Западня

Любимым моим занятием в выходные дни было побродить по крымским лесам. Когда дети были маленькие, на такие прогулки мы ходили всей семьёй. Но с годами дети нашли более интересные для них развлечения, и в поход отправлялись только жена и я. В последние годы и супруга стала отлынивать от такой формы отдыха, а посему в лес ходил с друзьями, но чаще самостоятельно.

В лесу меня привлекает удивительная природа, свежий воздух, возможность размять мышцы и тишина, нарушаемая только шумом ветерка и голосами птиц. Есть у меня и такая немаловажная цель, как собирать превосходные дары леса. В разные периоды сюда относятся грибы, кизил, дикие груши, шиповник и боярышник. Лесные витамины укрепляют здоровье и бюджет нашей семьи.

В тот субботний сентябрьский день у всей семьи кроме меня нашлись неотложные важные дела, поэтому прогуляться в лесу мне предстояло в одиночестве. На этот раз меня там помимо прочего интересовали плоды шиповника.

- Эдик, не задерживайся сегодня в лесу надолго, – напутствовала меня жена.
- А есть для этого причина?
- Конечно, есть. На ужин я приготовлю антрекот с жареной картошкой.
- В таком случае, домой я буду просто лететь.
- Пойдёшь сегодня как обычно за буковый холм?
- Нет. Сегодняшний маршрут будет несколько иной.

Я действительно пошёл в то место, где был много лет назад с друзьями, и откуда открывался роскошный вид на окружающую природу. Бодрым шагом я углублялся в лес по каменистой дороге. На поясе у меня болталась сумка для плодов, за плечами трепыхался рюкзак, а в руках была палка со скошенной ручкой, удобной, чтобы нагнуть колючую ветку и удерживать её.

Место, на которое я вышел, изобиловало множеством кустов шиповника с красными, спелыми плодами. Собирать их требуется выдержка, сноровка и определённая осторожность, чтобы не сильно исцарапаться. Я вошёл в азарт и по мере наполнения сумки пересыпал её содержимое в рюкзак. Остановился только на исходе дня. Была пора возвращаться домой, для чего следовало выйти на трассу. В крымских горах трудно заблудиться, поэтому я шёл по выбранному направлению, игнорируя тропы.

Выйдя на поляну с нагромождением камней, стал их обходить. Мой путь перегораживала кучка сухих веток. Я ступил на них и… провалился. Это произошло так неожиданно, что даже не успел испугаться. Через мгновение почувствовал сильный удар в ноги, после чего свалился на корму.

Я оказался в полутёмном колодце, из которого проглядывался круг неба. Первым делом ощупал ноги; они были в порядке, хотя и болели. Хорошо, что опустился на мягкий грунт, и мой полёт тормозил рюкзак за спиной. Изнутри колодец был выстлан гладкими камнями, а глубина его составляла метров пять-семь. Было прохладно и сыро. Надо как-то выбираться отсюда. Мои попытки вылезть по камням не увенчались успехом. Так что без посторонней помощи никак не обойтись. Но где её взять?

- Лю-ди-и-и! Па-ма-ги-и-и-те!!! – заорал я, сложив руки трубкой у рта.

Ответ был ожидаемый – никакого – что было понятно, так как в течение дня увидел издалека всего две или три человеческие фигуры. Вместе с тем, для успокоения прокричал ещё несколько раз. Положение было аховское, но не безнадёжное, хотя и дурацкое.

Постепенно надвигались сумерки, а желудок напомнил мне, что надо чем-либо подкрепиться. Достал из рюкзака бутерброд, флягу с водой и затрапезничал. Вместо антрекота с картошкой дома пришлось довольствоваться такой скромной пищей. Какой там, к чертям, ужин, когда Катенька волнуется, куда я пропал!

Для ночлега, если можно так выразиться, достал и надел прихваченный на случай дождя лёгкий плащ. Сел на рюкзак, наклонив голову над руками, лежащими на коленях, и попытался уснуть. Совершенно некстати в голову пришла грузинская песня "Сулико"* со словами: «Яму гилумило искал». Здесь меня всегда смущало слово «гилумило», возможно, грузинское. В моём случае, не я искал яму, а она нашла меня и теперь глумится надо мной. И с этой мыслью уснул.

Утро выдалось прохладным, и я основательно продрог, невзирая на плащ. По-прежнему торчу в колодце и выхода из него без посторонней помощи не вижу. Продолжил кричать, хотя мой крик можно услышать, только находясь вблизи колодца. Что бы придумать ещё?

Что это за колодец в глухом лесу, куда я попал? Друзья говорили мне, что на этом месте до войны находилась татарская деревня. Теперь от неё ничего не осталось кроме этого проклятого колодца. Хорошо, что из него ушла вода, иначе моё положение было бы ещё хуже. Дома разрушились, но вполне могла остаться дорога, ведущая в деревню.

Катя, наверное, сходит с ума, обзванивая кому только можно, прежде всего, моим друзьям. Но мало кто может сказать ей что-либо утешительное. Какой я был дурак, что не сказал ей хотя бы приблизительно, куда направляюсь! А теперь ищи меня, свищи.

Я читал в одном журнале, что уже изобрели переносной телефон, которым можно пользоваться из любого места. Он такой маленький, что вполне может поместиться в дамскую сумку, а вес не более килограмма. Был бы у меня такой телефон, и меня нашли бы в два счёта.

