Как дед внука с кладбища принёс 2я часть 2й день

По рассказам деда, всю ночь, до раннего утра, он носился надо мной как с торбой. И собственно с торбой настоек и трав он бегал по знающим бабкам деревни и занимался меном, чтоб получить те травы, что должны были вернуть меня в нормальное состояние.

Бабушке тоже досталось. Меня бил жар и я бредил. Она постоянно меняла мне водяные примочки, протирала спиртовыми настойками трав там, где говорил дедушка и пыталась со мной говорить наговорами, что собрала за всю жизнь целые тома. Она скурпулёзно записывала их сбитыми за жизнь руками на подобие листков пергамента, и подклеивала их друг к другу.

Уже светало когда дедушка весь измотанный и кряхтящий зашёл в избу, -
- Времени нет. Придётся ехать. Хуранташ апа(двоюродная сестра) поможет. Одень "хер ывале"(сын дочери) по-теплее. Мороз крепчает. Сейчас только йамаку(младшая сестра) сможет дать лошадь и сани.

Когда дедушка Кондрат вернулся, я представлял из себя кулёк из шерстянной одежды с наспех натянутым тулупом в валенках. Дедушка взял меня на руки и аккуратно понёс в сани. В сенях, не успев пригнутся он с размаху ударился о перкладину низкого косяка двери и рассёк бровь до крови... Но даже не обратил внимания на боль и не потерял равновесия. Его крепкие руки кузнеца и костоправа не дали мне шанса упасть на пол в сенях.

Рассвет, первыми лучами Солнца, коснулся крыши домов на холме в конце всех трёх улиц деревни. Мороз раз за разом трещал хрустом снега под тяжестью валенок с каждым шагом дедушки. Конь, запряжённый в сани, тоже был покрыт тулупом. На дворе температура была ещё ниже 30`C. Зима была суровой, и благодарность Богу, что не было вьюги.

- Арам ман лай;х(жена моя хорошая), - позвал дед бабушку, - киль ундан х;тер (иди сюда быстрее).

Бабушка закрыла дом и калитку ворот, полулёжа села в сани и взяла меня на руки. Дедушка накрыл нас двумя тулупами и сел на возницу и взялся за вожжи.

- Лашана хытарах х;тер( гони лошадь сильнее), - крикнула бабушка, и дедушка шлёпнул обоими вожжами по бёдрам коня.

Конь встал на дыбы и рванул через мостки на дорогу и поскакал рабочим галопом под горку. Дорога и находные поляны перед домами были усыпаны снегом, а вслед за нами поднималась вьюга, взбитого из под копыт коня снега и разбросанная лохмотьями сена, торчащего наружу.

Когда деревня закончилась дедушка свернул с дороги в поле, чтобы срезать напрямки. Наш мощный конь поднатужился, перевалив через овраг, и вывел сани на заливные луга реки Сирмадыр(Сирамаадыр, - чуваш.яз., арбск.яз.,- быстрая книга). Дед повёл коня прибавленным шагом, чтобы не перетрудить его. Широкие копыты коня легко ступали по хлопьям сугробов и легко резали их. впереди было 10 километров пути, и два огромных бархана, через которые не легко было перевалить и летом, а зимой, не видя что под снегом, и того хуже.

Бабушка следила за мной и слушала моё дыхание с замиранием сердца. Было трудно понять жив ли я ещё или нет, и только периодические хрипы на выдохе давали знать, что я ещё не ушёл. От меня шёл жар "подобный жаркой бани", - как говорила бабушка.

Оставалось ещё пара километров, да и дед уже вывел коня на спуск с последнего бархана, когда я расхрипелся и залился булькающим кашлем. Бабушка, было задремавшая от усталости, встрепенулась. Она поправила тулупы, осмотрела моё лицо и потрогала лоб. Я становился ещё горячее.

- Становиться только хуже, - закричала бабушка, и дедушка без слов начал, что есть мочи, хлестать коня вожжами, пытаясь поднять его ход ходябы на рысь. С коня слетел тулуп, но дед уже не обращал на это внимание. Жизнь внука была на волоске и он погнал коня как мог. За оставшиеся километры последние силы коня были положены в борьбе за мою жизнь.

- Лай;х лаша(хороший конь), - закричал дед, когда сани подлетели к воротам нужного двора, погладил коня по холке и привязал за чомбур к скобе, вбитой с деревянный, воротяной столб.

