Ч. 6 Глава 2 Возвращение в Гадюкино

 Тут Петька с высокого холма замечает загадочные круги прямо в центре этого поля:
- Василь Иваныч, откуда, по-твоему, берутся круги на полях?
- Отстань, не знаю.
- Ну, а все-таки? Вот вчера шел сюда, их еще не было, а сегодня утром, глядь, и нарисовались как-то! Сами собой что ли? Или это сила нечистая ночью шалит?
- А это Петька, такие послания нам от инопланетян. Хе-х.
- Да ты шо!? А как эти послания расшифровываются? – вытаращил глаза от любопытства Петька. Его догадки о том, что инопланетяне давно уже орудуют на Земле, начали подтверждаться.
- А ты сам подумай, какие бы ты оставил послания лесным жителям устроив пикник на обочине, или проезжая мимо на тачанке? Особенно когда приспичит, ха-ха-ха!
- Не понял???
- Ну, вон там, видишь, видны следы?
- Ну?
- Могу тебе объяснить запросто. В центре большой круг - это место посадки летающей тарелки. А от нее две полоски влево и вправо означают, что мальчики пошли налево, а девочки направо по малой нужде. Вот тебе и все загадки этих кругов.
- Да, Василь Иваныч, ну ты прямо мастер дедуктивного метода расследования, я бы сам никогда не догадался.
- А то!
Конечно, никто на самом деле, странные круги на полях не стал расшифровывать, в военное время дел поважнее и без того хватало. Обычно люди, когда замечают что-то странное, невероятное, из ряда вон выходящее, подивятся немного, да и пройдут мимо. Мол, не для них это создано, значит нет этого в их картине мира. Есть только обычные реалии будней. Так многие чудеса, к сожалению, остаются забытыми за кадрами жизни, или задвинутыми на закоулки подсознания до поры до времени.
- А как, по-твоему, инопланетяне существуют? А как они выглядят?
- Отстань, Петька, инопланетян конечно же не существует, это все наркотики! Морфия ты, что ли обкурился? Эх, Петруля, не о том ты думаешь. Рассудил бы пока мы идем, как мы будем поднимать бойцовский дух в наших солдатах, где лошадей новых возьмем, и какими вообще средствами воевать дальше будем. А то вишь, покамест меня не было, всего-то несколько дней, вы тут такого натворить успели – сердце кровью обливается!

Вдруг над полем, над их головами раздается жуткий дребезжащий звук:
- ВРРРРРРРРРРРРРРРРРР!!!!!!!
Наши герои бросились в кусты. Это оказался вражеский аэроплан. Летчик их не заметил и улетел.
- Ух, ёк макарек, пронесло, - сказал Василий Иванович.
- Меня тоже, - признался Петька.
- А меня вот интересует, как мы воевать будем, когда у противника вон какое техническое оснащение, а у нас можно сказать никакого!? Даже худо-бедно никакой конницы нету.
- А мы истребим всю контру антиреволюционную не за счет технического превосходства, а за счет, энтузиазма наших воинов и за счет идеологического превосходства.
- Хм, уверенности тебе не занимать. Но, тише ты. Слышь, идет еще кто-то, – одернул Чапаев Петруху.

И действительно, вскоре над высокими стеблями показалась голова доярки Глаши, шедшей, видимо, на утреннюю дойку. Когда она поравнялась с нашими героями и увидела две головы, торчащие из пшеницы, воскликнула со всей своей деревенской непосредственностью:
- Ишь, торчат! Притаились тут, чуть не напугали, ироды. Один сидит прямо орел - орлом, а другой говно - говном.
- Так ладно, Василий Иванович, я полетел – встрепенулся Петька, услышав эти обидные для себя слова.
- Цыц. Полетишь тогда, когда тебя лопатой подбросят, – пригрозил Чапаев и встал.
Петька поднялся следом и оперся об лопату.
- Кстати, о лопате. Такой лопатой не то, что тебя не подбросишь, её вообще использовать нельзя, – Чапаев взял в руки лопату и осмотрел её. У неё был сломанный пополам наискосок черенок, который скрепили медной проволокой и прибили гвоздями, а штык сильно погнут в нескольких местах. – Нам надо от неё избавиться.


Дальше уважаемые читатели, вам предстоит выбрать правильный вариант ответа ординарца, пригодится вам эта лопата в инвентаре игры или нет:

Вариант 1) - Василий Иванович, давайте оставим её. Ведь её можно еще починить, да в деле применить.
Вариант 2) - Эх, ладно выкидывайте.


Ответ:
Вариант 1) Неверный ответ – перечитайте главу сначала.
Вариант 2) Правильный ответ – продолжайте читать дальше, для вас «БОНУСНЫЙ ОТРЫВОК».





