Полёт

Щёлкаю выключателем и комната тонет в темноте...
Закрываю глаза, прислушиваясь. Вот он этот шелест — мягкий, вздрагивающий на невидимом ветру. Даже через закрытые глаза я всё вижу. Оно уже рядом и держит меня за руку.
— Привет - приподнимаюсь на подушке - Что ты там забыло на подоконнике? Может уже полетели?
— Ага - только крылья от слёз просушу и рванём.
— Что это с тобой? Жду, жду, а ты прилетаешь и даже издалека чувствуется раздражение. Что-то не так?
— Да всё так - Оно расправляет крылья, обнимая меня их невесомой нежностью.
— Дурочка моя, загадай сегодня, что-нибудь расчудесное. Так загадай, чтобы я долетело. Хоть в рай, хоть в другие миры, хоть сквозь всё пространство и время.

Я раскачиваюсь в нежности, улыбаясь:
— Уже загадала.
— Представила? Десять раз повторила про себя?
— Да, да, да!
— И не собьёшься? Будешь держаться образа?
— Да - я смеюсь над его тревогой.
— И мы не окажемся вновь на улице? Мне не придётся витать над вами, идущими в обнимку?
— Сегодня нет.
— И в горы не полезем под проливным дождём, обдирая коленки, вопя хором с теми в штормовках и с рюкзаками? Не будет плохооткрывающейся тушёнки, костров в ущелье, занудных песен под гитару и чёрных теней туристов призраков? Особенно костров. Знаешь ли, не хочу подгореть от взлетающих искр.

— Успокойся ты - Мне смешно и чудесно. И в тоже время жаль, что оно расстроено до сих пор.
— Понимаю, ты тревожишься. Напрасно. Сегодня тебе понравится. Летим.

***
— Серьёзно? Лес? Озеро?
— Что опять не так? - я вдыхаю полной грудью дурманящий запах, идущий от нагретой солнцем воды — Слышишь этот потрясающий плеск? А смешную стайку уток видишь?
— Уток? Да что ты такое говоришь. Какие утки, когда тут целый босоногий отряд детей в воду ломится. Уток она стайки углядела. Где?
— Подожди немного... Начнёт вечереть...

Спускаюсь ближе к озеру, обнимаю за плечи двух девчонок в сарафанах.
— Держите, а то поди про булочку и забыли. Ломаем на куски и бегом кормить птиц. — Они несутся к воде, а я оборачиваюсь.
Над нами двойная радуга, но она не стоит на месте, а двигается туда, где перед лесом дорога с низкими, недавно выросшими деревьями. По ней мне навстречу с охапкой полевых цветов идёт мама.

***
Невесомое крыло сгребает меня, и завернув в непрозрачность поднимает в неведомое.
Щелчок и я опять дома.

На подоконнике — угрюмое Воображение. Оно всплёскивает крыльями, норовя исчезнуть не простившись.
— Стой! Не улетай. Зачем ты меня оттуда вырвало. Всё только начиналось! - Пытаюсь ухватить за крыло, но пальцы встречают только пальцы - у него нет ни ткани, ни формы - лишь ощущения.
— Нет уж! Лучше я полечу. Ну сколько раз одно и тоже? Я твое воображение, а начинаю чувствовать себя убогой мысленной зацикленностью. Куда мы всё время летаем? Убиться можно от твоего простора мыслей! С детишками уток кормить полетели — прекрасно! Оригинальней некуда! Тебе на моих крыльях всё доступно. Иные миры, рай, да хоть весь ад если пожелаешь. Внеземные галактики, цивилизации, чёрные дыры. Да всё, только загадай. А ты?
— Что я?
— Да ничего хорошего. Всё норовишь в прошлое полететь, радостью ушедшей умыться. Тебе это надо? Валяй! Я вне игры! Мазохизм какой-то.

Оно разозлилось. Крылья померкли, сжались, и стоя на балконе оно смотрело на круглую луну, словно волк, готовый завыть.

Мне стало стыдно. И вправду, почему так. Летай не налетаешься, но я лечу только к своим, только к тем, кого хочу видеть. Только туда, где это может быть... Стоп! Надо просто всё объяснить и ему, и себе.
— Это не прошлое - я запрыгиваю на подоконник и встаю рядом. Лунная дорожка бежит к нам, вскипая.
— Не прошлое? А что ж это по-твоему?
— Несуществующие. Хотя нет. Не так. Правда, не знаю где этот мир - Мне явно не хватает слов, и я включаю жесты, спеша рассказать всё и быстрее, пока капризное, уставшее воображение не решило исчезнуть навсегда.
— Я не могу представить его целиком. Только фрагментами, сюжетами. Это тот мир, где я счастлива, где мне хорошо. Там все, кого я любила и люблю, и кто любит меня. Конечно, ты не всегда их узнаёшь, ведь я меняю возраст по ситуациям и свой, и их.
— Допустим. Как пазлы? Но почему они из того, что было. Из реального и земного? Ничего интереснее не придумать?

