрения не причиняющих вреда колдунов,  в свою очередь осуждает тех, которые творят насилие над летающими по ночам женщинами, считая россказни о них безумием. Эдикт
лонгобардского короля Ротара 643 г. прямо запрещает христианам верить тому, что женщины могут быть вампирами и высасывать внутренности из живых людей, подчеркивая, однако, факт существования колдунов как зловредителей (малефиков). Карл Великий пошел дальше Ротара и в своем первом саксонском капитулярии от 787 г. говорит, что смертная казнь должна постичь того, кто, одураченный дьяволом, верит, подобно язычнику, в существование пожирающих живых людей стриг или ламий и на этом основании убивает этих несчастных мнимых преступников.

По началу светское законодательство проводит грань между колдовством и языческим безумием: колдун — реальность, он несет с собою малефиций своему ближнему и подлежит как вредитель суровому наказанию, вампир — стрига, ламия или маска не существуют и являются бредом одураченных дьяволом отдельных безумцев, совершающих тяжелые насилия над мнимыми преступниками, за что сами должны подлежать ответственности перед законом. С момента ослабления светской власти и усиления папской,светский закон, ища сближения с церковью, проникается духом инквизиции и
предлагает церкви свой карающий меч. Так светский суд по началу как бы отмежевывал себя от народных безумий, а  церковные взгляды, наоборот, все более и более приближались к безумию, но вскоре церковная идеология овладела и светским судом,  и степень наказания, определяемая светским судом, соответствует величине греха, а не преступления, убийство, совершенное без специфической примеси колдовства, может быть наказано менее сурово, чем гадание или заговаривание, в котором ярко сказался элемент дьявольского наваждения.  Это загрязнение светской мысли  имело роковые последствия все более и более расширяя и углубляя  безумие, связанное с представлением о летающих стригах, пожирающих живых людей вампирах и живущих половой жизнью с дьяволом женщинах, способных оборачиваться в самых разнообразных животных. 

Рабан Мавр, известный майнцский архиепископ IX века , в качестве последователя Исидора, реймский архиепископ Гинкмар, и вся богословская литература полна описаний страшных злодеяний дьявола и его бесчисленной демонской рати. Исидор Севильский и его Этимологии комментировались и дополнялись рядом богословов, и все они подавали его рассуждения о ламиях, вампирах, сожительстве с дьяволом как установленные данные, не подлежащие сомнению. Богословская мысль питается народными суевериями и в свою очередь сеет в народе фанатизм, безумие и ужас. Как из рога изобилия, льются на обезумевшее человечество комментарии к великим учителям, рассказывающие о небывалых и неслыханных дерзостях и злодеяниях дьявола. Одно его деяние страшнее другого, и монахи изощряются в изображении ставшего героем целой эпохи дьявола. Дошло до того что Аббат Гиберт из Ножана передает, что его собственный отец подпал под чары дьявола и потому он, Гиберт, родился на семь лет позже, чем должен был родиться. 
Папа Григорий Великий (ум. в 604 г.) рекомендовал употребление святых мощей в качестве средства для изгнания дьявола. 
Епископ города Лозанны, убеждал, что с помощью дьявола кудесники и чародеи превратили многих людей в червей, саранчу, жаб, майских жуков и т. д., которые причинили массу вреда окрестным крестьянам, трижды обращался с епископской кафедры со словами убеждения и угрозы к этим страшным паразитам, требуя, чтобы они предстали в Вифлисбурге на суд — собственной персоной или через представителей. Это обращение делалось епископом при звоне колоколов и в очень торжественной форме: крестьяне опускались на колени, трижды читали Отче наш и Ave-Maria и молились о гибели саранчи и прочей нечисти, а через год Лозанна всё же подверглась нашествию саранчи — к великому позору церкви, оказавшейся слабее дьявола.
 Архиепископ вормский Адельберт в пасхальные дни 1065 г. якобы излечил одного больного, но дьявол не пожелал с этим считаться, и больной скончался. За 50 лет до этого случая подобные факты в большом количестве были рассказаны на
синоде в Орлеане и произвели глубочайшее впечатление на собравшееся духовенство, павшее духом от многочисленных доказательств всемогущества дьявола. Вероятно поэтому теперь европейские политики согласно с веяниями  наступившего очередного Нового времени считают правильным поклоняться дьяволу.


