IV. Хапун

Валя, не отрывая глаз, смотрела на оранжевый огонёк, пляшущий на самом кончике тоненькой свечи.

- Десять, девять, восемь…- шептала девочка дрожащим голосом, надеясь, что Петя с Катей расслышат её.

Кричать не хотелось, так же, как ей не хотелось и идти с друзьями в этот дом. Давно заброшенная хижинка стояла поодаль от остальных деревенских участков. Бабушка Вали, когда ещё была жива, рассказывала девочке, что дом этот остался ещё с давних времён, когда деревня была намного меньше. Дома обновлялись, сносились, строились новые, но этот так и оставался стоять. Были ли вообще у заброшенного дома хозяева – никто уже не помнил. Взрослые временами бросали неодобрительные взгляды на покосившуюся хижину и ворчали, что упаси Бог, эта развалина обрушится на кого-нибудь. А вот дети любили, особенно по ночам, с наступлением темноты, пролезать на заброшенный участок. При свете дня дом был не так интересен, да и родители всегда могли заметить, что их чада полезли на запретную для них территорию. Ночью же всё было наоборот, хижина превращалась в настоящий дом с привидениями. Для деревенской ребятни он был настоящим кладом, тут можно было и играть в прятки, и в жмурки, а можно было сесть на тёмный, чуть влажный от сырости пол и рассказывать друг другу страшилки. Когда ребята в последний раз забрались в заброшенный дом на прошлой неделе их заметил Василий Павлович, живущий ближе остальных к развалине старик. И уже на рассвете детей встретили в их домах взбешённые матери и нагоняй. Тогда Валя клятвенно заверила маму, что больше никогда в жизни не полезет в дом на окраине, даже если её туда позовут друзья. Поэтому, когда Петя с Катей этим вечером предложили ей вновь поиграть в прятки в заброшке, Валя долго отнекивалась. Но девочка не смогла устоять ни перед уговорами лучших друзей, ни перед искушением ещё разочек забраться в так манящую жуткую хижину. И теперь девочка стояла внутри, держа в руках свечку, отсчитывая время и стараясь, чтобы обжигающие капельки воска не попали на пальцы. Позади он ещё слышала шорохи и шаги ребят. Значит, они ещё прячутся где-то в зарослях во дворе. Ну ничего, Валя сейчас закончить считать и тут же ринется на поиски.
 
- Я же тебе говорил, что там крапива, - злобно прошипел Петя сестре, потирая обожжённый локоть.

Катя только прислонила указательный палец к губам и молча показала в сторону дома. Если они будут шуметь, то никакая темнота и кусты не помогут им спрятаться. Уж что-что, а слух у их подружки был острее некуда. Петя, всё ещё обиженно хмурясь, кивнул. Главное в этот раз всем вернуться до восхода солнца. Если родители узнают, что они снова нарушили их запрет, то простыми криками они теперь не отделаются. Из дома доносился тихий голос Вали, значит ещё было немного времени. Разделившись, брат и сестра обогнули развалину с разных сторон и принялись вновь копаться в кустах и зарослях сорной травы, которыми порос весь двор, стараясь вновь не нарваться на жгучую крапиву.

Продравшись сквозь густые заросли сирени, росшей возле покосившегося забора, Петя почти лёг на холодную землю. Сквозь ветки почти ничего не было видно, только небольшое пространство у самой земли, но так даже лучше, ведь снаружи заметить его тоже было трудно. Петя затих и прислушался. Тишина. Значит, Валя уже закончила считать и отправилась на их поиски. Теперь главное было не шуметь, в ночной темноте найти спрятавшегося в кустах мальчика было далеко не лёгким делом. Где-то в стороне раздался звук медленно приближающихся шагов. Петя задержал дыхание и осторожно зажал рот ладошкой. Шаги приближались. Только они не были похожи на шаги подруги. Это была гулкая, неспешная и тяжёлая поступь. В какой-то момент Петя понял, что старается даже не дышать не потому что боится быть застуканным. Мальчик почувствовал, как под ним начала чуть дрожать земля, всё сильнее с каждым новым шагом. Петя, стараясь не моргать и не отводить взгляд, смотрел в проём между землёй и ветками сирени. Когда шаги приблизились, он не выдержал и зажмурился, боясь открыть глаза. Кто-то остановился прямо напротив куста, в котором съёжился и припал к земле мальчик. Над самым ухом Пети раздалось чьё-то хриплое тяжёлое дыхание, Открыв наконец глаза, мальчик увидел в том узком зазоре две огромные ноги, больше чем у любого взрослого, одетые в потёртые сапоги, какие носили на картинках царевичи в сказках. Чёрные в мрачном лунном свете, с заострёнными носами. Над головой раздалось шуршание веток, в этот момент Петя не выдержал и закричал.

