Подарок царя

После раздела Польши положение моих голландских предков ухудшилось. Они стали в одночасье подданными прусского короля Фридриха Второго. 27 сентября 1772 года меннониты присягнули прусскому королю, обещали богослужение проводить не на голландском, а на немецком языке и попросили взамен подтвердить привилегии, которыми они пользовались под польской короной в течение двухсот лет.

Король очень долго раздумывал и выдал меннонитам 29-го марта 1780 года грамоту, по которой гарантировал им свободу вероисповедания и обязал вместо всеобщей воинской повинности платить военный налог в размере 5000 талеров ежегодно.
Я его не осуждаю его за это. Всё –по-честному. Не хочешь идти в Армию, рассчитывайся деньгами. Жизнь в конце концов дороже денег.

Для моих же предков возникла большая проблема. Брать в руки оружие вера не позволяет. Если не наберёшь пять тысяч, что делать? В Армию идти? Вера не позволяет брать в руки оружие. Обращаешься в кассу взаимопомощи. Община поможет, но вкалывать после этого, чтоб не выглядеть хитрожопым будешь вдвойне. Вера общины окрепла, но за свободу пришлось работать намного упорней.

Фридрих Второй, в общем-то был очень прогрессивным самодержцем. Политики официально присвоили ему титул Великого, а за глаза кличку Старый Фриц. Фриц в молодости повздорил со своим отцом, обвинил его в диктаторстве и хотел удрать со своим другом Катте в «демократическую» Англию. Отцовы стражники неудавшихся эмигрантов изловили и посадили в тюрьму. Батя приказал отрубить обоим головы. Другу голову отрубили, а когда дошла очередь до королевского сына, все Европа встала на дыбы. Казнь заменили ссылкой.

Фридрих, как человек и король был, действительно великим. Свободно владел многими языками. Латынь и греческий в то время знали все школьники, но Старый Фриц свободно говорил на французском, английском, испанском, португальском и итальянском. Его поведение и образ жизни могут быть примером для всех современных школьников и студентов.

Королевскую жизнь все представляют себе, как шикарное застолье до или после шикарных плотских увеселений. Простому смертному они недоступны, но шибко хочется. Думаю, что не всем захотелось бы оказаться в шкуре короля Фридриха.
Старый Фриц любил простоту, порядок, умеренность и был бережлив до скупости. Вставал рано, ложился поздно. Любил музыку, играл на флейте на профессиональном уровне, спонсировал творчество знаменитых композиторов и сам сочинял музыку, писал красивым почерком философские трактаты о возможности построения справедливого государственного устройства, дружил с Вольтером.
Неудивительно, что российский царь Пётр Третий обожествлял его, было ведь за что, и вернул ему Кёнигсберг, оккупированный во время Семилетней войны российскими войсками.
Это было слишком. Любовь любовью, но нужно ведь и меру знать. Стоило ли кумиру дарить целую губернию, за которую Россия положила на поле боя 138 тысяч своих солдат? Кёнигсберг сдался без боя, жители рады были тому, что война для них кончилась раньше времени, победителей встретили с цветами и торжественно приняли подданство Российской императрицы Елизаветы. Новые русские порядки им понравились больше, чем старые прусские.

Мало кто знает теперь, что Кёнигсберг был российской губернией, даже успел пережить трёх российских губернаторов и вот на тебе, наследник царского престола отказывается от своих подданных и возвращает их своему прежнему хозяину – Старому Фрицу. Тётушка Елизавета в гробу перевернулась и пожелала встретиться с племянником. Срочно.

Срочно, так срочно, русские генералы и придворные усопшей не стали ждать пока царь помрёт своей смертью и досрочно отправили его на тот свет. Жена Петра Екатерина в этом деле была вообще не при чём. Народу сказали, что царь погиб в пьяной драке. Для народа более подходящего объяснения не найти, хотя и звучало оно очень глупо. Пётр Третий был мужиком очень хилым, не в деда пошёл, опыта в драках никакого не имел и серьёзных побоищ нигде никогда ни с кем не затевал.