Машка

У этой суки было два кобеля.
Тишка был толстым увальнем, который целыми днями валялся на теплой песчаной куче, а Гешка -  трехногий инвалид потерявший переднюю лапу под пьяным мотоциклом, весь день неловко ковылял, встряхивая на каждом шаге репейной своей башкой, среди расставленных волонтёрами мисок с едой.
Все трое были ленивы и толсты, вокруг них было бесконечное лето, их сытая жизнь была хороша и не спешна ...
Но вот ушёл Гешка.
Он обречённо лаял всю ночь, а утром, ветер трепал его, уже ненужную шерсть и сука выла стоя над ним.
Потом, долго тлел Тишка; всё смотрел своими мутными, печальными глазами, вздыхал тяжело, неловко ворочался на песчаной куче, да так и застыл. Шерстяной бок не вздымался больше в лунном луче, а сука села рядом оберегать до утра, его  бесконечный сон...

Пролетело семь месяцев, она сильно похудела и её не узнать.
Она всё ещё лает на утренние огни, но в голосе её, что-то надломилось.
Теперь она постоянно жмётся к людям.
Бросается в ноги.
Спит на снегу у двери.
Бежит рядом когда идёшь.
Тыкается мордой в раскрытую ладонь.
Но пустить в тепло ее нельзя - кислый запах сырой шерсти не даёт дышать...

Я дал ей куриных костей и пока она ела, задумчиво провел пальцами по теплой её голове.
И ничего не почувствовал. Совсем. Кроме неясной жалости к самому себе.