Ересь — это неверное с точки зрения господствующей идеологии в трактовке священного текста. Например, для католика еретиком является катар, а для катара католик. Так сейчас поступают с историей, переворачивая её , её участниками становятся жертвами новой инквизиции.


В действиях всякого крупного человека, который почему-либо казался церкви подозрительным, богословская мысль прежде всего искала дьявольский смысл. Даже сам папа подвергался таким обвинениям, по словам Гфрера, против папы Григория VII возникло подозрение, что он действует в сотрудничестве с дьяволом. Всякое новшество, всякая смелая мысль, все, что уклонялось от привычного обывательского мышления, вызывало представление о вмешательстве дьявола, о его персте. У одного священника, рассказывал писатель-монах начала XIII века Цезарий Гейстербахский, был очень приятный голос, и его друзья постоянно наслаждались его пением.
Однажды услышал его пение какой-то знакомый монах и тотчас заявил, что подобный голос не свойственен человеку и что он принадлежит дьяволу. Папа Александр III запретил священнику прибегнуть к астролябии для отыскания вора, предполагая, что в астролябии запрятался дьявол. На все земное надвигался в лице дьявола страшный враг. Погоня за дьяволом принимала тем более страшные размеры, что сама же церковь изобретала новые и новые его ухищрения и это перешло в манию величия -  в борьбу за господство над миром. Созданный церковью дьявол ее же стараниями принял всепроникающий образ, и для борьбы с ним требовалась всё большее напряжение.

 В Кастилии, Леоне и Португалии инквизиторы появились в 1376 г. – на полтора столетия позже, чем во Франции. В 1478 г. королева Кастилии Изабеллы и ее супруг, будущий король Арагона (с 1479 г.) Фердинанд учредили собственную инквизицию. В феврале 1482 г. великим инквизитором Испании был назначен приор монастыря в Сеговии Томас де Торквемада. Именно он стал прототипом главного героя знаменитой «Притчи о Великом Инквизиторе» романа Ф.М.Достоевского «Братья Карамазовы». В 1483 г. он был назначен главой высшего Совета инквизиции (Супремы) – генеральным инквизитором и именно ему выпала сомнительная честь стать олицетворением Инквизиции в самых мрачных ее проявлениях. С одной стороны, он был строгим вегетарианцем, отказался от сана кардинала, всю жизнь носил грубую рясу доминиканского монаха. С другой стороны, обитал он в роскошных дворцах и народу являлся в сопровождении свиты из 50 всадников и 250 солдат. Особенностью испанской инквизицией стала ее ярко выраженная антисемитская направленность. Успехи испанской королевской инквизиции в борьбе с инакомыслящими оказались настолько велики, что в 1542 г. по ее образцу была реконструирована папская инквизиция, которая отныне стала именоваться «Священная конгрегация римской и вселенской инквизиции» или просто – «Священная канцелярия». 

В то время, как «собственная» инквизиция монархов Испании охотилась на тайных иудеев и морисков, папская инквизиция нашла нового противника в Центральной и Северной Европе. Врагом церкви и Бога оказались ведьмы, и в некоторых деревнях и городах Германии и Австрии скоро почти не осталось женщин.

В 1484 г. папа римский сказал что признаёт реальность колдовства.
В 1486 г. Генрих Инститорис и Яков Шпренгер издали книгу «Молот ведьм», которую одни исследователи называют «самой постыдной и непристойной во всей истории Западной цивилизации», другие – «руководством по сексуальной
психопатологии».
В 1491 г Кёльнский университет  опубликовал предостережение, что всякое оспаривание существования колдовства повлечет за собой преследование инквизиции.
 В 1585 г. в двух германских деревнях после визита инквизиторов в живых осталось по одной женщине, а в Трире за период с 1587 по 1593 г.г. сжигалось по одной ведьме в неделю. Последние жертвы «Молота ведьм» были сожжены в Сегедине (Венгрия) в 1739 г. 

Возникновение и существование на протяжении многих веков специальных папских трибуналов (инквизиции) является самой позорной и мрачной страницей в истории католической церкви. Деятельность инквизиторов ассоциируется с «темными веками» (период раннего Средневековья), но она не прекращалась и в периоды Ренессанса и Нового времени.
Появление инквизиции было связано с деятельностью Доминика Гусмана (доверенного сотрудника папы Иннокентия III) и созданного им монашеского ордена.

