Апокал. Рёв 15

Иллюстрированный вариант этой книги ("Критика чистого чувства") смотрите и читайте:
- на авторском сайте Анатолия Бочкарёва   "Ревущаябочка.рф"
https://bo4ka-rev.ru

- на авторском канале А.А.Бочкарёва - в Яндекс Дзен -  "Ревущаябочка".
Статьи и нарративы из книг автора. С использованием документальных фото, картинок и анимации.
Источник изображений: https://images.yandex.ru



                *   *   *





ПОСЛЕ ФЮРЕРА, пожалуй, наиболее яркой и харизматической личностью являлся, безусловно, Йозеф Геббельс. На него ссылаются, им аргументируют, на его суждениях до сих пор базируется быстро развивающееся искусство оболванивания масс, особенно в стране, победившей нацизм.
А ещё больше ему приписывают, чего бы сейчас всем хотелось, но ещё кололось. Но уж если так говорил Геббельс, значит так оно и есть. Как бы ни было возмутительно. Значит -  нужно делать! «Дайте мне средства массовой информации и я из любого народа сделаю стадо свиней». Как, хрю-хрю, верно!
Впрочем, в точности так именно он не говорил. Но ведь именно так действовал!
Значит им можно, а нам нельзя?! -  подумал Владимир Путин.
И вскоре альфа-хряк перещеголял учителя.



ДОКТОР НЕМЕЦКОЙ ФИЛОСОФИИ Йозеф Пауль Геббельс, министр пропаганды и просвещения третьего рейха, после серии известных высказываний о необходимости ужесточения политики на Востоке, 25 апреля 1942 года перед началом нового победоносного натиска "нах остен", вместо того, чтобы призвать окончательно добить врага, внезапно издаёт циркуляр об обязательности умягчения восточной политики, вплоть до позволения создания национальных полновластных правительств (речь в нём шла о разрешении пропаганды в их пользу!), потому что, мол, уж очень больно ударили немцы по национальным и государственническим чувствам славян.

АРИЙСКАЯ ЗАТРЕЩИНА, по словам рейхсминистра,  не есть лучший аргумент во взаимодействии народов. Недоразвитых славян следует всемерно развивать, оберегать от их врагов, двигать вперёд их национальную культуру, заботиться об их нравственности.
Да-да, эти самые намерения проявлял тот самый заданно-злобный и тупой мышевидный карлик, которого часто путая с Герингом рисовали при слове "культура" хватающимся за пистолет (примитивная пропагандистская фишка - у нацистов ответственный за культуру непременно должен её ненавидеть).
Впрочем, и Геринг так говорил только об определенном роде культуры, по терминологии Гитлера о "кубо" —  "культур-большевизме".



Геббельс, «кровавый романтик нацизма», своим красноречием и неотразимым личным воздействием иногда превосходил самого фюрера. Когда смотришь на них, стоящих вместе в лучах восходящего солнца в «Орлином гнезде» посреди гор Берхтесгадена в Баварских Альпах, на их уверенные улыбки и манеры, сразу думается, что эти «орлы» ещё много чего натворят. Особенно после того, как сдохнут. А их знамя подхватят в России.

ВЕСЬМА ПРАГМАТИЧЕСКИ НАСТРОЕННЫЙ доктор Геббельс и раньше грешил таким «отступничеством» от идей тотального арийского господства  и «любовью» к своим врагам и их культуре, чуть ли не славянофильством. Ещё в самом начале войны с Россией в инструкции по организации пропаганды для действующей армии он писал о настоятельной необходимости первоочередного завоевания доверия местного населения. О том, что крайне недопустимо относиться к русским бесчестно и попирать их человеческие права.  (Загорулько М.М., Юденков А.Ф. Крах плана «Ольденбург». - М.: Экономика, 1980.  с. 138).

