Голубые

Бывают же такие дни, что жить не хочется. Совсем. Причём в начале ничего не представляет ужасов…

Доктор с утра пораньше прикатил в гараж, а там Володю не по детски колбасит, Приложился дланью ко лбу – температура, говорит. Володя было за спиртное спросит, полечится бы, а Доктор ему ни-ни –здоровье подпортишь. Полковник объявился, и тоже ни-ни, на автомобиле супругу перемещал, думал снег поутру угомонится, и во дворе у приятеля его оставить. Фиг вам, сказал кот Матроскин, и снежинки, размером с полладони, нагло и вертикально осыпали драндулет, намекая, что скоро сделают из него обычный сугроб.

И тут Доктор понял вдруг, что попал – Володе он выпивать запретил, Полкан сам в отказе. Вышли из гаража, а на крыше машины сугробчик так и растёт, так и растёт, и нет на него никакой управы. А запрещённый Володя завернулся в спальник, и стучит себе зубами.

В гараже Доктор посмотрел на эту печаль, и заявил:
- Давайте хоть про голубых поговорим.
- Почему про них, спросил Полковник.
- А про что ещё сейчас говорить можно? Тем более они твой голубой берет того, дискредитировали…
- Док, чёрный у меня берет был… Хотя небо и не чёрного и не голубого.
- А как ты к ним относишься?
- Я не отношусь, мы и к шпакам раньше без пиетета…
- Да, Полкан, раньше их в тюрьму сажали.
- Слышал…
- А я видел, в задницу им заглядывали, диаметр определяли – и в каталажку
-Док, а всё смягчается, я проще отношусь – девчёнок они наших не отбивали, мы в принципе могли исполнить их долг по деторождению, что не так?

Распахнулась дверца гаражных ворот, и в сиянии яркого дня явился Митрич. Дворовые деревья утопали в бездонной синеве, и утренний снег казался бессмысленным кошмаром. Он уже убежал с крыши автомобиля.

- Вы о чём тут говорили, - спросил Митрич
- Да так, о голубых…
- Не рано?
А потом совсем поздно будет, Митрич, думаю, и Володе немножко можно.
Так Доктор прописал.