Первыми жертвами церковных трибуналов стали катары (известные так же, как альбигойцы, от города Альби), «впавшие в ересь» жители Аквитании, Лангедока и Прованса. Название «катары» происходит от греческого слова «чистый», однако сами «отступники» обычно называли себя «добрыми людьми», а свою организацию – «Церковью любви». Предполагают, что Учение катаров пришло в Западную Европу с Востока, и тесно связано с манихейскими сектами и гностическими учениями. Непосредственными предшественниками и «учителями» катаров, вероятно, были, византийские павликиане и болгарские богомилы. Но, вообще-то, строгого «канона» учения «добрых людей» не было, и некоторые исследователи насчитывают до 40 различных сект и течений.  Общим для всех таких еретических сект было осуждение стяжательства иерархов официальной церкви, отрицание пышных церемоний и обрядов, пленивших частицы божественного света, коими являются человеческие души. Христа они считали Ангелоом, явившийся, чтобы указать единственный путь к спасению через полное отрешение от материального мира. При этом проповедников катаров называли "ткачами", т.к. именно эту профессию чаще всего избирали они для натурализации на новом месте. Их можно было узнать по изможденному виду и бледным лицам. Это были "совершенные" – учителя, подвижники веры, основной заповедью которых был запрет проливать чью-либо кровь.

В XII веке на юге Франции появилась и получила большую популярность секта вальденсов (по имени лионского купца Пьера Вальдо), которая была признана еретической на веронском соборе 1184 года.  Иерархи католической церкви забили тревогу: целые области Европы выходили из под их контроля из-за секты, проповедовавшей какое-то не такое смирение и воздержание. Самым страшным казался покров тайны, окружавший еретиков: "Клянись и лжесвидетельствуй, но не раскрывай тайны", – гласил кодекс чести катаров. Доверенный сотрудник папы римского Иннокентия III Доминик Гусман отправился в Лангедок, чтобы личным примером укрепить авторитет католической церкви, но Доминик проиграл "совершенным" соревнование в аскетизме и красноречии. Озлобленный неудачей, он доложил своему патрону, что страшную ересь катаров можно сломить только военной силой и вторжение крестоносцев в Лангедок было решено. Этот недостойный поступок не помешал канонизации Доминика, но прошли века и в поэме "Орлеанская девственница" Вольтер был беспощаден:

…Вечные мученья
Я по заслугам на себя навлек.
На альбигойцев я воздвиг гоненья,
А в мир был послан не для разрушенья,
И вот горю за то, что сам их жег.


Крестовые походы на Лангедок более известны как Альбигойские войны. Они начались в 1209 году. Вопрос примирения с официальной католической церковью первое время еще можно было решить путем денежных выплат:
«добровольно раскаявшиеся» выплачивали штраф папе, люди, принужденные к «покаянию» на епископском суде, приговаривались к конфискации имущества, остальных ждал костер. Доминик Гусман с начала военных действий стал советником военного руководителя крестоносцев Симона де Монфор. До нашего времени дошло жуткое описание штурма альбигойского города Безье, которое оставил Цезарий Гейстербахский:
"Узнав из возгласов, что там (во взятом городе) вместе с еретиками находятся и православные, они (воины) сказали аббату (Арнольду-Амори, аббату цистерцианского монастыря Сито): "Что нам делать, Отче? Не умеем мы отличить добрых от злых". И вот аббат (а также и другие), боясь, чтобы еретики из страха смерти не прикинулись православными, а впоследствии опять не вернулись к своему суеверию, сказал, как говорят: "Бейте их всех, ибо Господь признает своих".
Несмотря на то, что силы противоборствующих сторон были не равны, лишь в марте 1244 года пал последний оплот катаров – Монсегюр. 274 человек (они не имели права сражаться с оружием в руках) тогда взошли на костер, прочим защитникам крепости (которых оказалось около 100 человек) было предложено сохранить жизнь признав Святую троицу, таинства и папу. Часть из них согласилась, но какой-то монах распорядился привести собаку и стал поочередно предлагать альбигойцам нож: чтобы доказать истинность отречения, они должны были ударить им животное. Никто из них не пролил крови невинного существа и все были повешены. После этого началась «зачистка» мятежных областей от еретиков. В выявлении тайных катаров крестоносцам усердно помогали как правоверные католики, так и просто нечестные люди, которые с помощью доносов стремились избавиться от своих врагов или кредиторов. Любопытно, что под подозрением тогда оказались все худые и плохо одетые люди, которых крестоносцы часто принимали за странствующих проповедников катаров.
В Испании в результате такой ошибки были казнены пять монахов-францисканцев и это потребовало создания специальных комиссий, которые решали бы вопрос о причастности к ереси. Доминик часто выступал в качестве «эксперта» и, в знак признания его заслуг, Симон де Монфор в 1214 г. передал ему «доход», полученный от разграбления одного из альбигойских городов. В том же году богатые католики Тулузы передали ему в дар три здания. Эти подарки стали основой для создания нового религиозного ордена монахов-доминиканцев (1216 г.). Основным родом его деятельности стала борьба с ересью в любых ее проявлениях, что выразилось, прежде всего, в сборе компрометирующих материалов на горожан. Поэтому в 1235 г. доминиканцы были изгнаны из Тулузы (увы, через два года они вернулись в нее) и вынуждены были искать прибежища в других городах Франции и Испании. Однако и там обстановка всеобщей враждебности долгое время заставляла их селиться далеко за городской чертой.

