Больной безумный мир

Когда сольются реки с ядом вместе,
Когда в болезнях расцветет порок
И запоёт война в последней песне,
Тогда поймём, как короток наш срок.




      — Ещё не всё потерянно! — прогнусавил парень с вдавленным в лицо носом, тяжело дыша. — Повсюду строят очистительные станции, перерабатывающие фабрики и…

      — Не неси чепухи, — оборвал его мужчина, лицо которого было наполовину выжжено. — Я просто упал в озеро и теперь выгляжу так, будто моё же лицо пытается от меня сбежать. Если спасение и есть, то оно не на Земле!

      Обеззараживающая капсула между внутренней и наружной дверью недовольно зашипела, после чего, снимая защитную маску, в таверну зашёл мужчина средних лет с глубоким шрамом, пересекающим то место, где когда-то был глаз. Он, прихрамывая, дошёл до барной стойки. На плече его видавшей виды куртки был вышит полумесяц.

      — Нам бы только остановить войну… — продолжил гнуть свою линию гнусавый.

      — Ха! — лицо обожжённого исказилось от усмешки. — И как же это сделать, позволь спросить? По улицам бродят толпы безумцев. Очевидно, их хватает и у власти. Мы должны покинуть планету, пока не поздно.

      — Мы не можем просто бросить планету! — воскликнул парень. — Это наш дом. Я слышал, на вершине Великой горы живёт Мудрец, который знает ответы…

      Мужчина за стойкой тихо и хрипло засмеялся, в конце концов сорвавшись на кашель. Обожжённый обернулся, и взгляд его остановился на эмблеме на плече мужчины:

      — Что тебя рассмешило, Странник?

      — Я искал того Мудреца. И я его нашёл, — улыбка мужчины натянула шрам, отчего нижнее веко судорожно дернулось.

      — О, Странник хочет рассказать историю, — улыбнулся в ответ обожжённый. — Хозяин, еды и выпивки Страннику! Знаю я цену ваших историй…

      За стеной раздались сдавленные крики, и мужчины затихли. Когда крики смолкли, разговор продолжился.

      — Я был молод и жаждал ответов, — тут же начал мужчина, проведя рукой по жёсткой щетине. — И тоже слышал легенду о Мудреце. Тогда я уже был Странником, мы путешествовали и рассказывали разные истории, а люди за это кормили нас. У меня было шесть пуль и все их я зарядил в свой револьвер. Путь мой лежал к вершине Великой горы — единственной оставшейся горы, если быть точнее.



                История первая. Озеро яда.



      Первым на моём пути было озеро. Его мутные тёмные воды сулили смерть любому, кто осмелится ступить в них. Оно стекло с тающих льдов Великой горы и расположилось у самого его подножия, преграждая путникам дорогу. Надь ним поднимались плотные пары, и нельзя было увидеть ничего дальше пяти метров. Не видя иного выхода, я двинулся вдоль берега, пока не наткнулся на лодку.

      — Приветствую тебя, Странник, — сказал мне лодочник, оперев подбородок на весло. — Это моё озеро, и, если хочешь на другой берег, ты должен мне плату.

      Он был безумен, это было ясно как день, света которого этот человек давно не видел. Его поломанная маска едва ли защищала достаточно, и пары озера отравили его разум. Я спросил, что он хочет в качестве платы.

      — Медную монету, конечно же, — отозвался лодочник, после чего разразился отчаянным кашлем.

      Из-под его маски медленно стекли две капли крови. Лодочник ниже натянул капюшон плаща. Я порылся по карманам и, найдя забытую когда-то монету, протянул её лодочнику. Покрутив её в руках, он гневно швырнул ею в меня.

      — Ты смеёшься надо мной, Странник? Эта монета бесполезна! — он вышел из лодки, крепче перехватив весло.

      Он был на две головы выше меня и шире в плечах.

      — Как и любая другая, — отозвался я, оставаясь на месте, хотя мне очень хотелось отступить.

      Лодочник приблизился ещё на шаг, и я потянулся рукой к револьверу. Проследив за моим движением, он издал гортанный рык и занёс надо мной тяжёлое весло. Я выстрелил, не дожидаясь, пока оно опустится мне на голову. Лодочник упал, и маска слетела с него, открывая лицо с запёкшейся на подбородке кровью. Я поднял весло и, перешагнув через тело, залез в лодку.



                История вторая. Третий глаз прокажённого.



      Озеро оказалось небольшим, и я вскоре добрался до берега, готовый продолжить свой путь. Начался подъём, и я понял, как не готово моё тело к подобным нагрузкам: воздуха не хватало, а мои ноги не всегда меня слушались. На мою удачу, вскоре показалась маленькая покосившаяся хижина. Я подошёл ближе и заметил мальчика, распластавшегося на валуне. Он поднял голову, заслышав мои шаги. Кожа его была покрыта тёмными пятнами, узелками и бляшками, на голове почти не было волос. «Проказа,» — подумал я.