Бабушка в это время размяла затёкшие ноги и побежала открывать калитку ворот и дверь в доме. Дедушка легко подхватил меня на руки и понёс в избу. Бабушка, закрыв двери, взяла с саней два тулупа и накинула на коня, мирно жевавшего снег и сено. Посмотрела на не высоко поднявшееся зимнее Солнце, перекрестилась и пошла в дом.

- Mатур с;йл;;ч;н килт;н, матур, аван ;ын( Красноречивый пришёл, прекрасный, хороший человек), - мешая татарские и чувашские слова сестра деда с сочувствием смотрела как дед вносит меня в дом, придержала мою голову, и помогла положить на кровать, головой под иконами, - Я вас ждала. Отдыхай. Теперь это мой путь. Ох счастливый ты. Наследник пришёл.

Дедушка не удивился столь не складной речи сестры Людмилы. Она давно похоронила своего "милого татарина", как называла она мужа. Детей у них не было, а знахарству в семье посвятили и её и моего дедушку. Не всем дано оно было. У деда, при семерых детях, двое умерли в детстве в момент посвящения, но не выдержали. А пятеро взрослых так и не получило посвящения из-за отсутствия на то способностей. А тут вдруг внук в том же возрасте, что и собственные почившие дети, сподобился приходу посвящения. Было от чего трястись и переживать над единственным теперь в семье "наследником". Дед выдохнул и присел.

В дом вошла бабушка. Она отдала сестре деда привезённые настойки и травы. Сначала разделась сама, потом помогла деду снять тулуп и повесила рядом со своим. На обоих накатила дикая усталось, а Людмила засуетилась вокруг меня. Накапав несколько капель разных настоек в тёплое, парное, козье молоко, она размешала в ней ложку мёда и немного приподняв стала чайной ложкой пропаивать меня этой ядрённой жидкостью. Я разразился сильнейшим кашлем, голова гудела. Смотря на всё полузакрытыми, пустыми глазами, я не понимал происходящего вокруг.

- В;т, ами, м;нле пулса тухр;(вот, брат, как получилось), - в сердцах выдохнула дедушке Людмила, - Акай, Лена, илсе к;р кунта калак(сестра брата, Лена, неси лопату сюда), - обратилась она уже к бабушке и та пошла за лопатой в баню.

- ;;;п;р-и?(будем выпекать?), - спросил дедушка.

- Ийя!(Да), - ответила ему сестра, - ;ур;;р т;л;нче, халл;хе кан(В полночь, отдохни пока).

- В;л пур;н;-и? Нумай-и?(Он жить будет? Долго?),- забеспокоился дед Кондрат.

- В;рах! ...ах, к;м;л туртнипе нумай пур;нас пулсан, кам та пулин ч;тса т;раймастч; пуль... - Унс;р пу;не(Долго! ...ах если бы уметь по желанию жить долго, вряд ли кто выдержит... - Кроме него.),- уверенно ответила бабка Людмила.

Пока бабушка Елена искала на чердаке бани лопату для выпекания, дедушка затянул сани на двор, распряг коня и поставил его в хлев. Когда оба вернулись в дом, они оставили рядом со мной Людмилу, а сами прилегли отдохнуть на скамейках, т.к. кровать была только одна, а на палатях было ещё жарко.


Brat Gari
Как дед внука с кладбища принёс (часть вторая) Второй день.
Сегодня

Brat GariИзменить

Как дед внука с кладбища принёс (часть вторая) Второй день.
 Уже светало когда дедушка весь измотанный и кряхтящий зашёл в избу, -  Времени нет. Придётся ехать.
Уже светало когда дедушка весь измотанный и кряхтящий зашёл в избу, - Времени нет. Придётся ехать.
По рассказам деда, всю ночь, до раннего утра, он носился надо мной как с торбой. И собственно с торбой настоек и трав он бегал по знающим бабкам деревни и занимался меном, чтоб получить те травы, что должны были вернуть меня в нормальное состояние.

Бабушке тоже досталось. Меня бил жар и я бредил. Она постоянно меняла мне водяные примочки, протирала спиртовыми настойками трав там, где говорил дедушка и пыталась со мной говорить наговорами, что собрала за всю жизнь целые тома. Она скурпулёзно записывала их сбитыми за жизнь руками на подобие листков пергамента, и подклеивала их друг к другу.

