Деление на ноль

В шестом «Б» перемена. Неформальный лидер класса Саша Жуков, живой вихрастый мальчишка, показывает фокусы. Он недавно прочёл книгу «Энциклопедия фокусника». Теперь демонстрирует полученные знания. Только что из его кулака, неизвестно куда и каким образом, исчезал рубль, а теперь он заворачивает спичку в носовой платок.
– Смотрите, я заворачиваю спичку… Так готово. Вот я её нащупал. Вот она завёрнутая. Так, Светка, – обращается он к Верстаковой, – вот держи! Чувствуешь спичку? Ломай её!
Увлечённая Верстакова вдумчиво ломает спичку несколько раз. Саня берёт платок, начинает разворачивать.
– Смотрите внимательно, вот я разворачиваю платок и… Ап! Спичка целая!
Спичка действительно целая.  Зрители восторженно констатируют:
– Классно!
Светка подпрыгивает и аплодирует:
– Здорово, Саша!
Раздаётся звонок. В класс входит учительница математики Зоя Леопольдовна.
Она, бесконечно влюблённая в свой предмет, новую тему начинает как обычно с лирического вступления:
– Математика, ребята, удивительная наука. И мы с вами продолжаем углубляться в её тайны, которые открывают нам удивительные возможности королевы наук. Ведь с её помощью возможно всё… Может быть, и не совсем всё. Есть исключения. Например, как вы знаете, невозможно  делить на ноль…
– А почему?
Жукову на математике скучно и он решил поговорить.
– Потому, Жуков, что можно делить на любое число, как целое, так и дробное, как положительное, так и отрицательное, даже на единицу можно разделить, а на ноль нельзя…
– Почему нельзя, Зоя Леопольдовна? По-моему, если на единицу можно делить, то и на ноль можно. Какая разница?
Учительница понимает, что теряет время, но ей хочется поставить точку в дискуссии:
– Так, Жуков, иди к доске!
Саня Жуков с готовностью выходит.
Зоя Леопольдовна берёт лист бумаги формата А-4 и показывает всему классу:
– Демонстрирую наглядно. Этот лист мы можем разделить на любое количество частей. Например, на четыре….
Она рвёт лист на четыре части.
– Вот сидят четыре человека, я им раздаю по одной части. Я разделила на четыре. Теперь я беру другой лист и делю его на два…
Зоя Леопольдовна аккуратно разрывает лист пополам.
– Понятно? А как же ты, Жуков, разделишь на ноль?
– А как вы разделите на единицу?
– Очень просто. Вот он, один лист. Вот я, стою одна. Я его беру,  он один был и один остался…
– Как же так? – Возмущается Санька. – Вы же с ним ничего не сделали, а говорите, что произвели деление! Дайте мне, пожалуйста.
Саня Жуков взял лист и начал его старательно комкать. Когда смятый лист стало не видно в его руках, он разжал кулаки. В них ничего не было!
– Вот! Я разделил лист на ноль. Тут, – он показал на доску, – у доски ноль человек, а меня в руках ноль листов. Получается, всё наоборот: на ноль делить можно, а на единицу нельзя!
Класс одобрительно загудел, Верстакова зааплодировала. Боря Флешнер, гордость класса и школы, победитель городской олимпиады по математике, что-то лихорадочно стал писать в тетрадке.
Зоя Леопольдовна начала нервничать:
– Нет, Жуков, ты не прав! В математике с помощью фокусов ничего не докажешь…
Их спор продолжался недолго и кончился тем, что  математичка выперла Саньку Жукова из класса. Поднял руку Флешнер.
– Чего тебе, Боря? –  С неудовольствием спросила учительница. Она ещё не пришла  в себя.
– Зоя Леопольдовна, если допустить, что при делении на ноль получится бесконечность, то проверяя деление умножением,  когда мы ноль умножим на бесконечность, вполне можно допустить, что получится единица. А если применить сферу Римана…
– Стоп, стоп, Флешнер! Давай на этом остановимся…
Лицо Зои Леопольдовны слегка пошло пятнами: красными и еле заметными белыми, про сферу Римана она ничего не знала, Флешнера из класса выставить не могла и понимала, что урок математики скомкан и пропал, как белый лист бумаги из ловких пальцев Саньки Жукова.
– Давайте договоримся так, мы будем придерживаться правил, тех, что написаны в учебнике. На ноль делить нельзя! Запомните все, и больше к этому вопросу не возвращаемся! Достали все тетради, записываем…
Все зашуршали тетрадями. Светка Верстакова вздохнула:
– А я буду делить на ноль…
Зоя Леопольдовна сверкнула глазами, но ничего не сказала, хотя в этот момент ей очень хотелось троечницу Верстакову помножить на ноль.