      — Что ты забыл здесь, Странник? — спросил он, обратив ко мне лицо с пустыми глазницами. — Чего ищешь ты в этом проклятом месте?

      — Я иду на вершину горы к Мудрецу, но силы мои на исходе, — ответил я. — Я ищу места передохнуть.

      Мальчик улыбнулся, показывая свои редкие острые зубы. Из-за тёмных облаков показалось солнце, и я заметил белесое пятно на лбу мальчика.

      — Зачем тебе третий глаз?

      Мальчик моргнул.

      — Видеть движения и искать тёплое место, конечно же: обычных глаз у меня нет, а без тепла я погибну, ведь кровь моя подобна крови ползучего гада, — он подумал и добавил: — Я впущу тебя в свой дом, но только за плату. Ты должен поделиться со мной едой.

      У меня было немного хлеба и вяленного мяса, и я согласился. Мальчик впустил меня. Я тут же лёг и проспал до тех пор, пока плечо моё не пронзила острая боль. Прокажённый вцепился зубами в мою руку, его гниющие пальцы слабо меня держали, и я отшвырнул его. Он отлетел к стене, задев острый угол, но поднялся, будто не чувствуя боли — настолько поразила его болезнь.

      — Что же ты не хочешь платить? Уговор есть уговор, — сказал мальчик, слизывая кровь с губ.

      Он ловко прыгнул на меня, и я выстрелил. Шипя от бессилия и моргая своим белёсым глазом, мальчик сполз по стене. Я продолжил свой путь.



                История третья. Безумная Элен.



      Я шёл, пока тропинка не оборвалась глубоким оврагом, дно которого выстилали острые камни. Я огляделся в поисках чего-нибудь, хоть отдалённо напоминавшего верёвку, когда раздался тихий, завывающий плачь.
      Опираясь спиной на камень и поджимая к груди колени, рядом сидела девушка. Её спутанные волосы падали на лицо, плотная веревка была повязана на её талии в несколько оборотов.
      — Почему ты плачешь? — спросил я.

      — Как же мне не плакать? — всхлипнула она. — Ведь я же мертва.

      Он подняла на меня своё заплаканное лицо. Её красные глаза бегали из стороны в сторону, иногда останавливаясь на мне, зрачок дрожал, а губы были искусаны в кровь.

      — Как тебя зовут? — я присел рядом.

      — Элен, — её взгляд забегал быстрее, а руки вцепились в подол юбки. — Зачем тебе моё имя? Ты один из тех злых двойников, что захватили мою семью? Даже не думай, вам меня не сломать! Я справилась со всеми ими!

      Она вскочила на ноги, указывая на дно обрыва. Я тоже поднялся и посмотрел, куда она указывает. Разбитые о камни тела в неестественных позах лежали там.

      — Я не двойник, — отозвался я, понимая на неё глаза.

      — Так все вы говорите! — девушка схватила камень, валявшийся у неё под ногами.

      — Мне только нужна веревка, — я примирительно развёл руками. — Что ты за неё хочешь?

      — Мне ничего не нужно! — отчаянно закричала Элен, отходя назад.

      — Тогда просто дай мне её, — я сделал шаг вперёд, и она с криком набросилась на меня.

      Острый камень рассёк моё лицо, и я закашлялся от попавшей в рот крови, пытаясь скинуть девушку. Я ударил её локтем, и она отшатнулась назад, но снова приготовилась броситься на меня. Я быстро выхватил револьвер и выстрелил. Безумная упала лицом на камни, больше не издав ни звука. Я снял с неё веревку и, перебравшись на другую сторону, вернулся на тропу.



             История четвёртая. Большое минное поле маленькой девочки.



      Выжженная земля вокруг постепенно покрывалась редкой травой, вдали
слышалось тихое пение птиц, в траве тоже шуршала живность. Я шёл, зачарованно глядя по сторонам. Хоть большая часть пейзажа и была покрыта снегом, здесь всё равно было больше жизни, чем у подножия.

      — Стой! — детская ручка твёрдо схватила меня за запястье. — Дальше нельзя.

      — Почему? — спросил я, оглядывая ребёнка.

      Это была маленькая девочка, чьи большие глаза равнодушно смотрели мне прямо в душу.

      — Там мины, ты можешь погибнуть, — она потянула меня назад, и я отступил. — Но я могу провести тебя.

      — Какую плату ты за это хочешь? — тут же спросил я.

      — Мне не нужна плата, — девочка невинно покачала головой. — Пойдем, только иди по моим шагам.