НА ДЕЛЕ ПОЛИТИЧЕСКАЯ работа в войсках, например, в третьей немецкой танковой армии, с самого начала войны (с ума сойти, какой шок! Не может быть!) велась в духе всемерного сотрудничества немцев с русскими.
Командиры полевых подразделений и крупных соединений вермахта в своих обращениях к подчинённым и в документах служебного рода постоянно придерживались идеи полной лояльности к русским, высказывались они и о том, что текущая война есть война мировоззрений, а не народов, даже не государственностей. (Там  же. с. 139).

«Отец» современного искусства танковых наступлений знаменитый Гейнц Гудериан всегда очень уважительно отзывался о противнике, о русских. Может ещё и потому, что сам учился этому искусству в Казанской танковой школе. Он даже смел перечить фюреру в его уничижительных характеристиках Красной Армии.



КОМАНДОВАНИЕ ДРУГОЙ, четвёртой немецкой армии, вообще очень и очень рассчитывало ещё и на военное сотрудничество с русскими в борьбе с большевизмом.  (Там  же.  с. 140). Командующий группой армий "А" Эвальд Клейст в феврале 1943 года приказывал своим офицерам и солдатам: "С жителями оккупированных областей, занятых войсковой группой "А", обращаться как с союзниками".  (Там  же).

ЕЩЁ С 1941 года, с момента вторжения в Центральную Россию, и это спокойно и добросовестно признавали большевистские историки, по приказу командования группы армий "Центр" в частях и службах вермахта повсеместно раздавали населению зерно, фураж, специальные службы организовывали еженедельные базары и ярмарки, бесплатные медицинские консультации армейскими врачами и медслужбами боевых частей, музыкальные вечера и танцы с жителями захваченных районов.

СОЛДАТЫ ВЕРМАХТА целыми подразделениями помогали крестьянам в сельскохозяйственных работах, косили, жали, молотили, пахали. Новые оккупационные власти ссужали крестьянам лошадей, семена, сельхозинвентарь.   (Там  же.  с. 141).

Те, ранние, победоносные немцы вовсю «заигрывали с местным населением». Захватчики прямо возле своих воинских эшелонов, уходящих всё дальше на восток, а то и из самих вагонов ещё и на аккордеонах играли для сбежавшихся поглазеть на немчуру русских девчат. Впрочем, это был вермахт, а не СС и не СД. Те никогда русским песни не играли. Может потому что в любых спецслужбах и спецвойсках в принципе не бывает нормальных людей. Только уроды и палачи.



МНОГИЕ ИЗ ГЕРМАНСКИХ ПРОРАБОВ русской Перестройки, уже начав реформы, прекрасно сознавали свою непоследовательность, разительное несоответствие официальной нацистской перестроечной доктрины нуждам конкретных преобразований в России, реальной её оккупации. И тут оказывалось, что все они, даже в высшем руководстве были людьми действительно разными, поступающими по-разному, что замечалось даже и никак не вхожими в эти круги русскими эмигрантами. 

Архиепископ Иоанн Шаховской, в те годы служа в Берлине в храме на Находштрассе, писал о наличии "разнобоя, даже борьбы, между разными ведомствами Германии", обострившейся с началом действий в России.  ( Архиепископ Иоанн Сан-Францисский.  Избранное. - Петрозаводск: «Святой остров», 1992..  с. 367).

ЗА НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ до начала войны рейхсмаршал Герман Геринг, отвечающий в качестве уполномоченного по четырёхлетнему плану и за экономическое обустройство будущих территорий рейха, в своих циркулярах говорил о полном, принципиальном отсутствии у руководства рейха "точных директив".

Он откровенно признавал недоработанность стартовых позиций "нового порядка" в России. И слишком большую разницу в этих позициях. "Как поступать в каждом конкретном  случае,  —  писал  рейхсмаршал, —   покажет дальнейшее развитие  событий и в особенности ход военных операций. В крайнем случае экономические органы будут принимать самостоятельные решения с последующим сообщением..."   (Преступные цели —  преступные  средства:  Документы об оккупационной  политике  фашистской  Германии  на   территории СССР (1941-1944). 3-е изд.. - М.: Экономика, 1985..   с. 39).



