Бабушкин плед

Детская фантазия неистощима, и это подтвердит вам всякий взрослый,  хотя бы с полчасика  находившийся в обществе детей. Энергия переполняет растущий организм. Сидеть на месте мальчикам и девочкам скучно,  им нужно что-нибудь придумывать, конструировать, складывать, рисовать, лепить, переставлять, прятать, искать,  играть, рассказывать, смотреть, спрашивать… Это у меня глаголы могут закончиться, а фантазия у детей этого не допустит. Вот только нужно взрослым срочно защитить детей от современных гаджетов, которые людей всё сильнее и крепче  скручивают в сидячие позы. Да и фантазию подтачивают. Ведь зачем же самому что-то придумывать, товарищей для игры искать, если можно взять у мамы телефон, планшет (это если возраст ещё не позволяет свой иметь)… А там, в телефоне, всё уже придумано, только пальчиком в нужное место тыкай. Тут тебе и есть игра, а товарищи по играм… Да вот же  на экране дядька бежит по улицам, убегая от  преследования. Вот и товарищ, которого надо спасать… Или наоборот, в ловушку загнать… Нужны ли тут товарищи?

Ну, бывает, попадаются такие беспокойные родители, которые, начитавшись всякой полезной информации, на современные гаждеты посматривают с некоторой опаской, хотя сами без них ни дня не проводят и хорошо в них разбираются. А с опаской смотрят, потому что боятся, чтобы дети от компьютерных игр не ошалели и не превратились в живые придатки к своим неживым гаджетам. ( «Гад же  ты!» –  иногда справедливо хочется сказать  планшету, который оторвал от тебя любимых внучат: они в нём смотрят новую серию крутого диснеевского мультфильма, и никакая сила их не вытащит в такую минуту из виртуального мира, чтобы можно было в реале пообщаться с бабушкой).

Но, к счастью, родители ограничивают время общения детей с компьютерами, поэтому и  я наконец заполучаю в своё общество внучек.
Девочки крутятся возле плетёной корзинки с разноцветными клубочками,  остатками от пряжи, собравшимися после  целых трёх лет моего бесконечного вязания игрушек.  Маленькая Настенька схватила жёлтый клубочек, играет им, как котёнок. Ей интересно, что  этот жёлтенький шарик, похожий на цыплёнка, можно размотать. Нитка тянется до самой  входной двери – и ещё остаётся на клубочке. А потом сматывать можно: клубочек на глазах то худеет, то опять приобретает круглые формы.

Даша, старшая внучка, этот период игры в котёнка уже прошла.  Теперь её интересует другое.
– Бабушка, а для чего ты на каждый клубочек бумажку белую налепила?
В корзинке собралась весёлая цветная компания. Все цвета радуги. На каждом клубочке есть бумажный квадратик, под которым прячется хвостик от непослушной нитки.
– Дашенька, это не простой квадратик, я его называю замочек. Слышала, как взрослые  иногда говорят: «Держи рот на замке»?
– Ага. Слышала. Когда мы в  садике расшумимся, раскричимся, нам воспитатель говорит: «Ну-ка, рот на замок!» И  пальцем показывает, чтоб замолчали.
– Да, а ещё так говорят, когда не хотят, чтобы человек тайну выболтал… Держи рот на замке…
– У твоих клубочков есть тайны?
– Не знаю, – смеюсь я,  предчувствуя, что сейчас начнётся сказка. – Они мне этого не говорили. Но шалили и запутывались они, как живые. Достаю, например, синий клубочек, чтобы вязать, а в это время у соседа его, красного, нитка размоталась, с зелёным запуталась. А уж если из рук выскользнет какой-нибудь, пока я на дне корзинки ищу нужный мне цвет, то вообще под диван закатится-спрячется. Вот я и придумала: взяла строительный скотч, нарезала квадратиков и у каждого клубочка свободный конец нитки липкой стороной закрепила, под бумажку спрятала. Видишь, словно бы замочек на озорников повесила, чтобы не раскручивались, не запутывались. Они же тут разные, есть большие, есть маленькие. Это остатки пряжи. От игрушек, которые я вам вязала, остались.
Объясняю и соображаю: куда бы пристроить эти разноцветные клубочки? На какое дело их пустить?

