Девочки

Кардио реанимация едет на вызов. Нас вызвала простая бригада, видимо, серьёзный случай, мы включаем сирену и несёмся, обходя все реальные и нереальные преграды. Наш водитель ас, отлично знает все дороги, переулки и проходы в городе, поэтому, через десять минут мы были по намеченному адресу.

Был жаркий летний день, когда даже дети не играют во дворе, ожидая наступления более прохладного вечера. У высотки, в тени тутового дерева, сидел сморщенный старец, медленно перебирая бусы четок. Первой бригады не было, хотя они должны были нас дождаться. У входа в указанный подъезд стояла крышка гроба, обитая черным бархатом. Не веря в приметы, мы двинулись на пятый этаж, пешком, так-как лифт, как обычно, не работал. Нелегкое это дело, ведь у нас оборудование с собой, но если у тебя в группе все знают свои обязанности, то нет проблем. Запыхавшись, вошли в уже открытую дверь, а там сухонькие старушки в черном сидят вдоль стен с обоих сторон. Видимо, кому-то стало плохо.
- Где больной? - спрашиваю у одной.
- Идите в комнату, он здесь, наш Ованнес, - одна из старушек провела нас в комнату, где в середине, на столе, покрытом толстой бархатной скатертью, лежал в гробу старичок с белыми пышными усами.
Заметив наш удивленный взгляд, старушка продолжила:
- Ованнес умер вчера вечером, но мне утром показалось, что он вздохнул... Девочки посоветовали позвонить в скорую. Я и позвонила, доктор пришел, послушал, посчитал пульс, сказал , что может быть такое, и позвонил в «ранимацию». Сынок, разбуди Ованнеса, может он хотел мне что-то сказать, чего не успел... Если это про его любовницу Анжел, он, бедный, и не представлял, что я давно об этом знаю и его простила, просто он наверное мучается, хочет прощения попросить. Бедный мой Ованнес...
У старушки глаза наполнились слезами, к ней подошла другая старушка, такая же, просто на пару лет моложе, протянула стакан с водой.
- Выпей воды, Аракс, выпей...
- Спасибо, Анжел, - первая старушка сделала глоток.
Взглядом указал на пол фельдшеру и медсестре, которые тут же положили тяжёлые сумки на начищенный старенький паркет, а я приложил фонендоскоп к груди деда и через минуту вынес свой вердикт:
- Дедушка Ованнес умер, окончательно и бесповоротно.
Тут старушки, обнявшись, начали тихо так плакать, слезами отмечая безвозвратную потерю деда. После минутной бумажной формальности, мы попрощались с «девочками»... Взяв курс уже на другой адрес, мы по дороге обсуждали случившееся и решили, что, наверное, этот дедушка Ованес был интересным мужчиной, если даже жена и любовница вместе хотели, чтобы он воскрес... А врач предыдущей бригады получил разнос за непрофессионализм.

22 декабря 2019