(КОГДА ФЮРЕР находился рядом с Герингом, в дело вступала уже другая, не «кроваво-романтическая», а исключительно «кроваво-практическая» сторона его жизни. Рейхсканцлер рядом со своим набыченным рейхсмаршалом часто и сам становился сосредоточенным, сумрачным, чего-то высчитывающим, да выгадывающим. Но и почти всегда –  со скрещенными руками, как при пробитии штрафного. Как все вещие натуры он словно бы предчувствовал, что этот его пузатый преемник в своё время обязательно нанесёт ему такой сокрушительный удар в самое больное место и всё равно предаст.)


ГЕРМАНУ ГЕРИНГУ ВТОРИЛ интеллектуал Вальтер Шелленберг, руководивший в РСХА внешней разведкой. 
Недоразвитость и даже радикальную противоречивость перестроечных нацистских планов и намерений в отношении России признавал и рейхсминистр иностранных дел Иоахим фон Риббентроп.

БУДУЩИЙ МИНИСТР по делам Востока Альфред Розенберг, по-своему определяя цели преобразовательного нашествия на Россию, сетовал на то, что он резко расходится в этом вопросе с Геббельсом и Риббентропом.
Он также подтверждал, что и в экономической области, и на политическом поприще тем более, в высшем руководстве рейха нет ни одной целостно устоявшейся концепции или подхода, в том числе и у него самого.  (Там  же.  с. 41).

Тем не менее среди всей нацистской элиты именно Альфред Розенберг с таким вот "неустоявшимся", не-целостным багажом уверенно заполучил
контрольный пакет акций русской Перестройки.

(Если посмотреть на Розенберга в профиль, можно увидеть его нос, выдающий его с потрохами. Откровенно курляндский, вроде бы и прямой, арийский, но с отчётливым русским задиром кверху. В одном этом носе рейхсляйтера -  вся его душа, все его заносчивые, уязвлённые поступки, как и вся политика главного идеолога НСДАП, творца нового германского колониализма на Востоке.)



ЗАДОЛГО ДО РЕАЛЬНОГО СТАРТА германской Перестройки России в национал-социалистическом руководстве Германии уже существовали как минимум два отчётливых течения, во многом противоречащие друг другу, особенно в вопросе отношения к немецкой политике в России, к технологии и экстраординарности способов проведения предстоящих реформ.

ПЕРВЫЙ РЕФОРМАТОРСКИЙ СМЕРЧ в потоке нацистских планов, мнений и намерений, надвигающемся с Запада на Восток, предполагал постепенное, щадящее изменение экономики, национального и государственного устройства России.
Типично старогерманское, прагматичное направление среди преобразователей России, состоящее сплошь из имперских немцев.

ВО ВТОРОЙ ПЕРЕСТРОЕЧНЫЙ ВИХРЬ входили радикалы, мечтающие всё и вся разломать в Русланде, сразу и решительно прыгнуть через пропасть реформ и сделать из России аграрный придаток Германии и Европы. Здесь очень много было «русских немцев», имеющих зуб на свою первую Родину. Таким образом, нацистские производители перестроечных работ на Востоке изначально поделились на "постепенновцев" (или прагматиков) и крутых "потрясенцев" (или ортодоксов).

ИЗВЕСТНЫЙ ГЕРМАНСКИЙ ИСТОРИК Ганс-Адольф Якобсен выделяет как будто ещё и третье  направление —  Гиммлера, Бормана и Э.Коха —  целиком умещающееся в одну схему: "Мы — "Господа", они —  "унтерменши"."    (Г.-А.Якобсен.  1939-1945. Вторая мировая  война.  Хроника и  документы. —  В кн. Вторая  мировая война.  Два взгляда. - М.: Мысль, 1995..  с. 68).

В ОБЩЕМ, конечно, эта группа в принципиальном подходе к преобразованию России попадает в разряд обыкновенных ортодоксов, ни с чем не желающими считаться, ни с какими издержками, ни с какими потрясениями. Церемониться с русскими и те и эти не предполагали.