Даша берёт из корзинки один клубочек, перекатывает его по ладошкам: слева – направо, справа – налево.
– Бабушка, а давай я на квадратиках личики нарисую?
Ну вот, я же говорила. Действительно запахло сказкой. Сердцем чувствую, что сейчас сказка  о клубочках начнётся…
– Конечно, Дашенька, рисуй.
Даша берёт фломастеры – и через десять минут в моей корзинке сидит уже совершенно новая компания.
– Бабушка, а смотри, этот синий клубочек весёлый. Вот он улыбается. А этот чёрный, он сердитый…

Я включаюсь в игру.
– Так у него характер такой. Толкался в корзинке, вот ему бока и намяли. Теперь и дуется на весь мир. Много там у тебя таких сердитых будет?
– Нет, весёлых и радостных будет больше. Ой, вот ещё один чёрный тут. Я его страшилкой сделаю, – и Даша рисует  на бумажке страшное лицо с огромными выпученными глазами и перекошенным от крика ртом.
Мне, конечно,  не страшно, а весело.

У каждого клубочка появляется легенда, они превращаются в своеобразных, необычных кукол, с которыми можно играть. А, собственно говоря, если глаза, уши, рот, нос прорисованы, то чем не кукла? Можно уже её учить уму-разуму, отправить в гости или в путешествие, подружить её с кем-нибудь, спрятать, рассмешить.  Когда-то малыши в деревне из щепочки могли себе куклу сделать, а тут – такие красивые клубочки...

Компания получается большая, личики мелькают одно за другим: с растянутым в улыбке ртом, с нахмуренными, сдвинутыми бровями, с закрытыми и открытыми глазами. Этот подмигивает, другой любопытный нос высовывает…
– Бабушка, а этот клубочек соня, видишь, у него глаза закрыты. Давно спит. Никто его разбудить не может.
– Вижу, вижу, только придётся всё-таки его разбудить, я уже придумала, какую вещь  буду вязать…


Лоскутное одеяло было моей давней мечтой. Пёстрые деревенские одеяла всегда казались мне такими уютными, нарядными, тёплыми, домашними. Стёганое одеяло, лицевая сторона которого сшита из разноцветных и пёстрых кусочков ткани, с тёплой прокладкой, с обратной стороной – одноцветной или такой же, составленной из лоскутной мозаики, – что может быть проще, красивее и милее душе? Только эта простая красота совсем не такая простая, как кажется на первый взгляд. Много труда вложено мастерицами в эти   лоскутные полотна...

Конечно, поначалу появилось лоскутное шитьё по причине бедности. Любые остатки ткани, любые лоскутки старой одежды шли в дело. Бедность вынуждала женщин создавать из лоскутков не только одеяла для  семьи, но и различные предметы крестьянского быта. Первоначально лоскутки сшивались по мере их появления, произвольно,  получались случайные узоры. А затем мастерицы стали складывать и геометрические узоры,  выходило красиво – неповторимая лоскутная мозаика. Конечно, сейчас время изменилось, лоскутные узоры не бедностью вдохновляются, а являются одним из видов декоративно-прикладного творчества, настоящим  искусством. И любители лоскутного шитья утверждают, что лоскутные одеяла – это не просто предмет быта, материальный предмет, а незримая защита для души.
 
Попалось  мне как-то на глаза домостроевское правило запасливости для хороших жён, мастериц. Улыбнулась я, прочитав, и снова вспомнила о лоскутном одеяле. «Остатки  же и обрезки всякие хранят, остатки эти и обрезки различные ко всему пригодятся в домашнем деле: заплату наставить на обветшавшей одежде, или  новую удлинить, или какую из них починить, вот тогда остаток или обрезок и выручит, на рынке ведь устанешь, подбирая по цвету и виду, да втридорога и купишь, а иногда и не сыщешь», – гласило старинное наставление.

