Странный звонок Часть9

   Лена прошлёпала в коридор, взяла ёлку и вернулась в комнату. Ёлка оказалась действительно красивая, можно было и не наряжать, а просто сидеть и вдыхать этот свежий аромат хвои. И никакие мандарины не заменят этот запах, и не заставят очищенной душой так смотреть в будущее.
    Достав коробку с игрушками с антресоли, Лена поставила её на журнальный столик, покопалась  в ней, и выудив оттуда шапочку Санта Клауса, напялила её на голову. Но настроение наряжать не появилось. Плюхнувшись на диван, она закрыла глаза, но вспомнив про телек, нащупала валявшийся (где-то, рядом с ней) на диване пульт, брошенный утром Юлькой, начала листать каналы. До сознания доходило только одно – У вас проблемы? Мы поможем вам их решить!

И где то место, где их нет! И то время, когда их нет!

Порой, начинаешь даже понимать тех, кто вроде бы вырос, но захотел так и остаться в возрасте «ни рыба – ни мясо».
Это когда – Я уже взрослый, но окружите меня заботой, плиз!
Ну не всем же Матросовыми рождаться!
А если ещё, представить, что в гроте засели проблемы, а там, за спиной, твоё мирное сосуществование и близкие люди… Вообще, хочется остаться в детстве.
«И почему у проблем нет кнопки «выключить»?!» - подумала Лена, и выключила телек, погрузившись в тишину. Но тишину нарушил телефон.
- Слушаю! – не обращая внимания на определившийся номер, ответила она.
- Ты стоишь, или сидишь? – услышала она взъерошенный голос подруги.
- Лежу! – ответила ей Лена. – А что случилось?
- Хорошо. Ленка, представляешь, не знаю даже как сказать…Наши дети курят! – вывалила Вика ей свою новость.
- Ну да, и выпивают, когда в карты проигрывают! – сыронизировала Лена.
- Я серьёзно, а ты всё шутишь!
- Вик, да быть такого не может! Я свою дочь каждый день обнюхиваю с ног до головы, как служебная собака. Скоро премии получать начну, за распознание запахов!... С чего ты это взяла?
- Нашла улику. – уже более спокойным голосом стала рассказывать Вика.
- Собралась стирку, вот, устроить, хвать!, а из Зойкиных джинс зажигалка выпала … 
- Ну и что! – прервала её Лена. - У меня тоже есть, на всякий случай. Да хоть свечку зажечь! Удобная вещь, скажу я вам!
- Ничего ты не понимаешь! Она с надписью! – не унималась Вика.
- Какой ещё надписью? – начала терять суть вещей Лена.
- «Пашечке от Юляши»! – ударило по сознанию Лены услышанное.
- Они что, сексом уже занимаются?...В пятнадцать-то?...  – она села на диване, приложив ко лбу ладонь.
- Не знаю. – ответила Вика. – И как ты это не унюхала?... – хихикнула подруга.
Лена с досады бросила телефон на колени, совершенно не представляя, что и как теперь говорить об этом с дочерью.
Но говорить надо!
Разгорячённые мысли Лены прервал вновь раздавшийся телефонный звонок.
- Да твой Пашечка молокосос! Я ему руки оторву за Юльку!...

    Пашка Коломейцев так и не смог сказать ни слова, услышав в трубке кричащий в сердцах голос, когда-то его, Елены Прекрасной.
А он так надеялся на встречу!

    После приезда в родные места, желание увидеться становилось всё сильнее и сильнее. И он решился, ну хоть, на звонок. Но услышанное ввело его в ступор.
Откуда она узнала про Юльку?
Он ведь никому про неё не рассказывал, даже Вальке Крюкову, при встрече. И никого не встречал, случайно, за всё это время. Может из интернета? Да навряд ли там есть, что-то про них? Ну, разве что Юлька напостила…
- Павлинчик!... Я дома!...
   Эхом донесся из прихожей, до Пашки, голос Юльки. Он не ответил, надел шлёпки и вышел на балкон. Его уже давно коробило от собственного имени, даже тогда, когда она с самого начала их отношений стала называть его «Пашечкой».
Так его, в детстве, называла бабушка. И ему это нравилось. Но в Юлькином варианте это звучало по-другому, и вызывало в нём чувство какой-то ревности и предательства, и образ бабушки вставал перед его глазами. И даже, когда они занимались сексом, когда её копна волос, с размаху, падала ему в лицо, когда ползая по нему с огненным жаром тела и голоса, из неё вырывалось это шипяще – кричащее «Пааа… шеее… ч… кааа!» … и тогда, в Пашкином сознании всплывал, вновь и вновь, образ бабушки. Их отношения всё чаще и чаще заканчивались хлопнувшей дверью и запущенным в него, словно каким-то предметом – Импотент!
Пашка, конечно же, поговорил с ней об этом, и она быстро сменила его имя на новое, которое облегчало, но не вдохновляло их отношения.
Тогда-то, он и стал задумываться о том, что у него появляется желание: побывать в родных местах, и на могиле у бабушки.   

