Л. Баяндина-Гизингер. Мои воспоминания. Ч. 1

Я, Баяндина (Гизингер) Людмила Виллибальдовна, уроженка города Саратов, родилась в 1934 году. С 1981 г. проживаю в Новокузнецке.
Мои дорогие родители: Мама - Гизингер (Реш) Валентина Георгиевна, родилась в Саратове в 1908 году, умерла в 1990 г. в Новосибирске.
Папа - Гизингер Виллибальд Феликсович, родился в 1908 году в Саратове, утонул в реке Обь в 1952 г. в Новосибирске.
Сестра Шауберт (Гизингер) Маргарита Виллибальдовна, родилась в 1938 году в Саратове, проживает в г. Новосибирск.

Мы, семья советских немцев, были высланы из родного города по указу Президиума Верховного Совета СССР от 28.08.1941 г. в связи с нападением на Родину германских войск 22 июня 1941 года. Именно в этот воскресный день я, семилетняя девочка, впервые услышала слова "Война", "Гитлер".
А потом всё закружилось совершенно непонятным для детского восприятия образом: распродажа домашнего скарба, ночной автобус, ночная погрузка в товарный поезд.

20 сентября 1941 г. наш эшелон №782 под охраной прибыл из Поволжья в Сибирь, которая и стала нашей второй малой родиной. С нашей семьей "добровольно", не желая расставаться со своей старшей из девяти дочерей, бездетной и вдовой Марией, приехала и бабушка Реш Маргарита Христофоровна. Она могла остаться с одной из дочерей, у которых мужья были не немецкой национальности. А еще папа буквально поднял с рельсов на станции нашего прибытия, Евсино Новосибирской области, полуслепую одинокую престарелую, также из Саратова, Кернер Полину Ивановну.

И вот эту "женскую бригаду" предстояло забрать по разнарядке местных властей в один из колхозов, у которого значилась одна семья. А у нас четыре фамилии, что означает по разнарядке четыре семьи. Да еще на шесть женских лиц всего один мужик, а колхозам, где все зрелые мужики ушли на фронт, нужны рабочие руки.
Сработала прирожденная папина коммуникабельность и умение находить общий язык с разными людьми. Нас забрала подвода с разнарядкой "одна семья" из маленькой деревеньки Каменушка колхоза "Золотой колос" ныне Искитимского района.

Вскоре к нашей семье, опять же по ходатайству папы, пришли пешком со своими котомками из другого колхоза ныне Кемеровской области, также высланные из Саратова, мамина вдовая сестра Мительмайер Ольга с пятнадцатилетним сыном Рудиком. Трудоспособных в нашей маленькой (порядка 40-50 дворов) деревеньке прибыло. Но вскоре в трудармию забрали сначала папу (на фронт советских немцев уже не брали), а затем маму, тетю Олю и Рудика. Нам с сестренкой повезло: нас не нужно было сдавать в детдом или чужую семью, так как с нами были наша семидесятилетняя бабушка и тетя Маруся. Тетю Олю вскоре вернули по возрасту, Рудик сбежал...

Так мы и прожили четыре года Отечественной войны в сибирской деревне, о которой я, несмотря на то, что поначалу обзывали фашисткой, вспоминаю с большой теплотой.
Кровопролитная война закончилась. Ценой миллионов жизней советских людей всех национальностей, ценой осиротевших женщин и детей.

Нам с сестрой повезло: папа из трудармии с Урала и мама-трудармейка из Новосибирска воссоединились в "зоне" на поселке Южном сибирской столицы. А вот наша бабушка - Реш Маргарита Христофоровна, родившая одиннадцать детей, воспитавшая с дедушкой девять дочерей, мужья которых были пяти национальностей, потеряла на фронте зятя - украинца, зятя - еврея, внука от зятя - поляка. Вернулся с фронта наш русский дядя Вася, с которым так дружил папа. Я их всех знала до войны и очень любила.

В 1945 году папа привез меня из моей тогда уже такой любимой деревни Каменушка в город, в зону, так как после деревенской четырехлетки нужно было продолжать учебу в 5 классе. Зона, еще с оградой, двумя бараками, длинным уличным туалетом, сараем с погребом-карцером (где мама сидела однажды за пререкания с конвоем) уже не охранялась. Родители ходили на работу без конвоя. Позже, когда появилась комнатка в бараке рядом, папа перевез в город и бабушку, и слепую Полину Ивановну, и сестричку Риту, и тетушек, и Рудика.

Кстати, другая бабушка - вдова, папина мама Эмилия Ивановна Пауль со своими тремя дочерями и зятем были выселены из Саратова на Урал позже нас, так как старшая ее дочь находилась в роддоме. Она больше никогда не видела своего единственного сына Вилли. Её и остальных близких папиных родных я навестила проездом в командировку в Москву в 1965 году. Незабываемая встреча через столько лет!

Дальше: http://www.proza.ru/2020/03/25/1122