Дар Огневушки. Глава 29. Заказчик

   С того самого в дом Худобашевых, не реже двух раз на неделе, доставляли незатейливые угощения от тётушки – то творожок, да сливки к завтраку, а то румяные ватрушки только из печи - к семейному ужину. Паша, хоть на свою стряпуху и не жаловалась, а всё же подношениям от заботливой родственницы радовалась всякий раз, словно ребёнок. Вот только муж гостинцы принимал прохладно, что Пашу удивляло и печалило. Поначалу, от угощений родственницы он норовил и вовсе отказаться, но после уговоров недоумевающей супруги, что с аппетитом уплетала вкусности, присоединялся к ней, однако ел вяло, будто не чувствуя вкуса. На укоризненные сетования молодой жены о том, что обещание проведать родственников по сию пору не исполнено, он отговаривался, в который раз ссылаясь на дела, и вновь откладывал обещанное на потом. В конце концов, смирившись с вечной занятостью мужа, Паша решила про себя, что без него, сама наведается в дом Мирковичей.
    
       Сказать по правде, дело Худобашева и вправду занимало уйму времени. Вот, как-то раз, когда он с раннего утра был крепко занят мастерскими, к нему, ближе к обеду, явился посыльный из лавки. Парнишка передал со слов приказчика, будто хозяина желает видеть лично весьма солидный покупатель. Иван Захарович, закончив наскоро дела, пригладив бороду и облачившись в чистую поддевку, отправился на встречу.
       К этому времени Худобашев держал в Нижнем Новгороде уже три ювелирные лавки. Две из них - небольшие, попроще, заполненные в основном серебряной посудой, да недорогими украшениями из самоцветов, которыми обычно дарят кавалеры молоденьких девиц. Третья лавка была посолидней, устроенной в два помещения и по-богатому, с дубовыми застеклёнными шкафами и прилавками, с диванами для отдыха серьёзных покупателей, да крупных заказчиков. Сидельцы в лавке нанимались сплошь из городских, да образованных, наученных торговым хитростям и тонкому обхождению лично старшим худобашевским приказчиком.
Вот в этой самой лавке, коей не без основания гордился Худобашев, и дожидался его некий вальяжный господин, устроившись в удобной позе на обтянутом кожей диванчике. По первому взгляду, то был человек определённо состоятельный, не из простых, однако и не из аристократов.
Иван Захарович, подойдя к посетителю, со всей любезностью представился. Господин легко поднялся с дивана и ответил с обаятельной улыбкой, протягивая крупную ладонь для рукопожатия:
- Сапожников, Алексей Семёнович, купец первой гильдии. Проживаю в столице, да нынче в Нижнем по торговым делам. Рад, премного рад.
       Алексей Семёнович мужчиной оказался невысоким, крепко сбитым, в меру широким в плечах, на вид немногим старше средних лет. Одет он был по-европейски, в английском сюртуке и в панталонах, с которыми его российская окладистая борода смотрелась несколько некстати. С лица столичный гость был далеко непрост, хотя и бесспорно приятен. Конечно о купце Сапожникове, миллионщике - том, что заправлял крупнейшими мануфактурами по ткацкой и прядильной части, и чьи бескрайние прилавки каждую ярмарочную страду ломились от рулонов всех материй – от весёлого ситца до бархата, Иван был наслышан немало. Знал он и то, что Нижний, где находились основные производства и склады, сам Алексей Семёнович посещал наездами, вполне полагаясь на опыт и честность своих управляющих. Сам же он по большей части проживал в столице, где, как говорят, имел влияние и связи…
- К вам, любезнейший Иван Захарович, зашёл я по рекомендации уважаемых людей, коим имею основания довериться.
Разговор Сапожников вёл так же не по-простому, а на учёный манер, не без изыска, да и держался соответственно.
 Худобашев с вежливой улыбкой отвечал.
- Слышать такое приятно, не скрою. И кого я должен благодарить за поручительство?
- Да вот намедни отобедал я у Губкина, Агафона Потапыча.
 И с хитрым прищуром добавил:
 - Поди ведь знаете такого?
- Да кто же из нижегородцев не знает губкинских лавок со знатнейшим чаем! Говорят, его чай пароходами до самой Москвы доставляют. Да и самим Агафоном Потапычем, конечно, мы знакомы хорошо.