Уже светало когда дедушка весь измотанный и кряхтящий зашёл в избу, -
- Времени нет. Придётся ехать. Хуранташ апа(двоюродная сестра) поможет. Одень "хер ывале"(сын дочери) по-теплее. Мороз крепчает. Сейчас только йамаку(младшая сестра) сможет дать лошадь и сани.

Когда дедушка Кондрат вернулся, я представлял из себя кулёк из шерстянной одежды с наспех натянутым тулупом в валенках. Дедушка взял меня на руки и аккуратно понёс в сани. В сенях, не успев пригнутся он с размаху ударился о перкладину низкого косяка двери и рассёк бровь до крови... Но даже не обратил внимания на боль и не потерял равновесия. Его крепкие руки кузнеца и костоправа не дали мне шанса упасть на пол в сенях.

Дорога и находные поляны перед домами были усыпаны снегом, ...
Дорога и находные поляны перед домами были усыпаны снегом, ...

Рассвет, первыми лучами Солнца, коснулся крыши домов на холме в конце всех трёх улиц деревни. Мороз раз за разом трещал хрустом снега под тяжестью валенок с каждым шагом дедушки. Конь, запряжённый в сани, тоже был покрыт тулупом. На дворе температура была ещё ниже 30`C. Зима была суровой, и благодарность Богу, что не было вьюги.

- Арам ман лай;х(жена моя хорошая), - позвал дед бабушку, - киль ундан х;тер (иди сюда быстрее).

Бабушка закрыла дом и калитку ворот, полулёжа села в сани и взяла меня на руки. Дедушка накрыл нас двумя тулупами и сел на возницу и взялся за вожжи.

- Лашана хытарах х;тер( гони лошадь сильнее), - крикнула бабушка, и дедушка шлёпнул обоими вожжами по бёдрам коня.

Конь встал на дыбы и рванул через мостки на дорогу и поскакал рабочим галопом под горку. Дорога и находные поляны перед домами были усыпаны снегом, а вслед за нами поднималась вьюга, взбитого из под копыт коня снега и разбросанная лохмотьями сена, торчащего наружу.

- Становиться только хуже, - закричала бабушка, и дедушка без слов начал, что есть мочи, хлестать коня вожжами,...
- Становиться только хуже, - закричала бабушка, и дедушка без слов начал, что есть мочи, хлестать коня вожжами,...

Когда деревня закончилась дедушка свернул с дороги в поле, чтобы срезать напрямки. Наш мощный конь поднатужился, перевалив через овраг, и вывел сани на заливные луга реки Сирмадыр(Сирамаадыр, - чуваш.яз., арбск.яз.,- быстрая книга). Дед повёл коня прибавленным шагом, чтобы не перетрудить его. Широкие копыты коня легко ступали по хлопьям сугробов и легко резали их. впереди было 10 километров пути, и два огромных бархана, через которые не легко было перевалить и летом, а зимой, не видя что под снегом, и того хуже.

Бабушка следила за мной и слушала моё дыхание с замиранием сердца. Было трудно понять жив ли я ещё или нет, и только периодические хрипы на выдохе давали знать, что я ещё не ушёл. От меня шёл жар "подобный жаркой бани", - как говорила бабушка.

Оставалось ещё пара километров, да и дед уже вывел коня на спуск с последнего бархана, когда я расхрипелся и залился булькающим кашлем. Бабушка, было задремавшая от усталости, встрепенулась. Она поправила тулупы, осмотрела моё лицо и потрогала лоб. Я становился ещё горячее.

- Становиться только хуже, - закричала бабушка, и дедушка без слов начал, что есть мочи, хлестать коня вожжами, пытаясь поднять его ход ходябы на рысь. С коня слетел тулуп, но дед уже не обращал на это внимание. Жизнь внука была на волоске и он погнал коня как мог. За оставшиеся километры последние силы коня были положены в борьбе за мою жизнь.

- Лай;х лаша(хороший конь), - закричал дед, когда сани подлетели к воротам нужного двора, погладил коня по холке и привязал за чомбур к скобе, вбитой с деревянный, воротяной столб.