— Дорогое моё, мне не нужны другие миры или порталы в прошлое, будущее. Скачки на другие планеты. Зачем? Мне дорого то, что дорого. В том мире есть всё. Всё то, что невозможно здесь Там никто не умрёт и не потеряется, не станет другим. Никаких восьми миллиардов там нет. Хотя есть и мы их прекрасно видим, но это не моё счастье, а их — каждого в отдельности. Я о нём ничего не знаю, кроме одного — планета не гибнет. Никаких войн. Никто не беден и не богат. Все живут тем, что им в радость. Вспомни, порой там я знакомлюсь, общаюсь, смеюсь над шутками тех, кого только что повстречала. Или с моими приходят их друзья, которых я никогда не знала. О да, там полный мир людей и он прекрасен, дружелюбен и жив.

— Допустим верю - лунный свет волной наполнил крылья - Готово лететь туда ещё раз... Только маленькая неувязочка. Поясни-ка. Помнишь мы там ещё на лошадях скакали, и ты изображала из себя юнца перед какими-то мушкетёрами?
— Было - быстро соображаю, как объяснить ещё один пласт моего мира - Это литературные герои.
— Кто-кто?
— Из книг, что неясного? Припомни, интересно провели время в театре и ещё подружились с хитрецом и умницей с очень длинным носом — Сирано дё Бержерак. Всё просто — литературный и исторический персонаж и один из моих героев.
— Так-так, а какого чёрта мы забыли в Арктике? - Воображение подалось вперёд, чуть не упав с подоконника, но успело зацепиться прозрачным крылом за балконное окно.
— Ах это... Тогда я Амудсена спасала. В том мире никто не может погибнуть, а если так даже и случиться, то в следующий раз я придумаю как и что изменить.

— Там есть всё. Мотоциклы, дельтапланы и гонки, а ещё яхты на полном ходу, окатываемые волнами. Там я сочиняю новые пьесы, и мы их ставим в театре с кучей зрителей. Там дом, где все мои родные, даже те, кого я никогда не видела здесь. К нам приходят друзья. Мы читаем, гуляем, играем, разговариваем друг с другом и отдыхаем друг от друга рядом в тишине. Там музыка и ромашки — теперь уже злилась я. Злилась от невозможности рассказать всё и связать в одно целое.
— Я летаю на твоих крыльях с детства. Так вспоминай само и связывай если тебе это так нужно. Видишь звёзды? Сравни — они и там такие же. Только в том мире, я никогда не любуюсь ими одна.

***
Лунная дорожка, вскипев разлилась, вздыбилась и отбросив луну устремилась за ней, унося звёздных всадников на своём гребне.

— Кто они? — Воображение зачаровано смотрело в ночную мистерию.
— Старые знакомые из волшебной книги. Ты забыло? Забыло спящего в кресле человека и его собаку?
— Нет, помню: "Зачем идти по следам того, что уже было". Вроде так?
— Примерно так. Поэтому я и пытаюсь тебе объяснить, что в том мире не то, что было, а то, что я хотела бы пережить сбывшимся и изменчивым, но без горечи и ошибок.

Оно помолчало, следя взглядом за исчезающей лунной дорогой.
— Не надо ничего связывать, да и объяснять ничего не надо. Больше не спрошу, а ты не испугаешься, что надо так много пояснять и рассказывать.

Нежные крылья объяли меня снова. Ночь переливалась звёздами, падающими нам навстречу.
— Последний вопрос - я почувствовала, как его крылья дрогнули. - Когда мы улетаем отсюда ты отворачиваешься от странной двери, что на границе этого и твоего другого мира. Почему? Чем она тебе так страшна?
— То не страх и даже не дверь, лишь моё знание - мне стало трудно говорить - Не стоит об этом часто думать. Такие двери есть у каждого в этом мире, они открываются сами по себе.
— И?
— Никто не знает, что за ними. И я не знаю. Может там тот мир, куда мы сейчас летим, а может нет ничего. То, что ты назвало дверью это, что-то похожее на чёрную дыру, которая впускает всё, но никогда и никого не выпускает.
— Даже меня?
— Даже тебя. Ведь ты есть только здесь. В том сне, что мы зовём жизнью.

Луна выплывала огромным шаром мне навстречу, серебрила межзвёздный путь в ночи, а я летела на нежности безконечных, безкрайних крыльев вдохновенного воображения туда, где опять буду счастлива. Звезды смеялись, а я гадала: "Кто встретит меня сегодня там в хрустальном рассвете иного моего бытия".