Сапожников кивнул и, выдержав некоторую паузу, продолжил.
- Вот, собственно говоря, его супруга и возбудила во мне желание сюда наведаться. Больно гарнитур на ней показался хорош, мужнин подарок.
         Сапожников огладил бороду и многозначительно заглянул в глаза собеседнику.
       – Хозяйка-то не упустила случая, чтоб похвалиться перед гостем.  А Агафон Потапыч не утаил, признался, где этакую радость для жены сыскал.
Худобашев, скромно улыбаясь, подтвердил:
         - Так это вы, видать, про те серёжки, да ожерелье из уральских аметистов в золотой оправе. Да, сработано в моей артели, а самоцветы для госпожи Губкиной сам лично отбирал. Я ведь с ювелирным делом знакомый с ещё малолетства. Ну что же, рад, что наша поделка понравилась.
        - Понравилась, - улыбнулся Сапожников в усы. – Камня краше русских самоцветов, поди, по всей земле не сыщешь. И незачем искать, ежели здесь оно – родимое, своё!
Он не спеша подошёл к одному из прилавков и наклонился, разглядывая товар.
      - Хороши! Да вот я, собственно, намерен приобрести для супруги подарок… Что-нибудь этакое, в русском стиле, знаете ли. Такого, что в столице и найдётся нынче. Лавок-то полно, да всей торговлей заправляют немчики, или французы. А вы мне наше, русское, исконное подайте! Эх.
 Пройдясь по лавке, гость уверенно остановился перед прилавком с портсигарами и табакерками.
      - Потом непременно нужна замысловатая вещица для родственника, брата жены. Свояк мой -  человек заслуженный, в больших чинах. Тут уж без достойного подарка вернуться в Петербург никак нельзя. И напоследок, - он щёлкнул пальцами, - хотелось бы приобрести изящную вещицу для души, то бишь для самого себя.
         Сообразительный сиделец ловко выложил перед глазами покупателя мерцающие украшения из ожерелий и серёг на тёмных бархатных подушках. Столичный гость, с очевидным удовольствием осмотрев товар, остановился на прелестном гарнитуре из голубых топазов в золотой изысканной оправе в виде венка из переплетённых колосков. С предложенной ценой Сапожников не спорил, а даже, судя по всему, приятно удивился. Портсигар для свояка и табакерку с инкрустацией, Иван Захарович взялся исполнить на заказ, при собственном участии, и так, чтоб непременно успеть за неделю, пока Алексей Семёнович ещё собирался пробыть в Нижнем Новгороде.
        К концу недели, как и было уговорено меж ними, отправился Иван Захарович к Сапожникову с готовыми заказами. При себе он нёс портсигар серебряный, со сканью, прихотливо украшенный нежной финифтью - эмалевыми вставками, да по верху - вензелем – аккурат по рисунку заказчика, сработанным искусным мастером. К тому ещё изысканную табакерку на золотом каркасе, где тонкие пластины малахита различного оттенка сходились переливчатый узор, что наподобие змеиной шкуры.
          Заказчик ожидал его в собственном доме, где размещалась и гостиница для работников, коим немало приходилось ездить с поручениями по России. Сам Алексей Семёнович занимал одну квартиру, обставленную очень просто и удобно. Там он и встретил Худобашева, в своём рабочем кабинете. Работу принял без придирок, похвалил и рассчитался сразу же, без торгу и привычной для иных заказчиков волокиты. Затем, достав из шкапчика бутылку коньяку, да угостив Ивана, посоветовал.
- Вам, господин Худобашев, пора бы серьёзно подумать о дальнейшем развитии дела. Да так, чтобы с масштабом, с размахом, чтобы о ваших мастерах услышали в столице. По мне, так это вам давно уже пора.
  Иван Захарович, услышав это, неуверенно пожал плечами. Но Алексей Семёнович продолжил.
- Я, ежели хотите, могу потолковать о вас с влиятельными господами, которые умеют уважать людей из нашего купеческого сословия. Да и от себя обещаю содействие и посильную помощь, ежели мы на это счёт договоримся полюбовно…
      Вдвоём, за содержательной беседой, они просидели тем вечером с пару часов. А в итоге, Иван, кроме денег, получил от Сапожникова и немалый задел для раздумий.
     Да вот беда – чуть ли не сразу же по возвращении домой ход мыслей Худобашева переменился.

 http://www.proza.ru/2020/04/09/1438