Сила искусства

    
     Ленка с детства любила театр. И поступать решила именно в театральный. Ехидные замечания подружек о своем будущем Ленка пропускала мимо ушей, а маленький рост и прыщи девушка вообще не считала помехой на пути к заветной цели. Школьные экзамены и выпускной пролетели быстро – Ленка не заметила, как школа осталась  позади – и вот она на пороге новой жизни. Подача документов в БГУКИ, долгие недели ожидания и терзаний «а если не прошла?» и наконец, счастливый финал: Ленка стала студенткой факультета актерского мастерства!
     Девушка училась с огромным удовольствием, впитывая знания как губка, без устали оттачивая мастерство и сценические навыки, необходимые молодой актрисе. На последнем курсе Лена стала ходить по кастингам, ее заметил один режиссер и пригласил на пробы. Так началась ее театральная карьера. Поначалу Лене доставались небольшие роли, но Лена нисколько не печалилась. Театр стал для девушки родным домом, сценой всей ее жизни, огромным шаром-иллюзией, карнавалом, на котором возможно все.  На сцене рядом с товарищами, в коротеньких монологах, танцах и песнях, в игре и эмоциях она познавала и раскрывала себя, проживая ту жизнь, к которой стремилась с самого детства. Ну и пусть пока неяркие роли нимф или подружек главной героини! Это пока. И второстепенную роль ей хотелось играть так, будто она одна на сцене. Один на один со зрителями. С незнакомцами. Иногда ей хотелось кричать от счастья, и мысленно она произносила сотни  благодарностей маме и папе, что не толкнули ее в айти или медицину, а позволили  стать тем, кем она всегда хотела.
     В детстве Лена часто бывала с родителями в театре. Девочку мало интересовала жизнь главных героев пьесы, а вот рассматривать декорации она любила, и еще – она очень хорошо это помнила – Ленка выбирала какую-нибудь невзрачную актрису из массовки и смотрела только на нее. Она следила за ней острым взглядом маленького орленка, в надежде заметить не в такт сделанное движение, услышать запинку в речи, ну хоть что-то! Ей казалось, что та актриса думает: «Ай, на меня никто не смотрит, все заняты только главным героем или героиней, буду играть, как хочу!»  Но актеры всегда были безупречны. И теперь, сама играя на сцене, Лена знала, что всегда найдется в зале человек, который будет смотреть только на нее, и поэтому старалась играть так, будто это её лучшая роль. Лена изучала не только сцену, но и жизнь закулисья. Девушку часто видели в бутафорском цеху – она с интересом наблюдала, как изготавливают реквизит, задавала вопросы, а иной раз и сама помогала художникам и декораторам. Про себя Лена решила, что ее костюмы будут авторскими, она создаст их сама. По натуре общительная, девушка иногда пила чай с гардеробщицами и билетершами, которые снабжали девушку пикантными подробностями из жизни актеров. Скоро Ленку в театре знали все. 
     Со временем ей «доверили» роль Красной Шапочки. Лена ликовала – вот она, первая настоящая роль! Она усердно взялась за изучение своей героини, но вскоре поняла, что роль маленькой милой девочки, которую должен съесть волк, не по ней! Актеры – люди эмоциональные, и однажды Ленка не выдержала и выплеснула всю накопившуюся нелюбовь к бедной «Красной Шапочке» прямо на репетиции.
– Ну и типаж! – хором воскликнули коллеги по цеху. – Надо же, как наша тихоня умеет, вот никто бы не подумал!
     Помощник режиссера посмотрел на Ленку и серьезно сказал:
– Не годишься ты на эту роль, Лена. Слишком ты темпераментная. «Шапочку» отдадим Наде, а тебя поставим на роль злодейки, – пошутил помреж и добавил: – У нас как раз нет никого на роль Бабы-яги. Ну что, согласна?
– Да, – тихо ответила Лена, – буду Бабой-ягой.
     Никто и не догадывался, что безобразная, костлявая старуха была ее любимым сказочным героем. В детстве Лена часто гостила у бабушки в деревне. Поужинав, они устраивались на теплой печке, и бабуля начинала свой сказ. Пахло сухим луком и травами, где-то тихонько скреблись мыши, а маленькая Лена сидела на теплой лежанке, обхватив руками тощие коленки, и с замиранием сердца внимала тихому голосу. В бабушкиных сказаниях Баба-яга была могущественной ведьмой, охраняющей границу между миром живых и мертвых. Люди по незнанию приписывали Бабе-яге всякие зверства и коварства. На самом деле Яга не была злой. Жила она себе в избушке на курьих ножках, варила зелья да отвары, болезни заговаривала, верный путь заблудшим указывала. Никого Баба-яга не трогала, а люди и животные сами к ней дорогу находили, когда им помощь или совет какой требовался. Именно так Ленка и собиралась играть своего любимого персонажа.