Под единым крылом у фюрера все соперники в нацистском руководстве как будто выглядели сплочённой командой. Но даже при первом взгляде со стороны на любое сборище нацистской элиты -  на митинге, на съезде или даже в театре -  сразу становилась видна и их абсолютная разнородность. Она проявлялась даже в цветовом решении их мундиров.
Сидят или стоят в коричневом сам рейхсканцлер с его неразлучными секретарями Гессом, потом Борманом, а также Розенбергом, Геббельсом и прочими партайгеноссен. В серо-стальном с малиновыми отворотами -  большие генералы вермахта. В чёрном -  руководство гестапо, СС, других карательных, полицейских и разведслужб из спрута РСХА. В зеленовато-коричневом -  тыловики, прочие хозяйственники и министры. В штатском -  великие немецкие учёные и конструкторы.
И вот все-все они -  вместе! На едином фоне развевающихся нацистских знамён и штандартов. Сгруппированные вокруг одного центра притяжения, «сильнейшей воли», то усиливающейся, то послабляющей.


ПРАГМАТИКИ (группа "Коричневого Интернационала" Геббельса-Риббентропа, графа Шуленбурга, а также впоследствии многих генералов и даже фельдмаршалов из ОКВ, генштаба сухопутных войск и самого шефа абвера Канариса)  -  призывали в случае победы над большевизмом к чрезвычайно долгой и очень осторожной работе по реформированию России.

Главное, считали они, состоит в необходимости постепенно "вбить клин между населением и системой;  надо обращаться с русскими, уважая их человеческое достоинство, и поставить перед ними в качестве конкретной цели освобождение от большевизма".  (Там  же.   с. 69).
Они предрекали целую "эпоху строительства заново всего русского хозяйства и союз с возрождающейся национальной Россией".

НО СРАЗУ НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ ничего не рушить, не ломать, не потрясать, а терпеливо, не считаясь со временем, приспосабливаться самим и приспосабливать к себе то хорошее, что уже есть в обеих странах, тем более что в главном они как никто гармонично дополняют друг друга.  "Это было бы особенно удачным сочетанием потому, что Россия аграрная, а Германия —  индустриальная страна".  (Преступные цели —  преступные средства:  Документы об оккупационной  политике  фашистской  Германии на  территории СССР  (1941-1944)...  с. 41).

(Оккупанты с некоторыми обычаями русских и вправду особенно удачно сочетались. Больше всего –  с «хлебом-солью» и обязательной внушительной «чарочкой» парного молочка. Три четверти победоносных германских снимков 1941 года таковы: в умильной позе стоят сельчане, с крынками молока, пресловутым хлебом-солью, да ещё и с детишками за руку и на руках, а перед ними добрые дяденьки гитлеровцы, глушащие то самое молочко литр за литром.)



НАЦИОНАЛ-СОЦИАЛИСТИЧЕСКИЕ "потрясенцы", ортодоксы расценивали позицию прагматичных "постепенновцев" как слабость и авторы большевистских исторических трудов и тематических документальных сборников их очень и очень в том понимали.

ТО БЫЛА НАСТОЯЩАЯ ЭЛИТА «исторических кромешников» от нацизма —  твердокаменная партийная гвардия, врагов сильных и умных, "людей дела" (высшая оценка!). Тут -  целая плеяда крупнейших имён, начиная с Гесса, затем Бормана и заканчивая непримиримым Розенбергом.

ВСЕ ОНИ ВЫСТУПАЛИ сторонниками быстрого, радикального пути, резких, ломающих реформ  (по мере того, как эта ломка становилась им доступной), безусловного политического измельчения-издробления по автономиям прежней русской государственности и поворота русского динамизма на Восток, в Азию, в Сибирь. Под германской эгидой.

ПОЛНАЯ АССИМИЛЯЦИЯ ЕВРОПОЙ —  политическая и экономическая, превращение русского Востока в опору своей арийской цивилизации -  основа воззрений нацистских ортодоксов. В то же время на самом Востоке, полагали они, Россия должна стать самостоятельной представительницей и единственной выразительницей интересов Европы.