...(Он жить будет? Долго?),- забеспокоился дед Кондрат.     ...(Долго!  ...ах если бы уметь по желанию жить долго, вряд ли кто выдержит... - Кроме него.),- уверенно ответила бабка Людмила.
...(Он жить будет? Долго?),- забеспокоился дед Кондрат. ...(Долго! ...ах если бы уметь по желанию жить долго, вряд ли кто выдержит... - Кроме него.),- уверенно ответила бабка Людмила.
Бабушка в это время размяла затёкшие ноги и побежала открывать калитку ворот и дверь в доме. Дедушка легко подхватил меня на руки и понёс в избу. Бабушка, закрыв двери, взяла с саней два тулупа и накинула на коня, мирно жевавшего снег и сено. Посмотрела на не высоко поднявшееся зимнее Солнце, перекрестилась и пошла в дом.

- Mатур с;йл;;ч;н килт;н, матур, аван ;ын( Красноречивый пришёл, прекрасный, хороший человек), - мешая татарские и чувашские слова сестра деда с сочувствием смотрела как дед вносит меня в дом, придержала мою голову, и помогла положить на кровать, головой под иконами, - Я вас ждала. Отдыхай. Теперь это мой путь. Ох счастливый ты. Наследник пришёл.

Дедушка не удивился столь не складной речи сестры Людмилы. Она давно похоронила своего "милого татарина", как называла она мужа. Детей у них не было, а знахарству в семье посвятили и её и моего дедушку. Не всем дано оно было. У деда, при семерых детях, двое умерли в детстве в момент посвящения, но не выдержали. А пятеро взрослых так и не получило посвящения из-за отсутствия на то способностей. А тут вдруг внук в том же возрасте, что и собственные почившие дети, сподобился приходу посвящения. Было от чего трястись и переживать над единственным теперь в семье "наследником". Дед выдохнул и присел.

В дом вошла бабушка. Она отдала сестре деда привезённые настойки и травы. Сначала разделась сама, потом помогла деду снять тулуп и повесила рядом со своим. На обоих накатила дикая усталось, а Людмила засуетилась вокруг меня. Накапав несколько капель разных настоек в тёплое, парное, козье молоко, она размешала в ней ложку мёда и немного приподняв стала чайной ложкой пропаивать меня этой ядрённой жидкостью. Я разразился сильнейшим кашлем, голова гудела. Смотря на всё полузакрытыми, пустыми глазами, я не понимал происходящего вокруг.

- В;т, ами, м;нле пулса тухр;(вот, брат, как получилось), - в сердцах выдохнула дедушке Людмила, - Акай, Лена, илсе к;р кунта калак(сестра брата, Лена, неси лопату сюда), - обратилась она уже к бабушке и та пошла за лопатой в баню.

- ;;;п;р-и?(будем выпекать?), - спросил дедушка.

- Ийя!(Да), - ответила ему сестра, - ;ур;;р т;л;нче, халл;хе кан(В полночь, отдохни пока).

- В;л пур;н;-и? Нумай-и?(Он жить будет? Долго?),- забеспокоился дед Кондрат.

- В;рах! ...ах, к;м;л туртнипе нумай пур;нас пулсан, кам та пулин ч;тса т;раймастч; пуль... - Унс;р пу;не(Долго! ...ах если бы уметь по желанию жить долго, вряд ли кто выдержит... - Кроме него.),- уверенно ответила бабка Людмила.

Пока бабушка Елена искала на чердаке бани лопату для выпекания, дедушка затянул сани на двор, распряг коня и поставил его в хлев. Когда оба вернулись в дом, они оставили рядом со мной Людмилу, а сами прилегли отдохнуть на скамейках, т.к. кровать была только одна, а на палатях было ещё жарко.

Рой мыслей не оставлял деда и он думал, что не заснёт, но усталость взяла его на измор.
Рой мыслей не оставлял деда и он думал, что не заснёт, но усталость взяла его на измор.
- В полночь печка уже будет без углей и пепла. Людмила выгребет их в загнётку и даст поостыть горнилу, чтобы не обожгло внука, - с этими мыслями дедушка задремал тревожным сном. Его успокаивало то, что такого большого горнила в печи не было ни у кого в округе, да и на палатях вместе с внуком, он потом поместится легко. Рой мыслей не оставлял деда и он думал, что не заснёт, но усталость взяла его на измор.

Вот так я ещё был жив и не мёртв. ...пока жив.

продолжение читайте в третьей части.