Механическая девочка

- Как ты можешь любить такого, как я? - шептал парень в белом халате обнимающей его, словно возлюбленная на последней встрече со своим возлюбленным перед тем, как их линии судеб разойдутся, полуголой девочке, - Я причиняю тебе только боль да страдания, а ты то и делаешь, что не перестаёшь цепляться за меня, будто преданная собачка - за своего никчёмного, избивающего её хозяина.

- Я....я, - пыталась промолвить девочка своим механическим, бездушным, но в то же время способным растопить прехолодный айсберг, тёплым голосом, - Л-л..лю..люб...т...бя.

Тихий смешок парня, который то и дело не отрывал глаза с дисплея пульта управления, показывающего её жизнеспособность.

Был запущен режим автоуправления.

Его холодный, язвительный голос мог вывести из себя даже наитерпеливейшего человека, хотя для неё он звучал слаще самой амброзии*:

- Ты? Меня? - сквозь смех промолвила глыба льда в его сердце, - Дурочка, ты даже любить не можешь, понимаешь?

Датчик зафиксировал учащённое биение искусственного сердца.

- Л-л...люб...люблю, - вместе с голосом уже само тяжелое тело девочки начало дрожать, то ли из-за прилива искусственных чувств, то ли из-за пускающей в дрожь холода от глыбы льда внутри человека в белом халате.
Раздался смешок погромче.

Парень в халате пока не намеревался брать контроль над ней в свои руки:

- Дура! Что это вообще за чувство?

Молчание. Только звук, издаваемый пультом управления в ответ на пульс искусственного сердцебиения девочки.

- Т...тепло, - шептала та, словно старшая сестрёнка шепчет на ушко своему младшему брату перед сном.

- Ещё-ещё... - наигранным интересом отвечала ледяная глыба в сердце парня.

- В с-с...сердце.

- У тебя его нет! Есть только его замена! - глыба переходила на крик, - Ещё! Что ты ещё чувствуешь?!

- Б-б...оль, - девочка начинала сжимать парня в белом халате сильнее.

Тот смеялся во всю глотку, как сумасшедший обычно смеётся в своей мягкой комнате, но не переставал ощущать в области груди что-то, что он давным давно позабыл и не мог дать этому чувству имени.

Звук датчика сердцебиения всё нарастал.

Ненасытный парень всё продолжал играть роль "плохого следователя":

- И всё?

- Н-н...нен...вижу.

- Кого?! - кричала глыба прямо ей в ухо, сливаясь со звуком обезумевшего от биения искусственного сердца датчиком.

- С...с...

Он чувствовал уже невыносимую боль от объятий механической девочки, будто он был яблоком под напором гидравлического пресса. Глыба в халате то ли так жаждала смерти от её согревающих до мозга костей рук, то ли само чувство боли так заводило парня.

Вместе с его воплями в его пустых глазах начала поступать какая-то солёная жидкость, а что-то горячее в области груди уже начинало сжигать его кожу:

- Отвечай!

- С..себя.

Глыба в халате почувствовала какие-то теплые капли, падающие на его левое плечо. Если до этого от механической девочки пахло только вакуумом, то сейчас можно было ощутить запах, напоминающий бриз вблизи океана.

- Дурак... - прошептал парень, как только осознал, что его слеза упала на руку механической девочки, а сам в это время гладил её по голове, словно брат - сестру.

Объятия девушки ослабли вместе с сигналами от пульта управления.

Голос парня звучал уже не так, как у холодного интригана, а как у когда-то брошенного родителями мальчугана, нашедшего новый тёплый очаг, где его полюбят:

- Весь свой жизненный цикл тебе разрешали видеть только одного человека. Тебе просто некого любить, понимаешь?

Его костлявая бледная, но такая нежная рука не переставала гладить её голову.

- Л-л...блю - всё шептала та.

- Даже если я буду причинять тебе только боль?

- Д-да.

Глухой смешок и звук клавиши "выключить".

Парень в халате освобождается от объятий механической девочки, напоследок поцеловав её в ещё тёплый лоб и выдернув провода из пульта управления.

- Модель AP700 полностью функциональна, только в режиме автоуправления есть речевой дефект - промолвил человек в белом халате в пустоту, устало направляясь к замаскированному выходу из жемчужно-белого помещения.

В области сердца всё ещё чувствовалось жжение.

Парень пощупал больное место и осознал, что его халат в этой области был прожжён, а из груди текла леденящая пальцы вода.

В последний раз он посмотрел на механическую девочку, крепко обнимающую только пустоту с синими, словно небо, слезами на щеках, губами застывшую в середине фразы "люблю": её погашенные глаза, почему-то, для него были живыми, как никогда.

В душе глыба всем сердцем молилась, чтобы Они позволили забрать ему именно этот образец к себе домой.