8. Ода моей бабушке Вадон-Скуфати Жанне Евгеньевне

Евгения Гитальчук-Вирченко
    За гранью реального.
    Итог зловеще-горького предсказания.
       Эпизод пятый.
       Окончание.

    Врач приходил ежедневно. Поднимался в комнату Верочки через окно по специально заказанному у соседа-плотника деревянному "крылечку". Первые дни были очень тяжёлыми, а потом молодой организм начал активно бороться, восстанавливаться, крепнуть.

    А Вера с Жанной пребывали в страшном волнении. Переживали за состояние здоровья Верочки, боялись,чтобы не заболели маленькие дочери бабушки и с трепетом ожидали день, когда, по предсказанию Духа умершего отца Веры, должен был заболеть и Карлуша.

   И этот день настал. И предсказание исполнилось...
Исполнилось с самого раннего утра. Хотя вечером мальчик казался здоровым, утром он проснулся с высокой температурой. Он не мог поднять головы от подушки. Вызванная карета скорой помощи диагностировала брюшной тиф. Мальчика увезли в инфекционное отделение областной больницы.

    Теперь бедные женщины обе измаялись совсем: каждый день утром и вечером бежали в больницу к Карлуше,смотрели за маленькими детками, измеряя им без конца температуру, Карлуше и Верочке готовили строгую диету, всё измельчалось, протиралось до однородной жидкой массы, процеживалось через марлевые салфетки.

    К счастью, болезнь у Карлуши протекала легче. Возможно, этому способствовали процедуры переливания крови и вливания плазмы, проводимые успешно в условиях стационара. Дни летели, недели шли...

    Верочка перестала температурить, к ней возвратился аппетит и хорошее настроение. Девочка твердила, что она чувствует себя совершенно здоровой и требовала, чтобы её выпустили, наконец, "из заточения".

    Заметно окреп и Карлуша. Видя это, Жанна с Верой жили надеждой на положительный исход болезни. Им очень хотелось верить, что предсказанный летальный исход не произойдёт...
   
   Последнее вливание крови Карлуше было назначено  в день, предсказанный духом как день смерти и Верочки, и Карлуши.

   Тем злополучным утром Вера с Жанной встали очень рано. Приготовили всё протёртое для больных, покормила завтраком Верочку, которая, побурчав, что ей эти протирки уже надоели, как горькая редька, тем не менее съела всю порцию завтрака.
   Жанна в это время накормила своих девчушек и, оставив малышей на попечении соседки, взяв, что нужно для Карлуши, вместе с Верой поспешили в больницу.
 
   Когда они проходили мимо окна комнаты Верочки, девочка, которой уже разрешали общаться с людьми через открытое окошко, радостно улыбнулась им  и передала тёплый привет брату.

    А в больнице их попросили немного подождать, так как Карлуша занят, ему сейчас будут проводить последнее вливание крови. Усевшись на скамью, обе женщины думали об одном: "Как хорошо, что Дух ошибся или подшутил. И Карлуша, и Верочка, слава Богу, живы и идут на поправку". Но вслух каждая боялась произнести эти слова, чтобы "не искушать судьбу" или чтоб "не накаркать".

   И вдруг в ним подходит медсестра и просит подняться в ординаторскую. Жанне показалось, что в глазах этой доброй, уже не молодой женщины, затаилась печаль.
В ординаторской их попросили сесть и сообщили страшную весть: Карлуши больше нет, он умер во время проведения переливания.

   Душевное состояние этих мужественных и таких измученных и убитых горем женщин словами передать невозможно...
   Вере разрешили побыть с сыном. Она нашла силы шепнуть Жанне: "Беги домой, к Верочке. А я побуду с Карлушей".

    Жанна, тщетно пытаясь скрыть слёзы, обняла Веру за плечи, шепнув: "Крепись, дорогая, я с тобой!"
 
   Почти всю дорогу она бежала, останавливаясь на минуту, чтобы перевести дух. Слёзы застилали  глаза, она не видела никого и ничего, мучаясь страшными предчувствиями. Порой ей казалось, что сейчас она упадёт, потеряет сознание. Казалось, что у неё больше нет сил сделать даже один шаг. Жанне хотелось кричать,
биться головой о стены и не плакать, а выть, выть, как смертельно раненый зверь...

    Но, призвав всё своё мужество, мобилизовав остатки покидающих её сил, она на негнущихся ногах, как сомнамбула устремлялась вперёд.

    Вот, наконец, и её дом. Жанна ухватилась за ручку калитки и почему-то вдруг в ужасе застыла. У неё не осталось сил или, скорее, мужества открыть калитку. Наконец калитка открылась...

   "Верочка!"- Жанна хотела крикнуть, громко  позвать  девочку, а издала лишь невнятный хрип.
   
   Верочка к окну не подошла. Робко-стремительно бабушка ступила на ступеньки подоконного "крыльца" и увидела страшную картину: Верочка лежала на полу с посиневшими губами и казалась бездыханной.
   И здесь силы оставили бабушку. Она упала с крылечка, потеряв сознание.
   В ужасе и недоумении Жанна открыла глаза, когда ей в лицо брызнула немалая порция холодной воды. Оказалось, что вслед за ней к калитке подъехал доктор. Он пришёл сообщить, что получены результаты последних анализов, что Верочку можно считать здоровой и не опасной для окружающих. А здесь...

   Верочку спасти не удалось...

   А причиной её смерти стал небольшой сухарик, который Верочка  попросила
у проходившей мимо окна одноклассницы, сказав, что протёртая пища уже не лезет ей в горло. Плохо прожевав, она проглотила злополучные
кусочки сухаря, которые вызвали прободение истончённой слизистой оболочки...

   Бабушка удручённо замолчала, переживая вновь эти трагические воспоминания. Молчали и мы.

   После печальной паузы бабушка сказала: "Вот тогда-то я и дала себе клятву никогда больше не прикасаться к блюдцу. Зачем? Всё, что человеку уготовлено судьбой ли, Небом или Господом, он узнает в свой срок, в своё время. А заранее переживать, ждать, мучиться, страдать - зачем?"

   Некоторое время мы сидели молча. А потом Милочка поинтересовалась, что стало с Верой мамой, как сложилась её дальнейшая судьба.

   Бабушка ответила, что Вера долгое время после этого сама болела. Страшно исхудала. Она не могла есть, не могла спать,не могла (или не хотела?) ни с кем разговаривать,  даже с бабушкой, и начинала каждый новый день походом на кладбище.

   А потом Веру отыскала сестра её погибшего мужа и увезла за рубеж. И общение с ней прекратилось.

   Бабушку же от депрессии, отчаяния и горя спасли дочери, о которых необходимо было заботиться, кормить, лечить, учить, веселить, давать образование...
   Что и выполнила она достойно...
 
  Честь Ей, Хвала и Вечная Память!!!