Сон

Я шла по холодному каменному полу босиком, не чувствуя ледяного прикосновения камней. Длинное платье, сливаясь тёмно-синей лёгкой тканью с покровом ночи, чуть слышно шуршало, и из-под него даже не было видно моих ног. Из-за высоких потолков моё дыхание раздавалось тихим эхом, и, казалось, слышен был даже стук сердца, готового от волнения выпрыгнуть. Всё это было очень непривычно: готический полумрак, тлеющие факелы высоко на стенах, доносящаяся откуда-то издалека нежная музыка. Я сама не чувствовала себя «собой»: никогда раньше не доводилось носить длинное платье оттенка бушующего моря, никогда не подхватывала волосы с двух сторон жемчужными заколками, никогда не ходила по незнакомому замку ночью.

Внезапно я поняла, что кроме своих шагов слышу ещё чьи-то приближающиеся. Судя по звуку, это был не человек. Из-за угла раздалось утробное ворчание, потом в полумраке сверкнули два золотистых глаза, а потом я оказалась на полу, прижатая за плечи каким-то диким зверем. Животное грозно рычало, скаля белоснежные клыки, и сверкало своими глазами-звёздочками.

— А-ах!

— Ко мне, Арчи!

Властный голос за моей спиной заставил зверя отступить. Он отошёл, всё так же ворча, и я с облегчением вздохнула. Хозяин его подбежал ко мне, помог подняться, осторожно поддерживая.

— Тихо, тихо, — растерянно шептал он, видя, что я от волнения не могу вымолвить ни слова. — Вы в порядке?

Я несколько раз кивнула, поймав себя на том, что всё ещё дрожу от страха. Незнакомец обнял меня за плечи, сняв с себя плащ, набросил его на меня. Его голос, немного хрипловатый и, казалось, какой-то очень знакомый, завораживал; я не могла поднять глаз на своего спасителя.

— Вы так дрожите, — продолжал он. — Простите меня, Арчи ещё молод, он подумал, что вы чужая. Идёмте, я провожу вас.

Я улыбнулась, подняв голову. Рядом со мной стоял парень ненамного старше меня. У него были очень добрые и немного встревоженные серые глаза. Пепельно-русые волосы обрамляли загорелое, почти смуглое лицо. Он был бы удивительно красив, если бы не шрам, рассекающий его левую щёку.

— Спасибо большое, — выдавила я из себя.

— Меня зовут Рэймонд, — сказал он. — Для своих просто Рэй. А вас?

Я задумалась. Доверие к этому человеку пришло сразу же — его милая улыбка и приятный голос располагали — но я не знала, колебалась.

— Разве это так важно?

— Вы правы, — задумчиво произнёс молодой человек. — Имя не имеет значения.

Рэй взял меня под руку, мы пошли в сторону большого зала. Арчи (я разглядывала его всю дорогу и пришла к выводу, что это огромный ручной волк), мягко, неслышно ступая своими мягкими лапами, шёл за нами, и я чувствовала на себе взгляд его звёздных глаз.

— Не бойтесь его, — тем временем продолжал Рэй. — Три года назад на охоте отец хотел его пристрелить, а я не дал, уж очень мне его глаза понравились, да и жалко — живой ведь всё-таки — я и забрал его себе. Теперь мы с ним неразлучны, — юноша потрепал волка по голове, как собаку, — но порой он бывает немного агрессивным.

— Заметно, — засмеялась я. — Куда вы меня ведёте?

— Танцевать, — ответил Рэй. — У вас очень красивое платье. А ещё мне кажется, что вы здесь никогда не были, — с этими словами он игриво посмотрел на меня из-под светлых ресниц.

Я не знала, что ему ответить: обманывать не хотелось, но и всю правду выкладывать о себе тоже. Я предпочла бы ничего не отвечать, но, боясь показаться невежливой, сказала:

— Да-да, я и раньше видела этот замок, но никогда не была внутри.