Сколько мне предстоит торчать в колодце, известно только одному богу. Самое критичное было то, что во фляге оставалось мало воды, поэтому её надо жёстко экономить. Прожить без воды можно всего лишь несколько дней. Неужели столько дней я останусь в колодце?

Чтобы несколько ободрить себя и приглушить грустные мысли, решил вспоминать смешные анекдоты, желательно, связанные с моей нынешней ситуацией. И таки вспомнил такой, рассказанный моим дедом.

Мужик шёл по лесу и провалился в берлогу, а в ней медведица с медвежатами. Разъярённая медведица дала чудаку такого пенделя, что он пулей вылетел из берлоги. Растёр ушибленную филейную часть и произнёс: «Как страшно в нашем лесу озверели медведи!»

Тогда мне было смешно, а сейчас не до смеха. Хорошо, что в этом колодце не водится никакая живность! 

А что, если поковыряться  в дне колодца? Вдруг там можно найти что-нибудь стоящее. А если оттуда хлынет вода? Хотя это маловероятно, поэтому рискну.

Я стал ковырять грунт палкой, перенося руками землю в сторону. Нашёл несколько черепков и проржавевший нож. Это уже кое-что. С большим подъёмом стал углубляться, пока не упёрся в нечто твёрдое. После дальнейших раскопок извлёк из земли большой круглый предмет, который после очистки оказался медным татарским тазом. Вот так редкая удача! Это, пожалуй, как раз то, что мне нужно. Чем тебе не набат?!

Переломанная моя палка стала барабанной палочкой. Я ухватил таз за край, поднял его до уровня груди и стал колотить по нему со всей силы. Звук был глухой, низкий и сильный. Теперь меня можно будет услышать издалека. Однако подавать сигналы бессистемно неправильно.

В юности я прочитал, как передаётся сигнал СОС азбукой Морзе, и с тех пор запомнил. Это были три точки, три тире и снова три точки. Ключевое значение имеет «три», поэтому принял три удара палочкой с последующей паузой. Годится и как ПО – МО – ГИ! Любому будет ясно, что это сигнал о помощи.

С большим энтузиазмом стал колотить по тазу, делая краткосрочные перерывы для отдыха. Занятие, в общем, тупое, но единственное, которым могу громко заявить о себе миру. Временами мне слышались лёгкий топот шагов либо человеческие голоса, но всякий раз они оказывались лишь в моём воображении.

День неумолимо приближался к исходу, уменьшая мои шансы на желанную помощь. Вероятно, и эту ночь придётся провести в колодце. Кроме плодов шиповника есть было нечего, а вода едва хлюпала во фляге. Осталось только запеть, что я и сделал приятным баритоном.

Внезапно на верху колодца появилась мальчишеская голова и уставилась на меня.

- Дядя, это вы стучали? Что вы там делаете?
- Стучал я, а сюда провалился, и мне нужна помощь. Есть с тобой взрослые?
- Да, со мной папа и мама.
- Позови их сюда, пожалуйста.

Мальчик удалился, а вскоре в колодец заглянул мужчина.

- Здравствуйте! – подал он голос. – Как вы чувствуете себя?
- В общем, нормально. Руки, ноги целы.
- Я сейчас принесу трос. Вы сможете по нему подняться или вас надо поднимать?
- Пожалуй, смогу сам.
- Вот и здорово! Подождите немного.

Мужчина опустил трос, его конец я привязал к рюкзаку, и по команде стал лезть наверх, опираясь ногами на стенки колодца. Вскоре оказался на поверхности. Там я увидел семью из трёх человек, крепко держащих свой конец троса.

- Расскажите, как вы попали в колодец, – обратился ко мне отец семейства.

Пришлось им поведать мою грустную историю. Они в свою очередь рассказали, что когда проезжали по лесу, сын Генка услышал подозрительные звуки и решил проверить их происхождение. А потом поднял рюкзак из колодца, и мы отправились к машине спасителей. Эти милые люди любезно подвезли меня к подъезду дома. Я тепло поблагодарил их за своё спасение, пригласил в дом, но они отказались.

Прямо на пороге Катенька крепко обняла меня и громко разрыдалась. Я, как мог, успокаивал её, что мне и удалось. А сам успокоился, когда напился воды и набросился на антрекот.

Катя провела беспокойную ночь, а утром стала обзванивать моих друзей. Кто-то из них предположил, что я мог провести ночь на стоянке для туристов. Она попросила брата, и он вместе с женой и племянником свозил туда. Естественно, меня там не нашли и отправились в обычные наши лесные места. Целый день они потратили на поиски и решили на следующий день обратиться к спасателям.

- Эдичка, а где твой шиповник? – задала Катя неожиданный вопрос.
- Знаешь что, его я забыл в машине людей, которые вызволили меня из западни. Пусть это будет для них моим подарком.

И тут, как бывает в кино, раздался звонок во входную дверь. Это пришёл мой спаситель.

- Вот ваш рюкзак. Только дома обнаружили его, – сказал, словно был виноват.
- Спасибо вам! Можно было не беспокоиться по такому поводу. Бесконечно благодарен вам за моё спасение! Его надо отметить. На следующую субботу приглашаю вас с женой и детьми на ужин. Принимаете наше приглашение?
- Пока ответить не могу. Созвонимся. А может быть, и подружимся.


*Я могилу милой искал,
Сердце мне томила тоска,
Сердцу без любви нелегко,
Где ты? Отзовись, Сулико!