(Новый русский владыка Альфред I в 1942 году посетил Херсонес, место, где св.кн. Владимир принял христианство. Этим рейхсминистр хотел подчеркнуть какую-то преемственность своего самозваного воцарения на Руси. То был пик нацистско-большевистской борьбы за самую душу русского народа. И бывшего семинариста Сталина, никогда там не бывавшего, этот выпад Розенберга лично очень ранил).



НАЦИСТСКИЕ ОРТОДОКСЫ, одни из самых крутых преобразователей России, уступающие в историческом ряду разве что "ельцинистам", были твёрдо убеждены, что через сто лет эта страна им не один раз ещё спасибо скажет за такой в высшей мере мудрый глобальный разворот их национальной энергетики и за подлинный вход в лоно европейской цивилизации. 
(Там  же.  с. 45)

ВСЁ ЭТО НЕ ТАК ПРОСТО дастся и поэтому Германия готова пойти на большие труды и большие жертвы. От немцев потребуются тяжелейшие, самоотверженные цивилизаторские и воспитательные усилия, даже
ЧТОБЫ только укрепиться, укорениться здесь для выполнения своей великой миссии,
ЧТОБЫ обеспечить своё выживание на время такого глобального, такого действительно потрясающего  разворота самой большой страны в мире.

"Они должны будут  добывать себе буквально всё, что необходимо культурным людям".  (Там  же).
"Само собой разумеется, что законодательством предусмотрено приравнять год работы на Востоке к четырём или пяти годам в империи. Эту тяжёлую работу следует поддерживать всеми средствами",  (Там же)  —  так заканчивает Розенберг свои решительные мысли, высказанные им при назначении его министром по делам Востока, вошедшие в его известную директивную папку ортодоксов  —  "Коричневую  папку".


(Сам взгляд у Альфреда Розенберга сильно поменялся со 2 апреля 1941 года сразу же после назначения его рейхсминистром по делам Востока. Он наконец обрел полную уверенность, самодостаточность и даже некую надмирную озабоченность, столь свойственную всем русским правителям, независимо от их происхождения, интеллекта и морального облика. Батюшка, надёжа-государь, «хозяин земли русской» -  всё это прилипает к ним сразу и уже навсегда. Самое страшное в том, что они сами искренне начинают в это верить. Достаточно посмотреть на сегодняшнего диктатора России -  куда там Розенбергу!)



ПОЗИЦИЯ ОРТОДОКСОВ-«ПОТРЯСЕНЦЕВ» вообще имела в третьем рейхе очень серьёзный вес по многим причинам, в частности и оттого, что часть этих самых решительных, самых ломающих, самых безжалостных перестройщиков России были выходцами из неё самой и даже имели отношение к  большевистской революции.
ОНИ СЧИТАЛИ СЕБЯ единственными среди всех немцев понимающими как правильно нужно поступать с Россией, уж свою-то бывшую родину они, мол, знали как облупленную.

Сам Розенберг имел русский диплом по архитектуре (дипломный проект современного крематория с античными элементами), в 1917 году закончив эвакуированный в Москву Рижский университет (преобразованный в техническое училище, ныне Бауманку) и кичась с тех пор лучшим среди нацистов знанием России и большевизма.

В ТО ЖЕ ВРЕМЯ и сами номенклатурные позиции министра по делам Востока были исключительно солидными и выражались в очень весомых иерархических рангах и титулах: "канцлер НСДАП", имперский министр мировоззрения и культуры, верховный попечитель европейского экономического процесса, "Генеральный уполномоченный германского рейха и НСДАП по защите от мирового большевизма и обеспечению единства национал-социалистического мировоззрения" в ранге министра.

Он же - бессменный глава внешнеполитического бюро германской национал-социалистической рабочей партии. И вот наконец ещё один, заветный министерский портфель -  по делам Востока, по России.