      Я двинулась, и я пошёл за ней, стараясь попадать в её маленькие следы.

      — Где твоя семья? — поинтересовался я.

      — Война не щадит никого, — бесцветно произнесли она, не останавливаясь и не оборачиваясь. — Здесь никого больше не осталось. Только я и это минное поле, погубившее всех, кого я когда-то знала… Вот и всё.

      Девочка остановилась, давая понять, что дальше безопасно. Я хотел было поблагодарить её и уйти, но она остановила меня:

      — Постой. У меня есть просьба.

      — Ты говорила, тебе не нужна плата.

      — Это не плата. Это просьба.

      Я внимательно глянул на неё, готовый выслушать.

      — Убей меня, — твёрдо сказала она, не отводя взгляд.

      Я опустил глаза. Спрашивать почему было бесполезно. Как и отговаривать. В конце концов, я просто выстрелил, и девочка с равнодушной улыбкой упала в снег.
      Один день. Четыре пули. Я хранил их месяцами, а истратил за один день.



                Истрия пятая. Мудрец.



      Дальше я шёл через снега. Меня насквозь продували ветра, и слепили снежинки, но я добрался до дома Мудреца. Это было большое белое здание, почти незаметное среди сугробов. Моя промокшая одежда леденела на морозе. Я постучал, и мне сразу открыли.

      — Здравствуй, Странник, — приветствовал меня Мудрец. — Проходи, чувствуй себя, как дома. Оставайся, сколько пожелаешь.

      — Я пришёл за ответами, и кроме них мне ничего не нужно.

      — В таком случае, просто задавай вопросы, — добродушно улыбнулся он.

      — У меня лишь один вопрос: как нам спастись? — я посмотрел ему в глаза, моля дать мне надежду.

      Мудрец грустно рассмеялся, качая головой.

      — Я уже давно живу здесь, и понял, что у человечество крайне короткая память. Едва успело смениться поколение, а все уже забыли, что у этой горы было другое название. Забыли, что сами же уничтожили другие горы, ради полезных ископаемых. Забыли, какого это, ходить без защитных масок.

      Только теперь я заметил, что на нем не было маски, и снял свою. Воздух был чист. Мудрец окинул меня быстрым взглядом и отвернулся к окну, за которым бушевала вьюга.

      — Ты только что поднялся по этой горе до самой вершины, неужели ты не понял сам? — он вздохнул и, не дожидаясь ответа, продолжил. — Ты видел всё: залитый отходами мир, гниющих в пластике животных, людей, мрущих от мутировавших заболеваний. Теперь у всех есть генетические болезни, весть наш генотип отравлен. Ты видел сумасшедших, чьи рецессивные мутации накопились до предела. Каждый второй теперь безумен, — он жестоко усмехнулся. — Но ведь людей и это не останавливает, они продолжают истреблять друг друга, пока их совсем не останется.

      Он замолк, и мы пару минут сидели в тишине, наблюдая танец снега за окном.

— Мы и есть наше проклятие, а от себя не убежать, — наконец сказал он, так и не повернувшись ко мне. — Нет нам спасенья.


      …Раздался отдалённый взрыв, и бар встряхнуло. Стакан выпал из рук Странника и разбился, заливая пол дешёвым алкоголем.

      — Твою мать, — выругался мужчина и потянулся за бутылкой, чтобы сделать глоток сразу из горла.

      — Так что же ты ответил Мудрецу? — зачарованно спросил гнусавый.

      — Я застрелил его, — пожал плечами Странник. — Три пули я потратил для защиты, одну из жалости и одну из-за гнева. Потому что Мудрец был прав.

      — Неужели, планету не спасти? — поник гнусавый.

— Ты ещё не понял?! — жестоко расхохотался Странник. — Её не нужно спасать. Мы просто исчезнем, а она восстановит свои экосистемы. Я ведь рассказал тебе о Великой горе. Благодаря пересекающему людям дорогу ядовитому озеру, благодаря уничтожившей там почти всех войне, ближе к вершине вновь есть жизнь. Там есть птицы и мыши, деревья и травы. Я даже видел несколько рыб и оленя! Только мы здесь лишние.

      — Поэтому я и говорю, — вклинился обожжённый, — нужно улетать.

 Мужчина снова расхохотался и горько продолжил:

      — Куда мы улетим? Ты меня видел? Ты его видел? Ты себя-то видел? Все мы больные безумные уроды, живущие в своём больном безумном мире, нам не приспособиться на других планетах, мы там не выживем. И если нас сегодня же не прикончит очередным взрывом, мы все сгниём в своих болезнях и отходах.

      Странник устало улыбнулся и достал пистолет с последней пулей.

(https://ficbook.net/readfic/8841477)