Fur Fatima

Я любил ее... знаете... ее имя начиналось на «фа», ноту, на которую не брала начало ни одна мелодия, которую я знал. Да... она была незнакомой мне музыкой. В конце ее имени было «ма» - первый звук, который произносит ребёнок. И она тоже была ребёнком, несмотря на свою осознанность. В ней сохранилось то милое и чистое, что должно быть в женщине. Фа-ти-ма...  ммм... эти три слога... с ударением на «ти», как бы подчёркивавшем, что она и не нота, и не ребёнок. Кем же она тогда была ? Не знаю, сейчас об этом трудно говорить. Но я думаю, что не ошибся, она та нежная и милая мелодия, скрывающая самою себя. И она всегда играет у меня в голове.
Генрих Наваррский сказал, что Париж стоит мессы... она же стоила всего на свете. Я бы обратился в любую религию, или разом во все, отрёкся бы от всего и всех, чтобы она находилась рядом... Париж жалок по сравнению с ней ... она как Иерусалим, Рим, Венеция и все  города вместе взятые... она мир, галактика, вселенная, первоначало. И если в начале было слово, это слово было - Фатима