Воспоминания, как ловушка, всё больше и больше делали его своим пленником. Откуда выбираться даже не хотелось, лишь только он пересекал границу между настоящим и прошлым. Уютно там устроившись, при каждом удобном случае, он вспоминал то время, когда еще не думается о вчерашнем, а хочется жить в завтрашнем.
Он понимал, что от прошлого уже мало что осталось, и город уже не тот, и они уже сами изменились до неузнаваемости, но желание коснуться того, что когда-то было в твоей жизни важным и близким, вдохнуть запах того, на что ты никогда не обращал внимания, подсмотреть за тем, что ещё сохранилось в твоей памяти… И вновь, почувствовать себя Пашечкой.

Счастливым, но не понимающим тогда ещё этого, Пашечкой!

   Иногда, Пашка вспоминал и родителей. После того, как они развелись, у каждого из них появилась новая жизнь: новая семья, новые дети, новая работа, новый город, новые мечты, новые цели… А он, Пашка, так и остался стоять на развилке, казалось, начавшейся его новой жизни, но оказавшейся такой короткой, и почти уже стёртой из совсем младенческой его памяти. Её заполнила бабушка, и могила дедушки, на которую они часто ходили и за которой они регулярно ухаживали. 
О том, как умер дед, бабушка не любила говорить, и всячески уходила от ответа. От своих друзей и любителей посплетничать, было много всяких версий. Потому, Пашка, для себя, выбрал более близкую и героическую.

- Мааа, у нас пожевать чего-нибудь есть! – разбудил почти задремавшую Лену голос дочери, из коридора. Она и не заметила, как смогла успокоиться, и сон напал на обессиленное её сознание.
«Покормлю, тогда и расспрошу.» - решила, вставая с дивана Лена. И волоча ноги со шлёпками, направилась в кухню. Проходя через коридор, они чмокнулись с почти раздевшейся Юлькой. Скинув второй сапог, та понеслась вприпрыжку в свою комнату.
Домыв посуду, Лена села за стол, к читающей книгу Юльке и мучающей, через трубочку, компот.
- Пей нормально! Желудок испортишь! – не выдержала это зрелище Лена.
- Так скучно! – тявкнула Юлька и побурлила оставшейся жидкостью.
- Юль, а Зойка курит? – наконец решилась на разговор Лена.
Ну, сколько можно тянуть, ради того, чтобы начать уже ставить все точки над «и». Лена корила себя за этот вопрос – предлагая дочери, вот так взять, и сдать подругу. Сама помнила, как это противно. Но спрашивать – что у тебя с Пашей? – ещё противнее и страшнее.
- Зойка курит?!!! Ты чё, мам!!! Откуда?... – отбросила книгу Юлька, вытаращив глаза на мать.
У Лены появилась малюсенькая надежда, что и остальное окажется бредом их воспалённого  родительского больного воображения.
Но сказала «а» - говори и «б», дорогая!
- Вика нашла у нее в грязных джинсах зажигалку. Да ещё со странной надписью. Может, ты, объяснишь происхождение и появление сие предмета? Мы уже не знаем, что об этом и думать! – на одном дыхании выпалила из себя Лена, и почувствовала облегчение. Когда уже не одна ворочаешь эти камни!
Юлька всё рассказала ей, с того странного вечернего звонка, их попытки, с Зойкой, разузнать – кто же это был? – до нахождения той злосчастной зажигалки, из-за которой и заварился весь этот сыр-бор.      
- Так вы, не знаете, чья зажигалка?
- Нет! – ответила в стакан Юлька, допивая оставшейся компот, без трубочки. Вскочив со стула, она поставила стакан в раковину, и вернулась на место.
- Мы же никому об этом не рассказывали. И что с ней делать, тоже не знали… Так, она у Зойки и валялась!
- Ясно! – встала из-за стола совсем успокоившаяся Лена.
- Позвоню Вике, узнаю с кем Валька её встречался в тот день… - выходя из кухни бросила она.
- Надо ведь вернуть, раз нашли!

- … с Пашкой встречался! – услышала Лена утвердительный ответ подруги.
Лена подумала – Ну до чего же тесен мир, и прилипчива судьба, в своём желании «настоять на своём». Ну приехал, ну уехал!... Зачем детей то, было в это во всё ввязывать? Напрямик, что, страшно?!!! И теперь, Пашка с этой своей зажигалкой стал, ну прямо,  членом семьи. Заварил такую кашу своим приездом!
- Кстати, Пашка звонил дня два назад Вальке, сказал, что на Новый год приедет… - услышала она в трубке, выпав из мыслей.

«Странная вещь…» - думала Лена, вроде ничего и не делаешь, а жизнь меняется вокруг тебя, и своим водоворотом втягивает тебя всё больше и больше в себя. И некому даже сказать, это своё, «Не хочу!». А есть ощущение, чьего-то, «А надо!». 
Бросив телефон на диван, Лена крикнула Юльку. Хотелось, уже наконец, нарядить ёлку, сменить настроение, и начать верить хоть в какие-то чудеса.


                Конец