БОНУСНЫЙ ОТРЫВОК ТЕКСТА

Василий Иванович зашвырнул эту лопату подальше, в глубину колосящегося поля.
- Ай, я-а-ай! – донеслось оттуда и некто косматый и в фуфайке подпрыгнул над колосьями пшеницы и побежал прочь, только его и видно было.
- А ну, за мной! Только тихо. – Чапаев вынул маузер и пригнувшись рванул к тому месту, где был слышен вскрик, не уж то дезертир или еще того хуже вражеский шпион. Петька кинулся за ним.

Посреди густой пшеницы были вырваны колосья и вытоптана полянка, в центре которой слабо тлели угли ночного костра, вокруг него валялись бойцы сторожевой заставы красной армии, только что очухавшиеся ото сна. Видимо, в одного из них как раз и попал Чапаев случайно лопатой. (Если бы Чапаев не выбросил лопату, то есть, вы бы выбрали вариант 1), то не было бы этой бонусной сцены. Читайте дальше будет еще интереснее.) Остальные всполошились, сразу повскакивали, схватясь за свои трехлинейные винтовки, бердянки да карабины Мосина, направили их на крадущихся. Но увидев, что вместо врагов к ним идет родной комдив, сильно обрадовались опустили оружие и заголосили:
- Чапай. Чапай вернулся!

Вспомнился им сегодняшний ночной разговор, пока чай варили да папироски цедили, под слабыми отблесками костерка, кутаясь кто в шинели, кто в телогрейки:
«— А кто он будет?.. Из каких он, Чапаев-то?..
— Из таких, как мы с тобой. Плотник он. До войны с пилой и топором всю Саратовскую губернию обошел да всю Уральскую область. Он тут каждую деревню знает. Без карты все пути-дорожки, все тропочки до самого Урала помнит. А сам он, крестьянин, бедняцкого роду, Балашовского уезда. Саратовской губернии. С малых лет работать пошел. Было ему лет двенадцать, отдали его к купцу — товар отвешивать на весах. И стал его купец учить, как обвешивать да людей обманывать. А он не хочет. Купец его за это и прогнал.
— Прогнал?
— Выгнал вон из своей лавки. А Чапаев — сам знаешь, какой он, — неужто стерпит?! Он и тогда за правду стоял. Купец богатый, а Чапаев не испугался. «Жулик ты!» говорит…
— О?!
— Купец тут от злости чуть не задохнулся. Не привык к правильному разговору. «Я, — говорит, — знаешь, что с тобой по закону сделаю?» А у буржуя какой закон? «Захочу — в гроб заколочу», вот какой у него закон. «Я тебя, — кричит купец Чапаеву, — не только из моего дома, я тебя со всего села выгоню!» Василий Иванович поглядел на него, да и отвечает: «А со всей земли прогнать меня не можешь? И то ладно. А я тебя, гляди-ко, выгоню, дай срок!» Вон, стало быть, с какой поры Чапай вражду с буржуем ведет…
Один красноармеец проговорил негромко:
— Расскажи, Еремеев, про часы.
Плечистый боец в черной папахе откликнулся:
— Да ведь рассказывал уже…
— А ты еще раз расскажи. Вон товарищ, — красноармеец кивнул на Терентича, — небось, не слыхал.
Еремеев помолчал немного и потом начал:
— Было это, когда мы белоказаков выбивали из станицы Сломихинской. Не дошли еще до станицы — ранили меня в голову. Минут десять я, должно быть, без памяти пробыл. Ну, а потом сделали мне перевязку, взял я винтовку, опять пошел вперед. Иду, а сам шатаюсь. Погляжу на небо — солнце мне черным кажется.
— Ослабел, значит?
— Ослабел. И не то чтоб от боли, а скорей всего — много крови потерял. Да. Иду, шатаюсь. Подпираюсь винтовкой. Долго ли шел, и не помню. Гляжу — Чапаев передо мной. «Ты куда? — спрашивает. — Тебе в госпиталь надо, отдыхать, рану залечивать». Поглядел я на Василия Ивановича, и вроде веселей мне стало. Отвечаю я ему громким голосом: «Нет, — говорю, — товарищ Чапаев, отдыхать мне еще не пора». Глянул он на меня, помолчал. Потом снимает у себя с руки часы и подает мне: «Носи! Помни Чапаева». Я заробел было. Не беру часов. «Что ты, Василий Иванович! Часы тебе самому нужней…» А он как осерчает: «Бери, говорю, заслужил награду! А Чапаев своего слова никогда не менял!»
— А дальше?
— Что ж дальше… Взял я часы, пошел в бой.
— А давно ты знаешь Чапаева?
— Давно. Да по всей земле пройди — небось, везде его знают. Про Чапая слава далеко идет.
Один из красноармейцев зашевелился у костра и сказал:
— Чудно мне другой раз покажется: такой же вот простой человек, как мы с тобой, а смотри, чего достиг. Простой-то он простой, а все ж таки особенный. Я по своему званию плотник. И Чапаев плотник. А выходит: таких, как мы с тобой, много, а Чапаев — один такой на всем белом свете!» (автор А.Т. Кононов.)