(В стремлении уязвить большевиков и перехватить поводья «национального воскрешения» рейхсминистр по делам Востока бывало даже вешал себе на шею большой церковный крест и прямо на лётном поле у министерского «Юнкерса» читал своему туземному комсоставу «Очередные задачи нацистской власти». Перед новым «русским царём» стояла решительно безнадёжная задача -  преобразовать-таки Русь. Однако он многого ещё не понимал и поэтому не унывал довольно длительное время.)



«КОРИЧНЕВУЮ ПАПКУ» директив "потрясенцев" во многом дополняла "Зелёная папка" Геринга, являясь в то же время совершенно самостоятельным сводом перестроечных установок. 
Герман Геринг вообще фигура сложная даже в резком, монохроматическом его отображении врагами. ОДНОЗНАЧНО радикалом или наоборот -  прагматическим реформатором его определить было бы трудно, если бы не очень точная, симптоматическая реакция большевистских историков. Те "однозначно" определили именно его одним из главных виновников нацистских экономических  потрясений в стране -  грабежа, ввоза-вывоза, решительного административно-хозяйственного переустройства захваченных русских территорий.

УБИЙСТВЕННАЯ КРИТИКА советских историков в адрес неутомимого рейхсмаршала, всё же уступая пренебрежительно уничтожающим характеристикам Геббельса и Риббентропа, тем не менее  отчётливо  находила  центральное, почётное место Герингу в стане врагов большевизма:  да, это был "сильный и умный" неприятель, хотя и распутник, и обжора, и любитель ценностей, и вообще наглый гедонист и заядлый эпикуреец (что, впрочем, одно и то же), но он "потрясенец", он радикал и потому —  достойнейший противник,  а значит, отчасти почти что свой.



«ЛЕТАЮЩИЙ БОРОВ» Герман Геринг, в отличие от Розенберга, предпочитал сугубо командный стиль управления захваченными русскими землями. Отложив в сторону свой рейхсмаршальский жезл, он зачастую лез в штабные карты. Генералы ему что-то объясняли, он их чему-то поучал, пытаясь совместить интересы очень многих служб и ведомств, напрямую ему подчинённых.
В первой мировой войне воздушный ас Герман Геринг в числе первых получил Железный крест. Только что награждённый, он сидел в кабине за штурвалом своего боевого самолёта, счастливый и гордый вояка, с улыбкою превосходства словно бы предвидевший свою великую будущность, буквально намазанную мёдом со всех сторон и даже снизу.
Кроме разве что ампулы с цианистым калием, переданной ему женой во время прощального поцелуя в камере тюрьмы Нюрнбергского трибунала в ноябре 1946 года.

«ЗЕЛЁНОЙ ПАПКОЙ ГЕРИНГА» называли разработанное рейхсмаршалом и уполномоченным по четырёхлетнему плану "Положение по управлению экономикой во вновь оккупированных восточных областях". Материалы этой условной папки легли в основу плана "Ольденбург", а тот влился органично в "Барбароссу".

Наци № 2 своим авторитетом, конечно, превосходил Розенберга и тот был вынужден считаться даже со многими "некритическими заимствованиями" Герингом большинства положений программы ортодоксов, со стягиванием им на себя властных полномочий, с установлением в некоторых регионах России фактического реформаторского двоевластия обоих радикал-прорабов.

В ПРАКТИЧЕСКОМ СМЫСЛЕ "Зелёная папка" стала основным руководством к действию для подчинённых геринговскому экономическому штабу русской Перестройки: пяти автономных хозяйственных инспекций, 23 хозяйственных команд и 12 их филиалов в непосредственном и дальнем тылу немецких армий, сражающихся с большевиками.



ЭТО БЫЛО ЦЕЛИКОМ подчинённое Герингу и ОКВ сугубо военно-хозяйственное управление "Зоны "А"" -  первой, фронтовой зоны оккупации (огромнейшей территории глубиной до 500-800 км от передовой). И поэтому всем остальным - как рафинированному "радикал-русофобу" Розенбергу, так и тем более  "коричневым русофилам", прагматикам-"постепенновцам",  состязаться тут с Герингом было абсолютно бесполезно. РЕЙХСМАРШАЛ ПРОЧНО УХВАТИЛ свой колоссальный кусок и не собирался ни с кем делиться, ни с близкими по духу соперниками, ни с дальними конкурентами, полностью отвергающими и его самого и его позицию. 