     В конце зимы художественный руководитель труппы объявил, что в апреле им предстоят большие гастроли. Первым в списке стоял Питер. Ленка прыгала от счастья, ведь это первые в ее жизни гастроли! В голове замелькали картинки славы, бурные овации и восторженные крики зрителей, впечатленных ее игрой: «Браво Бабе-яге!»
     В марте началась кутерьма, связанная с подготовкой к отъезду. Сборы поглотили Лену целиком. Она не помнила, сколько часов в сутки спала, что ела и ела ли вообще. Наконец, все было готово. Мелочи учтены. Реквизит упакован, нервы сплетены в плотный клубок. Ленка настроилась. Но ей пришлось задержаться на день – вдруг неожиданно заболела ее любимица Маська. Видно, не выдержала Ленкиных нервов, вот и слегла. Кошку пришлось срочно везти к ветеринару. В лечебнице сказали, что нужна операция. Ленка металась, пристраивая свою любимицу, договариваясь о лечении и уходе. Хорошо еще, ребята успели взять Ленке билет на скорый поезд. «Ничего … – думала Ленка. – Я свое на сцене наверстаю! Успею на генеральный прогон. Все к лучшему». Девушка не была суеверной, как большинство ее богемных коллег, не носила амулетов и не симоронила.
     … Поезд шел быстро. Ритмично стучали колеса, настраивая на философский лад. В купе вместе с Леной ехали двое молодых мужчин и пожилая женщина. Парни, уткнувшись в телефоны, изредка перебрасывались между собой парой-тройкой слов,  а женщина, ее звали Мария Петровна, все порывалась завязать с девушкой беседу. Лена отвечала охотно, но сама ничего не спрашивала. На вопрос, учится она или работает, Лена ответила, что работает экономистом в небольшой фирме. О своем истинном призвании она умолчала. Что-то в последнюю секунду толкнуло ее: «Молчи, не надо». Парни не обращали на попутчиц особого внимания.
     О том, что ее авторский костюм готов, и она собирается выступать в нем в Питере, Ленка никому не сказала – хотела сделать режиссеру и всем остальным сюрприз. Костюм превзошел все ожидания. Лена со своей подругой детства Дашкой и художницей Светкой, мастерицей на все руки и просто хорошим человеком, почти месяц трудились, вкладывая душу, мастерство и время, вдыхая жизнь в резину, ткань, бусины, керамику и металл, создавая страшный образ могущественной старухи. До завершения оставалось совсем немного. Наконец, костюм был готов. Даша со       Светой позвонили подруге, спеша ее обрадовать:
– Ну, Елена-яга, принимай работу! Готова твоя одёжа.
– Девочки! – с восторгом закричала Ленка в трубку. – Родные мои! Как же я вам благодарна! Я сейчас в театре на репетиции, буду к четырем. Подъедете?
– Добро, – трубку взяла Света. – Слушай, Ленок, мы шампанского захватим, надо костюмчик замочить, чтоб хорошо носился. Тебе там как, можно?
– Можно, – со смехом ответила Лена. – Я сама куплю, а вы берите костюм и сразу ко мне. Все, побежала. Жду к четырем.
     Подруги примчались ко времени. Ленка открыла дверь, и, не дав опомниться, кинулась им на шею, расцеловала обеих, потом схватила драгоценный сверток и убежала переодеваться.
     Света с Дашей переглянулись и засмеялись:
– Неймется, Ленок?
– Ох, девоньки, неймётся, все время только о костюме и думала! – радостно крикнула Ленка из соседней комнаты и добавила: – Проходите на кухню, открывайте шампанское, фрукты я вымыла. И конфеты берите, они на верхней на полочке. Я мигом.
– Лена, давай помогу? – предложила Даша.
– Не надо, – ответила Лена, – сама справлюсь. Я аккуратненько. 
Света с Дашей принялись хозяйничать на кухне.
– Лен, ты там скоро? Нам тоже не терпится! – крикнула Света.
Ответа не последовало. В соседней комнате стояла тишина. Подруги переглянулись. И тут дверь медленно открылась, и на пороге предстала Лена в своем новом облике. Подруги замерли.
