Талант и поклонник

   Название, конечно, не ахти, какое, так себе, названьеце.
Можно было бы назвать и по-другому. Например: "Поэт и толпа", но это не отражало бы всей действительности, вернее, совсем бы не отражало действительности.
  Что за толпа из одного человека,- из одного человека толпы не может быть!
Поэтому вещи надо называть своими именами, пусть даже кому - то это и не нравится.

  Так вот.
Погожим, июльским днём, зашёл, как-то местный, известный поэт в торговую, окраинную  "Пятёрочку».
Благо их развелось, как собак не резанных; по всем деревням и весям расплодились.
 Покупателей - нет, а они всё торгуют себе на здоровье и торгуют. Себе - на здоровье, людям – во вред.

   Ну, зайдёт одна - вторая старушка, после получения нищенской пенсии. Купить молочка, да каши и... всё, шабаш, закрывай лавочку. 
Ан - нет, они всё торгуют.

   Местные барыги в "Пятёрочки" не ходят, а ездят на иностранных телегах, всё больше в "Глобусы" и в "Ашаны".
Им, видите ли, новорусским, - статус не позволяет, с простолюдинами в одном магазине толкаться - отовариваться.

    Зашёл, значит, наш поэт, в этот народный храм химпродовольствия. Захотел колбаски подкупить, сырку там, килечки, пивка для рывка, на гору "Парнас".
Ходит между стеллажей, с красивыми упаковками, и... принюхивается. Колбасу, сыр, понюхал,- чем-то не съедобным отдаёт. 

   Такое ощущение у поэта появилось, что все эти продукты, выпускают химкомбинаты, но делать нечего; надо, что-то есть, чтоб ноги передвигать к высотам непокорённой, пока ещё, поэтической вершины.

   Это с одной стороны, а с другой стороны: поэты - тоже люди и поесть им тоже надо.  Одними музами сыт не будешь.
Даже проще можно сказать, - музы совсем не кормят!
Вот так, затарился наш литератор по полной. Тысячу отдал - сотню сдачи получил. В карман её сунул - и на выход из этой пещеры Али-Бабы.

   Кстати, говорят, что Али-Баба, хозяин этой торговой сети, живёт, аж, в самом городе Вашингтоне.
Ну, это так говорят, на каждый роток-не накинешь платок!

    А у входа, в этот химмагазин, на крыльце с пандусом, стоит парень. Ну, так себе, стоит и стоит, пиво пьёт из бутылки.

   Крякает, башкой трясёт, шрам через всю щёку багровеет и сигарету между глотками курит.
В общем, парень, как парень, таких по округе, в рабочих городках, немало наберётся. А этот -  даже бритый, наверное, три дня назад.
     Увидел он нашего поэта-и к нему. Тот, само собой, попятился, испугался. Мало ли чего, думает, у этого шрамоносца на уме.

А тот ему и говорит,/надо же и говорить умеет/,
  -Не бойтесь, я вам худа, не сделаю. Наоборот, даже похвалить хочу. –
Залился соловьём незнакомец.

 - Читал вашу книжку, очень она, понравилась. Стихи правильные, за жизнь. Я, братан, таких стихов, сроду не читал. –
Между глотками пива нахваливал он.

- Ты чё, такие классные стихи, как будто сам десяточку отмотал. –
Констатировал, знающий толк в стихах, алкоголик.

 -Видно, житуха тебя побила, не дай бог каждому!-
Пожалел он меня.

-Стихи за душу берут, куда там Есенину!
Но сразу осёкся, вовремя сообразил, что лишку хватил. И поправился,
  -Есенин, тоже ничего, нормально пишет. –
Облагодетельствовал Есенина критик.

  -Но он - прошлый век, а ты - наш, современник!-
С гордостью сказал он.
-И тебе, за твоё творчество-низкий  поклон!
При этом поклонился и рукой провёл перед поэтом, словно ковёр раскинул перед талантом.

Поэт, всё это видит и слышит, в первый раз. Ему никто никогда так в пояс не кланялся.
Стоит и не знает, на что подумать, шутит тот или нет. Но парень на полном серьёзе говорит,
   -Стихи душевные, душу так и рвут, друган!

Поэт, понятно, стоит и слушает, а тот вдруг, между делом:
   -Слушай, дай сотню, позарез надо!

    Хорошо, что у поэта сдача, в виде сотни, осталась, а не то бы конфуз вышел. Только он полез в карман за деньгами, как "багровый шрам" огрел недопитой бутылкой по голове, проходящего мимо забулдыгу, вырвал у поэта сотню и скрылся в кустах.

   У поэта отнялась рука, и онемел язык.
Забулдыга медленно сползал по стенке, обливаясь кровью, а в магазине уже заорали продавщицы,
   -Убили, убили! Вот он, супостат пропащий!

 Выскочили охранники. Скрутили поэта и вызвали полицию.

Придётся, однако, поэту оттачивать своё мастерство « в местах не столь отдалённых».
Потому что, искать настоящего преступника, никто не будет. Всё на своих местах: убитый поклонник и непризнанный талант!
  А июльский день находился в самом разгаре. Поэта в наручниках, с пакетом в руках/будет, что поесть на первых порах/сажали в полицейскую «канарейку», с мигалками. А несчастного забулдыгу, запихивали в подъехавшую «Скорую помощь». -
Может, ещё и жив окажется. На всё воля бога и дело случая.

Евгений
Шапорев
10.12.2018 г.