Доминик Гусман был канонизирован в 1234 г. (через тринадцать лет после смерти). По свидетельству инквизитора Гийома Пелиссона, по этому поводу доминиканцы
Тулузы устроили торжественный обед, во время которого было получено сообщение о том, что одна из умиравших поблизости женщин получила «консалументум» – катарский эквивалент обряда причащения перед смертью. Достойные преемники святого Доминика немедленно прервали трапезу и сожгли несчастную на графском лугу.

Поначалу доминиканцы разыскивали еретиков по собственной инициативе, Но уже в 1233 г. папа Григорий IX издал буллу, которая официально возлагала на них ответственность за искоренение ересей. Более того, доминиканцам была дана власть отрешать заподозренных духовных лиц сана. Несколько позже было объявлено об учреждении постоянного трибунала, членами которого могли быть только доминиканцы. Это решение и стало началом официальной истории папской Инквизиции. Приговоры, выносимые инквизиторами, не подлежали апелляции, а действия их были настолько бесцеремонными, что вызывали законное возмущение даже у местных епископов. Их противодействие действиям инквизиторов было в то время настолько
открытым, что Собор 1248 г. в специальном послании угрожал непокорным епископам недопущением в их собственные церкви, если они не будут соглашаться с приговорами доминиканцев. Лишь в 1273 г. папой Григорием X был найден компромисс: инквизиторам предписывалось действовать во взаимодействии с местными церковными властями и трений между ними больше не возникало. Допросы подозреваемых сопровождались самыми изощренными пытками, во время которых палачам дозволялось все, кроме пролития крови. Однако иногда кровь все же проливалась, и папой Александром IV в 1260 г. инквизиторам было дано разрешение отпускать грехи друг другу за любые «непредвиденные случайности».

Как осуществлялась деятельность инквизиторов? Недостатка в доносах не было - всегда было искушение свести счеты. Если на человека доносили два свидетеля, его вызывали на инквизиционный трибунал и, как правило, брали под арест. Пытками добивали признания практически во всех случаях.

 Иногда инквизиторы прибывали в город или монастырь тайно (как об этом рассказывается в романе Умберто Эко «Имя розы»), но чаще об их визите население оповещалось заранее и  давалось «льготное время» (от 15 до 30 дней) в течение можно было покаяться. Покаявшимся в качестве облегчённого  наказания обещалась епитимья, которая обычно представляла собой публичную порку по воскресеньям на протяжении всей жизни(!). Другой формой епитимьи было паломничество. Человек, совершающий «Малое паломничество» обязан был посетить 19 местных святых мест, в каждом из которых его хлестали розгами. «Большое паломничество» предполагало путешествие в Иерусалим, Рим, Сантьяго-де-Компостелло или Кентербери. Длилось оно несколько лет. За это время дела еретика приходили в упадок и семья разорялась. Ещё одним способом заслужить прощение было участие в крестовых походах (воевать грешники должны были от двух до восьми лет). Другой весьма интересной и привлекательной (для самих инквизиторов) формой епитимьи стали штрафы. Позже в головы иерархов католической церкви пришла светлая мысль, что плату за грехи можно брать и заранее – и по дорогам Европы поехали многочисленные «торговцы небом» (так писатели-гуманисты эпохи Реформации называли продавцов печально знаменитых индульгенций). Наибольшее количество сожженных жертв оказалось в Италии, Испании, Португалии, южных областях Германии и Франции. 