– Ну, и жуть, – прошептала Дашка, – Страшно то как, аж до мурашек.
     Света молча кивнула.
     Лена, имитируя походку старухи, медленно подошла к большому зеркалу в прихожей и застыла. Пару минут она стояла, чуть дыша, созерцая плод их работы, впитывая каждую деталь долгожданного образа; ей казалось, что воздух вокруг словно сгустился, зазвенел. У Лены задрожали руки, затряслись колени, по спине побежал пот. Она стояла и смотрелась в зеркало не в силах оторваться, завороженная новым обликом. На секунду ей почудилось, что она и есть Баба-Яга из ее детства, могущественная, грозная, сеющая ужас в сердцах людей.
Даша и Света молчали. Дашка опомнилась первой, тряхнула волосами и сказала:
– Ну что, милые, обновку-то надо замочить! Баба-яга, просим к столу, – пошутила она.
     Пробка с шумом вылетела из бутылки, шампанское полилось через край. Подруги подняли бокалы:
– За тебя, Лена! Пусть сегодняшний вечер станет для тебя началом яркого, головокружительного взлета!
     Подруги звонко чокнулись. Ленка улыбнулась, показав страшные клыки, и девушкам стало не по себе от жуткого образа, который они создали. А Ленка не могла дождаться, когда останется одна, чтобы насладиться своим перерождением. Девушка словно перешла на темную сторону своего персонажа. Посидев полчаса и пожелав Лене удачи, подруги засобирались по домам.
     Лена осталась один на один со своим персонажем. Темнело. Зловещий образ все плотнее и плотнее окутывал тело и душу молодой актрисы. С каждой минутой Лена все больше сливалась со своим новым образом. Когда совсем стемнело, она зажгла свечи. В отблесках свечей костюм смотрелся еще ужаснее: седые, спутанные  волосы, страшные желтые клыки. Но еще более жуткими и безобразными казались маска и кожа на руках. Маска была в нарывах и язвах, морщинистая, какого-то землисто-серого оттенка. Язвы и бородавки были и на шее. Один глаз был полузакрыт. Девушки создали особые духи с запахом гнили, которыми Лена решила пока не пользоваться, а приберечь. Маска так плотно прилегала к лицу и шее, что Ленке-яге стало жутко от нового образа и показалось, что не быть ей больше человеком, и маска навсегда приросла к лицу. Она сорвала маску, отдышалась. «Наверное, в каждой из нас живет баба-яга», – подумала Ленка, стоя перед зеркалом. Она смотрела на свои новые руки, покрытые большими и маленькими  бородавками. Узловатые старческие пальцы со страшными длинными желтовато-коричневыми ногтями. Перчатки были выше локтя и так плотно крепились к коже, что кожа под ними уже начинала зудеть. Длинные рваные лохмотья дополняли картину.
     … Разговорчивая Мария Петровна сошла в каком-то маленьком городке, пожелав Лене успехов в поиске жениха и попросив парней приглядеть за молоденькой попутчицей. Двое  переглянулись и заверили Марию Петровну, чтобы та не беспокоилась. Лена заметила легкую ухмылку на лице одного из них, и на миг ей стало не по себе. Скоро Ленкины попутчики куда-то смылись, и  девушка осталась в купе одна. «Наверное, в вагон-ресторан пошли, – подумала она, – дай-ка я за ними прослежу. Нехорошие они, особенно тот, что с кольцом. На черта похож». Ленке хотелось игры, таинственности. Она надела свой любимый черный парик, накрасила губы и пошла. Через три вагона девушка оказалась в ресторане. Людей было немного. Ее попутчики сидели за столиком где-то посередине вагона, спиной к ней и не заметили, как она вошла. Ленка присела за соседний столик и решила послушать, о чем они говорят. С первых слов она поняла, что разговор о ней, и прислушалась. Сердце забилось чуть быстрее, Ленка прислушалась, и то, что она услышала, повергло ее в шок:
– Слушай, да чё ты боишься! Мелкая она, и не пикнет, зуб даю. А если и попытается, рот заткнем или придушим, чтоб не орала. Ночь будет, никто ничего не услышит. – говорил женатый. – Если что, скажем, она сама на нас вешалась.
     Второй молчал. Видно, ему не хотелось лишних проблем, а может, сохранились еще остатки совести и уважения к женщине.
– Ну, давай! – подбивал женатый. – Я жене игрушку везу, хочешь, на этой телке испробуем? А вдруг ей понравится?