Рэй галантно открыл передо мной дверь, заложив одну руку за спину и поклонившись. Стоило створке массивной двери отползти в сторону, как я прищурилась от неожиданности: в глаза брызнул яркий свет десятка, а то и более, люстр и свечей, и особенно после долгого нахождения во мраке мне было непривычно смотреть на это великолепие. По залу, из-за зеркал на стенах казавшемуся просто огромным, разливалась нежная музыка ритма вальса, сплетаясь с воздухом и сиянием сотен свечей. Вокруг было сказочно красиво… В правом углу стоял белый рояль, за которым сидел исполнитель к нам спиной, мы не видели его. На балкончике, увитом розами и белоснежными лилиями, стояла группа музыкантов — оттуда и лились прекрасные звуки музыки, не похожей ни на что из того, что я слышала раньше. Стулья и кресла с золочёными ручками стояли вдоль стен, но почти все они пустовали. Кое-где раздавался особенно громкий разговор и взрывы смеха. Только я успела оглядеться вокруг и подумать, что с удовольствием бы проводила здесь праздники, передо мной снова возник Рэй. Шрам на щеке он умело прикрыл волосами, и, если бы я не знала о существовании этого знака отличия, я бы не догадалась о нём.

— Потанцуем?

Я кивнула с улыбкой. Одна рука Рэя легла мне на талию, а другой он взял мою руку, и моя ладошка, которую я всегда считала довольно широкой, утонула в его руке. Ещё мгновенье — и нас закружил танец. Почему-то двигалась я очень легко, будто танцевала на балах с детства и знала каждое движение, каждый шаг. Моя ладонь свободно лежала на плече юноши, я ни разу не сбилась с такта — творилось явно что-то сверхъестественное. По залу вместе с танцующими парами кружились в воздухе тонкие ароматы корицы, ландышей, чего-то ещё — непонятного, но смутно знакомого. С каждой фигурой танца я чувствовала себя всё более непринуждённо, а темп ускорялся. Через какое-то время помещение потеряло всякие очертания. Мимо проносились чьи-то фигуры, цветы, отражения, а музыка всё неслась и неслась куда-то вдаль, подхватывая танцующих и разбиваясь о зеркала в витиеватых рамах. Волосы с одной стороны выбились из заколки и упали мне на глаза. Я поднесла руку к лицу, чтобы смахнуть их, но почувствовала, что Рэй на меня смотрит.

Наши глаза встретились. Мне очень нравился оттенок его глаз — переплетение стали с грозовой тучей. Вне стен этого замка я ни у кого таких не видела. Или нет, кажется, видела. Вспомнить бы, у кого.

Причёска молодого человека тоже растрепалась, русые локоны падали на лицо и шею в хаотичном порядке, и шрам снова стал заметен. Я поймала себя на мысли, что он меня совершенно не пугает, даже наоборот — делает облик Рэя каким-то более мужественным, что ли. Потянувшись к нему, я хотела убрать прядь волос с его лба, но моя рука наткнулась на неожиданную преграду. Недоумённо я провела пальцами по тому, что чувствовала: едва ощутимая шероховатая поверхность, будто прозрачная стена с засохшей краской. Рэй, в свою очередь, смотрел на меня, и удивление читалось в его серых глазах.

- Что-то не так, - выдохнула я. - Я не могу тебя коснуться. Мешает какая-то стена.

Рэй не отвечал. Он просто безмолвно смотрел на меня, а мои ладони лежали на холодной неровной стене. Зал понемногу терял свои очертания, музыка, раздаваясь громче и громче, слилась в один невообразимый шум, и мне стало страшно. Испуганная и изумлённая, я выкрикнула имя Рэя, но не услышала своего голоса.

И проснулась.

День прошёл неизвестно как. Холодная осень, мелкий моросящий дождь, такой ледяной и неприятный. Шорох листьев под ногами - этакий шуршащий, шепчущий разноцветно-бархатный ковёр, и люди, люди, люди... Сколько я ни пытаюсь быть частью общества, я не могу. Мне всё кажется, что чего-то не хватает: харизмы, общительности, чего-то неуловимо-важного... И дождавшись вечера, я с ещё бо;льшей радостью возвращаюсь в свой прекрасный сон.