           Согласно данным из Ветхого завета записанных на каменных скрижалях Моисеем, он, Моисей, водил по обезводившей пустыне голодных золотохранителей. Их потомки добрались до Адриатики (со времён Великого потопа проще и привычней стало перемещаться по воде). Мраморная статуя Давид работы Микеланджело, впервые была представлена флорентийской публике на площади Синьории 8 сентября 1504 года, с тех пор пятиметровое изваяние стало восприниматься как символ Флорентийской республики. Флорентийская республика (лат. Respublica Florentina, итал. Repubblica fiorentina) — независимая республика в Северной Италии, существовавшая в 1115—1185 и 1197—1532 годах. Происхождение фамилии Медичи точно неизвестно -  по одной из версий, один из родоначальников клана был врачом (medico) при дворе Карла Великого, по другой версии семья первоначально занималась аптечной торговлей, семейное предание возводит происхождение рода к рыцарю Карла Великого по имени Аверардо, который поселился в долине Муджелло близ Флоренции в конце VIII века, третья версия гласит, что Медичи являются прямыми потомками военных вождей  - франков.

    Возникнув как независимая коммуна города Флоренции, республика присоединила большую часть северной и центральной Тосканы и начала играть одну из важнейших ролей в политической системе средневековой Италии. В XIII-XIV веках экономическое развитие Флоренции опережало практически все другие государства не только Италии, но и Европы. Здесь впервые зародилось мануфактурное производство и начались классовые конфликты между наёмными рабочими и патрициатом. Элементы самоуправления в городах Тосканы появились ещё во времена империи Карла Великого, когда возникли коллегии скабинов, избираемые горожанами и участвующие в отправлении правосудия. С распадом империи в IX веке резко усилилась власть маркграфов Тосканы, которые стали наиболее могущественными феодалами Итальянского королевства. Главной резиденцией маркграфов была Лукка, а в другие города были назначены подчинённые им графы. В результате была создана система графств (контадо, от итал. conte — граф) с центрами в городах Тосканы. Крупнейшим контадо было Флорентийское.

С 1434 во Флоренции установилась власть рода Медичи, при котором государство трансформировалось в единоличную синьорию. 
,
25 июля 1737 г. во Флоренции состоялась тайная конференция Священной канцелярии, на которой присутствовали папа римский, три кардинала и генеральный инквизитор. Темой обсуждения стали масоны: высшие иерархи Рима были убеждены, что масонство является лишь прикрытием для новой и чрезвычайно опасной ереси. 9 месяцев спустя папа Климент XII издал первую из длинного ряда булл, посвященных осуждению масонства. Однако в Майнце масонская ложа почти полностью состояла из духовных лиц, в Эрфурте ложу организовал будущий епископ этого города, а в Вене активными масонами стали два королевских капеллана, ректор теологического заведения и два священника. Времена и власть менялась, но не изменились инквизиторы. Они сочли возможным арестовать секретаря Мюрата – известного филолога и воинствующего атеиста. Мюрат не понял юмора и, вместо того, чтобы весело посмеяться над удачной шуткой «святых отцов», отправил к ним своих лихих кавалеристов.


Историки утверждают, что люди начали селиться в Венецианской лагуне на Адриатике после нашествий варваров — вестготов, гуннов Аттилы и лангобардов в V—VI веках опустошивших города на континенте, наиболее значительным из которых была Аквилея. После занятия (751) лангобардами Равенны Венеция осталась последней территорией в Италии находившейся под контролем Византии. Лангобарды в начале V века пришли в район среднего течения Дуная, когда наибольшей силой в землях на левом берегу Дуная стали обладать авары (-они же хазары, козры, они же караимы, караи). Король лангобардов Альбоин решил переселить свой народ в Италию, где власть Византии была тогда ещё недостаточно сильной - возможно, что полководец Нарсес, который желал стать независимым от власти византийского императора правителем, пригласил их в Италию. По мнению исследователей, лангобарды первоначально жили в Барденгау, на левом берегу нижней Эльбы, а V веку, мигрировав на юг, проникли в Норик в районе среднего течения Дуная и приняли христианство.
После включения Италии в империю Карла Великого она фактически осталась звеном, связывавшим Византию и западный мир, что способствовало стремительному росту Венеции как торгового города. В правление дожа Пьетро II Орсеоло (991—1009) Венеции удалось заключить договора со всеми окружающими её державами, обеспечивающие беспрепятственную торговлю и независимость города, а также начать территориальное расширение республики, присоединив территории в Далмации — исторической области на северо-западе Балканского полуострова, на побережье Адриатического моря, на территории современных Хорватии (в основном) и Черногории.