     Лена продолжала сидеть, не в силах встать. «Вот ублюдки!», – подумала девушка. В душу закрался страх:  «Что же мне делать?  – в голове пульсировала  мысль. – Я одна в этом поезде, у кого просить помощи? Может, пойти к проводнику? Или сойти? А спектакль как же? А мой новый костюм?»
     Мысли путались, налетали одна на другую. Ленка заставила себя встать и уйти, так и не вспомнив о том, что хотела заказать кофе.
     Потихоньку девушка стала успокаиваться. «Ближе к вечеру зайду в соседнее купе, объясню ситуацию. Может, помогут», – подумала она.
     Когда мужчины вернулись, Лена задумчиво сидела и смотрела в окно. Один из них забрался на верхнюю полку, другой остался внизу, ковыряться в телефоне.
     Ленка думала о предстоящем спектакле, вспоминала родителей, друзей, больную кошку. Мысли о том, что ей предстоит ночью, гнала прочь. Лена не заметила, как погрузилась в размышления о том, чем же ее так манит театр и вдруг поняла – волшебством, перевоплощением, возможностью попасть в сказку, в одно мгновение переместиться за тысячу километров, попасть в какое угодно время, страну или эпоху! От этого ей стало легче, словно какой-то невидимый груз упал с ее тонкой души! И вдруг ей в голову пришла сумасшедшая идея: «А почему бы мне не сыграть Бабу Ягу прямо здесь, в этом купе, ночью, с двумя уродами-зрителями? В конце-то концов, актриса я или нет? Нужно оттачивать мастерство!» Страх куда-то улетучился, уступив место уверенности. Лена поняла: ничего у них не получится.
     Темнело. Лена дышала, мысленно приводя в порядок ум, тело и душу. Настраивалась. Мысли текли медленно, спокойно: «У вас, мальчики, свой план, а у меня свой. Посмотрим, чей окажется эффективнее. Вы думаете, я мелкая. Пусть так. Экономистом работаю – отлично. Сегодня я покажу вам мастерство перевоплощения», – злорадно думала Ленка. – Стоп, – осадила она себя. – Остынь, побереги силы, они тебе скоро понадобятся».
     Погасили свет. Лена нарочно поднимала легкий шум, давая понять, что снимает с себя одежду. На самом деле она пыталась надеть костюм. Мужчины затихли на верхних полках, делая вид, что засыпают. Они не видели ее движений, в купе было темно. Лена кое-как справилась и легла, накрылась одеялом. Стала дышать медленно и глубоко, будто уснула. Прислушалась. Через какое-то время сверху раздался шорох. Двое тихо зашептались между собой, и Лена поняла, что осталось недолго. Потом снова все стихло. Лена выждала пару минут и решила – пора. Поезд бежал в ночи, мерно стучали колеса, на небе выглянула полная луна. Казалось, сама ночь помогает Ленке в этом необычном спектакле. Актриса зажмурила глаза.
     Занавес!
     … Внизу послышался какой-то странный звук: то ли кто-то урчал, то ли что-то пережевывал. На том месте, где лежала девушка, вдруг что-то зашевелилось, зачавкало, зевнуло и стало подниматься с постели. На несколько мгновений в купе стало светло – поезд проезжал мимо какой-то станции – и вместо молодой попутчицы, с которой парни хотели поразвлечься, двое увидели жуткую лохматую старуху с кривым носом и страшными клыками. Старуха, ухмылялась,  поднялась с постели и, глядя на них, сказала:
– Хе-хе, человечинкой пахнет.
     И потянулась руками к ноге одного из мужчин, ущипнула. Потом зашамкала старческими губами и продолжила низким хриплым голосом:
– Это ты, милок, хотел поглумиться над Ягой? Ох, зря ты это дело задумал! Теперь твои дети да правнуки упырями станут, а когда домой вернешься и  жену свою поцелуешь, превратится она в ведьму и будет триста лет губить жизни и мучиться! Отдай мне свое колечко, – шелестела ведьма,  подвигаясь к нему все ближе, – как надену его на пальчик, так и станешь ты ведьмаком. Ой, заживем мы веселехонько в избушке моей!
     Уродливые костлявые руки гладили мужские бедра, сдавливали, пощипывали. Мужчина хотел сбросить с себя страшные руки, но его словно парализовало. Ленка-яга  надавила острыми ногтями и злобно зашипела:
– Не хочешь ведьминой любви, чураешься меня, отродье человеческое? – Ну, так пусть же будет так, как я сказала, и сгниешь ты от дум своих страшных! – продолжала вещать Ленка.