Как будто по мановению волшебной палочки я оказываюсь на пустом скалистом берегу. Далеко внизу плещутся, бурлят неспокойные волны с белыми барашками морской пены на гребнях. Над головой кричат чайки, солнце не палит, как это бывает в середине лета, а ласково оглаживает лицо, плечи, руки. Прикрыв глаза, я подставляю солнцу лицо и растворяюсь в нежном, всепоглощающем тепле.

- Здравствуй, моя таинственная незнакомка, - вдруг слышу я и оборачиваюсь, открываю глаза. Это Рэй. Сегодня он какой-то особенно красивый: вместо длинного чёрного плаща на нём почему-то белая рубаха, на русский манер подхваченная алым шелковым поясом. Длинные русые волосы распущены, ветер сдувает их со лба, и из-за этого мне на секунду кажется, что вокруг головы Рэя - какое-то свечение.

Он подходит и как ни в чём не бывало целует мою руку. Я смущённо улыбаюсь, чувствую, как краска заливает лицо. Всегда мечтала, чтобы кто-то так нежно, чувственно касался губами моих пальцев, но что поделать, если родилась не в том веке!

- Ты так быстро исчезла тогда, - задумчиво продолжает молодой человек, беря меня под руку. - А перед этим...

- Я помню, - перебиваю его. - Я не могла до тебя дотронуться.

Мы снова молчим и неспешно идём вдоль обрыва. Я так люблю свои сны, свои фантазии, ведь в них можно абстрагироваться от реального мира. Мне так хорошо рядом с Рэем, он умеет очень здорово и уютно молчать. Не стоит даже ничего говорить, тишина успокаивает и согревает.

Мы спускаемся к воде. Острые чёрные углы скал словно сглаживаются под ногами, затягиваясь травянистым покровом и превращаясь во вполне удобный и безопасный спуск. У самого низа Рэй подхватывает меня на руки, переносит через какую-то расщелину, но, оказавшись на безопасном месте, не отпускает.

- Покружи меня, - улыбаюсь я, запрокинув голову и глядя в его серые глаза снизу вверх. Он смеётся в ответ и, чуть не роняя меня, несколько раз быстро оборачивается вокруг себя и останавливается, пытаясь отдышаться. От захвативших меня чувств и от скорости немного кружится голова, хочется летать, петь, смеяться и задыхаться от переполняющего светлого счастья. Оказавшись снова на земле, я скидываю туфли, и мы продолжаем наш путь босиком. Тёплый золотистый песок вперемешку с мелкой галькой приятно согревает ступни, тоненькими ручейками пересыпаясь меж пальцами.

Вот и море. Такое огромное, бескрайнее, прозрачно-синее, неспешно перекатывает свои волны оттенка бурной ночи и здоровается с нами, плескаясь у ног. Вода подбирается к самым кончикам пальцев, вздыхает, разбивается о гальку, мелкими серебряными брызгами разлетается во все стороны и растворяется в золоте прибрежного песка. Лёгкий бриз нежно играет волосами, гладит по щекам, путается в ресницах. Я протягиваю руки навстречу морскому простору, и Рэй, поймав мою ладонь, накрывает её своей.

И вдруг я понимаю, что это всего лишь сон, и как бы мне ни хотелось остаться здесь навсегда - встречать алые рассветы, жить в замке, танцевать вальс и гулять у моря с прекрасным молодым человеком - я не смогу. Я здесь чужая, я здесь как будто случайно, и, хоть мне нравится здесь до безумия, до быстрого сердцебиения и ощущения сладкой эйфории, мне необходимо возвращаться, и, кажется, я знаю, как это сделать.

- Я хочу обратно, - неожиданно для меня самой слова срываются с губ.

Рэй с грустью в глазах медленно отпускает мою руку. Наверное, он тоже понимает.

- Может, не надо?

В груди поднимается тяжёлый, давящий комок, подползает к горлу, в глазах закипают слёзы. Я не отвечаю, боясь заплакать. Всё растворяется, расплывается, сливается в один большой и яркий набор красок. Волны уже не шуршат, ласково поглаживая босые ноги, а бурлят и гудят. Мне кажется, что я сама плавно качаюсь на этих волнах.

И снова просыпаюсь.