  - ...два с половинной, два с четвертью, два на верёвочке, два на ниточке, один! – последнюю цифру Валя громко крикнула, давая понять спрятавшимся друзьям, что она закончила, а их время вышло.

Девочка дунула на почти наполовину догоревшую свечку и, стряхнув на пол избушки остатки воска, осторожно подложила в кармашек. Девочка подошла к дверному проёму, саму дверь, упавшую с петель, когда-то стащили, и прислушалась. Тишина. Девочка мысленно ругнула себя за то, что своим же голосом пока считала заглушала себе все звуки со двора. Теперь придётся сложнее. Как на зло, эта ночь выдалась темнее обычных. Луну, ещё недавно светившую так ярко, заслонили тучи. Если пойдёт дождь, то дома точно влетит, ведь промокшую насквозь одежду от мамы спрятать не получится. Валя спустилась по ступенькам, тихо трещавшим под ногами и принялась медленно идти вдоль забора, внимательно вглядываясь в заросли и прислушиваясь. Сколько они уже играли в этом дворе, то запомнить расположения всевозможных деревьев, кустов, зарослей сорных трав у девочки никак не получалось. Весь двор был одной большой зарослью, напоминал настоящие джунгли.

- Ка-а-а-тя, - громким шёпотом звала подругу Валя.

Надеяться, что девочка возьмёт и откликнется, конечно, не приходилось, но она могла выдать себя хотя бы шорохом. Валя подошла к очередному кустарнику, намного выше прочих других. Интересно, почему она не помнила его? Остановившись, девочка вновь вгляделась в ночную темноту двора. Но ни одного шевеления, ни одного звука. Вдруг, позади неё кто-то громко кашлянул и раздалось хрипловатое дыхание. Звук, раздавшийся почти на уровне Валиного затылка, поднялся и хрипение звучало уже высоко над головой девочки. Валя обернулась и ткнулась лицом во что-то пушистое, грязное и пахнущее землёй и плесенью. На голову девочки опустилась тяжёлая ладонь и сильнее прижала её, заглушая крик.
 
Василий Петрович, уже смирившийся со своей осенней бессонницей, вышел на веранду с жестяной кружкой, на белой эмали которой была криво нарисована ромашка. Старик отхлебнул горячего молока и вгляделся сторону соседнего заброшенного участка.

- Опять мелочь поналезла, дак неделю-ж назад ловили, ух ты-ж…

Он осёкся и замолк. Старик нахмурился и потёр свободной рукой подслеповатые глаза. В свете луны, вышедшей из-за туч, он увидел огроменную махину, похожую на валун, медленно отходившую от заброшенного дома в сторону леса. Василий Петрович прищурился, из трясущейся руки с грохотом на пол упала кружка, под ногами растеклась лужа белого молока. Махина была громадного размера человеком, одетым в тряпьё, напоминавшее старинный меховой тулуп, за спину этого существа был накинут не меньших размеров холщовый мешок, в котором, как с ужасом заметил старик, что-то шевелилось.


«Нет более загадочного и угрожающего средь нечисти, чем хапун. Образ его находится среди малоизвестных детских страшилок. Хапун, забирающий непослушных детей в огромном мешке. Сколь не малы мои знания о природе сей твари, могу сказать, что хапун один из самых опасных представителей своего мира. Издали похожий на полнотелого грузного человека, вблизи хапун предстаёт настоящим великаном, возвышаясь метра на три над землёй. Тело его обтянуто одеждой, напоминающей ту, что носили бояре или богатые купцы. Лица хапуна сквозь косматую бороды трудно различить. Да и того, кто подойдёт настолько близко к твари, немедля ждёт погибель. Тварь эта до сих пор встречается вдалеке от больших городов. Хапун переходит от одной деревни к другой. Где пойдёт он, там в ту же ночь пропадут дети. Выяснить, просто ли хапун похищает их ради пропитания, или же в утверждении о преследовании им «непослушных детей» есть истина не представляется мне возможным. Единожды увидев хапуна, медленно уходившего из деревни на востоке Украины, я боле не встречался с ними. Сколь не прискорбно мне, как учёному, говорить это, но изучить хапуна практически невозможно, мало что опасно. От некоторых деревенских старожил я слышал, что приход хапуна связан с ведьмовством, но так ли это, узнать я не могу.»
(Из записок Николая Краковского 19хх год)