Что уж тут говорить, любили чапаевцы своего командира, потому потакали ему, уважали и всегда слушались, верили в его справедливость. Вот как рассудит он - так значит и будет по правде! С нескрываемым обожанием кинулись они к нему после короткой разлуки, но он сразу их по-командирски осадил:
- А чой-то вы, тут бойцы, расслабились? Спите? А? Кто тут у вас пост держит? Того и гляди подпустите белоказаков к нам в тыл!
- Извиняйте, Василь Иваныч, так мы же по очереди…
- То-то, я смотрю, глаза у всех заспаны, да лица помяты. Вы что пили вчерась? – рявкнул Чапаев и подскочил к одному их солдат вплотную, лицом к лицу. Стал принюхиваться шевеля большими усищами, при этом давя на подчиненного всем своим авторитетом так, что тот стоя по стойке смирно стал смущенно отклоняться назад на прямых ногах и, всё больше походил на Пизанскую башню.
- Никак нет, товарищ комдив, только чаек-с. Вот, -  поднял чайник в свое оправдание Терентич, солдат стоявший сбоку.
- Хорошо. Вижу. Ночью никаких эксцессов не было? Патронов хватает? – остыл Чапаев и перешел на деловой тон.
- Хватает. Ночью ни каких происшествий замечено не было. Нам бы это… Нам бы махорочки и заварочки еще выделить, а то ночью делать-то совсем не чего? – наперебой заговорили красноармейцы.
- Никакой махорки. Запах табака, да струйка дыма, еще издали вас может выдать. А чегой-то вы расположились как то странно, в пшенице?
- А это как раз для эффекта неожиданности. Никто не догадается нас здесь искать, а нам через высокие стебли дорогу хорошо видно.
Чапаев вспомнил, что действительно и сам их не сразу обнаружил, а случайно, значит, действительно дислокация была выбрана не напрасно и обдумано.
- Молоцы, бойцы! Петр, когда у них разнорядка?
- Примерно часа через 2-3.
- Отлично бойцы. Дежурите дальше. А мы пойдем проверять остальные заставы.
Солдаты откозыряли им честь и снова спрятались в среди густых колосьев, а наши герои удалились.



***
Далее их дорога продолжилась через поле. Чапаев решил спросить у своего подопечного, чтобы отвлечься от неприятной темы про гибель своего любимого коня:
- Петька, может ты за время моего отсутствия как то развивался? Может, читал много? Например, успел ли прочесть роман Льва Толстого «Война и мир»?
- Да, конечно прочитал, Василий Иванович!
- Ой-ли? И какое же впечатление на тебя произвело это произведение?
- Да-а-а-а… уж. Не знаю, но думаю, что тут размер имеет значение...
- Нет, Петька, вот смотри: Пушкин писал Онегина сложным пятистопным ямбом, но жена ему все равно изменяла. Вывод: размер - не главное.
- Всё, не надо больше о классике, – взмолился ординарец. - "Классика" - это такие книги, о которых все говорят, но никто их на самом деле не читает. Расскажи лучше, Василий Иванович, как ты там в большом городе экзамены сдал? – опять решил Петька перевести стрелки.
- Да понимаешь, Петруха, – и Чапаев, чтобы отделаться от неудобных вопросов, стал сочинять на ходу, - всё сдал: кал сдал, мочу сдал, математику вот не сдал.
- А что ж тебя там спросили такое?
- Да понимаешь, спросили меня, что такое трехчлен в квадрате. Так я себе такого даже представить не смог.
- Понимаю, - Петька даже ничуть не удивился, - а меня тут Фурманов тоже недавно пытал своими философствованиями. Просил мол, представить себе сферического коня в вакууме. Так я тужился, тужился, но никак у меня такого не представлялось. Тогда он объявил, что у меня нету воображения, а без него, говорит, Советскую власть не построишь. Так я хочу спросить, это что же получается, Советская власть у нас воображаемая что ли?
- Хм, странно, что он такие вещи спрашивает. Надо собрание собрать, и разобрать этот вопрос, а то я чувствую могут возникнуть идеологические нестыковки. Тут проголосовать нужно.
- А вот… Василий Иванович, что такое гласность, ты знаешь?
- А это, Петька, когда ты можешь говорить, что захочешь, - и про меня, и про Фурманова. И ничего тебе, Петька, за это не будет!
- Что, правда?!
- Ага, ничего тебе не будет: ни седла нового, ни бурки, ни отпуска, ни зарплаты! Ха-ха-ха. – Чапаев аж сам не сдержался и засмеялся от собственной шутки и подвел указательным пальцем свои пышные усы вверх.


