Наследственная болезнь

Чтобы заголовок не путал читателей, сразу предупреждаю, что статья не имеет отношения к вопросам медицины. Но рассматривает вопросы исцеления наших "нездоровых" взаимоотношений между собой, и роль в этом эпидемии Коронавируса.

Эпидемия распространяется по миру, меняя привычную картину повседневности. То, что пустеют улицы, закрываются предприятия, магазины, увеселительные заведения – это всеобщая защитная реакция человечества. Ведь другого способа в борьбе с вирусом нам Природа не оставила.

Но на эту реальность накладывается другая картина, на которую невозможно не обратить внимания. Часть людей скупает в магазинах все подряд в неимоверных количествах, часть людей сидят по домам, боясь высунуться на улицу. Одни нарушают предписания властей, бравируя своим героизмом, вторые "разоблачают" политическую подоплеку чрезвычайной ситуации, третьи под шумок повышают цены на товары.

Вирус очень четко выполняет свою работу, выворачивая наизнанку то, что мы скрывали под слоем воспитания, толерантности, либерализма и человеколюбия. Мы не такие, какими хотели казаться другим и самим себе. Мы маленькие напуганные существа, совершенно беспомощные и загнанные в угол, и думающие только о личной выгоде.

А хотелось бы нам стать по-настоящему человеколюбивыми, заботливыми, преданными, верными и искренними? Если не хочется сейчас, захотим потом. Потому что Природа через вирус вскрывает слой за слоем настоящую нашу болезнь – наш вселенский эгоизм. И страшнее этой болезни в мире ничего нет. И болезнь эта передается из поколения в поколение, только усиливаясь все больше и больше.

Сегодня многие задают вопрос, что ждет нас в будущем, если нам не удастся остановить эпидемию? Я думаю, что не это нас должно волновать. А что будет с нами, если мы не поймем, что наше исцеление зависит от желания измениться к лучшему?

Нам надо только понять и захотеть измениться. А дальше все сделает Природа. Она знает наши мысли и желания и ждет от нас просьбы к ней. Ведь мы – ее лучшее творение, с которым Она желает общаться не языком принуждения, а языком согласия и гармонии.