 В VII веке островах Венецианской лагуны по инициативе Византии, которой они принадлежали, были объединены под властью единого выбираемого правителя — дожа.  К концу IX века Венеция приобрела ту структуру, с островами и каналами, которую она сохраняет и поныне.

Разгром в 1204 году Константинополя  - самого богатого города эпохи -  крестоносцами IV крестового похода, участие в дележе греческих земель и вывоз тысяч произведений греческого искусства, таких как Квадрига на соборе Св. Марка и Пирейские львы), ознаменовал начало экспансии на Восток. Вот что пишет по этому поводу Фернан Бродель: «Именно Венеция направила IV-й крестовый поход на Константинополь. Грабеж Константинополя в 1204 году […] расчленил Византийскую империю и лежит в основе величия Венеции. После нейтрализации Генуи в 1381 году, Венеция становится госпожой торговли на Востоке, то есть международной торговли той эпохи».

Однако условия, предопределившие взлёт Венеции, одновременно стали предпосылками последующего упадка. Подорвав мощь Византии, веками прикрывавшей Европу от мусульманского Востока, Венеции пришлось самой столкнуться с турецкой экспансией после падения Константинополя в 1453 году. Одновременно эта экспансия и войны вынудили европейские страны искать другие торговые пути. Венециано-Османская война 1499-1503 года, другие турецко-венецианские войны и перемещение основных торговых путей из Средиземноморья в Атлантику постепенно подорвали торговое и экономическое благополучие Венеции. Когда Наполеон Бонапарт захватил Венецию в 1797 году, она уже не представляла собой могущественного государства.

Венеция — южный город, лежит примерно на широте Крыма и Краснодарского края.





О ЗАКОНОТВОРЧЕСТВЕ:

Римское право - право Древнего Рима  -  правовая система, существовавшая в Древнем Риме и в Византийской империи с VIII века до н. э. по VI век н. э..  послужила основой для современной континентальной системы права, к которой принадлежит и РФ.

В дохристианское время понятие Новый Завет, или Новый Союз (в смысле союза с Богом) применительно к себе использовали члены иудейской кумранской общины. Большое количество произведений первоначальной христианской литературы были признаны апокрифическими. Новый Завет (др.-греч.  ) — собрание книг, представляющее собой одну из двух, наряду с Ветхим Заветом, частей Библии. Исходные тексты Нового Завета, появившиеся в разное время начиная с середины и по конец I века н. э., были написаны на греческом койне.

Манориальное право  -  подобно феодальному праву отношений “сеньор—вассал” и зависимого землевладения, манориальное право отношений “помещик—крестьянин”  составило новую правовую систему сосредоточив в себе худшее из рабовладельческого периода. Европейское Манориальное право упразднило все крестьянские права. И это право - КРЕПОСТНОЕ - пришло потом в глубь Евразийского материка вместе с князьями, царями, императорами.

Манориальное право с Новым Заветом не сочетается, но священнослужители умудрялись  это увязать, говоря о том, что бог так положил чтоб были господа и слуги... Манориальное право превратило крестьян (христиан) в крепостных, работавших на землях феодалов.  Это было закреплено системой канонического права и ЛЕГЛО В ОСНОВУ ЗАПАДНОЙ ТРАДИЦИИ ПРАВА. Причиной этого явления стал Западный экономический кризис в основе которого был демографический спад по причине войн и эпидемий.

К середине XI столетия Манориальная система стала господствующей формой хозяйства в Европе. До этого в рамках деревенской культуры были свободные крестьянские семейные дворы, свободные в том смысле, что они не обрабатывали землю какого-то вышестоящего лица (за исключением работы по найму время от времени) и не были обязаны ему личной службой.
** Надо сказать, что в европейском сельском хозяйстве того периода было широко распространено рабство - это были потомки людей, захваченных в плен и обращенных в рабство германскими племенами, либо попавших в плен в одной из войн, которые в Европе до XI в. велись почти непрерывно, были и потомки рабов Римской империи.
Кроме того, в Европе в VIII — X вв., наблюдался стремительный рост числа рабов из захваченных франками на Востоке славян. Само слово "раб" в германских языках  отражает эти исторические события -  англ. "slave", нем."Sklave". А слово "Frank" обозначало "свободный человек". Многие рабы служили в домах своих хозяев, но большинство работало в поле.