Да, тяжёлые были времена! Только мастерицы не унывали, не только заплатки ставили, а ещё из этих «остатков и обрезков» такие красивые одеяла делали – загляденье, для глаз  любование, для  души умиление.
Вспоминала я  о лоскутных одеялах не раз,  любовалась ими на картинках, на фото, на полотнах художников. Вот картины  одной из самых любимых моих художниц Натальи Тур, уроженки нашего северного Мончегорска. Не раз там встречаются эти чудесные старинные  деревенские  квадратики-треугольники  –  и душа каждый раз оживляется: лоскутки! А  лоскутные одеяла на полотнах  вологодской художницы Джанны Тутунджан! Сколько яркой русской красоты!
 
 Самой сшить всё недосуг было: уроки, конспекты, экзамены, отчёты, конференции, педсоветы… А когда учительская работа закончилась, появилось свободное время на рукоделие. И вот опять возродилась мечта о лоскутном разноцветном чуде…


Даша в корзинке порядок навела, поиграла клубочками. А вскоре отпуск у папы закончился, и вся семья уехала в свой город, домой.  А я взялась за работу.
Остатки пряжи, которые фантазия внучки превратила в собрание весёлых клубочков, пошли в дело. Я придумала лоскутное одеяло… не сшить, а связать! Один за другим  доставала я из корзинки  клубочки, снимала с них «замочки» и превращала нитки в небольшие «бабушкины квадраты». «Если лоскутное одеяло, – рассуждала я, – нужно будет не только сшить из лоскуточков ткани, но потом ещё и делать подкладку, утеплять, простёгивать, то из «бабушкиного квадрата» одеяло-плед получится и быстрее, и теплее, и наряднее». Немного ошиблась я: теплее и наряднее – это да, получилось, а вот быстрее… Нет, пришлось долго трудиться… Растянулось занятие на полгода, но зато доставило мне столько часов радости и наслаждения. А ещё с  пледом  получилась мистическая история…

Прочитала я сказку Татьяны Кирюшатовой, как в одной деревне бедная больная девочка Дарьюшка шила одеяло из лоскутков. Не ходили ножки у девочки, и было ей предсказано, что сможет она встать, выздороветь, когда такое большое одеяло сошьёт, что им можно будет всю округу накрыть… Вся деревня проявила участие к Дарьюшке, несли матери лоскутки ткани, а дочка пришивала  кусочки друг к другу –  все дни с утра до вечера  за работой  проводила… Были в тех лоскутках добрые пожелания, забота о  девочке, желание помочь человеку в беде. Лоскутное одеяло стало той общей молитвой, которая исцелила девочку. А ведь и на самом деле деревенские бабушки в прошлом так и делали: в изделия ручного труда вкладывали свои молитвы о взрослых своих сыновьях и дочерях, о маленьких внуках и правнуках…

И начала я вязать свои «лоскутки» с  мыслью о  близком мне человеке, попавшем в беду, серьёзно заболевшем. Одно и  то же думала, провязывая  петли: пусть моя работа тоже поможет той, которая нуждается в лечении не только врачебными средствами, но и доброй энергией, посылаемой близкими… Квадратики превращались в молитвы… Руки делали своё дело, мелькал острый нос вязального крючка – сначала медленно, потом всё быстрее и быстрее… И лилась в душе тихая молитва об исцелении живой души… «Молись и трудись», – говорили унывающим людям святые старцы. За рукодельем, за светлой молитвой прошли месяцы… С каждым новым «бабушкиным квадратом», связанным с любовью, укреплялась вера, надежда становилась всё сильнее.