***
Когда уже совсем стало светло, подошли они, наконец, к центральной площади в селе Гадюкино. Вокруг, не смотря на разруху, все стало оживать. Безродные бездомные собаки мелко трусили под заборами, вынюхивая чего съестного. Где-то на соседних улицах голосили петухи, возвещая о том, что новый день уже начался. С соседнего здания прохлопала крыльями и улетела прочь стая грязных местных голубей, оставившая под местом своего насеста кучку белых клякс на земле, траве и заборе. Покосившиеся столики с навесами местного базара, еще пока уныло пустовали.
Зайдя в местный бар, как и ожидалось, увидали наши герои сидящего там очень грустного красного комиссара Фурманова, который подпирал голову руками и едва не плакал. Перед ним стояла наполненная рюмка. Подошедший наглец Петька, видя, что политрук не обращает на него никакого внимания, быстро взял и залпом опрокинул в себя эту рюмку. Тут Фурманов медленно поднял голову с остекленевшим взглядом и проговорил:
- Эх! Что за жизнь... Любимый конь Чапая окочурился... Собачка любимая моя сдохла… Знамя полка сперли... Штаб сгорел... Жена меня бросила... Меня могут под трибунал отдать…  А теперь какой-то придурок ещё и мой яд выпил... Помереть спокойно не дадут!
Доверчивый Петька как это услышал, тут же начал тихо изрыгать из себя только что принятое, отойдя чуть в сторонку и опершись одной рукой о стену, а другой сдавливал себе живот, чтобы быстрее вывести принятое из себя. Официант находящийся за прилавком, недовольно скривил лицо, но ничего не сказал, занимаясь своими делами, он искоса посматривал за происходящим. В баре было посетителей не много, в основном редкие потрепанные людишки, к утру уже прилично заложившие за воротник, посапывали над своими столиками, а кто и под столом. В лучах низкого утреннего солнца, пробивавшегося через грязные замызганные окна и окрашивающего всё в розовато-малиновые тона, клубилась пыль, и летали сумасшедшие мухи. В тяжелом затхлом воздухе, сильно воняло перегаром и кислым пивом. Жизнь текла очень спокойно и размеренно, казалось, будто и не было вовсе войны.
- Эх, мне бы твои проблемы! – строго отрезал ситуацию бравый командир. Чапаев при этом намеренно громко простучал каблуками сапог по дощатому полу к столу политрука, громко плюхнулся на соседний стул и звонко положил свою шашку на колени, брякнув ножнами о ножки стола.
- Это не проблема, забирай, – парировал политрук Дмитрий Фурманов, повернув мутные глаза на мощный стан комдива.
- Чтобы лучше видеть свои недостатки, надо бы вам научиться смотреть на себя со стороны! – встрял Петька
- А ты научился что ли, смотреть на себя со стороны?
- Да! – гордо ответил Петька.
- То-то, я смотрю, ты столько времени лечился от косоглазия, – съязвил политрук Фурманов и продолжил,  – вообще-то я уже месяц не пил. И знаете, что я за это время осознал? Оказывается, мир наполнен тупыми злобными уродами! – и Фурманов, не выдержав, заплакал…
- Ладно, Дима, не кручинься ты так, вот расскажу я тебе про тамошнее житье в Петербурге… - решил Василь Иваныч хоть как-то смягчить эту напряженную обстановку, и похлопал ласково Дмитрия по плечу, – Вот слышишь?, есть у них там такая штука – «Портвейн» зовется. Это как бы наша брага, да только бутыль выпьешь, и вторую, и третью, а поутру голова не болит.
- Отлично! Вези, Василий Иванович, и нам этот Портвейн, пригодится, - заголосил Петька.
- А еще у них есть «презервативы»! Слыхал про такое?
- Не-а.  – отчужденно покачал головой Фурманов.
- А это для чего? – спросил любопытный Петр.
- А для того, чтобы когда, вот ты, например, любуешься с барышней на завалинке, но безопасно! Дети потом у вас не народятся и болезней никаких не подцепишь. – ответил Чапаев.
- Классно. Привези в следующий раз Василий Иванович и нам этих презервативов. – потер руки Петька, - да побольше, побольше.
- А еще у них там есть «голосование» - продолжал Чапаев.
- Правильно! – нашелся вдруг Фурманов, - не нужны нам их презервативы. Как голыми совали, так и будем совать! Привези нам только Портвейну.


Пауза, все помолчали, каждый подумал о своем…

Читать дальше: http://www.proza.ru/2020/03/24/1509