В IX и X вв значение стал приобретать третий класс крестьянства — ни свободные, ни рабы. Эти крестьяне, которых часто называли сервами (сербами). В отличие от рабов сервы не принадлежали хозяину и их нельзя было продать или купить, он могли заключать законные браки потому что сами обеспечивали себя едой и одеждой, сервы имели определенные права на дом, землю и имущество, но в отличие от свободных крестьян они были прикреплены к земле, то есть не могли покинуть ее без разрешения помещика и отходили вместе с землей при ее передаче и  должны были отрабатывать барщину, они обязаны были уплачивать помещику различные подати натурой и деньгами за свою землю и были строго ограничены в правах пользования и распоряжения землей, а по их смерти земля оставалась за помещиком. В некоторых отношениях сервы походили на другой класс населения, оставшийся от старой Римской империи, — колонов (colon), которые не были рабами, но отрабатывали барщину в домене сеньора. Существовали и другие категории крестьян с разными степенями зависимости. В VIII, IX и X вв. все крестьяне — свободные, рабы, колоны и прочие — волей или неволей (или полудобровольно) втягивались в поместья феодалов в качестве сервов.
Mansi (мансы, "держания") отделялись от mansus indominicatus (господского поместья - домена).




В 1989 г. папа Римский Иоанн Павел II признал, что Галилей был прав, этот же
папа от имени католической церкви публично покаялся за преступления,
совершенные ею против инакомыслящих (еретиков) и православных христиан.

 Известный историк современности, профессор оксфордского университета Норман Дэвис высказался так: «Всякий согласится, что преступления Запада в ХХ веке подорвали моральное основание его претензий, включая и прошлые его претензии». История западной цивилизации была настолько кровопролитной и зверской –  не только в далёком прошлом но и в недавнем ХХ веке – что это не настраивает на оптимизм.

Теологи  утверждали, что, в силу божьего попущения, дьяволу дана возможность обращать человека в животное. Что ж, остаётся надеяться, чтобы, уже в очередной раз превзошедший предыдущего - на этот раз средневекового - бог современности  опять не обратил нас всех - не поверг в это состояние.


Правовая теория Иринея (ум. в 202 г.) нашла поддержку в лице Оригена (ум. в 254 г.). 
Ириней ввел дьявола в церковную догматику, определив ему в ней точное место, он утверждал что дьявол создан подобно другим ангелам, что он по природе своей добр, обладает свободной волей и мог бы творить , но ввиду присущих ему гордыни, надменности и чванства, а также в немалой степени зависти стал творить одно лишь злое. Особенно сильно разгорелась та зависть, когда он убедился, что у Адама и Евы имеются дети (он увлек поэтому Каина на убийство брата и стал родоначальником смерти). Завистью же объясняется непомерная похоть. 
Ориген утверждает, что дьявол и его помощники нуждаются в пище, и жадно глотают жертвенный дым. Последнее положение подчеркивается Климентом Александрийским в его сочинении Строматы (Разноцветные ковры)конца II века.




П/С:
Мне на глаза попалась красочная брошюра:
Помимо презентационно-пригласительных текстов, сей документ охотно жаловался, 
на то, что главная проблема для Европы человеческое одиночество в неуправляемом движении, которому приходится смиренно подчиняться, и следовать за хаосом стихии... Понятно, что природные капризы, как и капризы жизни изнуряют, сгущая тучи грусти и обид на тех, кто этого не понимает, на прочих всех , на бестолковый мир… Поэтому им хочется кричать о незаслуженных страданиях, о том,

          Что лучше всех !

 
... но обделены

водой

и сушей…


кризис…

      а хочется быть центром мира!..


Несчастная Европа –  ей хочется стенать и плакать, страшно, одиноко. Но потерять лицо, ей кажется, ещё страшней.
Да – бедная нервная Европа. В ней Кафка «На ведре» с углём никак не мог согреться... И Кнут Гамсун чтоб «Голод» утолить готов был откусить свой палец...