Кто придумал этим простым и нарядным узорам такое уютное и точное название – «бабушкин квадрат»? Имя мастерицы, конечно, потерялось в веках. Да, видимо, и был этот квадрат, как сказка, делом рук не одной вязальщицы, а многих, из поколения в поколение передававших своё мастерство, любовь, доброту, в трудной деревенской жизни творивших с помощью ниток и крючка необыкновенную красоту.

Словом, из ярких бабушкиных квадратов получился бабушкин плед. Словно жар-птица  огненная. Словно  палитра  художника-волшебника. Словно лоскутное одеяло, о котором я мечтала.

Приехал в гости  с родителями  пятилетний внук мой, посмотрел на мои сшитые между собой пёстрые «бабушкины квадраты» и поделился впечатлением:
– Бабушка, красиво! Ты будто радугу на кусочки порезала, а потом сшила их.
– Ну, значит так и буду называть этот плед: радужный!
– Радужный плед!
– Ну-ка, попробуй, тепло будет под ним? Правда, он не совсем   закончен, нужно ещё с десяток таких квадратиков связать…
– Тепло! А давай, бабушка, я буду радужным королём, – предлагает внук, закручивая вокруг себя немного не довязанный плед.
– Давай. Будешь мне повелевать, приказания отдавать? Добрым королём будешь-то?
– Конечно, бабушка, я всем буду помогать.


Милые, добрые детские души! Да, думаю я, если бы действительно сделать внука радужным королём, по-настоящему, то в его королевстве никто бы не плакал, не грустил, не голодал, все были бы счастливы… «Будьте как дети…» Почему мы, взрослые, не можем сохранить в себе детскую радость и детское восприятие мира? А ведь между маленьким человечком и взрослым человеком не такая уж большая разница: стареет только тело, а душа… Разве она стареет?

Вяжу, думаю, молитву читаю, книги и музыку слушаю… Хорошо теперь с Интернетом, столько замечательных собеседников можно найти в аудиокнигах, в передачах с умными людьми, в лекциях учёных, писателей, проповедях Златоустов наших дней… И родных, близких вспоминаю… И внучат вспоминаю – всех троих, дорогих и любимых. А руки сами своё дело делают,  цветную мозаику складывают…

Так и появился на свет мой «бабушкин плед» – родственник деревенского лоскутного одеяла, связанный с молитвой и верой в исцеление. А ведь исцеляется душа –  исцеляется и тело. Слышит наши молитвы Господь…

Заполярная зима длинная, порой чёрно-белый мир начинает отнимать энергию и радость, люди поневоле хмурятся, перестают замечать хорошее. А вот посмотришь на весёлые, пёстрые «бабушкины квадраты», на яркие наряды тряпичных кукол, стоящих на полке, – и невольно улыбнёшься. И очень надеюсь, что красоту этого мира внуки тоже найдут и не потеряют.

Прежние клубочки в корзинке исчезли, стали пледом, сменились новыми. Этим, новичкам, личики уже внук нарисовал – тоже забавные, смешные. А чёрные клубочки из старой компании, которые в плед не попали, рассказали новичкам эту историю  о  том, как вместо лоскутного одеяла получился бабушкин плед. Сказка продолжается…

Север зимою скупится на краски,
нас окружая безмолвием белым...
Если  же хочется в яркую сказку,
бабушкин плед разверни между делом.

Тёплый, нарядный и с радугой схожий,
внуков согреет холодной зимою,
и появиться он сказке поможет...
– Ну-ка, ребята, садитесь со мною!..

И полетим на цветные поляны,
сны живописные выловим в сети,
вместе отправимся в дальние страны,
где схоронилось жаркое лето...

Словно бы радуг осколки-кусочки,
калейдоскопа цветное круженье,
плед будет сполохов* копией точной -
и от полярной ночи спасеньем.

Ну-ка, внучата, садитесь поближе!
Бабушка свяжет квадрат за квадратом
и на петелечки сказки нанижет...
Сказок секрет в этом пледе припрятан.

*Сполохи -  северное сияние.