Так должно было быть вплоть до победоносного окончания войны, когда эта фронтовая зона, уперевшись в Уральский хребет, должна была целиком сойти во вторую. Только тогда Геринг должен был поделиться своими исключительными на этой территории полномочиями.



Номинально рейхсмаршал имел право поучать всех. Не только глава ОКВ фельдмаршал Вильгельм Кейтель, но и сам гросс-адмирал Карл Дёниц стояли перед ним навытяжку, в то время как «толстый Герман» своей тростью благодушно чертил для них на асфальте незамысловатые фигуры высшего пилотажа своей великой политики на всех фронтах второй мировой войны.

СДАЧА ТАКИХ ПОЗИЦИЙ БЫЛА БЛИЗКАЯ ЛИ, далёкая, но лишь перспектива. А пока шёл раздел большей части оккупированной России между пятью фронтовыми немецкими инспекциями, подчинёнными исключительно рейхсмаршалу.

Первая инспекция Геринга целилась обосноваться в Петербурге (Ленинградом нацисты этот город никогда не называли), вторая —  в Москве, третья —  та уже сидела и грабила-строила-хозяйничала на Киеве, четвёртая комплектовалась под бакинский климат и ресурсы. Эта, бакинская хозяйственная инспекция кроме того должна была разместить свои хозяйственные команды в Краснодаре, Грозном, Воронеже, Тбилиси и Батуми.

ТУТ СУЩЕСТВУЕТ определённо "постепенновский" элемент в радикальных намерениях Геринга —  не столько по  замыслу, сколько по характеру и способу  функционирования его хозяйственные инспекции всё же очень напоминали будущие хрущёвско-перестроечные совнархозы, сравнительно мягко, эволюционно реконструирующие сталинскую сверхцентрализованную экономическую систему.



(Хрущёв потом вправду позаимствовал у Геринга и структуру автономных хозяйственных инспекций! В облике своих совнархозов, а во многом и по содержанию. Для топографов экономгеографии не составит большого труда наложить друг на друга карты Бакинской хозинспекции Геринга и хрущёвского совнархоза, созданного на этом же месте менее чем через два десятилетия. Только у «большого Германа» столица была в Баку, а у Никиты Сергеевича -  в Ростове-на-Дону. И ещё несколько несовпадений по частностям. Всё остальное -  один в один -  и по стилю функционирования и по хозяйственным, укладным признакам).

Впрочем, с таким важным отличием как то, что существование немецких "совнархозов" всё-таки было обусловлено прямым военным столкновением двух систем, колоссальными боевыми действиями.

ОНИ ПРЕЖДЕ ВСЕГО являлись структурами тяжелейшей войны -  военно-тыловыми, военно-промышленными, военно-трофейными, военно-сельскохозяйственными и даже военно-культурными. И наконец пятую инспекцию и одну хозяйственную команду обстоятельный хомяк Геринг держал про запас, вероятно, хотел на Урале, в Екатеринбурге, поставить. 
(Гриднев  В.М.  Борьба  крестьянства...  с.50).
До Дальнего Востока дотянуться даже у него не хватило ни фантазии, ни сил, ни ума. А вот расторопный и дальновидный доктор философских наук Йозеф Геббельс наверняка смог бы.

ТЕРПИМЫЙ И ТОЛКОВЫЙ ПРАГМАТИК Геббельс в 1937 году разрешил гастроли еврейского театра «Габима», а вот упёртый нацист Герман Геринг опять влез не в своё дело -  и запретил. И понеслось. Дело закончилось еврейскими погромами в 1938 году и «Хрустальной ночью». Вообще, если бы гибкий и умный рейхсминистр пропаганды и культуры встал хотя бы на место рейхсмаршала в России, всё бы могло сложиться совсем-совсем иначе. И на Востоке и во всей второй мировой войне.