     И откуда только слова взялись! В тексте такого не было. Страшная рука с волдырями и язвами ползла все выше и выше. Омерзительный запах ведьминых духов поплыл по купе. Парня затрясло, он пытался что-то сказать или крикнуть, но крик застрял в горле. Другой лежал не в силах пошевелиться, сделать хоть маленькое движение, чтобы выйти из транса, кинуться прочь из купе, подальше от страшной старухи. А Ленка все глубже и глубже погружалась в силу искусства, остановить ее могло бы разве только крушение поезда.
     Ленка подумала, что с первого хватит, и приступила  ко второму. Она положила руку на его постель и спросила, ухмыляясь:
– А может, ты с ведьмой спляшешь? – Только после уж ни до одной девки дотронуться не захочешь. Пойдем со мной на шабаш, наделю я тебя способностями, и будешь ты мне парой.
     Ленка обращалась к одному зрителю, к другому, хлопала их по ляжкам, гладила по лицу страшной морщинистой рукой, тискала мужское достоинство, с удовольствием покряхтывая и причмокивая, словно собиралась съесть. Когда поезд пролетал мимо одинокой станции – Лена видела в глазах этих двоих кривую радугу человеческих эмоций. У нее на  глазах двое здоровых людей превращались в психов, но Лену это не печалило – забыв обо всем на свете, она играла свою первую настоящую роль; играла с блеском и неистовством, до победы, словно мстила за поруганную честь всех  женщин. Наконец почувствовав, что выдохлась, Ленка решила, что пора завершать спектакль.
     … Старуха зевнула, глядя на женатого, рывком притянула его к себе и поцеловала в губы. Парень схватился за горло и упал на подушку, другой сидел и тупо смотрел и смотрел на происходящее.
     Помолчав пару секунд, Ленка-Яга сказала:
– Утомили вы меня, куски мяса человеческого. Ложитесь-ка спать и не шевелитесь, пока я не передумала и не сожрала вас заживо.
     Она несколько раз взмахнула руками и сказала:
– Насылаю на вас сон. Спать. Спать. Спать.
     Мужчины послушно легли.
     Луна, досмотрев Ленкин спектакль, поблагодарила девушку за развлечение и скрылась за тучами.   Ленка тоже прилегла, делая вид, будто спит. С верхних полок не доносилось ни звука. Главное теперь было незаметно и тихо переодеться. На ее счастье мимо с грохотом пронесся товарняк, а по коридору с громкой песней «Эй, ухнем!»  прошла какая-то пьяная веселая компания. Ленка не теряя ни секунды, быстро сняла с себя маску, перчатки, лохмотья и запихнула в сумку. Потом достала приготовленный заранее лосьон и протерла им шею, лицо и руки. Теперь можно и прилечь. Лена откинулась на подушку и закрыла глаза.
     Наступило утро. Девушка, всю ночь не сомкнула глаз и лишь под утро на короткое время провалилась в сон. Проснувшись, Лена села на кровати, потом подняла голову и посмотрела вверх. На нее смотрели две пары безумных глаз. «Парни, что случилось?» – спросила Лена. Оба, не сговариваясь, молча спрыгнули с полок и с криками выбежали из купе.
     Поезд прибывал через сорок минут. Лена сходила в туалет, умылась и вернулась назад. В купе по-прежнему было пусто. «Ой, какие мы нежные, простой бабки-ёжки испугались», – презрительно подумала Ленка, вспоминая незадачливых попутчиков. Прокручивая в уме свое ночное выступление, Лена сложила постельное белье в стопку, свернула матрас, проверила вещи и села к окошку. Через тридцать минут Ленка подхватила сумку с волшебным реквизитом и сошла с поезда. «Вот бы сейчас чашечку кофе и мою Масечку пожучить», – вздохнув, подумала девушка, шагая по перрону и  подставляя свое молодое симпатичное личико холодному питерскому утру. 
     Несколько дней спустя она увидела в интернете необычную новость: двое молодых мужчин странного вида метались по вагонам скорого пассажирского поезда, пугая пассажиров криками и воплями о существовании бабы-яги, ведьмаков и прочей нечисти. В настоящее время они находятся в психиатрической лечебнице под наблюдением врачей. Ведется расследование. Личность бабы-яги устанавливается … «просто блеск! Мое лучшее исполнение! Быть мне звездою!», – с восторгом подумала начинающая актриса.  Друзьям и коллегам она ничего не сказала – у всех великих актрис должны быть свои маленькие секреты.